– В смысле я, – уныло переспрашиваю.
– В смысле ты, – говорит директор и со вздохом спрашивает: – Неужели ты ничего, совсем ничего не хочешь от жизни?
– Ну-у-у, – неуверенно тяну я.
– Ты причиняешь боль своей матери, – старается он ударить побольнее, но я в глубине души только смеюсь, хотя приличия ради разыгрываю гнев.
– Спокойно-спокойно! – поднимает он руки. – Не хотел тебя обидеть. Неужели ты не видишь, что все это расстраивает твою мать. Тебе тридцать лет. У тебя за плечами средняя школа. Пять лет на диване. И пять лет здесь, в парке аттракционов. В роли анонимного зверя. Только лишь потому, что мы с твоей матушкой знакомы.
Будь на моем месте другой человек, так он тебя даже отсюда бы вышвырнул! Понимаешь ты это?
– Да, босс, – грустно говорю я.
– Так встряхнись! – просит он. – Встряхнись. Не ходи с разинутым ртом. Будь активнее, веселее. Трепли детишек по щечкам. Щипай мамаш за попки. Конечно, тех, которые хотят, а по таким всегда видно!
– По попкам? – хмурюсь я.
– По мамашам! – хохочет он. – Жми руки папашам. Лезь в объективы. Наливай лимонаду и преподноси малышкам. Танцуй с малышами. Прыгай. Бегай. Скачи, чтоб тебя! Скачи, как лошадь Пржевальского, которой стручок чили в задницу сунули! Стань звездой. Чтобы в парк ходили на тебя! Это откроет тебе возможности. Даст все. Может, даже эта школьница на тебя обратит внимание. А? Белоснежка-то наша.
– Хватит вам, – бормочу я смущенно.
– Хватит мне, – бормочет он весело, расписываясь в документах и протягивая конверт, – вот тебе жалованье за два дня. Учти, за те качели, которые ты поломал, мы с тебя вычли.
– Я же не… – пытаюсь протестовать я, но он уже в мыслях о другом.
– Мы сейчас на пороге больших возможностей! – объясняет он. – Можем заработать кучу бабок. Нам нужен прорыв. Новые программы. Спектакли. Идеи. «Сейчас не зевай, рот раскрывай да деньгу зашибай!» – придумывает он речевку на ходу и, я вижу, очень этим доволен. – Ладно, каналья, – треплет он меня по макушке на правах старого друга матери.
И я в который раз пытаюсь понять: нет, не спали ли они, – это для меня вопрос решенный, спали; пытаюсь понять, не мой ли он отец. Нет, это было бы чересчур, прямо Болливуд какой-то, а у нас тут всего лишь «Парк аттракционов „Сказочный Мир Диснея“ в Кишиневе», хотя, если честно, мне и этого с лихвой и по горло.
– Проваливай, – говорит он. – И помни.
– Да-да, – уныло отвечаю я.
– Веселее! – подмигивает он.
Я улыбаюсь, как положено сотруднику «Парка аттракционов „Сказочный Мир Диснея“ в Кишиневе», и мы с директором хором исполняем корпоративную речевку, которую придумал он же, конечно. Директор верит, что все это дерьмо – речевки, гимны, Золотые Правила Фирмы – поможет нам стать процветающим передовым парком аттракционов. Я в этом сомневаюсь, но свои сомнения держу там, где босс советует нам их держать. Под хвостом огромного плюшевого костюма, который таскаю на себе семь дней в неделю без выходных, потому что лето.
Мы даже не поем, потому что голоса нет ни у меня, ни у него – у меня вдобавок и слуха нет, – а читаем. Наверное, думаю я, мы сейчас похожи на двух психов из негритянского района Нью-Йорка, только, в отличие от негров, поем мы не рэп, а какие-то безумные стихи, сочиненные психом. Кто убедил босса в том, что это можно петь, непонятно. Но я кричу вместе с ним, хлопая в ладоши:
эй, выше руки, эй, выше лапы, команда!
сегодня мы победители, сегодня мы порвем всех,
как тузик грелку, эй, команда,
давай, борись за команды успех!
мы – бригада, мы – мафия детских развлечений,
голландцы фантазий, Аль Капоне увлечений,
мы обставим всех конкурентов,
заработаем денег гору,
всем конкурентам после нас стреляться впору!
мы единое целое, мы один коллектив, одна семья —
Микки, Белоснежка, Гномы, Еноты, Принц, ты и я!
мы одно целое, один организм,
мы вам покажем настоящий энтузазизм!
это кто на чертовом, это кто на колесе?
хэй се, хэй се!
Мы хлопаем в ладоши, и секретарша, зашедшая с чаем, вынуждена присоединиться к нам. Потому что это Одно из Правил Фирмы. Видишь, как Твоя Команда исполняет Корпоративный Танец, будь добр – Включайся. Старая грымза – интересно, ее он тоже? – едва успевает поставить на стол поднос с чашкой (о, конечно с одной, сотруднику и окурка хватит), – начинает вилять бедрами. Меня чуть не стошнило. Отвожу взгляд и упираюсь им в рот директора, окаймленный бородищей Карабаса. Рот ревет:
кто там крутит хула-хуп?
хэй-хуп, хэй-хуп,
кто там вертит карусель?
хэй сель, хэй сель,
кто там возит ребятню?
кто смешит всю малышню?
И хором, отчего в его кабинетике едва стекла не дребезжат:
это мы, одна команда, парка отдыха семья,
это ты, это я, это ты, это я,
это он, это она,
это мы – семья одна!!!
уррра!!!!!!!
После чего, сойдясь с поднятыми руками, хлопаем в ладони друг другу. Всё. Точка. Директор провожает меня и, придерживая дверь – большая честь, он открыл ее сам! – говорит:
– Добейся успеха. Перевоплотись. Ты герой? Ты сказочный персонаж? Так стань им. Давай, крошка.
Нет, крошка, это не секретарше. Мне. Что? Ах да, я же не представился. Извините, совсем забегался. В этом парке я Крошка Енот.
Очень приятно.
2
Крошка Енот, то есть я, выходит из домика директора, волоча за собой широкий и неудобный хвост. Я пытался объяснить костюмеру парка, что такие хвосты больше подходят бобрам, но он сказал мне лишь: «Чувак, не умничай!»
Не умничай. И все тут. Тридцать лет – не умничай, не умничай и не умничай. Ну, я и не умничаю. Ничего не хочу от жизни и забился в нору в костюме Крошки Енота. Правда, всех это бесит. Так, как будто это не они мне говорят – не умничай. Удивительно, до че… Бац! Я падаю, оглушенный, на колени. Ни черта не вижу, потому что дурацкая голова Крошки Енота сбивается набок, и теперь прорези для глаз – прямо напротив моего уха. Бац! И я ничего не слышу левым ухом. Эй-эй. Бац, бац, бац! Если бы не тряпичная голова, мне давно бы пришел конец. Да кто же это?!
– Получай, получай, получай!!! – слышу я приглушенный рев и после очередного удара начинаю видеть; видимо, башка Енота снова сдвинулась.
Так и есть. Меня осыпает градом ударов Снуппи-Дог. Веселая псина, с белой пастью – на нее пошло четыре катушки ослепительно белых ниток – и большущими лапами-пятернями. Бацбац! Получай, получай, на, на, урод, ревет он, правда, сдержанно, и бьет меня так сильно, как может. Я пытаюсь встать, но он дает мне подсечку. Правда, и сам не удерживается на ногах – я начинаю переживать за Снуппи, ему ведь под шестьдесят, а это вам не шутки, черт побери, – и падает тоже. Прямо на меня, что воспринимает как счастливый подарок судьбы и принимается молотить меня коленями и локтями. Бац-бац!!!
– Эй, папа, смотри, как Снуппи возится с Крошкой Енотом! – звенит поблизости голосок, и я краем глаза успеваю заметить в прорезь, как маленькая девочка пяти лет, не больше, тянет папашу к нам.
Да тут и вправду интересно, решает папаша и сам подходит поближе. Приобняв дочь за плечи, он наблюдает за нами. Снуппи ревет, и я благодарю Бога, что наши костюмы плохо пропускают звук. К тому же в парке всегда шумно из-за гула голосов и музыки из радиоточки. Прибавьте к этому музыку, которая на каждом аттракционе своя, и вы поймете, почему к пятидесяти годам все ветераны этого детского парка глохнут, как китайские рабы на тяжелом производстве радиоприемников.
– Сволочь ты этакая, – шипит Снуппи, придушив меня, – да я тебя убью, на хрен, за твои идиотские шуточки, понял, ты?!
– Папа, смотри, Снуппи обнимает Енота!
– Они друзья, доченька… – неуверенно говорит папаша.
– Они друзья, малышка, – бубнит чей-то голос из-за костюма, и я понимаю, что Матушка Енотиха пришла ко мне на помощь.
– Они любят друг друга, да? – спрашивает девочка восторженно.
– Я тебя задушу, на хрен, урод сопливый, – хрипит тихонько Снуппи, и я вдруг теперь уже действительно – бац! – чувствую его старческие жилистые руки на своей шее. Ему удалось ухватить меня за глотку.
– Мама, мама, или сюда, скорее, тут новое шоу!
– О, тут и правда шоу!
– Снуппи и Енот борются, кто сильнее!
– Точно, деточка.
– В этом парке постоянно придумывают что-то новенькое.
– Ой, мама, смотри, Енот перевернулся, теперь он сверху!
– Ну конечно, Крошка Енот теперь будет верховодить, такая у них игра, малышка. Не хочешь на чертово колесо?
– Нет, мама, тут интереснее!
– Ну, как хочешь!
– Ой, мама, смотри, Снуппи весело дрыгает ногами!
– Ну, их специально так учат, милая, чтобы деткам было весело и смешно!
– Ой, а что это тут?! Ой, как здорово! Малыш, беги сюда скорее. Смотри, тут Снуппи и Енот борются.
– Говнюк долбаный, я тебя урою за дебильные шутки, ты че, думаешь, геморрой – это смешно? Ни хрена это не смешно, урод ты этакий, это сов…
– Ребята, ребята, скорее сюда!!! Тут такое!
– Уважаемые родители, дополнительный аттракцион оплачивается в размере… – Судя по деловой хватке Матушки Енотихи, она скоро покинет ряды Енотов и продвинется по служебной лестнице дальше, наверное, станет Минни, подружкой Микки-Мауса, думаю я и сжимаю руки сильнее, а Снуппи отвечает мне тем же, интересно, кто кого переду…
– Мама, мама, смотри, как здорово Снуппи становится на мостик!
– Он послушный мальчик, хорошо кушает, занимается спортом и слушает маму. Будешь таким же, тоже сможешь стать на мостик!
– Правда?
– Ну, конечно, сынок, ты глянь только, что эти сорванцы вытворяют…