Она стояла у окна, смотрела на Стрэнд, на снующие по мостовой машины. Кто все это устроил? Какие жестокие силы вмешались в ее жизнь?
Мартин Хейс лежал, уставившись в потолок. Заснуть он никак не мог, но понимал – отдохнуть необходимо.
Домой он вернулся в начале восьмого и весь вечер просидел у телефона, ждал, вдруг он зазвонит. Позвонил только Падрег. Они немного поболтали, но Мартин постарался закончить разговор побыстрее – не хотел занимать линию.
Он повернулся на бок, поджал под себя ноги. У него болел живот, но не от голода. Ему очень хотелось выпить, но он боялся, что одной порцией не ограничится, а голова сейчас должна быть ясной.
И тут телефон наконец зазвонил. Мартин схватил трубку:
– Слушаю!
– Мартин? – Энди говорила едва слышно, почти шепотом.
– Здравствуй, радость моя! Как ты?
– Не могу заснуть. Лежу, ворочаюсь. Мартин…
Он слышал отчаяние в ее голосе.
– Я здесь, любовь моя.
– Они тебе не звонили?
– Нет. Я говорил с банком. Продал все наши акции. Деньги уже перевели на наш счет. Осталось только выяснить, сколько они хотят.
– Мартин, мне кажется, их не деньги интересуют…
– То есть как это?
– Они велели мне завтра идти на автостоянку здесь поблизости. Там будет ждать фургон. Похоже, меня куда-то увезут. – Она помолчала. – Наверное, нам с тобой нельзя разговаривать. Может, они прослушивают наш телефон.
– Если прослушивают, значит, поняли, что мы в полицию не сообщали. Так ведь?
– Может быть…
– Ты знаешь, куда тебя повезут? – спросил Мартин.
– Понятия не имею. Они прислали еще одно письмо. Мартин, ведь если бы им нужны были деньги, они бы уже сообщили об этом, да?
– Я не знаю, что у них на уме.
Энди опять надолго замолчала.
– Мартин, ты ведь не вел никаких сомнительных дел? – спросила она наконец.
– Энди, что ты несешь! – Мартин чуть было не обиделся. – Дела в компании идут замечательно. Как тебе такое в голову могло прийти?
– Ну а зачем они забрали Кэти, вызвали меня? Такое впечатление, что они хотят нас с тобой разъединить. Вот я и подумала, может, дело не в деньгах… – Она снова замолчала.
– Если бы это было как-то связано с моим бизнесом, мы бы догадались. И еще, Энди, любимая, я веду дела с людьми, которые ни за что не стали бы похищать детей. – Ответа не последовало. – Энди, ты меня слышишь?
– Да. – Она всхлипнула. – Прости, Мартин. Я ничего не могу с собой поделать. Скорее бы все это кончилось.
– Понимаю, дорогая. Попробуй заснуть, ладно?
– Попытаюсь. – Она снова плакала. – Как там наша Кэти? Бедняжка, она, наверное, так напугана…
– Думаю, они о ней заботятся. Ведь мы выполним их условия, только если они вернут нам ее в целости и сохранности. Постарайся не волноваться. Я понимаю, глупо так говорить, но ты все-таки постарайся.
– Хорошо. Мне в девять отсюда выходить. Попробую тебе потом позвонить.
Мартин повесил трубку. Он изо всех сил старался поддержать жену, утешить ее, но она, похоже, права. Дело не в деньгах. Но в чем же?
День третий
Энди внимательно осмотрела номер. Обязательно надо сообщить Мартину, куда ее везут, ведь если что-нибудь случится, только так он узнает, где искать Кэти. Она хотела было оставить записку, но похитители после ее отъезда наверняка обыщут номер. И если обнаружат письмо, могут что-нибудь сделать с Кэти.
Над столом в рамке висела картина, акварель с гондолой. Энди долго на нее смотрела. И вдруг поняла, что делать. Она села за стол, открыла папку с логотипом гостиницы. Там оказалось несколько листов бумаги и шариковая ручка. Она схватила ее и принялась торопливо писать.
В самом начале десятого она спустилась в холл, подошла к стойке. Девушка-администратор приняла оплату по кредитной карточке, выдала распечатку счета. Энди, сделав вид, что проверяет счет, быстро огляделась – проверяла, не следят ли за ней. На диване неподалеку от выхода сидела пожилая пара, несколько японских туристов рассматривали проспекты на стенде. Мужчина в темно-синем костюме оформлял себе номер, дама в шубе разговаривала по телефону. На Энди никто внимания не обращал. Она незаметно достала из кармана куртки конверт и положила его вместе со счетом на стойку.
– Вы не могли бы оказать мне одну услугу? – обратилась она к администратору. – Если в ближайшие дни здесь появится мой муж, передайте ему, пожалуйста, вот это.
На конверте Энди написала: «ДЛЯ МАРТИНА ХЕЙСА».
– Да, конечно, – кивнула администратор и убрала конверт в стол.
Выйдя из гостиницы, Энди отправилась, как и было велено, на автостоянку. На третьем ярусе действительно стоял синий фургон. С надписью «Сады в городе» и номером телефона.
Мимо проехал на БМВ мужчина в синем костюме и алом галстуке. Наступила тишина. Энди открыла заднюю дверцу, положила внутрь чемодан, еще раз оглянулась, залезла в фургон и прикрыла дверцу.
Усевшись, она внимательно оглядела пол. Капюшона нигде видно не было. Она приподняла чемодан: капюшон оказался под ним. У нее словно камень с души свалился. Все идет по плану, а значит, есть надежда, что дочь ей в конце концов вернут.
Капюшон затягивался на шнурок. Ткань была не очень плотной, но Энди все равно беспокоилась, не задохнется ли в нем. Она надела капюшон, взялась за концы шнурка, но никак не могла решиться затянуть его у себя на шее. Сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и прислонилась к стенке фургона.
Время тянулось невыносимо медленно. Энди попробовала считать секунды, минуты, но скоро ей это надоело. Какая разница, сколько они заставят ее здесь просидеть, все равно придется ждать – выбора нет. Она попробовала думать о чем-нибудь хорошем. О днях рождениях. О Рождестве. О том, как они лежали с Мартином в кровати, а между ними пристроилась Кэти – она улыбалась во сне.
Услышав, что отпирают дверцу кабины, Энди вздрогнула. Ключ повернулся, дверь отворилась.
– Капюшон надела? – спросил мужской голос.
– Да, – робко ответила Энди.
– Ложись на пол, лицом вниз.
Энди послушно улеглась, подложив руки под подбородок. Она почувствовала, как фургон накренился – это сел за руль водитель. Второй человек сел рядом с ним.
Они выехали со стоянки, несколько раз куда-то повернули. Энди понятия не имела, в какую сторону они едут. Опять поворот, потом другой. Шум моторов, визг тормозов, где-то вдалеке вой сирены. Они остановились. Через минуту тронулись дальше. Еще несколько раз повернули, и тут машина набрала скорость. Они довольно долго ехали прямо – наверное, по шоссе, догадалась Энди.
Через некоторое время она почувствовала, что фургон съехал с шоссе. Водитель переключил скорость. На вторую, потом на первую. Резкий поворот налево, и они оказались на гравийной дороге. Когда водитель посигналил, Энди чуть не подпрыгнула от неожиданности. Где-то впереди послышался лязг железа. Машина проехала вперед, и лязг повторился, теперь уже сзади. Может, ворота?
Дверцы кабины открылись, мужчины вышли, через несколько секунд отворились и задние дверцы.
– Выходи, – велели ей.
Энди показалось, что это голос не водителя, а второго мужчины.
Энди поползла на голос. Мужчины, подхватив ее за руки, за ноги, куда-то потащили. Шаги их звучали гулко, и Энди решила, что они находятся в очень большом помещении.
Вдруг мужчины остановились и усадили Энди на стул. Энди, сложив руки на коленях, покорно ждала, что будет дальше. Она должна сохранять спокойствие, просто обязана!
Услышав, что один из мужчин снова подошел к ней, она подняла голову. Кто-то потянул за капюшон, и Энди, оказавшись на свету, заморгала. Перед ней сидел мужчина в вязаном шлеме и мешковатом синем комбинезоне. Перед ним лежали блокнот и шариковая ручка. Энди заготовила свою речь заранее.
– Прошу вас, не причиняйте Кэти вреда. Мы выполним все ваши условия. Я уже у вас. Мой муж за меня и за Кэти отдаст все, что угодно. Так что ее вы можете спокойно отпустить. Он мне сообщил, что приготовил деньги.
Мужчина в шлеме молча смотрел на нее. Глаза у него были зеленые. Энди вдруг поняла, что ресницы у него накрашены. Так это не мужчина, а женщина! Она услышала за своей спиной чей-то смех и обернулась. Позади нее стоял мужчина с фигурой борца, тоже в шлеме, поэтому видны были только его глаза и краешек рта. На нем был такой же синий комбинезон, туго обтягивающий его могучую грудь. Рядом с крепышом Энди увидела второго мужчину, долговязого и неуклюжего, в шлеме и комбинезоне. На нем были ослепительно белые кроссовки «найк».
– Все сказала? – спросила Зеленоглазая.
– Что?
– Все сказала, что хотела? – Легкий шотландский выговор, но с отголосками чего-то североирландского. – Готова нас выслушать?
Энди кивнула.
– Ты, Андреа, если пожелаешь, можешь уйти. Оружие у нас имеется, но стрелять мы не будем. Останешься – так по собственной воле. Только учти: уйдешь, и дочь свою больше никогда не увидишь.
– С Кэти все в порядке?
– В полном. Все с ней будет хорошо, если ты нас послушаешься. – Голос у нее был обволакивающий и спокойный, будто она уговаривала Энди купить страховку, а не угрожала смертью ее единственной дочери.
– Сколько вы хотите? – спросила Энди.
Зеленоглазая покачала головой.
– Ты что, до сих пор не догадалась?
Энди непонимающе уставилась на нее.
– Чего вы хотите? Если не денег, то чего?
Зеленоглазая положила руки в перчатках на стол.
– Мы, Андреа, хотим, чтобы ты сделала для нас то, что умеешь лучше всего. Хотим, чтобы ты сделала нам бомбу. Большую-пребольшую.
Мартин сидел за столом, тупо уставившись в экран компьютера. Все его мысли были о жене и дочери. Он надеялся, вдруг Энди еще раз позвонит из гостиницы. Но она не звонила. Похитители – тоже. Раздался телефонный звонок, он схватил трубку. Это оказалась секретарша директора школы, интересовалась, почему Кэти не пришла.
Мартин пытался сообразить, что ответить. Если сказать, что Кэти заболела, секретарша может попросить справку от врача.