Его учитель неохотно показал рукой на оду из них, которая находилась на высоте среза правого борта.
— Там!
— Но, кроме тучи, я ничего не вижу! — возразил юноша.
Главный навигатор пристально посмотрел на ученика:
— Ты хорошо ее рассмотрел?
Тапу изо всех сил напряг зрение, чтобы найти в ней хоть какое-нибудь отличие от других туч, но потом все-таки сдался:
— Не вижу никакой разницы.
— Не видишь, потому что не присмотрелся к ней как следует, — последовал ответ. — Если бы ты был повнимательнее, то понял бы, что, невзирая на легкий северо-восточный бриз, туча неизменно остается на одном и том же месте. А это значит, ей что-то мешает… — Он шутливо щелкнул мальчишку по лбу, который почесал место ушиба не столько от боли, сколько стараясь справиться с охватившим его стыдом. — А что в открытом океане может помешать туче двигаться?
— Остров, — согласился Тапу, и вид у него был виноватый.
— И остров этот высотой по крайней мере около восьмисот метров. — Великий навигатор снова взглянул на юношу. — Какой вывод ты сделаешь из всего этого?
— Вывод? — повторил тот. — А какой вывод ты хочешь услышать?
— Что это за остров? К какому виду островов он относится?
— К островам с высотою более восьмисот метров.
— Это я, кажется, уже и сам сказал. — С этими словами Мити Матаи снова щелкнул ученика по лбу. — Ну так что?
Все произошло так неожиданно, и если бы Тапу не считал себя мужчиной и не перенес бы столько испытаний, то, наверное, расплакался бы от бессилия, которое испытывал, не найдя походящего ответа на вопросы своего обожаемого наставника.
— Не могу ничего придумать, — признался он.
— Я это и предполагал, — хитро усмехнувшись, ответил капитан. — Речь идет о вулкане.
— А откуда ты знаешь?
— Подумай.
Бедному юноше не хватило бы и четырех дней, чтобы додуматься, если бы он не увидел над тучей столб дыма. Иначе он так и не смог бы понять, какого дьявола остров, спрятавшийся под небольшой тучей — если, конечно, под ней на самом деле что-то прячется, — должен быть вулканическим?
Когда по прошествии некоторого времени капитан «Марара» пришел к выводу, что его ученик-недотепа находится на грани помешательства, он в очередной раз набрался терпения и объяснил:
— Обычный остров, который достигает высоты восьмисот метров над уровнем моря, в своем основании занимал бы очень большую площадь, так как должен был бы подниматься с океанского дна постепенно. А глубина здесь тысячи футов. — Он ненадолго замолчал, чтобы ученик хорошо усвоил сказанное. — Ну а если это так, то нам бы пришлось плыть сейчас над подводной его частью, а значит, мы заметили бы изменение цвета воды и ее волнение. — Он развел руками, как бы давая понять, что решение на самом деле здесь простое. — Ну а так как мы ничего не заметили, то должны сделать вывод, что основание острова невелико — это безошибочный признак того, что он возник в результате мощного взрыва. Таким образом, речь идет о вулкане, склоны которого опускаются круто.
«Разрази тебя бог!..» Тапу еле сдержался, чтобы не произнести это вслух, и лишь зло стиснул зубы. Он в очередной раз понял, что является не более чем обыкновенным самонадеянным глупцом, почему-то решившим, что когда-нибудь станет великим навигатором.
Все утверждения Мити Матаи соответствовали истине. Великий навигатор никогда не ошибался, и несчастный Тапу лишился покоя, время от времени называя себя последним дураком. Он прекрасно понимал, что все знания Мити Матаи — следствие огромного опыта и почти нечеловеческих наблюдательных способностей.
Как мог нормальный человек среди множества туч, скользящих по горизонту, заметить одну-единственную, стоящую неподвижно?
И как мог нормальный человек догадаться, что глубина и морское волнение остаются неизменными?
Не иначе тут не обошлось без колдунов!
Или магии? Магии, которая позволяла древним полинезийским мореплавателям превратиться в абсолютных хозяев трети всей планеты.
Окружность Земли по экватору составляет триста шестьдесят градусов. И из этих трехсот шестидесяти градусов сто двадцать точно соответствуют расстоянию, которое отделяет берега Новой Гвинеи от Перу.
Таким образом, полинезийцы царствовали над третьей частью мира, и помогала им в этом та самая «магия», что поражала Тапу Тетуануи, мечтавшего, так же как и Мити Матаи, тоже стать «колдуном» и открывать затаившиеся под облаками острова. Он страстно желал научиться угадывать, к какому виду принадлежит тот или иной из островов или по плеску волны определять присутствие земли за пятьдесят миль от нее.
Однако, несмотря на то что предполагаемый остров находился от них в пятидесяти милях, капитан «Марара» отказался взять на него курс и предпочел следовать прежним, пока не обошел землю с севера.
Только тогда с наступлением темноты, поймав попутный ветер, он повернул на девяносто градусов.
В полночь он приказал ставить все паруса и, когда до рассвета оставалось около двух часов, отдал команду убрать их. Первые проблески зари застали их в полумиле от берега, и они увидели, что остров действительно представлял собой вулканический конус, резко поднимающийся из океанских глубин. Края его будто кто-то подрезал ножом, и только в одной бухте, защищенной небольшим мысом и находящейся с подветренной стороны, раскинулся покрытый черным песком пляж. Мыс этот выступал из-за грозных скал, резко контрастируя с голубыми водами океана и формой своей напоминая огромный палец.
К тому моменту, когда солнце окончательно взошло над горизонтом, они уже обошли остров вокруг и убедились, что вокруг не видно больших катамаранов, на которых к Бора-Бора приплыли дикари. Немного погодя они поняли, что остров населен не моряками, так как все жилища располагались не на берегу, они прятались в глубине непроходимых зарослей, уходящих в глубь острова.
Мити Матаи совершил ловкий маневр и приблизился на сто метров к черному пляжу, постоянно держа форштевень в направлении океана, а всех людей — на веслах на случай внезапного отхода.
Не прошло и получаса, как Мити Матаи в который уже раз доказал, что обладает поистине нечеловеческим чутьем. Из зарослей выскочило около полусотни хорошо вооруженных воинов. Они неистово кричали и угрожающе размахивали копьями, с явным намерением прогнать пришельцев. Члены команды «Марара» с помощью жестов попытались объяснить аборигенам, что пришли с миром, они дули в раковины и даже звонили в свой драгоценный колокол, но все их попытки ни к чему не привели.
Единственное, чего они добились, так это того, что при звуках корабельной рынды негостеприимные жители на несколько минут оцепенели от страха. А потом обрушили на судно град из камней и копий, к счастью не достигавших цели.
— Что теперь будем делать? — задала вопрос Ваине Ауте. — Как видно, они не хотят иметь с нами ничего общего.
— Это ясно, — согласился Мити Матаи. — Но также ясно и то, что они ничего общего не имеют с дикарями, напавшими на нас. Их кожа темнее, а их татуировки, как мы видим, более простые.
Действительно — насколько можно было рассмотреть на расстоянии — плечи и ноги воинов украшали блеклые татуировки, не имеющие ничего общего с почти полностью покрывавшими тела варваров геометрическими рисунками.
Спокойно поразмыслив и придя к выводу, что местные жители ни под каким предлогом не позволят им высадиться на острове, главный навигатор приказал принести хранимую в корзине кожу дикаря и велел растянуть ее на скрещенных палках.
— Мне нужен доброволец, который бы отнес ее на мыс и установил бы там палки, — сказал он.
— Я пойду! — вызвался Роонуи-Роонуи. — Это моя обязанность!
— Нет, — удержал его Мити Матаи. — Ты военачальник, и твоя обязанность руководить нами в бою. — Он повернулся в сторону одного из холостяков, тоже поднявшего руку. — Иди ты, но будь осторожен. Если увидишь, что они приближаются, немедленно возвращайся.
Доброволец вошел в воду, держа натянутую на палки кожу словно штандарт, и поплыл, высоко держа ее над головой, чтобы с берега могли хорошенько рассмотреть его страшную ношу. Он доплыл до места, где воины не могли его достать, воткнул шесты между камней и тут же вернулся.
Местные жители не сразу подошли к коже, но когда решились, то их радости не было предела. Вначале они что-то яростно выкрикивали, а потом отошли и принялись о чем-то совещаться на берегу. Перед этим каждый посчитал своим долгом плюнуть на «знамя».
Капитан «Марара», внимательно за ними наблюдавший, догадался, что они пришли к согласию: тот, кто содрал кожу с их врага, — их друг.
Один за другим воины острова молча отошли под кокосовые пальмы, растущие на пляже. Рядом с кожей остался их безоружный вожак.
Только после этого он жестами дал понять, что позволяет катамарану приблизиться.
Тут уж Роонуи-Роонуи не позволил никому заменить себя и, бросившись в воду, размашисто поплыл к вожаку.
Переговоры были успешными, но закончились не скоро, так как местный диалект сильно отличался от языка жителей южной части Тихого океана, но у некоторых слов все же были общие корни, и парламентариям в конце концов удалось договориться.
Роонуи-Роонуи объяснил причину своего прибытия и рассказал о жажде мести, раздиравшей грудь, каждому члену экипажа «Марара». А его собеседник сумел объяснить, что люди, покрытые татуировками с головы до пят, всегда являлись их кровавыми врагами и были по сути своей жестокими головорезами, раз в пять-шесть лет неожиданно нападавшими на остров, уводящими их жен и дочерей, без сожаления убивающими всех, кто оказывал им сопротивление.
Их называли Те-Оно, или Барракуды, так как, подобно этим рыбам, дикари всегда нападали толпой и не щадили даже самых слабых. Он также добавил, что отвратительные варвары во время некоторых церемоний в качестве религиозного обряда практикуют каннибализм.
Когда Роонуи-Роонуи поинтересовался, где находится их остров, предводитель воинов ответил, что остров их раскинулся на юго-западе, на расстоянии немногим более двадцати дней плавания отсюда, но точное место указать не смог. Но он сказал, что их главный навигатор знает, куда именно нужно плыть, и будет необычайно рад показать капитану «Марара»