После того как ва перевязали ему раны, сын Леопарда вернулся на гранитную тропу за оставленными там плетёнками с Огнём. Он нашёл плетёнки в полной сохранности; красноватые огоньки ещё теплились в них. Увидев это, Нао сильнее ощутил радость победы. Нет, не потому, что он боялся остаться без Огня, он знал, что может получить Огонь у ва, – но какое-то смутное, почти суеверное чувство заставляло его дорожить именно этими крохотными язычками пламени, которые он завоевал в жестокой борьбе.
Схватив плетёнки, Нао с торжествующим видом понёс их к своим новым союзникам.
Ва с любопытством оглядели плетёнки, а женщина – вождь племени – покачала головой. Нао жестами попытался объяснить, что Огонь у его племени умер и он сумел снова завоевать его. Но никто, казалось, не понял, что он хочет сказать.
Нао решил, что ва принадлежат к тем жалким человеческим племенам, которые не знают, что Огонь может согревать людей в холодные дни, отгонять ночной мрак и готовить пищу. Старый Гоун рассказывал когда-то ему, что такие племена ещё существуют.
Исполненный жалости к ва, Нао хотел было показать им, как разводят костёр, но вдруг заметил, что одна из женщин, присев на корточки под ивой, ударяет друг о дружку два камня. Искры сыпались из камней при каждом ударе. Со страхом и удивлением Нао увидел, как от этих искр на кончике сухой травинки внезапно заплясал маленький огонёк. Женщина осторожно и умело раздувала его своим дыханием, и вскоре яркое и весёлое пламя стало пожирать кучку сухих листьев и веток.
Сын Леопарда на мгновение остолбенел.
«Ва прячут Огонь в камнях!» – дрожа от возбуждения, подумал он.
Приблизившись к женщине, Нао хотел осмотреть чудесные камни. Женщина недоверчиво отпрянула, однако, вспомнив, что этот человек спас её племя, она протянула ему камни.
Нао жадно разглядывал их и, не найдя даже маленькой трещинки, ещё более удивился. Он пощупал камни – они были холодные.
«Как же Огонь вошёл в эти камни? И почему он не нагрел их?» – спрашивал себя Нао с тревогой и недоумением.
Он возвратил женщине её удивительные камни, охваченный тем недоверием и боязнью, которые внушают тёмному сознанию людей все непонятные им предметы или явления.
Глава шестаяЧерез Страну воды
Ва и уламры шли через Страну воды. Вода была повсюду: в стоячих болотах, заросших белыми кувшинками, водяными лилиями, стрелолистом, вербейником, камышами и тростником; в торфяных ямах, представлявших собой опасные западни; в озёрах, вытянувшихся бесконечной цепочкой и разделённых узкими перешейками из песка, камня или красной глины; в реках, ручьях и ручейках. Вода била из-под земли ключами и источниками, стекала со склонов холмов рокочущими потоками, низвергалась со скал гремящими водопадами или, просочившись сквозь трещины в почве, уходила под землю, теряясь в глубине тёмных пещер и бездонных пропастей.
Ва знали теперь, что уламры пробираются на северо-запад. Они провожали своих новых союзников до границ Страны воды, желая облегчить и сократить их путь в этом изобилующем опасностями крае. Местность они знали превосходно. Порой ва вели за собой уламров по таким потаённым тропам и проходам, о существовании которых те нипочём не догадались бы, если бы путешествовали здесь одни, без провожатых. Иногда ва строили плоты для переправы через озёра, перебрасывали через пропасть ствол дерева или соединяли два берега реки висячим мостом из лиан. Они были искусными пловцами, хотя плавали довольно медленно и, кроме того, питали почти суеверный страх к некоторым болотным травам и водорослям, вероятно, ядовитым.
Все действия людей-без-плеч носили отпечаток какой-то неуверенности, словно они только что очнулись от сна или, напротив, борются с непреодолимой сонливостью. Но ошибались они очень редко.
Местность изобиловала пищей. Ва знали множество видов съедобных растений и чрезвычайно ловко ловили рыбу. Они с одинаковой лёгкостью убивали рыб острогами, хватали руками, запутывали в сети, сплетённые из гибких трав, а по ночам приманивали факелами в мелкие заливчики, где им легко было отрезать выход в реку.
По вечерам, когда костёр весело пылал на высоком мысу, посреди гранитного островка или на плоском песчаном берегу, ва собирались у огня и наслаждались каким-то тихим, молчаливым счастьем. Они любили сидеть группами, тесно прижавшись друг к другу; казалось, эти слабые существа обретали новую силу в глубоком чувстве родства со своим племенем. Нао невольно сравнивал их с уламрами, которые, напротив, всегда стремились уединиться, и больше всех – сам Нао, предпочитавший на долгое время оставаться в одиночестве.
Часто, сидя у костра, ва пели длинную, монотонную песню, в которой прославлялись героические деяния давным-давно умерших поколений их племени. Сына Леопарда эти песни ва почему-то повергали в тоску и уныние. Зато он с живейшим любопытством следил за их охотничьими приёмами и ухватками, за тем, как они работают, как ориентируются на местности и в особенности за тем, как пользуются своими метательными снарядами и добывают из камней Огонь. Ва, исполненные благодарности к Нао, не скрывали от него ничего. Они позволяли ему трогать своё оружие и орудия, присутствовать при их починке, и, когда однажды один из ва потерял свой метательный снаряд, они тут же, в присутствии Нао, изготовили новый. Женщина-вождь подарила Нао такой снаряд, и скоро он научился владеть им с не меньшей ловкостью, чем сами ва, но с неизмеримо большей силой.
Но тайну добывания Огня из камней Нао постиг не скоро. Чудесное появление Огня долгое время казалось ему чем-то сверхъестественным и вызывало суеверный страх. Он только издали глядел, как вылетают из кремня золотые искры. Мысли, возникавшие при этом в его мозгу, были неясны и полны противоречий. Однако с каждым разом он всё больше привыкал к чудесному зрелищу, и страх уступал место любопытству. Затем на помощь ему пришли членораздельная речь и выразительный язык жестов.
К тому времени Нао научился уже понимать десять-двенадцать слов языка ва и около тридцати свойственных этому племени жестов, заменявших слова. Он понял, что не ва прятали Огонь в камни, а Огонь от природы был заключён в них.
Огонь рождался при ударе и набрасывался на былинки сухой травы; но, так как при рождении он был очень слаб, ему не сразу удавалось схватить свою добычу.
Нао ещё больше успокоился, видя, что ва высекают искры из самых обыкновенных, валявшихся под ногами камней. Убедившись, что в добывании Огня из камней нет ничего чудесного и дело здесь совсем не в волшебстве или особом могуществе ва, он совершенно перестал бояться. Расспросив ва, Нао узнал, что для получения Огня нужно иметь два разных камня: кремень и белый колчедан. Однажды он и сам попробовал высечь Огонь. Искры снопом сыпались из камней, сталкиваемых его быстрыми и сильными руками, но, сколько он ни старался, ему никак не удавалось зажечь даже тончайшую сухую былинку.
Однажды задолго до сумерек племя ва остановилось на ночлег на песчаном берегу большого озера с прозрачной зеленоватой водой. Стояла сухая холодная погода. Высоко в небе летела треугольником стая журавлей. Спугнутые близостью людей, в камышовых зарослях сновали чирки. Откуда-то издалека доносилось рычание льва.
Ва развели два больших костра. Нао, собрав целый ворох сухих, почти обуглившихся трав, стал высекать из камней искры. Он трудился со страстным упорством, но ничего не выходило. Напоследок его взяло сомнение: не скрыли ли от него ва какой-нибудь тайны? Мысль эта взволновала Нао настолько, что он хотел уже бросить камни, но ударил их один о другой в последний раз с такой страшной силой, что кремень раскололся пополам. И вдруг… сердце Нао замерло от восторга: на кончике одной травинки вспыхнул огонёк! Осторожно раздувая пламя, уламр заставил огонёк схватить сухой лист, и вскоре весёлый Огонь уже пожирал всю заготовленную сыном Леопарда кучу валежника.
Неподвижный, тяжело дыша, с горящими от счастья глазами, Нао глядел на зажжённый его руками Огонь. Радость, переполнявшая его сердце, была несравненно сильнее той, которую он испытал, победив серого медведя и тигрицу, похитив Огонь у людоедов кзамов, заключив союз с вожаком мамонтов и поразив вождя рыжих карликов. Он чувствовал, что получил в свои руки такую могучую силу, какой не обладал ни один из его предков, потому что отныне никакому врагу не удастся лишить Огня людей его родного племени.
Глава седьмаяГолубые люди
Долины расступались все шире. Уламры и ва пересекали страну, где осень была почти такой же тёплой, как лето. Но вот перед ними выросла зелёная стена густого бора. Дремучая чаща была перевита лианами, преграждена колючим кустарником, сквозь который ва прорубали дорогу ножами из кремня и агата.
Женщина-вождь дала понять Нао, что ва покинут уламров, как только выведут их за пределы бора, потому что земли, лежащие дальше, незнакомы им. Они знали только, что за опушкой леса находится равнина, а за ней гора, разделённая надвое широким ущельем.
Женщина-вождь сказала также, что ни на равнине, ни на горе людей нет, но в лесу обитает несколько племён. Она объяснила, что это великаны с широкой грудью и мощными руками; они не разводят Огня и не владеют членораздельной речью, не занимаются охотой и не знают войны. Миролюбивые от природы, они приходят в ярость только тогда, когда на них нападают или кто-нибудь становится на их дороге.
В конце утомительного дневного перехода лес стал понемногу редеть. Деревья не росли уже так густо; в просветах между столетними великанами извивались тропинки, проложенные животными. Густой зелёный сумрак постепенно сменился дневным светом. Но бесчисленное множество птиц по-прежнему оглашало звонким щебетом тенистую Страну деревьев. Всюду виднелись следы хищников и травоядных; змеи бесшумно скользили в высокой траве; мириады бабочек и других насекомых летали над освещёнными заходящим солнцем полянами. Всюду чувс