ьявил он. - Сейчас вашему вниманию будет предложен фокус-покус - нашествие монстров! - Он выхватил из-за пояса кнут, щелкнул и крикнул - Алле-гоп! Все трое сделали сальто через спину назад и, перевернувшись в воздухе, приземлились на землю в виде отвратительных монстров из фильмов ужасов. Балерина превратилась в обглоданного трупа, пингвин превратился в маленького монстра с усами, бородой и хвостом как у собаки, а маркиз Бербезиль превратился в полуистлевшую лошадь с человеческими ногами. Обглоданный труп вскочил на лошадь и лошадь поскакала по кругу, шлепая босыми пятками. Рядом бежал маленький монстр с собачьим хвостом, пытаясь заскочить на лошадь сзади. Проскакав круг, лошадь встала на дыбы и заржала: - И-го-го! Добро пожаловать в аааааааад! Раздался выстрел. Труп схватился за сердце и упал с лошади. Монстры склонились над трупом. - Какого артиста убили, сволочи! - сказала лошадь, переминаясь с ноги на ногу. - Гав-гав! - сказал монстр с хвостом. - Какое горе! Как же мы без него будем выступать?!.. Ну что ж, попробуем оживить его, если так, конечно, можно выразиться. - Лошадь села на задницу, подняла одну ногу и, размахивая ею в воздухе, произнесла басом, Айне-кляйне-битте-зер! Майне-фройляйн-ЛЮЦИФЕР-Р-Р! Восстань из гроба и смотри в оба! Руки трупа поднялись вверх, он сел. Потом он встал и пошел с поднятыми руками. - Оказался он живой! И-го-гой! И-го-гой! - закричал Бербезиль-лошадь. И-го-го! Ха-ха-ха! - Он задрал морду и крикнул снайперам, - Вот вам! Не будете стрелять в артистов! Со всех вышек застрочили автоматы. Монстры начали беспорядочно бегать и прыгать по тюремному двору. Пули снайперов то и дело попадали в прыгающих мертвецов, вырывая из них куски мяса и оставляя в телах дымящиеся отверстия. Скоро от дыма, выпускаемого монстрами, ничего не стало видно. Стрельба смолкла. Воспользовавшись минутой затишья, я вышел во двор и наощупь стал пробираться к выходу. - Ой! Кто это? - я на кого-то наткнулся. - Это я, хозяин, - из дыма выступила лошадиная морда маркиза Бербезиля. Во лбу у него зияло пулевое отверстие из которого продолжал идти дым. - Вы ранены, маркиз? - спросил я. - Это садисты, хозяин! - ответил Бербезиль слабым голосом. - Настоящие садисты! Они закатали мне в лоб целый магазин и отстрелили мой любимый хвост! - Не время жаловаться! Уходим! - Садитесь, хозяин, на меня. Бербезиль присел и я залез на его продырявленную спину. - Но! - скомандовал я. Маркиз пошел. - Не могли бы вы, маркиз, хотя бы временно не пускать из дырок дым? попросил я. - А то у меня такое ощущение, что я на вулкане. - Постараюсь, - маркиз напрягся и перестал выпускать. У выхода из тюрьмы, мы встретили двух последних охранников, преграждавших путь к свободе. Но когда охранники увидели меня верхом на монстре, они так перепугались, что побросали автоматы и убежали в дым, где сразу попали в лапы к пингвину и балерине.
45
За воротами тюрьмы я отпустил монстров. - Спасибо, друзья, - сказал я. - И хотя я принципиально против сил зла, но иногда стратегически неплохо объединить добро и зло, чтобы получить нужный результат. - Мы обязаны служить тому, у кого находится кольцо, - сказал Бербезиль. А добро это или зло - не наше дело. - Кар! - пингвин кивнул головой. А балерина сделала ласточку. - Вам тоже спасибо, хозяин, - сказал маркиз. - Мы хорошо закусили и неплохо повеселились. От сегодняшней ночи у нас останутся самые приятные воспоминания. - Ну, насчет закусили - это была ваша инициатива. Я здесь совершенно не при чем. Я не просил вас у людей кровь сосать. - Мы понимаем, хозяин, - Бербезиль поклонился. - Вы не из таких... А теперь, разрешите нам испариться. - Не возражаю. Испаряйтесь, - сказал я. Монстры завибрировали и растворились в воздухе.
46
Я стоял один на дороге и думал, что, наверное, я должен был освободить Галю. Но что бы она подумала, если бы увидела меня в окружении монстров? Ведь она же не сразу поверила в то, что я честный человек, а не кровожадное чудовище... Кроме того, она боялась, что на свободе ее сразу убьют... К тому же, хотя я и вырвался из тюрьмы, мое положение нельзя назвать никаким словом, кроме "смертельноопасное" и, находясь со мной, Галя чувствовала бы себя гораздо менее защищенной, чем в тюрьме. И вообще, нужно побыстрее уносить отсюда ноги! Я вышел на середину дороги. Навстречу ехала машина с зажженными фарами. Я поднял руку. Завизжали тормоза и рядом со мной остановилось такси. Как кстати. Пока что мне везло. Таксист открыл дверь и спросил: - Куда? Я вытащил из кармана пистолет и направил дуло ему в лицо. - Узнаешь меня? Таксист побледнел. - Извини, шеф, но у меня нет выбора. Когда-нибудь ты всё поймешь, а сейчас быстро вылезай из машины. Чтобы получить фору, мне пришлось оглушить водителя рукояткой пистолета. Надеюсь, что ничего страшного с ним не случилось. Я оттащил шефа от дороги и положил под куст, чтобы его случайно никто не перехал. Полежи здесь, приятель, пока я отъеду подальше. Когда я садился в машину, мне показалось, что, ни с того, ни с сего, поднялся ветер и чуть не сдул с меня кепку таксиста, которую я обменял на фуражку охранника. Я сел за руль и закрыл окно.
47
Я ехал и думал над тем, что мне делать дальше. Во-первых, нужно побыстрее отъехать от тюрьмы. Это раз... Странно, мы с монстрами устроили в тюрьме такой шум и фейерверк, логично было бы ожидать, что это выступление привлечет внимание... однако, ничего такого не произошло и, как будто, вообще никто ничего не заметил. Я отнес это на счет сверхъестественных сил. Никогда раньше я с ними дела не имел и не знаю - чем сопровождаются их выходки... Во-вторых, теперь я имею некоторые сведения о том, кто виноват в том, что со мной происходит. Виноват, я думаю, начальник службы безопасности лаборатории ZZZ Петр Семенович Савинков. Вот с ним-то мне и нужно теперь встретиться. В-третьих, от Гали я знаю, что в лаборатории ZZZ творятся какие-то чудовищные вещи. И с этим я должен обязательно разобраться, потому что в этом мой долг перед обществом, в котором я и дальше собираюсь жить и работать. К тому же, если общество по-достоинству оценит эти мои заслуги, то, возможно, мне будет легче оправдаться перед судом. Первым делом я должен отыскать Савинкова, а там посмотрим. Галя успела мне рассказать кое-что полезное. В том числе, она шепнула мне домашний адрес Савинкова. Ну что ж, поедем в гости.
48
Савинков жил на улице Изумрудной. Я не сразу нашел эту улицу в северном районе города. Когда я подьехал к его дому, небо уже посерело в предчувствии скорого рассвета. Новая многоэтажная башня с улучшенной планировкой. За последние несколько лет в городе появились такие дома, которые были рассчитаны на людей с достатком выше среднего. Я решил пока не снимать с себя формы охранника, может это мне как-нибудь еще пригодиться. Я оставил в машине кепку таксиста, проверил пистолеты, рассовал их по карманам и пошел. Дверь в подьезд была закрыта. Сбоку висел звонок, который сообщал дежурному по подьезду, что кто-то стоит за дверью. Я позвонил. - Кто там? - послышалось из-за двери. - Милиция, - сказал я первое, что пришло мне в голову. - А по какому вы делу? - По делу ограбления и убийства. Щелкнул замок. Дверь открылась. Передо мной стоял толстый пожилой мужчина с перепуганным лицом и стаканом чая в руке. Рука у мужчины так дрожала, что в стакане дребезжала ложка.
Рука дрожала И ложка дребезжала. Плавал лимон В руке батон
- Кого бубили? - сипло спросил он. - Сидите тут, чаи распиваете! - набросился я на старика, не давая ему возможности опомниться. - Пускаете в подьезд неизвестно кого! - Да я... да мне... - залепетал толстяк, - гражданин... э... сержант... я... - Что я?! Что я?! Под суд отдам! У него в подьезде убивают, а он сидит, понимаешь, чай пьет, телевизор смотрит! - Я показал рукой на телевизор, по которому показывали новости. Толстяк попятился и плюхнулся в кресло: - Кого бубили, кого бубили, кого бубили? - Кого надо, того и убили! - ответил я уклончиво. Сзади за стойкой висел стенд с дубликатами ключей от квартир. Я прошел за стойку и снял со стены ключи от квартиры Савинкова. - Я пойду разбираться, а ты, дед, сиди здесь! Никого не впускай, никого не выпускай! Я уже пошел к лифту, когда диктор по телевизору сказал: - Только что к нам поступили сведения, что из тюрьмы сбежал опасный преступник, серийный убийца-садист Борис Пирпитум. Крупным планом на экране появилась моя фотография. - Всех, кто встретит этого человека, просим немедленно сообщить в органы внутренних дел. Преступник вооружен. Просьба всех быть предельно осторожными. Я посмотрел на толстяка. Толстяк сидел весь белый. - Что, узнал меня? - спросил я. У дедушки отвалилась челюсть. - Да, это я... Хочешь, я тебя убью? - Я вытащил пистолет, навел на пенсионера и скомандовал: - Вставай, отец, лицом к стене! Я нашел в столе веревку, скотч, перчатки и тюбик моего клея "Суперпирпитумс". У меня уже был один тюбик, но я, на всякий случай, взял и этот. И перчатки тоже взял. Я связал дежурного, заклеил ему рот, запихнул старика в шкаф и закрыл шкаф на ключ. - Если будешь ворочаться, - я постучал по шкафу костяшками пальцев, - я сделаю из шкафа решето! Разобравшись с дежурным, я направился к лифту. Савинков жил на последнем этаже. Я вышел на лестничную площадку и посмотрел налево и направо.
49
Дверь в квартиру Савинкова ничем не отличалась от других дверей. Это была стандартная железная дверь с тремя замками и глазком, обитая коричневым дерматином. Единственное, чем она отличалась - была ручка в виде головы черта с кольцом в носу. Подходящая ручка для двери квартиры гада! Я подошел вплотную и прислушался. За дверью было тихо. Ну что ж, осуществим проникновение. Некоторый опыт в этом деле я уже имею. Я надел перчатки, аккуратно вставил ключ в замочную скважину и повернул. Так же легко я справился с остальными двумя замками и немного приоткрыл дверь. В прихожей было темно. Я прошел внутрь, прикрыл за собой дверь, вытащил пистолет и постоял немного, чтобы глаза привыкли к темноте. Впереди обозначилась узкая полоска света. Я снял пистолет с предохранителя и, бесшумно наступая, двинулся вперед. Я подошел к двери, которая, по всей видимости, была дверью в спальню. Раньше мне уже приходилось бывать в квартирах с такой планировкой и я, примерно, знал расположение комнат. Я опять прислушался. Из-за двери доносилось посапывание и постанывание. Ага! - подумал я. - Они занимаются любовью. Что ж, неплохо. Тем эфф