лом арестуют и посадят в тюрьму, а потом начнут разбираться. И всё время, пока они разбираются, я, такой уважаемый член общества, изобретатель клея "Суперпирпитумс", сижу в тюрьме с настоящими убийцами и гомосеками. А имущество моё арестовывается государством. Неизвестно сколько лет будет продолжаться это разбирательство и каких моральных издержек мне это будет стоить. В тюрьме сидеть - не сахар. Через несколько лет я стану как граф Монте-Кристо - инвалидом на всю жизнь. А мое имущество разграбят государственные чиновники. И вот через много лет я, скажем, вернусь лысым и беззубым в заброшенный дом, где бегают кошки и мышки. Репутация подмочена, денег не осталось, здоровья нет, никакого будущего в науке меня не ждет... Второй вариант тоже никуда не годится, как и первый. Приехали. Третий вариант - разобраться во всем самому, оставаясь на нелегальном положении. Это самый трудный вариант, но в этом варианте есть свет в конце туннеля, а в первых двух нету. Пусть мне придется нелегко, но я распутаю этот проклятый клубок и докажу себе и всему миру, что доктор наук превосходит воров и убийц во всем!
13
Я выглянул на лестницу - тихо. Аккуратно переставляя ноги по краям ступенек, я поднялся наверх. Я прошел в кухню, подошел к окну и осторожно отодвинул уголок безвкусной занавески. Во дворе лежала убитая собака в полиэтиленовом мешке. Допрыгалась старушка. Мы, интеллигенты, предпочитаем отсидеться на дереве, но животных не убивать, а эти самонадеянные солдафоны сначала подставляют задницу собачьим зубам, а потом убивают животных! За оградой толпились милиционеры. Неужели они сейчас все уедут? Быстрей бы они убирались отсюда! Вдруг сзади меня послышался шорох и загремела кастрюля. Я резко выхватил из-за пояса пистолет и с разворота выстрелил назад. Раздался истошный визг и из-под продырявленной кастрюли выскочила кошка с простреленным хвостом. Она прыгнула на стул, на стол, на буфет, на подоконник, на форточку и выпрыгнула в сад. Я отодвинул уголок шторы и увидел, что все милиционеры, расстегивая на ходу кобуры, несутся назад к дому. Какой же я дурак! Что же делать?! Второй раз спрятаться в доме мне вряд ли удасться. Я пулей залетел на второй этаж, и, мимо остатков скульптуры Леонардо, полез на чердак. Милиционеры уже ломились в дом.
14
Я быстро закрыл за собой люк, вытащил из кармана тюбик моего клея "Суперпирпитумс" и выдавил его в углубления по краям люка. Через десять секунд клей схватится и на некоторое время задержит преследователей. Для верности я опрокинул на люк шкаф, тумбочку, а сверху кинул чемодан. Вдруг я услышал шаги на крыше. Шаги приближались к окошку. Стрелять или нет?! Не стрелять - сказал внутренний голос. Я схватил скелета и подкрался к окошку. Когда в нем показалось напряженное лицо милиционера, я выставил перед ним череп Абрама Ивановича. Милиционер завопил от ужаса, а я врезал ему по щеке костлявой рукой скелета. Милиционер покатился вниз и сорвался с крыши. Я выскочил на крышу и, хрустя красной черепицей, побежал к веткам яблони. Внизу никого не было. Мгновение и я уже бегу по траве к ограде. Еще мгновение и я уже перелезаю на улицу. Я спрыгнул вниз. Кто-то схватил меня сзади за воротник. - Попался, голубчик! - услышал я и почувствовал затылком холодное дуло пистолета. - Руки вверх!
15
Я поднял руки и на моих запястьях защелкнулись стальные наручники. - Теперь можешь опускать. Всё, приехали. Мой третий вариант, не успев как следует начаться, тут же переключился на второй. Теперь мне придется сидеть в тюрьме, пока я не сумею доказать, что я не убийца, а просто залез в дом и бегал по нему стреляя в кошек из пистолета скелета Абрам Иваныча. Милиционер тем временем подтолкнул меня к столбу и надавил на голову. - Сидеть, - приказал он строго. - И не дергаться. Когда я садился, у меня из кармана выпал тюбик с клеем. Я незаметно пододвинул его ногой под себя. - Будешь дергаться, стреляю без предупреждения, - милиционер сделал несколько шагов к машине, открыл дверцу, вытащил трубку и доложил, что задержал у забора какого-то гада. Пока он разговаривал, я руками в наручниках с трудом отвинтил крышечку тюбика и намазал клеем асфальт рядом с собой. Толстый милиционер повесил трубку и, покручивая дубинкой, вразвалочку подошел ко мне. Осмотрев меня критически, милиционер вытащил из коробка спичку и поковырял ею в ухе. - Ну что? - сказал он вопросительно. - Гражданин начальник, я во всем хочу признаться. Я хочу выдать моего сообщника. Милиционер перестал ковырять в ухе. - Встаньте, пожалуйста, сюда, - продолжал я, - отсюда хорошо видно машину, в которой он меня ждет. Милиционер подошел и встал куда надо. - Джип? - спросил он. - Мерседес, - ответил я, считая про себя: "... шесть, семь, восемь..." - Где? - Вот где! Девять-десять! - я вскочил на ноги и толкнул его в грудь. Милиционер не смог удержать равновесия - его ноги намертво приклеились к асфальту. Он замахал в воздухе руками и упал на спину. Я отцепил у него от пояса связку ключей и бросился к его машине. Сначала надо завести мотор, а потом уже отстегивать наручники. Я с трудом вставил ключ зажигания и повернул. - Вжжж! - завелся мотор. - Стой, стрелять буду! - закричал милиционер и стал стрелять с асфальта в небо. Я нажал на педаль газа. Машина рванула с места, поднимая облако пыли. Я оглянулся, сзади по саду бежали милиционеры, размахивая дубинками и пистолетами.
16
Я вдавил педаль газа до упора и навалился грудью на руль. Загудел сигнал и включилась мигалка на крыше. - У-А-У-А-У-А! Машина неслась по дороге, скрипя тормозами на поворотах и подпрыгивая на кочках и ухабах. В зеркале заднего вида я заметил несколько машин, преследующих меня. Я резко свернул в узкий переулок. Машина чиркнула кузовом о кирпичную стену дома. Искры посыпались, словно с точильного круга. Было такое впечатление, что кто-то точит огромный топор на дьявольском точильном круге. К противоположной стене прижалась парочка перепуганных прохожих. Какой-то велосипедист въехал в стенку, пытаясь избежать столкновения. Баба с яйцами заметалась из стороны в сторону, подпрыгнула и приземлилась ко мне на капот. По стеклу потекли разбитые яйца. Прости, мать, в другой раз я тебя с удовольствием подвезу. Я резко крутанул руль, баба слетела на землю и, кувыркаясь, закатилась в подъезд, прямо под ноги толстопузому мужчине, выходящему из него. Мужчина, перелетев через женщину, растянулся на животе. Надеюсь, что ничего страшного с ними не произошло... Чтобы очистить лобовое стекло от белков и желтков, пришлось включить дворники. - Трах! Трах! - В стекле появились две дырки. Я оглянулся. Из ближайшей милицейской машины высовывались милиционеры. Они палили из пистолетов и размахивали дубинками. Один милиционер высунулся по-пояс и стрелял с двух рук. Чтобы избежать прямого попадания, я начал вилять. Милицейские вынуждены были повторять мои маневры до тех пор, пока высунувшийся по-пояс милиционер не ударился головой об фонарный столб. Машина резко затормозила и сзади в нее врезалась другая милицейская машина. Третья машина, чудом избежав аварии, вырвалась вперед. Таким образом, из трех преследовавших меня машин, осталось только одна. С доктором наук не очень-то потягаешься! Я резко свернул в проходной двор и снес развешенное поперек двора белье. - Жулики! - закричала вслед тетка с тазом. Пирпитум не жулик, Пирпитум жертва собственной порядочности! Из проходного двора я выехал на набережную и погнал вдоль реки к мосту. Из-за белья на лобовом стекле, почти ничего не было видно. В любую секунду я мог снести перила и упасть в реку. Но руки в наручниках не позволяли мне высунуться в окно и очистить лобовое стекло, не теряя управления. На мост мне заехать все же удалось и упал в реку я уже с него. Из-за пододеяльника на стекле, я не увидел мчавшегося навстречу трамвая. Трамвай ударил меня вскользь и развернул поперек движения, а ехавшая за мной милицейская машина ударила меня в бок и столкнула в реку.
Надо мной сомкнулась темная вода. Времени думать нет. Я вытащил ключи из зажигания и вынырнул в окно. Плыть в одежде и с наручниками на руках было не очень удобно. Но выныривать на открытое пространство опасно, можно получить пулю в голову. Из последних сил я пронырнул вперед под мост и всплыл у коряги. Я старался не особенно высовываться, чтобы меня не заметили. Послышались голоса. - Утонул! - говорил один. - Если б не утонул, я б ему показал за Ваню Шматио, который разбил голову об столб! - И женщине горло перерезал до ушей! - Изобретатель! - милиционер кинул в воду камень. - Глубина большая. - Неизвестно, как теперь машину доставать? - А Ножиков-то, смешно, - раздался смех, - бегает босиком! В драных носках! - Да... Теперь сапоги не оторвешь... Представляете, завтра люди будут мимо ходить, а тут сапоги стоят на вечном приколе, как крейсер "Аврора"! - Хороший клей. Крепкий. Я снял с себя наручники и положил в карман, а ключи положил в другой карман. Голосов не стало слышно. Видимо милиция отошла, потеряв надежду на то, что я всплыву. Я набрал полную грудь воздуха и, нырнув, поплыл по течению, стараясь пронырнуть как можно дальше. Вынырнув метрах в тридцати от моста, я снова набрал воздуха и нырнул. Вода была мутная, а от того, что солнце почти скрылось за горизонтом, она казалась черной. Темно и сыро, как во рту у рыбы-кит. Я всплыл недалеко от противоположного берега и поплыл по течению, не скрываясь. Хорошо, что ботинки остались в доме Пулеплетова, иначе плыть было бы гораздо труднее, а бросить их было бы жаль. Я плыл очень долго, стараясь отплыть как можно дальше.
17
Я вышел из воды рядом с каким-то рыбаком. Рыбак в плащ-палатке сидел с удочкой на перевернутом ведре и курил папироску. Он посмотрел на меня неодобрительно, но ничего не сказал. Я присел рядом, снял носки, выжал и повесил на кусты. - Сколько времени, отец? - спросил я. - Нет часов, - ответил рыболов, не поворачиваясь. - Жаль... Мне нужно точно знать сколько у меня еще есть времени... Рыболов покосился. - Соревнования по выживанию, - пояснил я. - Соревнования по выживанию в клоаке цивилизации... Берем старт в центральном канализационном коллекторе и начинаем двигат