— Тогда мне пригласить к вам охранника? — любезно пропела я, а сама стала отступать.
Шажочек, еще один маленький…
— Стоять, Рада! — гаркнул Оскар Савельевич, да так, что я подпрыгнула. — Развернулась на сто восемьдесят градусов и марш на выход. Конференц-зал ты, надеюсь, прибрать сможешь?
— Так вы меня не уволите? — удивилась я, ведь после такой отповеди кто бы на моем месте подумал иначе?
— Нет. Не уволю. Ты будешь работать в наказание. Моим личным секретарем. И я не я, если не научу тебя подчиняться.
Глава 4. С натяжечкой
Уборка в конференц-зале не доставила мне особых хлопот. В благодарность за решение босса пока не увольнять меня я вымыла пол обычной шваброй, протерла всюду пыль, очистила магнитно-маркерную доску для презентаций и разобрала завалы макулатуры на столе.
На все про все ушло не более пятнадцати минут. Я с боссом препиралась дольше.
Выходя из конференц-зала, я обратила внимание на звук льющейся воды, доносящийся из кабинета Оскара Савельевича.
Пока он еще не вышел из душа, я подумала, а почему бы не порадовать его еще и своим обновленным внешним видом, согласно правилам строгого дресс-кода.
Тряпье с чужого плеча я, конечно, не любила носить, но куда деваться. Как-то не хотелось больше попадать под прессинг начальства.
Пройдя за рабочее место “идеальной” секретарши, я нашла тот самый шкафчик, о котором упоминал Оскар Савельевич.
Внутри, помимо различного хлама, хранились парочка свежих блузок и две одинаковых с виду юбки. Не стала даже выбирать. Взяла первые попавшиеся и прошла в туалет, чтобы переодеться.
Как оказалось, размерчик у нас с Евой совпадал, а вот вкус — даже рядом с моим не стоял. Образ училки из не реализовавшихся фантазий старшеклассников — не мой стиль.
Мало того, что мне постоянно приходилось одергивать вниз подол узкой юбки, так еще и блузка была с декольте. Приличным, но все равно вызывало дискомфорт.
Закончив с примеркой, я вернулась в приемную, а босс так и не вышел из душа. Вода по-прежнему шумела.
Что там можно так долго намывать? Он же не шахтер, в конце концов.
Неудивительно, что у него ни на что времени не хватает.
Ну и что мне делать дальше?
Решила убить время за поиском елки, как вдруг зазвонил рабочий телефон.
Подойдя к столу, я неотрывно смотрела на разрывающийся аппарат, как на заминированную бомбу с отсчетом времени.
Взять, не взять трубку? А что говорить в случае чего?
Ай, волков бояться — в лес не ходить!
— Компания “Адамас”, слушаю вас, — ответила на звонок под стать Лене, и я услышала ее голос в ответ.
— Рада, это ты, что ли? — протянула она изумленно.
— Прикинь, — хихикнула. — Меня взяли в рабство. Босс таким образом решил наказать меня.
— Повышением? — хмыкнула она. — Да чтоб меня так всю жизнь наказывали!
Я обладала непревзойденным нюхом на завистников, но в тоне Лены угадывалось только искреннее восхищение. Это не могло не радовать.
— Лен, а ты чего звонишь? — поинтересовалась я.
— Ой, я как тебя услышала, сразу все забыла. Делегация прибудет через десять минут. Звоню предупредить Оскара Савельевича. Передашь же ему?
Я покосилась на стеклянную перегородку, за которой располагался его пустующий кабинет.
— Да, спасибо, передам, — торопливо проговорила, бросила трубку и суматошно ворвалась в кабинет босса.
— Оскар Савельевич? — произнесла я нараспев, войдя в гардеробную. — Ау.
А вода из душевой так и лилась, заполняя шумом и влажным воздухом все помещение. Очевидно, поэтому он меня и не слышал.
Что ж. Я попыталась.
Ну не врываться же мне к нему в душ. Он там голый!
Покрывшись дрожью, я невольно окунулась в фантазию, чем-то напоминающую фрагмент из фильма для взрослых.
Воображение подбросило мне образ Оскара Савельевича с обнаженным торсом. По его груди и кубикам пресса скатывались капельки воды, вдоль выразительных косых мышц скользила взбитая мыльная пена. А вот все, что находилось ниже, воображение показывать отказывалось. Даже моя фантазия накладывала гребаные пиксели на причиндалы генерального, как бы намекая, что мне и в мыслях ничего не светит.
Дернув головой, я прогнала наваждение, и тут на глаза мне попался костюм босса, лежащий на банкетке.
В углу стоял приготовленный отпариватель, где с плечиков свисала рубашка.
Он же не успеет к началу конференции, если сейчас же не выйдет из душа! Вот что за человек? Потом же на меня всех собак спустит. Со свету сживет.
Ладно. Выручу босса. Сама отпарю вещички, так и быть.
Дело уже подходило к концу. Я сидела на корточках у большого зеркала, трудилась в поте лица, обрабатывая паром брюки.
Мне оставалось только сделать стрелки, когда Оскар Савельевич наконец вывалился из душевой.
— Рада, если ты хотела присоединиться, надо было хотя бы раздеться и просто постучать, — расслышала я его ленивый, с нотками соблазна голос позади себя и уловила ментоловый аромат геля для душа, на меня аж холодом повеяло.
— По голове себе постучите, — брякнула я.
— Грубим начальству?
— Сами нарываетесь.
— А ты берега не попутала, девочка? Чтобы это было в первый и последний раз! — сердито процедил в ответ.
— Попридержите коней, Оскар Савельевич. Я вам помогаю, вообще-то, разве не видите! — пресекла грубовато, не отвлекаясь от дела. Стрелки были почти готовы, а над почтительным тоном мне предстояло еще работать и работать. — А вы тут намеки грязные кидаете! Вы бы еще дольше мылись, вообще бы никуда не успели!
— А который сейчас час? — существенно сбавил он обороты.
— Понятия не имею, я потерялась во времени с вашими указаниями. Знаю только, что делегация прибудет с минуты на минуту.
— Бля, — ругнулся он хоть и тихо, но я все равно расслышала.
Словно в задницу ужаленный, он подорвался к банкетке, где его ждали отпаренные пиджак и рубашка с боксерами, аккуратно сложенные друг на друга.
— Конференц-зал готов, надеюсь?
— А как же. Вылизан до блеска. С пола есть теперь можно.
— Хорошая девочка. Если продолжишь в том же духе, станешь одной из первых претенденток на повышенную премию.
— Еще скажите, что фавориткой вашей стану, — прыснула со смеху, точно черт дернул меня за язык, потому я его и прикусила.
А босс многозначительно хмыкнул и взял короткую паузу для чего-то.
Я не видела его лица, но чувствовала на интуитивном уровне, что он улыбается сейчас.
— Фавориток в офисе я не имею, — отрезал он.
— А где же вы их имеете?
Раньше я не отличалась испорченностью. Грязные мыслишки если и возникали, то за разговорами с подругами, а с появлением в моей жизни Оскара Савельевича я начала все сводить к одной теме.
Это он виноват или во мне живет скрытая извращенка?
— О таких вещах я не привык распространяться. Закрыли тему, — произнес он интригующе, вызывая во мне жгучее любопытство.
Я мельком посмотрела в зеркало и зависла. Из-за воплощенной в реальности фантазии. Разве что на месте пикселей появилось полотенце, обернутое на бедрах Оскара Савельевича.
— Мне кажется или трусы мои ты тоже отпарила? — держал он в вытянутых руках свои боксеры и внимательно разглядывал их, словно трусов никогда не видел.
— Вам не кажется, босс, — ответила я важно, окрылилась, возгордилась собой.
У меня прямо дыхание второе открылось. А одобрительная улыбка Оскара Савельевича вселила в меня надежду, что я все-таки не безнадежная.
— В таком случае на правах руководителя возвышаю тебя со звания “ужасной секретарши” до “постольку-поскольку-секретарши”, — босс подмигнул мне, а затем скрылся за углом, чтобы надеть нижнее белье.
Если таким образом он хотел замотивировать меня, то у него неважно вышло. Правильней было бы промолчать. А то эти эмоциональные качели плохо сказывались на моей продуктивности.
— А чего сразу не хреновастенькая? — пробубнила я себе под нос, настолько это задело меня.
Расслышав торопливое шлепанье босых ног по полу, я натянулась струной, глянула в зеркало и перехватила в отражении негодующий взгляд Оскара Савельевича. Придавливающий к полу. Именно с таким взглядом начальники сообщают своим подчиненным об увольнении.
И что же его так возмутило, что он вышел ко мне в одних трусах? Черт бы знал...
Бегло оглядела его волосатые мощные ноги, а затем взгляд так некстати зацепился за бугор в паховой зоне.
Мои бедные глазоньки, которые всякого повидали, едва из орбит не вылезли.
Он туда что, соломы натолкал?
Охренеть!
Рискуя свалиться без чувств, я кое-как вернула взгляд на лицо Адамасова. Он схватил с банкетки рубашку, а я скривила губы в подобии улыбки и с видом без вины виноватой захлопала ресницами.
— А ну-ка встань, хреновастенькая, — бросил он приказ, и я очень пожалела, что ругнулась в его присутствии. Услышал же! — Вставай, вставай. Я хочу посмотреть на тебя, — подгонял меня, застегивая пуговицы на рубашке почему-то снизу вверх. Фишка у него такая, что ли?
— А можно не надо? — взмолилась я.
— Надо, Федя, надо.
И как он только сегодня не назвал меня. Думала, монашка — это предел.
Ага, куда там! Судя по всему, это были только цветочки.
Буквально заставив себя подчиниться, я поднялась во весь рост и в неловкости расправила образовавшуюся “гармошку” на юбке.
Взглянуть на босса не решалась. Однако я чувствовала его взгляд на себе всем своим существом. Царапающий взгляд, скользящий по ногам. И слышала его протяжное мычание, ощущая себя микробом, которого изучали под микроскопом.
— Сойдет. С натяжкой, конечно, но уже намного лучше. Волосы собрать в хвост — и от Евы не отличить, — отметил он и я машинально дотронулась до своих распущенных локонов.
Быть копией Евы меня совсем не прельщало, но, похоже, Оскар Савельевич сохнет по своей секретарше, раз так расхваливает ее и подгоняет всех под нее.
— Через пятнадцать минут жду тебя в конференц-зале, — сообщил босс, затем снял с вешалки свои брюки и в два рывка натянул на себя.