Мишель тяжело поднимается с асфальта. Утирает кровь с разбитого лица. Покрывается невидимым сиянием. Понятно, девушка хочет выглядеть привлекательной даже после драки.
Из двери выходит Вера. Руки женщины трясутся. Ну, это поначалу. После пятого покойника привыкнет.
— Маг уходит! — кричит сверху Риманте. — Идет к машине! Держу на контроле!
Мишель срывается с места. Через минуту возвращается, тащит за собой волоком мужчину. Фу, как неженственно. Ладно бы за руку, а то за ногу! А утверждает: «У меня безошибочный вкус!» Хвастунишка…
— Вера! — кое-как хриплю я. — Их машина. На першпективе. Обобрать, трупы вывезти. Руку не забудьте…
Бац. Темнота.
Смотрю из куна-чакры на суетящихся женщин. Вот такие в Старом Донце правила клановых войн: воевать можно, трупы бросать где ни попадя нельзя, оштрафуют. Убил — будь добр, убери за собой. И лужу крови подотри. В принципе правило понятное, с этого города кланы кормятся, но все равно забавно.
О, а маг еще жив. Рожа черная, получил с размаху «Утюгом», но дышит и даже глазами вращает. Очухаюсь, задам ему пару ласковых вопросов. Очень мне интересно, кто это на нас так нагло попер. Понятно, что Ярыгины, с их территорией граничим — но вот кто именно? Ярыгиных много.
Вера замечает мага. Подходит, хватает за шиворот, трясет… Голова мужчины отделяется от плеч и катится по асфальту. Опять забыла втянуть Когти. Ну и ладно. В следующий раз кого-нибудь спрошу. Если миной под зад не получу. Позорно так, что даже в куна-чакре уши горят.
В калитку робко заглядывает девушка-консультант из магазина одежды.
— Там в секретном проходе два трупа. Заберете?
Мишель вздыхает и отправляется. А я тихо радуюсь. Молодчины девочки, все сделали правильно. С этой мыслью и уплываю в страну сновидений. А что? Мне в куна-чакре тоже иногда хочется спать. Особенно когда задом на мину.
-=-=
Глава клана Ярыгиных тяжело смотрит на шофера. Шофер чувствует себя очень неуютно. Он единственный из группы «отбойщиков» выжил и слишком хорошо понимает, что это нетрудно исправить. Такой феерический пролет!
— Не трясись, не трону, — бурчит патриарх. — Рассказывай, что вы там учудили.
— Бригадир сказал — есть ничей дом, — бубнит шофер.
— Громче! Или тебе язык вытянуть⁈ До колен!
Патриарх молча выслушивает доклад смертельно перепуганного бойца.
— Значит, бойцов уработали две бабы? — задумчиво подводит он итог. — Одна фрейлина и одна непонятно кто, но маг? Замечательно, просто замечательно… Там еще пацан был, он как? Ах, наступил на мину и выбыл… Просто буратина, да? А девчонки? Не видели? Чудесно…
Патриарх молча набирает на ти-фоне номер, отправляет код. Старший Ярыгин забегает и почтительно падает на колено.
— Как бойцов готовите? — ласково спрашивает патриарх. — Отбойная дюжина, лучшая из лучших, по задницу в защитных амулетах, с поддержкой мага, двое суток подготовки, техническая разведка, минное обеспечение — и вынесены двумя бабами. Как это тебе, сынок?
— Позор, — не поднимая головы, признается старший князь.
— Позор — это понятно. Непонятно, что теперь говорить. Мне дочек на Летний бал сопровождать, там наверняка спросят, что и как — что отвечать? Если б отжали дом, так бы и сказал — наше! А сейчас что отвечать? А Меньшиковы спросят. Они кому-то домом отдарились, и их магазины там.
— Валите на меня, отец.
— Соображаешь, — сдержанно хвалит патриарх. — Припрут — свалю на тебя. Может, даже придется чутка пододвинуться.
— Отец, перед кем пододвинуться⁈
— А я не знаю. Перед теми, кто отборную дюжину вынес. А у нас их не так уж много.
Ти-фон патриарха резко звякает.
— О, уже хотят спросить! — с удовлетворением отмечает патриарх. — Ну, может, так оно и лучше. На бал без мутной ситуации в активе поеду.
Кирилл Меньшиков смотрит с экрана насмешливо и беспощадно.
— Ярыжка, войны хочешь?
— Не на вас наезжали, — бурчит патриарх. — Нечего пугать. За ерунду войну не начнете, невыгодно.
— Не на нас? Мы этот дом подарили кому надо. И магазины наши там. А вы бизнесу мешаете, трупы разбрасываете — сколько, кстати, потеряли? Десять, пятнадцать?
— Двенадцать, — неохотно признается Ярыгин. — Ладно, я тебя понял. Договоримся.
— Старый, — серьезно говорит Меньшиков. — Я тебя уважаю. С тобой можно иметь дело. Послушай хороший совет — не лезь ты в этот дом. Мы же его не просто так подарили. Нам так прилетело, что до сих пор в ушах звенит.
— Кто они? — так же серьезно спрашивает Ярыгин.
— Не знаю. И знать не хочу. И тебе то же советую. Отдарись, старый. Пока за тобой не пришли.
— Даже так? Я подумаю…
— Ты не думай, ты отдарись. Вера Збарская, так ее зовут. И не тяни кота за хвост, как обычно делаешь. Тебя не станет — я твой гадюшник разнесу, не нравятся мне твои сыновья. Бывай. На Летнем балу встретимся, хересу попьем, поговорим. О природе, о погоде. И о Москве.
И контакт резко прерывается.
— Приперли, — хмыкает патриарх. — Будем отдариваться.
-=-
— Больно же!
— А нечего было на мину садиться, — ласково говорит Мишель. — Ты бы еще на кактус сел.
И выковыривает из ноги очередной кусок асфальта. Ну, не то чтобы из ноги. Из самого верха ноги, так правильно.
Девчонки рядом бессовестно хихикают. И с жадностью поглядывают на горку трофеев. Но трофеи — мое. Сам разделю. Оружие, броня, ти-фоны, куда без них, гора одежды, игральные карты с неприличными картинками, рации, всякие золотые безделушки… и еще машина в гараже, ее только от крови отмыть. Еще пара таких наездов, и просто сказочно разбогатеем!
В дверцу секретного хода внезапно стучатся. Мы переглядываемся, Хелена достает из кобуры пистолет жуткого размера и идет разбираться.
— Госпожа, к вам князь Кирилл, — испуганно говорит снизу продавщица. — Пропустить?
Женщины вопросительно смотрят на меня. А я что? Я неходячий больной.
Князь Кирилл еле протискивается в дверку. Понятно, не для него ход делали, действительно для изящных дам и гламурных мальчиков. Князь довольно дружелюбно кивает мне, целует руку засмущавшейся Вере, учтиво кланяется Мишель, подмигивает улыбающимся близняшкам, по Риманте скользит внимательным взглядом — и вольготно усаживается в кресло.
— Я сегодня на посылках, — легко говорит он таким бархатным баритоном, что девочки чуть не растекаются лужицами. — Патриарх Ярыгиных упросил. Сам он стар, по лестнице не поднимется. Он очень сожалеет о случившемся, э… недопонимании. И теперь надеется на понимание. А чтобы оно обрело контуры реальности, старик вам подогнал два дома. Просто так, в подарок. Как говорят простолюдины, от всей души. Вот документы, тут надо только расписаться — ну да вам процедура уже знакома, м-да… Дома где? Ах да. Соседние с вами. Очень удобно, можно объединить земли, с таким умыслом и подарено. Вы как, не отвергаете?
Женщины смотрят друг на друга. Потом на меня. Я киваю близняшкам, командую: «Раз-два…»
— И-и-и! — восторженно вопят сестрички, Риманте подключается и легко перекрывает их своим колоратурным сопрано, аж в ушах звенит.
Князь Кирилл удовлетворенно кивает и заводит с Верой светскую беседу о предстоящем Летнем бале. Мишель охотно присоединяется, девочки под шумок начинают тырить трофеи… а я недовольно морщусь. Все-таки князь пролез к нам. А что я могу сделать? Я — неходячий больной, мне только лежать. Между прочим, на животе, позорно и обидно.
Глава 18
Про историю с моими родителями все упорно не вспоминают. Такие странные. Как будто если не вспоминать, то ничего и не было. Но мне это на руку. Ну, Великий князь, и что? Что это меняет в нашей жизни? Клан все равно надо создавать? Надо. И в Магическую академию надо поступать. Для социализации. А девочки там даже немножко навыков получат.
Но прежде, чем двигать в академию, нужно что? Правильно, получить медицинскую справку о здоровье. Мол, рук две, ног две, магом работать может, есть смысл учить.
И мы с Верой с утра идем в поликлинику. Она — имперского подчинения, то есть для всех, и очереди там наверняка умопомрачительные. Но мы благородные, это раз, и у нас деньги есть, это два. А с деньгами очереди фантастическим образом укорачиваются.
Почему с Верой? Да потому что я несовершеннолетний. Пятнадцатилетний оболтус — только в сопровождении родителей. Дебилизм. Что, Вера пойдет за меня на медосмотры? Нет, она будет маяться у стенки. И ничего не поделаешь — имперский закон туп, но он закон.
За два часа я прохожу всех специалистов. А что их проходить? Они, как увидят в карте метку благородного, сразу без слов ставят штамп «годен». Мы же, благородные, практически не болеем. Ну и — зачем тогда этот медосмотр вообще нужен? Вопросы без ответов.
А вот последнюю печать ставит доктор-маг, и это проблема. Диагноз «имбецил» в карте есть, никуда не делся. Вера язвительно улыбается на мои переживания. После фокуса с ювелирщиком она свято уверена, что для меня преград с магами не существует, временно подселюсь и сам себе все подпишу. А я же объяснял ей, что не все так просто, что маг сам должен хотеть. Ну и что захочет доктор-маг, глядя на мой диагноз?
Однако у нас есть деньги.
И когда глава медицинской комиссии раскрывает медкарту в нужном месте, там уже лежит нужная бумажка с профилем императора. С огромным номиналом бумажка, специально ходил менять.
Глаза старичка суетливо бегают. С бумажки на диагноз. С диагноза на бумажку.
— Выплеск родовых способностей, — любезно поясняю я. — С полным излечением. Да вы сами видите.
— Так это ж другое дело! — оживляется старичок-доктор. — Совсем другое дело! Сопутствующие эффекты были? Жалобы, недомогания?
— Внешность поменялась.
Доктор смотрит, потом надвигает на нос тяжелые очки. Очки доктору на самом деле ни к чему, он маг, и у него превосходное зрение. И не очки это, а различитель иллюзий.
— Ах, шалунишка! — грозит мне пальчиком доктор. — Внешность, говоришь, поменялась? Под Алена Дюпона? Пластическим хирургам, наверно, целое состояние отвалил? Ладно, спишем на выплеск. Эх, молодежь, не цените вы индивидуальности, этих Дюпонов по городу уже второй десяток бродит…