— Знаете, что, Анечка? Вам бы сейчас не помешал горячий чай, а еще лучше, сытный обед. Будущие мамочки должны кушать за двоих. Может, вы поедете ко мне? Переночуете, а завтра с утра подумаем, что можно сделать.
Анна напряглась, хотела отказаться, но, тяжело вздохнув, прошептала:
— Хорошо, спасибо. Но только на одну ночь.
— Вот и отлично, пойдемте!
И они вместе направились к метро.
Зевнув, Сергей остановился около подъезда и перекинул пакет с пивом из одной руки в другую. Стеклянные бутылки громко звякнули. Лавров устало потер переносицу, вспоминания код, затем подул на замёрзшие пальцы и набрал очередную — пятую по счету — комбинацию. Домофон, наконец, протяжно пискнул, сообщая, что дверь открыта. Грешник с облегчением зашел внутрь подъезда.
Внутри было темно, хоть глаз коли — видимо, лампочка перегорела, и никто ее не заменил. Держась за стену, Сергей добрался до лестницы и начал наощупь подниматься. Наконец, он остановился у своей квартиры. Задумчиво посмотрел на замок и нажал на облупленную кнопку звонка. Резкая трель резанула его по ушам. Прошло не менее минуты, прежде чем за дверью раздались шаги, и кто-то начал поворачивать ключ в замке. Лавров нетерпеливо переступил с ноги на ногу и вновь зевнул. Наконец, дверь открылась. Перед ним стояла Вика, злая, как черт. Она презрительно сморщила нос — зевок пришелся ей в лицо — и, отступив, прошипела:
— Ты зубы хоть иногда чистишь? И где ты был? Уже двенадцатый час ночи, а ты… Ладно, заходи уже!
Лавров обиженно засопел и протиснулся внутрь.
— Ну, чего раскричалась? — миролюбиво протянул он. — Нет бы, приласкать мужа после работы…
Ноздри Вики вздрогнули, будто она принюхивалась.
— Ты что, пил?!
— Ну, немного, вот столько… — Сергей показал пальцами, сколько выпил, и широко улыбнулся. — Вика, ты…
Услышав свое имя, Ермолаева вздрогнула, с опаской оглянулась на дверь, ведущую в зал, и схватила собеседника за локоть.
— Тише ты! Мы не одни!
— Ты что, уже любовника успела завести? — еще шире улыбнулся Сергей и ущипнул Вику за талию. — Значит, я как муж тебя не устраиваю?
И он шагнул к ней с распростертыми объятиями. Вика беззлобно треснула его по руке и прошипела:
— Тс-с-с! Давай без телячьих нежностей. Сейчас не время.
— Не понял. Ты за этого пижона, что ли, так волнуешься? — завелся Лавров. — Думаешь, если мы пару раз поцелуемся, то разбудим нашу старую каргу? А я тебе вот что скажу: я не против. Пусть проснется да позавидует нашему взаимопониманию! Артурчик, ты где?
И он громко икнул, звякнув пакетом с бутылками.
— Вот, кстати, я ему пиваса принес. Эй, господин Крутько, выпить не желаете? — и он бесцеремонно постучал кулаком в дверь, ведущую в комнату Инны Васильевны. Не получив ответа, он, тяжело ступая, двинул в зал. И застыл на пороге, увидев незнакомую девушку.
— Оба-на! З-здравствуйте…
Вика подскочила к Лаврову и, приобняв его, улыбнулась Анне. Та с открытым ртом взирала на Сергея, позабыв про фотоальбом, который просматривала. Рядом с ней на диване сидел Артур с чашкой чая в руках. Его лицо выражало такую бурю эмоций, что нельзя было понять — он «Котова» убить хочет или истерично расхохотаться. Откашлявшись, Ермолаева вновь улыбнулась, но на этот раз смущенно.
— Анна, это мой муж. Он только что с работы, день рождения напарника праздновал, вот и выпил немного.
— А кто такой Артурчик? — невинно поинтересовалась Анна.
— Артурчик — это наш кот… кастрированный, — на ходу сочиняла Вика, с удовольствием наблюдая, как наливается краской лицо Кривошапкина. — Он умер… кот. Ну, знаешь проблемы с почками — после кастрации такое часто происходит. Сергей иногда об этом забывает… ну, что кот умер. Правда, милый? — Вика ущипнула Лаврова за бок.
Тот ойкнул, встрепенулся и быстро закивал.
— Ну ладно, вы здесь общайтесь, а я пойду, — сказала Вика.
Нахмурившись, Артур отставил чашку и приподнялся с дивана.
— Это куда ты пойдешь?
Вика еще крепче вцепилась в Сергея. Ее терпение уже было на грани — еще немного, и она начнет материться. Нет, ну надо же быть такими идиотами! Что один, что другой…
— Пойду мужа спать уложу… мама. Надеюсь, ты не против?
Не дождавшись ответа, актриса развернулась и потянула за собой ухмыляющегося Лаврова.
Глава 4
На следующий день Анна не уехала, и на следующий после него — тоже. Постепенно она привыкла к странным выходкам Артура и Сергея. Наверное, переломным был момент, когда к ним в гости заявилась соседка Веслава Ковальчик вместе с Петром Ильчом, тем самым старым хрычом…
Возмущенно откинув журнал «Мама и я», Вика вскочила с дивана и тряхнула волосами, завязанными в хвост.
— И зачем ты ее приглашал?
Артур раздраженно дернул плечом, расставляя тарелки, и исподлобья взглянул на актрису.
— Она лучшая подруга Инны Васильевны. Если бы я ее отшил, как бы это выглядело? Эта Веслава и так обо мне бог знает что думает…
Ермолаева ухмыльнулась.
— Да наплевать, что о нас подумает эта Веслава. Наплевать и растереть. Мы добились главного — Анна живет с нами, а остальное — по барабану.
Кривошапкин устало вздохнул и, поправив приборы, вновь посмотрел на собеседницу.
— Вика, разве тебя не учили в театральном училище, что самое главное — это создать притягательный образ? Имидж очень важен. Ты представь, что подумает Анна, если вдруг столкнется с Ковальчик, и та расскажет ей о том, как резко изменилась ее соседка? Представила? Вот-вот! Тем более, ты и палец о палец не ударила, чтобы подготовиться к встрече гостей. Так что прости, в данной пьесе твой номер — шестнадцатый…
Вика возмущенно воскликнула:
— Палец о палец не ударила? Я помогла стол перенести!
Артур весело хмыкнул:
— Помогла?! Командовать Серегой — это значит помогать? Совесть-то поимей! На беременную женщину готовку скинула, Лаврова носить мебель заставила.
— И что? Во-первых, Анна сама предложила помочь, во-вторых, мужем руководить не так уж легко, а, в-третьих, что ты сам-то сделал? Тарелки расставил да приборы разложил? О да, это мегапомощь!
Артур поднял вверх руки, будто признавая победу Вики, и рассмеялся.
— Ну-ну, тише! Ты права — мужем руководить очень сложно, особенно таким «одаренным», как твой Серега… Кстати, почему они с Анной так долго не возвращаются? Магазин же недалеко… Зря мы ей с Лавровым разрешили пойти!
Вика подошла к окну и, облокотившись о подоконник, выглянула на улицу. Вечер наступил незаметно. Вот, казалось бы, час назад светило солнце, а сейчас вместо него серые тучи на темно-синем небе, с которого уже начал падать снег. «И где они, правда, шляются?» — подумав так, Ермолаева произнесла:
— Не волнуйся, Артур, ей было необходимо проветриться. Кто мы ей, чтобы запрещать? К тому же, с Сергеем она под надежной защитой. Хоть он иногда и ведет себя, как ребенок или имбецил, но, в целом-то, он парень неплохой…
Кривошапкин зло усмехнулся и, скрестив руки на груди, ехидно уточнил:
— С каких это пор он стал у тебя неплохим парнем? Признаться, не думал, что у тебя столь примитивный вкус. Хотя да, некоторые недалекие женщины предпочитают подтирать сопли таким вот недотепам вместо того, чтобы сделать правильный выбор в пользу альфа-самца.
И он гордо развернул плечи.
Актриса обернулась и наигранно-удивленно округлила глаза, вновь нацепив на себя маску прелесть какой дурочки.
— Ты ревнуешь… мама?
Артур только собрался ответить, как в квартиру позвонили. Махнув рукой, он что-то пробурчал себе под нос и поспешил открыть дверь. На пороге стояли Сергей с Анной. По сравнению с ним она выглядела маленькой и хрупкой. Если бы не выпирающий живот, то ее можно было бы принять за девочку. Анна смущенно улыбнулась и, заправив волнистую прядь за ухо, чуть отошла в сторону.
— Мы не одни пришли, с нами ваша подруга и ее друг.
Хохотнув, Лавров тоже отступил, освобождая место, и буркнул:
— Ага, с нами, Веслава Мари…
Его тут же прервали, дернув за рукав. Соседка пихнула его в бок и, широко улыбаясь, протиснулась вперед.
— Я сколько раз тебе говорила, Сергей! Зови меня Веслава, без всякого отчества. Право же, будто сложно запомнить!
Лавров что-то замямлил, а Ковальчик поцокала языком, погрозила ему крючковатым пальцем и, повернувшись к Артуру, продолжила:
— Так, Инна, почему гостей не пускаешь? Разве не рада нас видеть? Я и Петра привела… — не договорив, она вновь исчезла за спиной Сергея и вскоре вынырнула обратно, таща за собой сухопарого старика с коротко стриженными седыми волосами — судя по выправке, отставного военного. В руках он держал пакет.
— Иди за мной, Петр! Зря, что ли, ходили за вином и конфетами? Давай, извиняйся!
Петр пригладил волосы, выпрямился и, не смотря в глаза Инне Васильевне, сказал:
— Я это… не мастер речи говорить, не обучался этому. И… вот, — протянув свою ношу, он почесал затылок. — Извини, что я вел себя так напористо.
Артур растерянно посмотрел сначала на своего «ухажера», затем на угорающего с него Сергея и только после этого взял пакет.
— Э-м-м, хорошо… э-м-м, проходите…
— Мама, ты там скоро? — Из зала выглянула Вика и, увидев немую сцену, удивленно произнесла: — Я что-то пропустила?
Вместо Кривошапкина ответила Ковальчик, которая вновь вылезла вперед и, подобрав юбки ярко-желтого цвета, зашла в квартиру.
— Нет-нет, Алисочка, все в порядке. Это я Петра привела, чтоб он извинился, а так… Ой, чем это так вкусно пахнет?
Вика пожала плечами и, выйдя в коридор, проговорила:
— Картофельная запеканка, наверное.
— Неужто ты приготовила?
Удивление соседки было настолько искренним и сильным, что Ермолаева невольно смутилась.
— Нет, что вы, это Анна постаралась.
— Анна?
Сергей кивком указал на беременную девушку, которая уже сняла дубленку. Рядом топтался Петр Ильич и не знал, что делать — то ли помочь, то ли не мешать.