— А если она не одна? — вдруг спросил я. — Если у неё, как ты говорил, есть цепные псы? Или один, но очень… целеустремлённый?
— Тогда… тогда мы ещё не знаем, что нас уже ищут. А они — не знают, что ты их уже видишь. Так что мы — впереди.
Григорий перевернулся на живот и уставился мне в глаза.
— Смотри и мотай на ус: паника — враг, комедия — прикрытие. Если мы будем делать вид, что всё нормально — может, так оно и будет.
Я кивнул, спрятал телефон, встал и решительно пошёл в сторону Елисейских полей. Кот, как полагается интеллектуалу, шёл за мной неспеша и величественно, как будто он сейчас напишет роман о бездомности, магии и моральной устойчивости на шпильках.
Мы прошли довольно приличное расстояние, и я всё же обернулся. И не зря.
На том самом месте, где мы недавно сидели, стоял человек в сером костюме.
— Он за нами — спокойно сказал я, не отрывая взгляда от витрины с бутылками дорогого вина, за которыми отражался мужик в сером.
— Кто? — насторожился Григорий, вцепившись когтями в мое плечо. — Мим? Гид? Бродяга с IQ выше моего?
— Мужик в костюме. Плетётся с третьей улицы. Делает вид, что ищет аптеку. Уже две аптекарши перед ним перекрестились.
— Слушай, — прошипел кот, — ты сейчас прям как Бонд. Только без лицензии. И с котом. Ну и… ну, без шпионажа. Хотя...
— Он не знает, что я его вижу, — сказал я, чуть поворачиваясь так, чтобы продолжать наблюдать. — А вот я вижу. Либо он из МИ-6, либо из нашей ГРУ шной контрразведки.
Григорий залез обратно в рюкзак, выглядывая из молнии как пушистая гусеница в паранойи.
Так, план такой: делаем вид, что идём к Панамере.
— Это твой план?
— Нет, это моё ощущение от твоих действий в последние дни.
Я усмехнулся и двинулся к стоянке. Мужик в сером замедлился, притворяясь, что разглядывает афишу мюзикла. На афише был нарисован огромный скрипач, из которого почему-то торчал багет. Название: «L'Homme Baguette». Возможно, это и была шифровка.
— Не нравится мне это, — пробурчал Григорий. — У него костюм без складок. Это либо прачечная при Ватикане, либо особый отдел.
— А если ты сейчас нажмешь на кнопку, и машина взлетит на воздух? - закрыл свои глаза лапой кот, делая вид, что не хочет смотреть на этот ужас.
Я дистанционно нажал на кнопку разблокировки машины. Ничего не произошло.
Фары мигнули. Замки щёлкнули.
Porsche Panamera Turbo мягко загорелся огнями. Уазик, возможно, где-то в темноте, вздрогнул.
— Вот так, малыш, — хмыкнул я. — Всё пока под контролем.
Но тут...
Сзади послышался лёгкий свист. Не угрожающий, нет — такой, как будто кто-то зовёт кота.
Я остановился.
— Ты это слышал?
— Если это был хомяк, предлагающий магический контракт — я не хочу об этом знать, — пробормотал Григорий, зарывшись поглубже в рюкзак.
Мужик в сером уже стоял у газетного киоска. Он держал журнал вверх тормашками.
— Он нас пасёт, — прошипел кот. — Давай жмём газ. Уезжаем. Притворимся, что едем в Марсель. Или хотя бы на окраину.
Я открыл дверь, сел в салон, включил зажигание. Кот сиганул на торпеду, как командир разведки. Пальцы на руле — спокойны, как хирург перед операцией.
— Подожди, — сказал он, уставившись в монитор.
Карта.
Красная точка.
Пайка.
— Застыла. В отеле. Ни шагу за два часа. Возможно, жрёт устриц или строит логическую модель.
А вот наш приятель… — он чуть повернул голову. — …вот он уже идёт прямо сюда.
— Ты хочешь, чтоб я дал ему когтём по гортани? — предложил Григорий, готовясь превратиться в боевую американскую ракету из штата Мэн.
— Нет. Я хочу, чтобы ты притворился обычным котом. Сможешь?
— ...мяу?
— Вот и отлично.
Мужик приблизился. Остановился в метре. Посмотрел на машину.
На номер. На кота. И вдруг…
Улыбнулся.
— Классный у вас кот, мсье, — произнёс он по-русски с акцентом, который был смесью Львова, Гааги и тульского шпиона.
— Спасибо, — спокойно ответил я. — Он у меня разговорчивый.
Григорий замер. Не моргнул.
Даже хвост не дёрнулся. Статуя Пушистого Безмолвия.
— Ну что ж, удачи вам, — сказал тип. — Париж — опасное место.
И ушёл.
Я медленно включил заднюю передачу. Выехал. Молча.
Пять минут спустя мы неслись по проспекту под шестьдесят километров в час — вполне в рамках приличий, но всё же с лёгким ощущением, что за ними всё-таки кто-то следит. Кто-то, кто умеет улыбаться так, как будто уже знает, что ты проиграл.
— И что это было? — спросил кот, когда город остался позади.
— Проверка. Или демонстрация. Или…
— Или привет от Пайки?
— Возможно. Но знаешь, что самое интересное?
— Что?
— Он не знал, что я вижу его точку.
— Что?
— Да.
И у него в кармане — точно такой же трекер. Только на меня и его нам надо срочно найти.
Пока Porsche, под днищем которого обнаружился маячок, плавно скользил по ночным улицам Парижа, я задумчиво водил пальцем по экрану. Красная точка, обозначающая Пайку, по-прежнему не двигалась. А вот наше собственное положение — ну, скажем так, если бы за нами действительно вёлся отслеживающий глаз, сейчас бы мы стали объектом большого французского интереса.
— Ты чего завис? — спросил Григорий, развалившись на заднем сиденье с таким видом, будто участвовал в шпионских войнах ещё со времён Ришелье.
— Думаю, — сказал я. — Если они следят за мной так же, как я слежу за Пайкой… нужно кормить их дезинформацией.
Пора устроить им «Мот на минималках».
— Поясни, желательно без использования слова «VPN».
— Сейчас покажу.
Я припарковался у круглосуточного кафе, заказал через окно три круассана (один для кота, два на всякий случай), и вышел из машины. Порывшись в дорожной сумке, которая находилась в багажнике я через пару минут вернулся, держа в руках странный артефакт — свой старый андроид-смартфон, облепленный скотчем и пафосом.
— Что за музейная находка?
— Это мой старый Samsung. Сломанный GPS, но Wi-Fi ещё жив. Я его зарядил, установил туда фейковую геолокацию через одну замечательную, мою собственную программку… и теперь он будет изображать меня. В буквальном смысле.
— И как?
— Он будет двигаться по Парижу по маршруту, который я заранее заложил. Каждый вечер он будет останавливаться в новых отелях, иногда в публичных местах. Сигнал будет ловиться через уличный Wi-Fi. Любой трекер, который сработает — увидит, что я в квартале Марэ, потом на Монмартре, потом в Опере. А на деле — я где-нибудь на юге, в Провансе, пью персиковый нектар и слушаю, как сверчки ржут над Пайкиной ищейкой.
Кот задумчиво кивнул:
— Ты создаёшь цифрового двойника. Иллюзию своей деятельности. Мот-симулякр.
— Ага.
— Потрясающе. Где ты всему этому научился?
— В Смоленске. Ну и YouTube конечно же.
Мы остановились у городской электростанции, где я аккуратно прикрепил смартфон под сиденье одного из туристических электросамокатов.
Активировал программу и улыбнулся.
— Через десять минут этот «я» поедет в сторону Латинского квартала. Потом заглянет в Макдональдс. Потом ночует в хостеле рядом с Пантеоном. И весь этот маршрут запишется в трекер. Даже фото будет — я подгрузил пару старых селфи с фильтром.
Григорий прищурился:
— Скажи честно. Ты вообще человек? Или мы тут сценарий «Миссия: Ла-Парис» пишем?
— Я просто не хочу, чтобы Пайка или кто-то вроде того улыбчивого мужика, пришли и постучали в дверь с фразой «верни мою игрушку, мальчик».
— Это разумно. И весьма эффектно.
Но, слушай, — кот почесал подбородок. — А если они найдут этого твоего цифрового двойника?
— Тогда им придётся объяснить, зачем они схватили туристический самокат.
С «моим лицом» внутри.
Я думаю, им будет… неловко.
— Приколюха.
Резюме моего плана:
Купленный за наличные старый Android с Wi-Fi, без SIM.
Установлен фейковый GPS-трекер (через root или GPS-spoofing app).
Смартфон ездит по Парижу, цепляясь к бесплатному Wi-Fi (периодически).
Устроена симуляция активности: маршрут, локации, фото.
Установлен под электросамокат — движется, как будто настоящий.
Настоящий я — исчезает из радаров.
Уже смеркалось. Я и Григорий сидели в машине, припаркованной в районе Трокадеро, в аккуратной тени между двумя громоздкими внедорожниками. Porsche, как и его владелец, то есть я, не привлекали внимания: глухая тонировка и отсутствие блестящих понтов.
На экране смартфона красная метка Пайки всё ещё торчала на одном месте. Судя по карте — Элитный отель рядом с Сенной. Она не двигалась уже второй день.
— Это что, она? — я подозрительно прищурился.
— Ну, если она не уснула в подземном бункере, то да. Хотя странно. Звезда, привыкшая к движухе, и вдруг — застыла. Пахнет либо паранойей, либо подставой, — хмыкнул Григорий.
Я задумчиво поднял взгляд и поймал в зеркале заднего вида мужчину в сером костюме. Он шёл медленно, без телефона, без пакетов, без даже намёка на туристический интерес. Просто шёл… вдоль их ряда.
Как бы невзначай.
— Ты видишь?
— Вижу, — Григорий тут же напрягся. — Стойка прямая, обувь итальянская, глаза как у бывшего инструктора по холодному оружию.
— Это тот самый мужик, скорее всего ищейка Пайки.
— Он похож на кого-то, кто умеет делать так, чтобы тебя не нашли даже в телеграм-боте.
Я чуть пригнулся, глядя в боковое зеркало.
— Он нас не видит.
— Это нам так хочется думать, — прошипел Григорий. — Он просто не показывает, что видит.
Потянулся к бардачку, я достал миниатюрный мешочек с солью, перочинный ножик и положил их в карман.
— Зачем это?
— Неважно. Это моя «психологическая броня». А теперь, кот, готовь лапы: мы делаем тактическое отступление. Без паники, но быстро.
Григорий одним прыжком оказался на переднем сиденье.
— Паника отменяется. Но если этот тип — даже не основной преследователь, а его наводчик... нам нужна новая линия защиты. Фальшивые следы — хорошо. Но мы должны себя скрыть тоже.