А теперь говорите, кто уехал? Куда?
Л и д а. Василий Сидоров. Навсегда.
Пауза.
К а т я (задумчиво). Лихач… Васька Лихач…
Л и д а. Он искал вас повсюду. Хотел увидеть, сказать, что любит, но… Наверно, не хватило решимости. И потому я говорю за него: Екатерина Егоровна, есть человек, для которого вы дороже всего на свете! И вы нужны ему. Это сильный человек! Большой! И я верю в него. (Помолчав.) Вот я придумала солдата. Письма себе пишу. Как будто от него. Знаете зачем? Чтоб сезонники не приставали. А сама мечтаю о таком, настоящем!
Входит м у ж ч и н а.
М у ж ч и н а. Прошу прощения. Саквояж свой забыл.
К а т я (бросается к мужчине). Товарищ полковник! Яков Кузьмич, нужно срочно найти одного человека!
М у ж ч и н а. Приметы?
К а т я. Вы его здесь видели. Это Василий Сидоров.
М у ж ч и н а (поразмыслив). Так… Он вам очень нужен?
К а т я. Да!
М у ж ч и н а. Где и когда его видели в последний раз?
К а т я. Несколько минут назад. На автобусной остановке.
М у ж ч и н а (убежденно). Возьмем. То есть найдем. Разыщем. И за семью метелями!
К а т я. Яков Кузьмич, неужели это возможно?!
М у ж ч и н а (улыбнувшись). «В любви ничего невозможного нет». Не ради похвальбы — ради вашего душевного спокойствия скажу, Екатерина Егоровна: за сорок лет службы от меня еще никто не уходил. Вот только надобно взглянуть, что там с дорогой. Может, автобус еще не проскочил… (Направляется к выходу.)
К а т я (опережая его). Я сбегаю!
Г а в р и л о в н а (встав у нее на пути). Раздетая?!
К а т я. Да тут недалеко! Я мигом!
Г а в р и л о в н а. Шубейку хоть набросьте!
К а т я. На улице теплынь! Всего минус шестнадцать! И солнышко играет. (Убегает.)
М у ж ч и н а уходит в комнату. Гавриловна и Лида прильнули к окну. Послышалась морзянка.
Л и д а. Азбука Морзе.
Г а в р и л о в н а. Застрочил… (Надевает новую шубу с чернобуркой, прихорашивается перед зеркалом.)
Л и д а (удивленно). Ты куда это наряжаешься?
Г а в р и л о в н а. Много будешь знать — скоро состаришься.
Л и д а (просияв). Неужто к Христофорову?
Г а в р и л о в н а. А хоть бы и к нему. Что он тебе, не человек, да?
Л и д а (обнимает Гавриловну). Только сейчас я поняла, что я ужасно завистлива!
Г а в р и л о в н а. Будут спрашивать депутата — скажи, пусть подождут. Ищут, скажи, сбежавшего. (Уходит.)
Л и д а (улыбаясь сквозь слезы). Сбежавшего от любви.
Слышна морзянка.
З а н а в е с
СУЩИЙ ПУСТЯККомедия в одном действии
ПАСТУХОВ — председатель колхоза.
ГЕННАДИЙ }
МИХАИЛ }
НИНА }
ТАНЯ } члены агитбригады.
БАБКА НЕСМЕЯНА.
Наши дни.
Лето. Предвечернее время. Бревенчатый, видавший виды мостик через ручей. Слева и справа от мостика — проселочная дорога. Видна часть изгороди, за которой угадывается приусадебный участок. На переднем плане — кряжистый пень. Вдали — новенькие строения богатого колхоза. Шум подъезжающей машины. Появляется М и х а и л.
М и х а и л (осматривает мост, почесывает затылок). Мда… Это называется «слезай, приехали»!
Входят Г е н н а д и й, Т а н я и Н и н а.
Г е н н а д и й (Михаилу). Ну, что с мостом? Неужели не проскочим?
М и х а и л. Как говорил Петька Чапаеву, «амба, Василий Иваныч, отступать надо».
Н и н а. Пасовать перед таким ручейком?! Да его курица перешагнет!
М и х а и л. Курица, может быть, и перешагнет. Но мой микроавтобус, Ниночка, не курица, не вертолет и не блоха.
Т а н я (напевает басом «под Шаляпина»). И не блоха, ха-ха!
Н и н а (Тане). Между прочим, ничего смешного. Вот засядем здесь до утра, тогда запоем.
Г е н н а д и й (вздыхая). Остались от мостика рожки да ножки!
Т а н я (снова напевает). Вот как, вот как, рожки да ножки!
Н и н а. Совсем немножечко недотянули. Вон и колхоз уже виден.
М и х а и л. И столовая, которая вот-вот закроется.
Н и н а. А если вброд?
М и х а и л. Завязнем.
Т а н я. А мы подтолкнем!
М и х а и л. Ручеек не так безобиден, как кажется. Илистое дно, крутой берег.
Н и н а. А может, мы поехали не той проселочной?
М и х а и л. На карте местности другой дороги нет.
Г е н н а д и й. Как нет и этого безымянного ручья. (Михаилу.) Что будем делать?
М и х а и л. Ты художественный руководитель агитбригады, ты и решай.
Г е н н а д и й. Через час должно состояться наше выступление. И оно состоится. Это все, что я знаю.
М и х а и л. Хоть бы бревно валялось — подложили бы под колесо.
Т а н я. Давайте вытащим несколько жердей из изгороди. Никто не заметит.
Г е н н а д и й (укоризненно). Татьяна! Несешь людям свет, а в голове…
М и х а и л. Тьма. Жерди слишком сухие и тонкие, Танечка. А вот за жердями, в огороде, я кое-что вижу…
Входит б а б к а Н е с м е я н а.
Здравствуйте, бабушка.
Б а б к а Н е с м е я н а. Здравствуй-здравствуй. (Садится на пень и словно застывает.)
М и х а и л (тихо, с досадой). Принесла ее нелегкая… Уселась и сидит на пеньке, как ложный опенок!
Н и н а. Старенькая. Отдыхает.
М и х а и л. А мы теперь должны загорать из-за нее.
Г е н н а д и й. Придется оставить автобус здесь и идти пешком.
М и х а и л. Машину я не оставлю. Вы, если хотите, ступайте.
Г е н н а д и й. Не валяй дурака. Ты же Чертополох. Гвоздь программы.
М и х а и л. У меня нет никакого таланта. Я тебе сто раз говорил.
Г е н н а д и й. Я и сам не собирался играть. Но так уж получилось. Урожай заболел воспалением легких. То есть, я хотел сказать, Борис. В последний момент пришлось мне его заменить.
М и х а и л (усмехнулся). «Урожай»! Ну какой из тебя Урожай?! Длинный, тощий.
Г е н н а д и й. Урожай должен быть высокий.
М и х а и л. И худой?
Г е н н а д и й. Я надену толщинки.
М и х а и л. Вот так всегда и бывает. Урожай заболел, Чертополох уехал в командировку.
Г е н н а д и й. Не ворчи.
М и х а и л. Я тут с этим мостиком даже забыл свою роль.
Г е н н а д и й. А мы сейчас повторим. Нина, Таня, пройдемся галопом по сценарию. (Достает из кармана сценарий.) Значит, так. Мы выходим в костюмах на сцену и обращаемся к публике. Предположим, зрительный зал — вот эта бабушка. Итак, поехали. (Произносит текст роли.) «Здравствуйте, дорогие товарищи!»
Т а н я. «Добрый вечер!»
Н и н а. «Добрый вечер!»
М и х а и л. «Здоровеньки булы!»
Г е н н а д и й. Стоп! Чертополоха еще нет. Твой выход позже. (Продолжает.) «Вы, наверно, уже узнали нас? Я Урожай».
Т а н я. «А я Травинка».
Н и н а. «А я Картошка».
Г е н н а д и й. «Мы решили сами прийти к вам с полей и лугов и поговорить о себе».
Т а н я. «О вас».
Н и н а. «О творцах большого урожая».
Г е н н а д и й. Стоп! (Михаилу.) Сейчас включаешься ты. (Читает сценарий.) «Прибегает запыхавшийся Чертополох».
М и х а и л (в образе Чертополоха). «Подождите! Постойте! Что же вы начали без меня?! Без Чертополоха! Ушли и даже пригласительного билета не оставили! Хорошо, дружки у меня здесь оказались — выручили!» (Достает из кармана какое-то удостоверение. Поясняет.) Показываю профсоюзный билет… то есть пригласительный. (Продолжает роль.) «Я считаю, что в каждой делегации от полей должен быть свой неутомимый, вездесущий и веселый Чертополох!»
Т а н я (в образе Травинки). «Не нужно нам сорняков!»
Н и н а (в образе Картошки). «Уходи!»
М и х а и л (ущипнув Нину). «Ишь ты, курносая, «уходи»!»
Г е н н а д и й. Стоп! Не верю!
М и х а и л. Чему ты не веришь?
Г е н н а д и й. Страстей не вижу! Шекспировских страстей!
М и х а и л (в образе Чертополоха, гневно). «Ишь ты, курносая!..» (На манер Отелло душит Нину.)
Н и н а (истошно). Ой, Мишка, больно!
М и х а и л. Я же любя…
Г е н н а д и й. Попрошу не выходить из образов! (Тоном Урожая.) «Бери, Чертополох, стул, садись и не мешай».
М и х а и л (в образе Чертополоха). «Вот это другой разговор. Культурное обхождение — больше мне ничего не надо». (Делает вид, что садится на стул.) Сажусь… Жрать охота…
Г е н н а д и й (заглядывая в сценарий). Такой реплики в сценарии нет.
М и х а и л. Это я от себя говорю. Ужасно есть хочется.
Г е н н а д и й. Прекрати, Михаил! Пока я не поверю, что ты настоящий Чертополох, не будет никакого ужина. Понимаешь, пока я тебе не верю.
М и х а и л. Да брось ты, Генка, строить из себя Станиславского. «Не верю», «не верю»… Для деревни сойдет.
Г е н н а д и й. Ошибаешься. Современная деревня…
М и х а и л. В нашем заводском драмкружке ты играешь роли «кушать подано», а тут… У меня в животе уже начинается внутренний монолог.
Н и н а. На, замори червячка. (Достает из кармана целлофановый пакетик.)
М и х а и л. А что это?
Н и н а. Хрустящий картофель. (Насыпает Михаилу в горсть.)
М и х а и л. Хватит. Куда ты мне столько…
Н и н а. Бери-бери.
М и х а и л (с театральной аффектацией). Спасибо! (Целует Нину, причем поцелуй явно затягивается.)
Т а н я. Чертополох! Картошка! Не стыдно вам?
М и х а и л (оторвавшись от Нины). Люблю картошечку! (Бросает картофель в рот.) Ну что, может, двинем в столовку? (Геннадию.) Скажи «кушать подано».
Г е н н а д и й. Вот когда эта бабушка, глядя на тебя, Чертополоха, засмеется, тогда мы со спокойной душой отправимся есть свой хлеб.