Хорошо, у нас криминальный труп. И кто его мог убить? А главное, когда. Но еще интереснее – зачем? Какой мотив?
Я быстро начала перебирать в голове различные мысли. Конкуренты, чтобы отжать бизнес. Обиженный сотрудник, которому не выдали премию. Сам Игорь?! Ох, вот это вряд ли.
Так, что-то я торможу. Видимо, мечты об испорченном отпуске не отпускают.
– Игорь! – скомандовала я. – Звони в полицию.
Мужчина стоял бледный, еле сдерживая рвотные позывы. Господи, все снова делать самой.
– Алло? – Голос подполковника Кирьянова, сменивший гудки, успокаивал.
– Зеленая, четырнадцать. Труп. Срочно, Киря! Я потом все объясню.
– К трупу без нас не лезь, – буркнул Киря, и я сбросила звонок.
– Никто не должен узнать об этом, – тихо прошептал Игорь.
– Ты о чем сейчас вообще? – удивилась я.
– О том, что мой отец… что его… – пробормотал мужчина.
– Кто не должен узнать? И вообще, давай выйдем отсюда, – предложила я. Игорь с готовностью шагнул за дверь, дождался, пока выйду я, и прикрыл ее за собой, я согласно кивнула. Осмотреть место преступления успею и позже, вместе с криминалистами или после них. А тело разглядывать – уж извините, удовольствия мне это не доставляет.
– Пресса, – пояснил мужчина. – Ты не представляешь, что за буря поднимется. То ли убит, то ли самоубился… Бизнесу – крах, нам – потрепанные нервы. А отца… его все равно не вернуть.
– Хорошо, – кивнула я. – Я лично попрошу подполковника Кирьянова работать аккуратнее. А теперь скажи мне, нет ли здесь возможности выпить кофе? От этой жары голова с трудом соображает.
Игорь, казалось, обрадовался возможности заняться хоть каким-то делом. Устроил меня в кресле – на подходе к кабинету его отца был небольшой пятачок зоны отдыха с парой кресел и журнальным столиком – и ушел куда-то. Вернулся, впрочем, быстро, принес мне большой стакан лавандового рафа, и я с наслаждением принюхалась к аромату. Глотнула. Сладкий, крепкий кофе, с едва заметным цветочно-травянистым привкусом – то, что надо. Кофеин и быстрые углеводики, м-м-м…
Сам Игорь устроился в кресле напротив меня, перед ним стоял стакан с простой водой. Так мы и ждали полицию, молча.
Наконец приехал мой давний друг Володя Кирьянов с группой оперативников и криминалистами. Я кивнула на дверь кабинета, Киря хмыкнул и раздал своим людям указания, сам же подошел к нам.
– Это сын покойного, – кивнула я на Игоря, – Костров Игорь Александрович. Соответственно, Александр Костров – за той дверью. А это, – указала я на Кирю, – Кирьянов Владимир Сергеевич, подполковник полиции, скорее всего, он и будет заниматься расследованием.
– Скорее всего, – согласился со мной Киря и пожал руку Игорю. – Так, рассказывайте, что тут произошло.
Я кратко отчиталась: приехали, зашли в кабинет, увидели тело, позвонили ему. Кабинет закрыли, ничего там больше не трогали. Камер ни в помещении, ни вокруг него нет, поскольку покойный их не любил, а возможно, ему было что скрывать.
– Володь, поаккуратнее только, – попросила я. – Чтобы пресса ничего не разнюхала. Сам понимаешь, Костровы – семейство, которое не сходит со страниц нашего местного «глянца». А такого рода популярность только помешает расследованию.
– Варианта о самоубийстве ты не рассматриваешь? – кивком согласившись с тем, что работать будет аккуратно, спросил Кирьянов.
– Нет, конечно! Отец не мог бы, – возмутился Игорь, а я добавила:
– Нет, Кирь. Ну кто в здравом – или не очень – уме, решив покончить с собой, врубит кондиционер на полную и замотает шею полотенчиком? Глупость же! А в остальном – думаю, твои эксперты куда как больше нам расскажут.
– Нам? – сделал вид, что удивился, Кирьянов.
– Нам, конечно, – вяло улыбнулась я, одним глотком допивая свой кофе. – Так уж получилось, что меня наняли расследовать связанные с этой семьей странности. Верно ведь, Игорь? – вопрошающе вскинула я бровь в адрес своего нанимателя.
– Так и есть, – кивнул тот. А Киря насторожился?
– Странности?
– Ну да. Игорь рассказал, что у его матери недавно пропал крупный бриллиант. Теперь вот – кто-то убил его отца.
Пока мы разговаривали, криминалисты успели отработать, и тело, замотанное в черный пластик, вынесли из кабинета. Кирьянов отошел от нас с Костровым буквально на несколько минут, о чем-то переговорил со своей командой и, вернувшись к «уголку отдыха», сказал:
– Тело уже увезли. «Пальчики», какие были, сняли, разумеется. Я попросил ничего не трогать лишнего. Ты сначала осмотри все сама, я займусь трупом. Потом пришлю своих ребят тебе в помощь, если надо будет.
Я поблагодарила друга. Да, действительно, осмотреться самой не помешает.
– Кирь, а по поводу причин смерти? – уточнила я.
– Пока ничего не скажу, вернусь в управление – переговорю с экспертами, здесь вас с господином Костровым выслушивал, с ребятами не разговаривал, – коротко улыбнулся друг. – Ты же знаешь, информацией, как и всегда, поделюсь. И жду ответной любезности.
– Само собой, – согласилась я. – Тогда вечером свяжемся, ладно?
– Конечно, – и Кирьянов, откланявшись, уехал. Игорь же напряженно смотрел на меня.
– Таня, ты же действительно возьмешься за это дело?
– Ну я же сказала. За тройную оплату, разумеется.
– Мы можем пока никому об этом не говорить? Особенно журналистам.
– У тебя есть подозрения?
Игорь покачал головой. Оно и понятно. Он тоже думал, что дело плевое, а тут труп отца.
– То есть предлагаешь сделать вид, что мы ищем брильянт?
– Как только это просочится в прессу, работать придется быстро. Они не дадут жить спокойно. Ну и, как сама понимаешь, убийца сможет следить за процессом расследования.
– Хорошо. Давай попробуем.
Глава 2
В кабинете было слишком чисто, и это очень подозрительно. Как будто за все время, пока тут лежал труп, кабинет тщательно мыли каждый час. Но тогда труп бы точно заметили. Не убийца же каждый день приходил убираться?
Единственное, что бросалось в глаза – в кабинете на полках и полу лежала пыль. А значит, уборщица и правда не заходила, причем как минимум три дня. Но почему тогда никаких следов крови нет? Неужели убийца так постарался и отмыл все, куда могла попасть кровь? Но как отмыть следы крови в швах деревянного пола? Это все же не гладкий линолеум, а полы с крупными щелями, в которые отлично затекает разного рода жидкость и застревает там навсегда.
Я начала с визуального осмотра помещения. Все же надо сначала понять, с чего начинать. Потом стала тщательно осматривать весь кабинет. Заглядывать в шкафы, смотреть в ящики, обошла весь кабинет от стены до стены. Но я не нашла ничего полезного.
До того как тело вынесли, убитый сидел на стуле, облокотившись на спинку всем своим весом. Судя по продавленному следу на коже кресла, он часто так сидел. Но даже там не было ни следа. Его одежда была вся в крови, но как так вышло, что вокруг него чисто? Даже слишком чисто.
Я тщательно осмотрела стул и пол вокруг стола. На полу не было ни единого пятнышка. Даже маленького. Все доски выглядели идеально чистыми.
Я достала из кармана зубочистку. Вспомнила, что как-то невзначай бросила туда одну и забыла. А теперь и правда пригодилась. Не зря захватила ее в одном из кафе, где была на днях. Поцарапала между досок и не нашла ничего кроме пыли и залежавшейся грязи. Никакой крови. Идеальная чистота.
Обошла стол вокруг несколько раз и тщательно осмотрела особенно торец стола. И там ничего. Да что же такое! Ну не приходил же убийца с ковриком и бригадой уборщиц. Или предварительно застелил все пространство пакетами, чтобы не забрызгать все кровью. Но это же абсурд! Никто не станет так делать. Тем более Костров бы явно заподозрил неладное, придя в кабинет, подготовленный к убийству.
Я перечисляла в голове различные варианты. Один бредовее другого. Ничего не складывалось. Кто и зачем убил Кострова? Как его убили? В кабинете никаких видимых следов борьбы нет. Связано ли это как-то с брильянтом? А если и связано, то как? Но еще важнее – имеет ли какое-то отношение к этому всему Игорь? А может, и брильянт не пропадал?
Мог ли Александра убить кто-то, кому тот очень сильно доверял? Тот же сын, например. Зашел за спину, резанул по горлу – и дело с концом. Потом замотал шею, чтобы кровь не текла сильно, и ушел заниматься своими делами.
Я бросила взгляд на Игоря. Нет. Он точно не мог. Во-первых, довольно глупо было бы тогда нанимать меня расследовать это дело и уж тем более спорить со мной насчет отца. А во-вторых, он искренне удивился тому, что увидел труп Кострова. Даже скорее испугался. И сейчас он выглядит слишком подавленным для убийцы.
Следом я принялась тщательно осматривать все ящики стола. Вдруг там есть что-то полезное. Ну, точно должно быть. Например, телефон, письмо, чеки, да что угодно. В голове появилась совершенно безумная и абсолютно не имеющая никакого подтверждения идея: вдруг он сам заказал свое убийство, а потом клининг? Но тогда почему никто не вызвал полицию? Разве толпа уборщиц бы не испугалась трупа? Сколько же дней он тут пролежал, что даже появился запах? И это при работающем на всю катушку кондиционере? Нужно будет уточнить этот вопрос у Кирьянова. Надеюсь, он додумается поторопить экспертизу без моей подсказки. Он же понимает, что мне нужно срочно?
Но, несмотря на полную пустоту в моей голове по поводу этого дела, в ящике Кострова я нашла интересующее меня заявление об увольнении. К нему была прикреплена очень нелестная рекомендация об этом сотруднике. Такой отзыв работодателя обрубал этому Антонову Ивану Владимировичу доступ к любой работе. Даже нашим местным дворником. А там не то чтобы сильно большие требования к работникам. Если берут даже тех, кто уже, так сказать, отмотал срок. Иногда берут и тех, кто его еще мотает. Так сказать, досрочное освобождение за хорошее поведение. Но такое обычно происходит редко и только по большому денежному знакомству.
Я еще раз пролистала все документы, но они не могли иметь никакого отношения к делу и не имели. Счета месячной давности, списки дел и распоряжения сотрудникам, выговоры и копии зарплатных листов. Ничего интересного.