Изабелла старалась быть сильной, но слезы сами напрашивались. Ноги ее подгибались, когда усилием воли она отправилась на кухню за абрикосовым пирогом и взбитыми сливками.
Поставив пирог на стол, она заметила, как Луиза бросила на нее быстрый взгляд. Изабелла улыбнулась, изо всех сил стараясь выглядеть непринужденно и моля про себя, чтобы Луиза не заметила, как сильно дрожат ее пальцы. По крайней мере она была уверена, что Луиза ничего не слышала. Незадолго до этого Изабелла поставила лазерный диск с песнями Коула Портера, и звучный голос Эллы Фицджеральд создавал фон, пока они ели, и сейчас еще продолжал громко звучать.
— Когда ты меня познакомишь с этим Джошем? — спросила Изабелла, подавая Луизе кусочек пирога. Ей хотелось увести беседу как можно дальше от собственных забот.
— Что-нибудь придумаю, — ответила Луиза. — Мы вместе пообедаем где-нибудь в приятном месте.
— Ты ему сказала о ребенке?
Луиза скорчила гримасу.
— Забудь, — сказала Изабелла. — Глупый вопрос.
— Я не хочу, чтобы он знал о нем или о его несчастном отце, Вот почему я решила избавиться от ребенка как можно скорее. — Луиза отодвинула тарелку. — Извини, больше не могу. Очень мило с твоей стороны, что ты его специально испекла, но меня все время тошнит. — Она взъерошила волосы. — О Господи, прости, что я такая тряпка!
Изабелла встала и обняла Луизу.
— Я люблю тебя, моя старшая сестричка, — сказала она.
— Я тебя тоже, — пробормотала Луиза, сжимая плечо Изабеллы, и посмотрела на нее снизу вверх задумчивым взглядом. — С тобой все в порядке, дорогая Иззи? Ты выглядишь немного… не знаю, подавленной.
— Слишком много работы, слишком мало игры, — весело ответила Изабелла и отправилась на кухню готовить кофе, а также немного успокоиться.
Они выпили кофе и еще немного поговорили. Луиза не поддалась на уговоры Изабеллы переночевать у нее и вызвала такси, которое отвезет ее и багаж в Клеркенуэлл.
— Это там живет Джош? — спросила Изабелла, молясь, чтобы сестра передумала. Внезапно ей стало страшно остаться одной. Она опасалась, что, увидев содержимое конверта, она проведет всю ночь, прислушиваясь к малейшему шороху, к каждому потрескиванию обоев, к каждому дуновению ветра, раскачивающего ветви деревьев на улице, к шагам на лестнице.
— Угу. Не могу дождаться, когда увижу его, — ответила Луиза. — Ты ведь не против, дорогая? Так мило с твоей стороны, что ты встретила меня и привезла сюда, но…
— Конечно, ты должна ехать.
Она смотрела, как Луиза поднимается по ступенькам, как ее элегантные, стройные, как у газели, ноги исчезают в ожидающем такси. Оставшись одна. Изабелла убрала тарелки и блюда и включила посудомоечную машину; еще раз проверила окна и двери, убедилась, что они надежно заперты. Затем пошла к столику, достала конверт, спрятанный в телефонной книге, и уставилась на него, ощущая все возрастающую тревогу.
Может, просто выбросить его в мусорное ведро? Или порвать на кусочки и сжечь в раковине? Но почему-то ей необходимо было знать, что в нем находится, она не могла побороть искушение.
Изабелла машинально взяла маленький серебряный кинжал, когда-то принадлежавший ее бабушке, которая пользовалась им для того, чтобы вскрывать бесчисленные конверты. Но потом передумала и положила его на место. Ей показалось оскорбительным использовать изящный старинный инструмент для вскрытия такого подлого послания.
Вместо этого она поддела клапан конверта и, слегка надорвав его, сунула указательный палец внутрь и провела им вдоль сгиба, разорвав конверт по всей длине. Стандартный способ вскрывать письма.
Она уже надорвала большую часть, когда почувствовала боль. Увидела блеск серовато-голубого металла и удивилась, что бумага какая-то странно липкая, влажная и теплая. И на ней пятна крови.
Внезапно появилось ощущение острой боли в правой руке. Изабелла опустила глаза и только через несколько мгновений поняла, что видит. Повсюду была кровь, яркие пятна на кремовой блузке и блестящие брызги на полу.
Она снова посмотрела на конверт, заглянула под клапан. Что-то маленькое и плоское было аккуратно прикреплено липкой лентой. Тонкая полоска блестящего металла! Медленно, со страхом и изумлением Изабелла узнала лезвие, разрезанное пополам. Таким брился по утрам ее отец. Острый край был расположен как раз в нужном месте, так, чтобы непременно вонзиться в палец того, кто откроет клапан.
Она закричала и уронила конверт, словно он вдруг загорелся. Посмотрела на свою руку и увидела, что из указательного пальца льется кровь. Внезапно боль от пореза стала такой сильной, что Изабелла задрожала. Ее бросало то в жар, то в холод. Ноги у нее подогнулись, и она осела на пол.
Каким-то образом ей удалось открыть телефонную книгу и набрать номер полицейского участка.
— Инспектора Макса Хоторна, — задыхаясь, произнесла она. — Немедленно. Сию же минуту. Пожалуйста!
Глава 5
Он примчался меньше чем через десять минут и позвал из-за двери:
— Мисс Брюс, вы меня слышите? Это Макс Хоторн. Откройте дверь, Изабелла. Теперь вы в безопасности. Откройте дверь.
Дрожа как в лихорадке, она все же сумела встать и открыть. Когда он вошел, она покачнулась, и он подхватил ее, на мгновение прижав к себе, а потом отвел на кухню и сунул ее руку под струю холодной воды.
Изабелле никак не удавалось унять дрожь, и когда она заговорила, ее голос вырывался из груди короткими всхлипами.
— Оно было в конверте. Лезвие бритвы. — Она завороженно смотрела, как вода течет по ее пальцам и розовые струйки исчезают в отверстии слива. — Кто мог это сделать? — с недоумением спросила она.
— Я сейчас отвезу вас в больницу, — предложил Макс. — Этот порез нужно показать врачу. — Он обмотал ее ладонь кухонным полотенцем, помог надеть пальто и, почти неся на руках по лестнице, усадил в машину.
Она смутно помнила, как он звонил в участок, докладывая о происшедшем, и просил, чтобы женщина-полицейский приехала к ним в больницу. Изабелла молча сидела рядом, не в состоянии полностью осознать то, что с ней случилось. В первые минуты после того, как она порезалась, она ничего не чувствовала, но сейчас в руке начала пульсировать боль.
Как в тумане она видела, что Макс Хоторн ведет ее к стойке регистратора и требует, чтобы ее немедленно осмотрели. Через несколько секунд Изабелла оказалась в маленьком отсеке за занавесками, где рану тщательно осмотрела и забинтовала деловитая молодая докторша.
— Порезы бритвой всегда очень неприятны, — сообщила она Изабелле. — И очень болезненны, поэтому я дам вам таблетки, которые помогут облегчить боль.
Макс Хоторн уже ждал ее, а вместе с ним женщина-полицейский в форме. У нее было серьезное лицо, а темные волосы гладко зачесаны назад. Она коротко кивнула Изабелле, и они с Хоторном бросили быстрые любопытные взгляды на ее забинтованную руку.
— Со мной все в порядке, — сообщила Изабелла и решительно двинулась по коридору, пытаясь изо всех сил ступать твердо, не шатаясь.
Когда они вернулись к ней домой, Макс усадил Изабеллу на диван и попросил свою коллегу, которую представил как сержанта Эмму Хейс, приготовить чай.
— Я сама, — возразила Изабелла, пытаясь встать.
— Нет, — приказал он. — Просто расслабьтесь. Она подняла на него глаза.
— Легче сказать, чем сделать. — Она посмотрела на него с вызовом.
— Знаю.
— Знаете? Ну наверное, вы все это уже видели раньше. С другими людьми. Но самому стать жертвой — это совсем другое дело. — Слово «жертва» звенело у нее в голове, и она пожалела о сказанном. Произнести это слово означало признать правду. Она действительно стала жертвой. Пассивной и беспомощной. Мишенью.
— Простите, — тихо сказал он.
Сержант Хейс вошла с чаем и торжественно поставила дымящуюся кружку на низкий столик перед диваном, чтобы Изабелла могла до нее дотянуться.
— А вы не выпьете со мной? — спросила Изабелла, переводя взгляд с инспектора на сержанта.
— Мы не в гостях, — коротко бросил Хоторн.
— Но это мой дом, и я не привыкла сидеть и пить чай, не предложив его окружающим.
Она увидела, как Хоторн и сержант переглянулись. Он коротко кивнул, и Эмма Хейс снова ушла на кухню.
— Вы в состоянии ответить на несколько вопросов? — спросил Хоторн.
— Думаю, да.
— Мисс Брюс, — мрачно начал он, — я понимаю, как вам сейчас плохо. Я буду очень краток.
Она улыбнулась с иронией.
— А потом вернетесь с утра пораньше.
— Это все ради вашей безопасности, — напомнил он.
— Я знаю. И благодарна вам за то, что вы пришли сегодня, несмотря на ночь, да еще так быстро. Продолжайте.
Сержант Хейс вернулась еще с двумя кружками чаю и вручила одну из них Хоторну, который сразу же поставил ее на стол, словно она была помехой.
— Можно взглянуть на конверт, который вы получили сегодня ночью? — спросил Хоторн.
Изабелла вздрогнула, вспомнив о нем.
— Он на столике в прихожей. Нет, кажется, я уронила его на пол. Там все забрызгано кровью, — добавила она, вспомнив те ужасные мгновения, когда вскрыла конверт.
Хоторн снова коротко кивнул Эмме Хейс. Она вышла и быстро возвратилась с конвертом. Изабелла заметила, что она надела тонкую перчатку и очень осторожно держит залитую кровью бумагу.
Хоторн взял конверт за самый краешек, положил его на стол, достал из кармана маленький пинцет и открыл конверт. Несколько секунд задумчиво смотрел, потом наклонил голову и заглянул внутрь. Медленно сунул туда пинцет и вытащил сложенный листок.
— Господи! — воскликнула Изабелла. — Неужели еще одно письмо?
— По-видимому, да. — Он посмотрел на нее, лицо его оставалось мрачным. — Хотите, чтобы я его прочел?
— Да, — прошептала она.
Он медленно развернул листок и прочитал письмо. Изабелла увидела, как он поджал губы.
— Хотите, чтобы я вам его прочел?
— Нет. Ох, я не знаю. — Она умоляюще посмотрела на него, собираясь с духом. — Да. Не знать — это хуже всего.