ложить её в одной группе с близкими ей по форме, размеру и цвету. Я точно знал, что именно так и надо поступать, потом будет легче и проще. Что «потом» и что «легче и проще», я тогда не понимал, но знал: так надо! Я очень устал от этой работы. Хотелось всё бросить и перестать сопротивляться – пусть засыпает, но из последних сил упорно продолжал это занятие. Что-что, а упорство – это у нас фамильное. Мама говорит иногда в сердцах: «Ослиное упрямство». Но мы с папой знаем, что это не более чем добрая шутка. Когда сил у меня почти не осталось, смерч прекратился. Остатки песчинок добровольно спланировали на нужные места так, что поправлять практически не пришлось. Я с огромным облегчением вздохнул и… очнулся.
Та же аудитория. На креслах с отрешенным видом сидят мои одногруппники – видимо, их пытка ещё продолжалась, в связи с чем я горячо им посочувствовал. Дедушка Лил (такое прозвище нашему декану пришло вдруг на ум) уже спешил ко мне с кружкой настоя. Все очень похоже на день испытания. В глазах… в глазах у меня продолжают падать песчинки, но уже медленно, как-то лениво, ещё в полёте распределяясь по своим потокам. В целом чувствовал я себя практически нормально, если бы только не лёгкое головокружение и мельтешение песка.
Выпив настой, и вовсе почувствовал себя человеком.
– Дай-ка кристалл. Посмотрим на твои успехи, а то что-то быстро ты прекратил принимать сведения.
Я разжал пальцы. На ладони у меня лежал полностью белый кристалл. Без единого зелёного пятнышка.
Глава 8
Мы почти одновременно вышли из ступора. Он смотрел на меня таким взглядом, словно я пообещал ему прямо завтра наступление золотого века на всём континенте, но неизвестно, то ли обману, то ли просто не смогу выполнить обещание.
– Так… не может быть… но бывало… бывало. Значит, он… – забормотал дедушка Лил, он же декан. – Очень может быть… очень может быть! А если… – Тут он резко помрачнел и надолго задумался.
Я сидел, хлопал глазами и ничегошеньки не понимал. Всё так плохо? Или, наоборот, хорошо? Вдруг дико, прямо невыносимо захотелось есть, будто я неделю просидел на любимой маминой диете. Независимо от моего сознания, ну, почти независимо, левая рука выцепила горсть орехов из одного кармана, правая из другого – огурчик, и я с жадностью захрустел дарами природы, практически не разбирая, какая половина моих зубов дробит орехи, а какая – огурец. Вот это меня пробило на хавчик, как говаривал мой дядя Винниан, догладывая косточки третьего гуся. Орехи, разумеется, были чищеные. А вы подумали, я прямо со скорлупой?
В тот момент, когда я уже почти закончил (эх, мало взял!) уничтожать свои запасы, взгляд декана прояснился, и он сурово посмотрел на меня. Я перестал жевать и затаил дыхание.
– Парень, слушай внимательно, это важно. Есть небольшая вероятность, что всё будет хорошо. В чём это заключается, говорить пока рано. Но гораздо большая вероятность, что… – Он помялся. – Как бы это тебе сказать, чтобы ты понял… А, вот. Два не очень хороших варианта заключаются в следующем. Либо полученные сведения не усвоятся и угаснут, и тогда ты просто повторишь приём – это самое вероятное. Либо сведения останутся, но в общую структуру твоих знаний не войдут. Последнее – самое неприятное.
– А что в этом неприятного?
– Слышал такое понятие «ходячая энциклопедия»?.. Слышал, значит. Так вот. Есть учёные, обладающие обширными познаниями и ведущие плодотворную научную деятельность, и есть люди, обладающие не меньшими, а зачастую и большими познаниями, но неспособные к творчеству вообще. Эдакие люди-справочники. Фолианты в панталонах или юбке. На любой вопрос тебе ответят. Назовут даже номер страницы книги, где это написано. Однако, увы, на большее они, как правило, не способны. Они владеют не знаниями, а сведениями, часто не понимая их сути. Почему? Потому что эти их сведения, находясь вне общей структуры, практически не принимают участия в самом процессе мыслительной деятельности, реализуемой на базе этой структуры. Так, во всяком случае, полагают наши теоретики. Обыватели же часто путают одних с другими, принимая пустышки за больших учёных.
Я не хочу тебя пугать, но очень часто эти ходячие энциклопедии как раз и характеризуются быстрым поглощением сведений из магических книг. Ну-ну! Только не надо отчаиваться. Один раз я уже ошибся в отношении тебя. Помнишь испытание? Дай боги, и сейчас ошибаюсь. К тому же есть возможность помочь тебе. Существует гипотеза, что именно недостаток практических занятий вкупе со слабой энергетикой не позволяет воспринятым сведениям стать знаниями. Кстати, имей в виду, молодой человек: с увеличением и усложнением структуры знаний существенно вырастают энергетика и способность эффективно оперировать большими объёмами информации. Это не только улучшение здоровья в целом, но и обретение способности быстрее и качественнее решать всё более сложные задачи. Так что не ленись, и у тебя всё получится, а академия тебе в этом поможет.
– Так что же делать?
– Не отчаиваться. Ещё ведь ничего не произошло! Но поработать придётся. Кристалл будешь носить на каждое занятие. Он устроен так, что при каждой активации проверяет наличие в памяти необходимых сведений и недостающие передаёт заново. Это первое. Второе: я распоряжусь, и тебе выдадут бумажные книги по пройденным предметам, а уж ты, будь любезен, обязательно читай их после занятий. Причём не всё подряд, а только тебе незнакомое. Допустим, открыл страницу – на ней описание растения. Ты всё о нём знаешь и понимаешь, что к чему. Тогда листай дальше. Наткнешься на то, что непонятно или малопонятно, вот здесь-то и перечитай обязательно. Может быть, неоднократно. С этим ясно? Идём дальше. Наставники будут постоянно контролировать твой энергетический баланс и при необходимости подправлять, в том числе вечером и ночью. Так что, увы, про личную жизнь на некоторое время придётся забыть. Впрочем, ночью с контрольными визитами наставники будут приходить всего раз в два часа и, если хочешь, предварительно стучаться.
– Не надо… – Я покраснел от смущения и даже на секунду забыл о своём отчаянном положении, во всех интимных подробностях представив себе «личную жизнь» в присутствии толпы наставников со свечками в руках. – Не надо стучаться. Лишнее это. Нет у меня личной жизни и не предвидится. Кому я такой толстый нужен? – В самый неподходящий момент эта моя проблема выползла на свет, даже вытеснив существенно более важный вопрос моей дальнейшей жизни. Я для себя определённо установил, что нормальная девушка на меня точно не глянет. Сам бы я на себя глянул, будь я девушкой? Нет, конечно. Вот то-то и оно! А иметь дело с ненормальными… до такого я ещё не дошёл. Как бы я ни хорохорился – девушки, мол, не интересуют меня, и без них прожить можно, – но периодически, особенно в минуты нервного напряжения, задавленные страхи поднимали голову и махали ручкой, дескать, мы не ушли, родной, мы с тобой.
– Эх, молодость, молодость. Юношеский максимализм и неверие в себя! Лично я вижу перед собой парня немного выше среднего роста с обаятельным лицом и добродушной улыбкой. Полного, да, это есть, но не толстого. Тебе родители не говорили, что ты не толстый, а полный?
– Говорили. А какая разница?
– О-очень большая. Как ты думаешь, пухленькая девушка, то есть полная, это расплывшаяся, лопающаяся от жира квашня?
– Не-э-эт.
– Так вот, если провести параллели, то именно образ этой самой пухленькой девушки, а не квашни лучше всего подходит, чтобы охарактеризовать тебя, какой ты есть. Надеюсь, тебя не обидит сравнение… есть такой медведь-ленивец… видел когда-нибудь? Ага. С эдакой добродушной мордочкой и животиком? Теперь вообрази, что этот медведь похудел. Страшно стало? Вот-вот. – Дедушка Лил тихо засмеялся и продолжил: – И последний вопрос на нашем сеансе вправления мозгов. Пухленьких девушек парни любят меньше, чем худышек?
– Ну не знаю, мне другие нравятся, – неуверенно выдал я.
– Как твоя соседка на испытании? Да не отшатывайся с таким испугом. Я всё понимаю. Ну хорошо. Вернемся к нашей теме. Так вот. Пышки нравятся мужчинам отнюдь не меньше, чем стройные, молодой человек. Отнюдь. Поверь моему опыту. Я сам в молодости ни одну не пропустил. Эх, было время! Только тс-с. Моей старухе ни полслова. Она ведь и сама была пышечка – загляденье. Да и сейчас очень даже ничего. Так что не спеши с выводами. Не спеши. Я ещё погуляю на твоей свадьбе. Пригласишь?
– Вас? Да хоть сейчас! Если она, конечно, когда-нибудь состоится. – Сомнения мои он поколебал, но отнюдь не развеял. Тем не менее на душе стало легче и веселее, что ли.
Где-то через час зашевелились мои одногруппники. Декан, ну точно заботливый дедушка, подбегал к каждому с кружкой, отпаивал настоем и смотрел кристалл. Практически во всех случаях он одобрительно кивал головой, отдавал кристалл и спешил к следующему студенту. У Сена кристалл побелел больше, чем наполовину, что, впрочем, не удивило наставника.
– Вы ведь, как потомственный травник, и так много северных трав знаете?
– Да. А откуда ж вы знаете про травника?
– Я ведь декан и ваш наставник. Перед занятием я, разумеется, ознакомился с вашими личными делами.
Напомнив всем, что завтра начинаются практические занятия по травоведению, а мне лично – о необходимости получить книги, он отпустил нас на обед.
После обеда повторилось примерно то же, что и на первом занятии. Мы подключились к книге по общей магии. Опять смерч бросал в меня цветной песок, опять я его разгребал – думаю, дворником я теперь смогу работать профессионально. И снова кристалл, теперь уже по общей магии, у меня полностью побелел. Наставник, видимо, был предупрежден, поскольку не удивился этому, а выдав мне настой, спокойно занялся своими делами в ожидании следующих пробудившихся.
Стоит сказать, что я, занятый своими проблемами, так и не познакомился ни с кем из нашей группы. Не знаю даже, сколько в ней парней, а сколько девушек. Хотя отметил, что в группе уже стали завязываться знакомства, и краем уха услышал, как обсуждалось предложение отметить поступление и начало учебного года. Но мне это было неинтересно.