— Хороший план, — согласилась Ольга. — Я как раз хотела предложить тебе, чтобы ты не пер дуром, а выждал. Сомнительно, что он начнет атаку на нас вот прям сходу.
Какое-то время они молча жевали. Бушуева переключилась на рыбу, Радим же продолжил есть мясо.
Несмотря на то, что она съела полшампура, девушка уничтожила дорадо целиком. И, похоже, не отказалась бы от добавки.
— Не думала, что осилю, — выдохнула она, вытирая салфеткой руки и раскочегаривая айкос, — но с огня с дымком всегда вкуснее.
— Рад, что смог угодить, товщ подполковник, — притянув ее к себе, произнес Радим. — Тебе тут нравится?
— Очень нравится, — призналась Ольга, — никогда не думала, что вот так захочу вечерами сидеть. А тут так тихо и спокойно.
Радим был с ней согласен. Сейчас в поселке очень тихо, где-то вдалеке проехала машина, но он едва смог ее расслышать. Город всегда полон жизни, а тут тишина. Только лес, до которого полсотни метров, шумит.
— Завтра опять пьяный явишься?
Вяземский покачал головой.
— Выпью пятьдесят на кладбище и домой. Нужно заехать в управление, с девчонками в столовой насчет банкета в следующую пятницу договориться.
— А я разве не сказала? — наморщив лоб, поинтересовалась Бушуева. — Я договорилась. Вижу, что ты не телишься, а время уходит, вот и сходила в пятницу. Тебе нужно только денег завезти, пятьдесят тысяч — по пятерке им за помощь, и сорок, чтобы стол собрать, ну и на бухло, если через них будешь заказывать. Обратишься к Анне, высокая, полноватая, всегда за кассой сидит.
— Умница моя. Тогда завтра заскочу, передам наличность. Или на карту ей скинуть?
— Блин, а вот это я не уточнила. Завтра утром узнаю, скину сообщение. — Она поежилась, даже под пледом было уже прохладно. — Может, в дом пойдем? А то уже не слишком комфортно, да и наблюдатель этот надоел. Я его затылком чую, достал.
— Что, чувствительность появилась? — поинтересовался Радим. — Поздравляю, побочный эффект от обретения источника. Теперь будешь чувствовать пристальное внимание к своей персоне.
Именно в этот момент зазвонил телефон Ольги, и не гражданский, а служебный.
— Полковник Ивашов, — прокомментировала она. — А это значит, конец нашему вечеру. Слушаю, товарищ полковник, — поднося аппарат к уху, доложилась она. — Еще одна? Волотово? Как давно? Есть что-то новое или только тела?
Радим достал свой айкос и прикурил, все было ясно, мертвая ведьма нанесла новый удар.
— Хорошо, сделаю все, что в моих силах. Да, я доведу информацию да лейтенанта Вяземского. До завтра. Двенадцать трупов, и снова старики. Смысла тебе туда идти нет, четыре дня с момента смерти прошло, все как в прошлых двух эпизодах, остановка сердца. В десять утра генерал на ковер вызывает, думаю, меня будут дрючить, что движения по делу ровно ноль. И что мне ему сказать?
— Может, Старостин завтра что-нибудь прояснит, — пожал Радим плечами, — я пока никак не могу обнаружить эту сущность. Был бы след свежий, хотя бы часов двенадцать, я бы по нему попробовал пройти, а так он истаял давно, как и в первых двух случаях. А генералу скажи, что расследование идет, им занимаюсь я, как специалист, тебя в дело не посвящаю, поскольку призраки не по части ФСБ, и, если ему кому-то нужно предъявить, пусть мне пистон вставляет, а я найду, как его осадить.
Ольга улыбнулась и поцеловала Радима в колючую щетинистую щеку.
— Милый, спасибо тебе, конечно, но это так не работает, я за тебя отвечаю, и косяк мой. Ладно, отбрешусь как-нибудь. Все, пошли домой, затопим камин в спальне, у меня большие планы на тебя.Кстати, а ты ту оставшуюся плашку с руной с собой взял?
— Взял, — улыбнулся Вяземский, — хочешь перед сном немного резерв поднять?
Ольга кивнула.
— Но сначала секс. Кстати, шашлык возьми с собой.
— Неужели ты позволишь мне есть прямо в постели? — притворно удивился Радим.
— Нет, конечно, — непреклонно отрезала Ольга, — но на пол перед камином можно будет бросить пледы, и после страстного секса сидеть, курить и есть остывший шашлык.
— Вот так всегда. А говорила — в постели никаких запретов, а потом начинается, не смей жрать печенье, куда с арбузом?
Бушуева заливисто рассмеялась.
— Бородатый анекдот, но в тему. Ладно, пойдем в дом, а то реально холодно.
Она вскочила и начала сворачивать пледы. Радим же принялся паковать еду. Салат из-за шашлыка и рыбы не был съеден даже на половину, и Вяземский чуть позже собирался это исправить. Да и Ольга, скорее всего, проголодается.
Все было перенесено в дом и поднято на второй этаж. Радим занялся камином, тот был отличным, со стеклянными прозрачными дверцами. Хозяева оставили внушительную поленницу дров. Вот только топора не нашлось, если с мангалом, благодаря двум мешкам с углем, он не требовался, то тут…. Радим вздохнул и вытянул из сокрытой кобуры кукри. Высокий забор прикрывал его от наблюдателя, который, возможно, все еще торчал в доме по соседству, так что ничего лишнего тот увидеть не должен. Конечно, непальский тяжелый нож был не предназначен для колки дров, но, во-первых, он был с миродитом, во-вторых, имел руны на пробитие, ну и в-третьих, амариил с руной гибели. Поставив на чурбак полешко. Радим в три удара расколол его, это было даже легче делать, чем топором. Уже через пять минут он тащил в дом приличную охапку чурок, и вскоре в полутемной комнате неспешно разгорался камин. Отсветы пламени заплясали по стенам, треск поленьев настраивал на романтический лад. Вяземского всегда гипнотизировал живой огонь, вот и сейчас он залип, и даже пропустил тот момент, когда Ольга опустилась у него за спиной и обняла за талию. Несколько секунд Радим выныривал из своего транса, после чего накрыл своими руками ее ладони.
Они никуда не пошли. Да, пара новеньких пледов, конечно, не матрас, но это было и не важно. Все случилось прямо на полу, в отсветах огня, под треск поленьев и под едва различимый запах дымка. Он как-то извернулся и поцеловал ее, она ответила и начала стаскивать с него теплую клетчатую рубашку…
— Это было волшебно, — прошептала Ольга, ведя по его груди острым ноготком. — Я иногда представляла, что подобное случится у камина на какой-нибудь медвежьей шкуре.
— Ну, шкуры у нас нет, — лениво ответил Радим, слушая, как трещат поленья, — хотя, можно заказать. Но, если честно, они красиво смотрятся на полу, но обычно колются, так что заниматься любовью на них голышом, то еще мучение.
— Тогда и не надо, — отмахнулась Ольга, — пледов вполне хватило. — Она посмотрела на пару контейнеров, в которых был шашлык и овощи. — Давай пожуем?
— Давай,- легко согласился Радим. — Вино будешь допивать, там граммов триста осталось?
— Буду, конечно.
Ольга села, поджав правую ногу под себя, а левую подтянув к груди. Ее черные волосы рассыпались по плечам. С минуту Радим ей просто любовался, после чего подтянул к себе контейнеры, бахнул в стакан виски, затем наполнил бокал Ольги. Он специально купил парочку, когда ездил за зеркалом, простенькие, дешевые, обычный ширпотреб. Но это лучше, чем пить из кружек.
— За нас, — шепнула Бушуева. — Ты не представляешь, как долго я тебя ждала. Бокал и стакан с легким звоном столкнулись в воздухе.
— Именно меня? — иронично спросил Радим, отпив из стакана.
— Мужчину, — покачала головой Ольга. — Надежного, сильного, смелого, мужественного, который не боится ответственности.
— Ух ты, — восхитился Вяземский. — И ты такого нашла? Невероятно. Познакомишь меня с ним? Надо посмотреть на него, я не верю, что такие бывают.
За это он получил шутливый тычок кулачком в плечо.
— Дурак, — улыбаясь, произнесла она.
Вяземский рассмеялся и, сунув руку в контейнер, вытянул оттуда ароматный кусок мяса. За окном давно стемнело, время подбиралось к полуночи.
— Оль, — позвал он девушку, которая расправлялась с салатом. — Если ты хочешь последнюю руну принять, сейчас самое время, как раз оклемаешься, и пойдем спать.
— Давай, — без особого энтузиазма заявила она, — хоть и нужный процесс, но уж больно неприятный.
— Если хочешь, давай остановимся, — поднимаясь и направляясь к своей сумке, произнес Вяземский. — Если ты не сумеешь оперировать рунами рунного круга без плашек, то полноценным зеркальщиком тебе все равно не стать, так, сможешь кое-какие стихии открыть, но выше двадцатника все равно не перешагнешь. Уж больно редко попадается.
— Нет, продолжаем, — упрямо покачала головой Ольга, забирая у него пакет с последней руной резерва. — Даже этот мизер делает меня особенной.
— А тебе так важно быть особенной? — усаживаясь рядом, поинтересовался Радим.
— Рядом с тобой — да, — совершенно серьезно ответила Бушуева, решительно размотала пакет и запустила туда руку.Ее тело тут же выгнуло дугой, руна была серьезной, в ней минимум три обычных соединилось.
Радим подхватил заваливающуюся девушку и, обняв, прижал к себе. Прошло минут пять, прежде чем Ольга открыла глаза.
— Круто тряхнуло, — произнесла она и, схватив бокал с вином, залпом выпила сразу грамм сто пятьдесят. — Это было сильно, руки с трудом слушаются. Как будто я хватанула разом все, что поглотила до этого.
— Возможно, — легко согласился Вяземский, — это была руна после слияния нескольких. — Он протянул руку, подтащил свою сумку, и на свет появилось зеркало фрейлины. — Давай глянем на твой резерв.
Ольга послушно взяла зеркало и, приложив два пальца, призвала свое сияющее отражение.
— Ого, — только и произнесла она, глядя на существенно прибавивший в интенсивности ореол.
— Вот теперь точно единица, — удовлетворенно прокомментировал Радим. — Молодец, но вскоре мне придется идти за новыми рунами. Давай я тебе покажу руну телекинеза, попробуешь ее создать, она, пожалуй, самая безобидная.
Радим положил на тарелку кусок мяса граммов в тридцать, после чего начертил на листе блокнота руну, показал всю последовательность воспроизведения и передал Ольге.
— Пробуй. Если выйдет без плашек, это будет прорыв. Вообще, конечно, надо заняться с тобой концентрацией по моей методе, ее даже отдельские на вооружение взяли. Так что завтра вечером, думаю, займемся.