— Фигня, уже заросло, а вот помяли меня знатно. Влетел я в засаду, и если бы не мой кукри, сдулся бы. А теперь пошли, нам еще час, а то и больше до Энска пилить. Да и остановиться надо будет на трассе, пожрать чего-нибудь, а то проголодался, заживление ниоткуда не берется.
— Пойдем на кухню, — ухватив его за руку и таща за собой, произнесла Бушуева, — десять минут ничего не решат, я тебе сейчас пару бутеров с докторской сделаю и чаем напою. Хлеб плохой, колбаса тоже так себе, да и майонез дешовский, хотя, чего ждать от сельчан, но хватит продержаться до ближайшей закусочной.
Радим кивнул, жрать хотелось, а хозяевам этого дома продукты в холодильнике уже не нужны.
За десять минут он спорол три здоровых бутерброда, требовалось топливо, и он не особо задумывался о том, что закидывает себе в рот. Чай был сладкий, не слишком крепкий и вполне горячий. Так что через пятнадцать минут они шагали по темной улице к месту, где остался их транспорт.
— Вернулись значит, лейтенант? — произнес старлей Романов, стоявший, опершись на закрытую дверцу машины и внимательно изучая Радима. С груди стволом вниз свисал обшарпанный АКС-74У, в народе «ксюха», «укорот», ну еще совсем пренебрежительно «огрызок». Берегся старлей, нервничал в этой мертвой деревне.
— Вернулся, — подтвердив Радим, направляясь к водительской двери.
— Где ж вас носило-то? — задал риторический вопрос Романов. — Полковник очень хотел с вами побеседовать, но куда вы ушли, никто не знал. А ваша спутница ссылалась на государственную тайну. Ох, как зол был Иван Ильич, даже звонил начальству вашему, но был послан и там.
— Правильно, — улыбнулся старлею Вяземский и, достав электронку, подошел к ДПСнику. — Не нужно ни тебе, ни полковнику Шилову знать, что мы тут делали, и куда я ходил. — Просто прими, что есть вещи, про которые ты никогда не слышал, и от этого они не становятся менее реальными.
— Это те вещи вам под правой лопаткой дырку сделали и куртку в кровище извозили? — поинтересовался Романов.
— Нет, это была нелепая случайность, просто не повезло. А то, про что я говорю, меня чуть не убило. Но, как я сказал, ни тебе, ни салаге, что сейчас окно приоткрыл и уши греет, ни полковнику Шилову эти знания не нужны.
Какое-то время они молча стояли, дымя, потом пожали друг другу руки и разошлись, им еще час куковать тут, ожидая смену, а Радиму и Ольге пилить до Энска.
— Лейтенант, — окликнул его старлей, — а то, что людей тут убило, за нами не явится? Ты ведь его не нашел и не убил. Иначе бы сказал, что все кончилось. Прав я?
— Прав, — обернулся Радим. — Я кое-что другое нашел, куда как опасней. А то, что здесь случилось, всего лишь эпизод и, скорее всего, не последний, а насчет твоего вопроса, грозит ли тебе что-нибудь, не знаю, но вряд ли, деревня-то опустела, а значит, больше не интересна.
Он видел, как на лице старлея проступило облегчение. Ему очень нужно было получить это заверение, уж больно неуютно чувствовал себя усатый ДПСник в мертвой деревне.
Махнув напоследок рукой, Радим уселся за руль, немного поерзал, устраиваясь поудобней, и завел двигатель.
— Где ночевать будем? — спросила Ольга, когда они выехали с проселка на трассу. — Я бы, конечно, за город хотела, но там ни черта нет, ни одежды, ни еды. Да и машина моя стоит брошенная на стоянке управления. Кстати, может, расскажешь, что случилось после того, как ты через зеркало прошел?
— Расскажу, — согласился Радим. — А насчет того, где будем ночевать, тут придется по домам разъехаться, заброшу тебя к управлению, чтобы свой хендай забрала, а сам к себе рвану, нужно вымыться, одежду сменить. Блин, у меня скоро одежда кончится. — Он бросил взгляд на приборную панель, где отображались часы. — Может, даже успею заскочить в пункт выдачи, забрать заказанный камуфляж. Мне реально скоро нечего носить будет. Хотя нет, не успеем, они до девяти, а мы, дай бог, будем только к Энску подъезжать.
Ольга накрыла ладонью правую руку Вяземского, которая лежала на рычаге переключения скоростей.
— Я прямо чувствую, как ты устал, — произнесла она с теплотой. — Что там произошло? Я только черную поляну разглядела, словно выгорело на ней все.
— Не выгорело, плохое случилось, жуткое, там земля умерла. Через какое-то время она, конечно, оживет, но на поляне этой долгие годы ни одной травинки не вырастет.
— Ты нашел Орелию?
— И да, и нет, — прибавляя скорости, поскольку пошла дорога получше, ответил Вяземский. — Я нашел то, что осталось от ее тела, и это тело меня едва не ушатало. Чистое везение, ловушка была на зеркальщиков, которые явятся за ней. — С рассказом он уложился в пять минут, поскольку Ольге не нужны были детальные подробности.
— Значит, все продолжится, — тяжело вздохнув, подвела она итог, — мертвые деревни и разъезды по области.
— Да, Оль, все так. Орелия обрела фантомное тело, если смогла покинуть оболочку. Теперь твоя задача — искать места, где увеличится смертность от остановки сердца. Не уверен, что она будет и дальше вырезать деревни, хотя, черт его знает, как размышляют духи. А еще ищи новости о странных убийствах, которые случились вроде как в состоянии аффекта или человек был невменяем. Это дух зеркальной ведьмы. Силы к ней не вернутся, но одна вещь у нее останется точно — ментальная атака. Думаю, она будет пытаться брать под контроль людей, лишая их разума и заставляя творить всякую дичь.
— Хорошо, я поставлю эти вопросы на контроль, но область большая, будет тяжело обработать такой объем.
— Вся область не нужна, — покачал головой Радим, — Заринский район, она не будет менять охотничьи угодья. Не знаю почему, но подобные неприкаянные духи никогда не удаляются от места своей смерти дальше, чем на полсотни километров, ни одного свидетельства в дневниках зеркальщиков не было обнаружено.
— У тебя есть прогноз?
— Она сначала затаится. Скорее всего, дух знает, что я расправился с ее оболочкой, и не рискнет предпринять активные действия. Так, небольшая подпитка, один-два человека в день. Самое плохое, что она теперь может в кого-то вселиться, но для этого потребуется добровольное согласие, причем человек обязан ясно понимать, кого он пускает в свое тело. Но сейчас столько наивных дураков, которые не верят в мистику, что у духа не возникнет проблем.
— А что ему это даст? — удивилась Ольга.
— А вот это правильный вопрос. Это даст ему возможность оставаться незаметным для меня. Похулиганил — прыг в оболочку, и его не видно. Вычислив район его охоты, и сократив хотя бы до десятка километров, я могу окружить его рунами, которые дадут четкий пеленг, но разглядеть его на задворках сознания какого-нибудь алкаша у меня не получится.
— Ясно, постараюсь мониторить подобное. Но чаще всего до управления такие незначительные эпизоды не доходят, оседая еще на уровне участковых.
— Если честно, я и не надеюсь, — бросил Радим, выруливая на федеральную трассу, — разве что статистика смертности подскажет, где она гнездится. Вообще, если дух не начнет пороть лютую дичь, мы его хрен достанем. Тот эпизод, что я тебе рассказывал, ну про рабочий поселок на Урале, исключение из правил. У духа резьбу сорвало, обычно они куда как аккуратней и могут существовать тут годами, полностью захватив оболочку и подавив носителя. Одной жизни в три дня, чтобы поддерживать существование, вполне достаточно. Но даже с оболочкой она не покинет район, где была убита. Так что вся дичь будет происходить в Заринске и его окрестностях. Мы упустили шанс уничтожить бесплотного духа.
— Это печально, — вздохнула Ольга. — Ну да хватит о работе. Ты помнишь, что завтра вечером дверь в подвал привезут? Что ты вообще хочешь там делать?
— Там будет расположен серьезный артефакт, и такая защита, что без моего согласия никто зайти не сможет. Можешь считать этот подвал нашим убежищем. После того, как я с ним закончу, он, наверное, сможет выдержать попадание ФАБ3000, поселок снесет, а подвал уцелеет. Ах да, совсем забыл, скорее всего, на следующей неделе мне нужно будет уйти на пару дней.
Ольга вздрогнула и, резко повернув голову, посмотрела на Вяземского.
— Когда последний раз ты мне такое сказал, то исчез на два месяца, и все думали, что ты погиб.
— Так бывает, я ходок и зеркальщик, я всегда буду рисковать, например, как сегодня. Мне нужно добыть для тебя руны усиления резерва. Кроме того, у меня договор со Старостиным, со мной пойдет его человек.
— Мы будем останавливаться? — резко сменив неприятную тему, произнесла Ольга. — Впереди указатель на закусочную.
— Нет, — ответил Радим, — гоним дальше. Хоть куртка и несильно пострадала, но кровавое пятно и дырка на спине хорошо заметны. Романов его даже в темноте разглядел, а при свете все посетители заметят. Так что едем до города, тем более, осталось километров сорок, полчаса — и мы в Энске.
— Возьми меня с собой, — неожиданно попросила Ольга.
— Нет, — покачал головой Радим, он ожидал этой просьбы. — У тебя отсутствует ментальная защита, а еще недостаточно сил, чтобы не быть мне обузой. Вот когда ты станешь настоящим зеркальщиком и будешь способна постоять за себя, тогда мы и вернемся к этому вопросу. Продолжай обставлять дом и тренировать руны. Я оставлю тебе несколько для изучения и покажу тебе упражнения, как развивать источник без плашек. На многое не надейся, но по капле объем будет прирастать. И еще объясню, как входить в боевой транс, тоже штука нужная, улучшает концентрацию, необходима для создания рун в бою, иначе сможешь только в спокойной обстановке руны творить. Ну и тебе придется мониторить то, что происходит в области, дух Орелии никуда не делся. Так что будет, чем заняться.
— Знала, что ты откажешь, — без какой-либо обиды прокомментировала его слова Ольга. — Ты прав, я пока что обуза. Только вот что-то ты разгулялся с задачами, словно снова на два месяца исчезнуть собрался и пытаешься обо мне позаботиться.
Радим на это ничего не ответил. Да и что тут скажешь? Он — зеркальщик, ходок, он охотится на тварей, разбирается с ведьмами, ходит в другие миры, так что сгинуть ему, несмотря на свою новую силу, можно в любой момент.