— Охренеть, — выдохнул он. — Первый портал — шестьдесят два скачка, второй — семьдесят четыре.
Нет, он, конечно, мог напрямую теперь ходить, но занесло их далеко. Обходя их временное прибежище, он изучал, что есть вокруг. Предрассветные сумерки многое скрадывали, но кое-что разглядеть смог. Да и бинокль, который на этот раз прихватил, отлично помог. Чуть ниже, метров на тридцать, расположился огромный производственный кластер — цеха, склады, железка. Оценить сейчас полноценные размеры нереально, но куда больше, чем несколько километров, и черных теней там хватало, как шушеры, так и серьезных тварей, и это только в видимой зоне. Значило это только одно — оживленный маршрут, на который тени присели. Там, где не ходят люди, они не появляются. Что им жрать? Если маршрут хиреет, они сначала убивают друг друга, сокращая популяцию и набираясь сил, потом уходят. Эту информацию Радим подцепил из дневника, что дал ему почитать Старостин. Иногда тени сбивались в приличные отряды и атаковали густонаселенные места. Они, как и живущие тут люди, могли пользоваться порталами. И случалось, что стая голов в сто являлась в поселение, и к утру, если жителям не везло, там оставались только костяки, ведь тени утилизировали все — и энергию, и мясо.
Проверив через портал сколько прыжков до острова с промышленной зоной, Радим остался доволен, всего четыре прыжка, и охота обещает быть славной. Богатая делянка. А может, еще удастся и поживиться трофеями, оставшимися от неудачников. Он быстро осмотрел пять островов, которые оказались в пределах видимости. Три были крошечными, где-то деревенька, где-то несколько панелек, а где-то вообще кусок детской площадки с небольшим колесом обозрения. А вот еще пара была куда как серьезней, один с плотной городской застройкой, два магазина, четыре свечки, правда, черных не видно. Но это ничего не значит, могут пастись у перехода, который за домами. Второй представлял собой кусок тропического острова с огромным отелем, этажей так в пятнадцать, а может и больше, пальмы, какие-то птички летают, и минимум одна тень. Радим кивнул и проверил дорогу на оба, на городской было семь скачков, на тропический — два.
Конечно, промка была предпочтительней, но выдержит ли напарник? Да, там Матвей неплохо сможет подняться, и Вяземскому нужно набить плашек резерва для Ольги, а может, и себе, если что интересное попадется.
Окончив изучение окрестностей, он вернулся в дом и, усевшись на скрипучий табурет, приготовился к долгому ожиданию. Напарник его сухой, а нужно, чтобы он полностью восстановил источник, в рукопашку тут много не навоюешь. Вытащив из рюкзака зеркало фрейлины, Радим он проверил свой резерв. Несмотря на переход по междумирью, сейчас у него было три четверти, а еще есть маска, которая увеличит имеющееся в полтора раза, так что у него как раз порядок.
Старостин говорил, что резерв Матвея равен пяти, довольно неплохо для молодого сотрудника. Они с полковником договорились, что все, что Шаров соберет, делит надвое, часть сразу вкладывает в себя, дабы выполнять задачу максимально эффективно, часть в пакеты и тащит в родную контору. Сергей Витальевич еще не знает, что с их помощью можно создавать зеркальщиков. Но эту информацию он донесет до него, когда Ольга поднимет свой источник хотя бы до пяти единиц.
Радим покрутил головой и обнаружил кровать. А что, почему бы и нет? Пройдясь по дому, он быстро нарисовал на дверях и окнах руну, блокирующую вход, запитал от себя, теперь так просто сюда никому не войти, так что можно отдохнуть, а Ворот пусть медитирует. Скрипнула ржавая сетка, Матвей на это даже ухом не повел, он, скорее всего, и не слышал ничего. Дикий прикрыл глаза и почти мгновенно провалился в сон, хоть и спал вроде недавно, но тяжелый переход через междумирье выматывал.
Проснулся он от того, что кто-то трясет его за ботинок. Хотя, что значит кто-то? Их в доме двое, так что кроме Шарова больше некому.
— Что? — резко сев, поинтересовался Радим.
Старлей прижал палец к губам и указал на окно.
Радим поднялся и выглянул на улицу, потом перешел к другому окну. Картина не радовала, света прибавилось, а еще прибавилось людей. Дом был оцеплен, два десятка человек, с арбалетами и холодняком, у кое-кого броньки. Но больше всего ему не понравилась высоченная фигура в длинном балахоне с замотанной мордой. Было в ней примерно два десять.
— Они знают о нас? — прикидывая диспозицию, поинтересовался Радим.
Ворот кивнул.
— Говорят по-английски, я в штатах бывал, их говор. Они в окна заглядывали, в двери ломились, но войти не смогли. Предлагали нам сдаться, а то дом подожгут, у нас десять минут.
— Серьезные ребята, — усмехнулся Радим. — Если это местные пиндосы, про которых мне рассказывали, мрази они первостатейные, людей ловят, с демонами корешатся. С русскими, что здесь живут, воюют, правда, тут нет конвенций, и правит закон сильного. Так что наши бьют их в ответ, не стесняясь. Но мне очень не нравится вон тот длинный, с мордой закрытой, думается мне, это самый настоящий демон.
— Нельзя сдаваться, — тут же подал голос Шаров. — Может, уйдем? Зеркало-то у нас, пять минут, и снова в междумирье. Ты сам говорил, что выход случайный, так что можно будет повторить.
Радим задумался, напарник предложил неплохой вариант, пиндосы точно не знают, что они способны смыться, никто тут об этом не догадывается, но очень не хотелось тратить время и делать новую попытку спустя пять часов.
— А еще мы можем их убить, — предложил Вяземский. — Ну что, Ворот, поможем нашим братьям-славянам, сократим популяцию редисок? Расчехляй свой арбалет. У тебя ведь болты с миродитовыми наконечниками, зачарованными на пробитие?
— Да, Гефест специально полсотни штук сделал.
— Отлично, тогда план такой: я попытаюсь свалить длинного, ты — того, что рядом с ним, он явно главный, потом по ситуации, но вышибаем тех, кто владеет стихийными рунами. Как я тебе объяснял, тут универсалов нет, прокачка только через плашки. А рукопашников мы вынесем.
— Похоже на план, — согласился Матвей, — я в деле.
— Ни секунды в тебе не сомневался, старлей. Тогда накладывай на себя руны ментальной защиты, ловкости и прочие, что в бою помочь могут, и начнем.
С полминуты они оба были заняты. Радим управился быстрее и теперь занимался вооружением, отцепил от своего рюкзака арбалет и снарядил обойму короткими болтами. Но и Шаров не сильно отстал, уже через минуту он занял место у маленького деревенского окна и готовился его открыть и выстрелить.
Радим прошел к другому окну и, легко и непринужденно распахнув створку, крикнул на своем средне-паршивом английском, что они ни с кем тут не ссорились и не собираются, так что давайте миром разойдемся. В ответ раздался веселый смех и повторение предложения сдаться, с условием сохранения жизни.
— Бог видит, я хотел по-хорошему, — пробормотал себе под нос Радим. — Ворот, на счет три.
Напарник кивнул и убрал защелку.
— Раз, — начал отсчет, Вяземский, — два, три!
Последнюю цифру он выкрикнул во всю глотку, вскинув арбалет, секунду прицеливался и нажал на спуск, тренькнула тетива, и короткий болт ушел в цель. Натолкнувшись на какую-то защиту, он срикошетил в сторону. Длинный при этом даже не пошевелился. А вот старлей преуспел, он вогнал болт точно в сердце главаря, пробив куртку с нашитыми на нее пластинами с небольшой примесью миродита.
Остальные довольно шустро разбежались по укрытиям в виде сарая и коровника, выходя из зоны обстрела, только длинный с закрытой мордой остался стоять, где стоял.
— Давай на ту сторону, — скомандовал Радим, — только окно закрой. — Сам он переломил свой многозарядный арбалет, взводя его заново.
Из-за коровника выскочил мужик в кольчуге и, вскинув руку, послал в его окно банальный огнешар.
Радим даже уклоняться не стал, его щит, который он выставил, стрелять не мешал, а один такой заряд он остановит. Вскинув арбалет к плечу, Вяземский всадил болт в дурного рунника, тот даже не подумал укрыться и наблюдал за полетом своего снаряда. Болт вошел хорошо под нижнюю челюсть, пробив незащищенное горло насквозь. Тот захрипел и завалился навзничь.
Вспышка, звон стекла, это огнешар разбил щит, но это все, на что его хватило. Радим тут же выставил новый. За спиной тренькнула тетива, а спустя пару секунд раздался довольный крик Шарова:
— Еще один!
Радим же начал готовить руну разрушения, с ее помощью можно не только пробивать хранилища из миродита, но и атаковать на дистанции в пятнадцать метров. Дальше она, к сожалению, рассеивалась, и защита от нее была всего одна — стеклянная кожа, а сотворить ее мог далеко не каждый. Но у руны есть два недостатка. Первый — долго готовить, второй — она жрала резерв, и чем больше жрала, тем сильнее удар.
— Эх, надо было с нее начинать, — вздохнул Радим и, вскинув руку, послал черный луч в балахонистого.
Вот на этот раз все вышло, как надо — самоуверенного в своей неуязвимости длинного смело. Пролетев метров пять по воздуху, он изломанной куклой рухнул на землю. С трудом привстав на локтях, он уставился на Вяземского. В полете у него с лица сорвало шарф (или что там за тряпка была?), на Дикого смотрело тощее существо с черной кожей и небольшими рогами с палец длиной, которые росли прямо изо лба. Кожа на морде бугрилась, словно вся в шрамах. Он довольно резво вскинул руку, но ничего сделать не успел. Радим выстрелил навскидку и попал, на этот раз болт угодил в левый глаз, вышло случайно, но крайне удачно. Вот теперь его проняло, демон взревел и вскочил, но руна разрушения не прошла для него бесследно, правая лапа подвернулась, и тварь завалилась на землю.
Дикий же выхватил из-за пояса рогатку, зарядил шарик с солью, прицелился и выстрелил. Его снаряд угодил в открывшуюся шею, новый возмущенный рев. С трехпалой руки демона сорвалось заклятие, а может, руна, черт их знает, как они колдуют. Он почти попал, сантиметров на сорок левее взял, и угодил в стену между двумя окнами. Дом качнуло, полетели обломки старых бревен и досок, с потолка посыпалась труха.