— Не станешь, — улыбнулся рунник, — понимаю твое беспокойство. Один из обладателей кровавой жизни — старший общины русов, и способность эта у него с полсотни лет, и ничего, жив-здоров, и вроде никаких младенцев и девственниц не пьет. Если бы так, слухи уже поползли бы, такое в небольшом поселении в несколько тысяч жителей не спрятать.
— Ну, тогда все неплохо. А кто может знать про эту руну? — он качнул пакетом с неопознанной.
— Может, у русов имеется информация? — пожал плечами рунический маг. Может, у таких, как я. Есть тут местечко, называется «гильдия». Меня оттуда турнули лет пятьдесят назад, не спрашивай почему, неважно это. Мы не общаемся, а они за эти годы могли много чего выяснить.
— А как ее найти? — поинтересовался Ворот.
— Далеко идти нужно, — на ломаном русском выдал Стефан, — примерно сотня переходов отсюда. И, если ничего не изменилось, будут вести через такие острова, где не то, что два человека сгинут без следа, там отряды в полсотни воинов с рунниками серьезными уходили уполовиненные. Забудьте, это дни пути. Проще к русам сходить, они изучают демонов. Цену за информацию заломят, но и вы — люди не бедные.
— Сколько отсюда до русов?
— Переходов тридцать, — задумчиво ответил Стефан, — там пара сложных мест будет, много черных, и еще один ведет через общину. Не сказать, что злые люди, но без дани не пропустят.
— Понятно, — кинул Радим. — Какие есть новости?
Стефан задумался.
— Да так, все больше местные, кто с кем воевал, кто у кого чего украл. Ах да, неделю назад в нескольких островах отсюда сгинул отряд, не сказать, что серьезный, пять человек. Только вот в чем дело, тот остров всегда считался спокойным, пустынным местом, всего три перехода, две сотни метров в длину, несколько старых домов, негде прятаться. Твои приятели-лягушатники наткнулись на тела, оружие и вещи — все сгнило, словно они там давно валялись.
— И в чем подвох? — не понял Матвей.
— Подвох, Ворот, в том, что этот отряд видели за несколько часов до обнаружения тел.
— Мы, если к русам пойдем, на этот остров попадем? — поинтересовался Вяземский.
— Да, Дикий, вам его никак не миновать. Может, останетесь тут на сегодня? Закат часа через четыре, не ходят тут в темноте, черные тени куда сильнее именно во тьме. А по светлому вам и четверти прыжков не сделать.
Радим отрицательно покачал головой.
— Спасибо за предложение, Стефан, но мы пойдем. Часть пути сделаем, потом где-нибудь схоронимся. — А сам подумал, что, как только темнеть начнет, воспользуется руной ключа, а пока можно еще по десятку теней уговорить.
— Только сначала я поглощу руну кровавой жизни, — бросил Вяземский и, открыв пакет, который до сих пор держал, сунул руку внутрь.
— Стой, — заорал Стефан, — не та руна!
Но было поздно. Радим рухнул на колени, левую руку скрутила судорога, из глаз потекли слезы, потом пришел жар, такое ощущение, что рука оказалась в огне. С минуту Вяземский катался по утоптанной до каменного состояния земле, завывая на всю округу, и вдруг все закончилось. Радим с трудом сел, взял в губы поилку и присосался к ней, выхлебав сразу половину литровой фляги, что была у него в рюкзаке.
— Чего так уставились, или у меня рога лезут? — сорванным голосом спросил он.
— Не лезут, — покачал головой Стефан, — и ты не изменился, во всяком случае, внешне. А теперь иди сюда. Уж коли ты имел неосторожность совершить то, что совершил, то я хочу обследовать тебя, но учти, я узнаю о тебе все.
— Извини, Стефан, — поднимаясь на ноги и покачиваясь, дойдя до лавочки, ответил Радим, — это слишком личное. А заглянуть в себя я могу и сам, может, и не получу полный ответ, как ты со своим опытом, но все равно изменения найду.
— Ну и правильно, — ничуть не обидевшись, прокомментировал его отказ Стефан, — я бы тоже так ответил. Если найдешь то, что приобрел, поделишься знанием?
Радим кивнул.
— Конечно.
Но торопиться не стал. Вытащив пачку сигарет, он прикурил, и с минуту просто сидел с закрытыми глазами, выпуская дым в небо.
— Стефан, а это всегда так больно, если демонические руны? — поинтересовался Матвей.
— Нет, — ответил рунник. — Неприятно — да, но такое воздействие я впервые вижу, а я дважды видел, как поглощали черные руны.
— Хорошо, — обрадовался Шаров, — тогда и мне нужно изучить свои, пожалуй, начну со щита.
В отличие от Радима он сначала удостоверился, что будет изучать именно темную защиту, и только после этого сунул руку в пакет. Плашка осыпалась черным песком, парень скрипнул зубами, но кататься по земле и орать не стал.
— Немного больно, но буквально секунду, — подвел он итог и посмотрел на Стефана. — А использовать так же, как и обычные руны?
Тот кивнул.
— И второй вопрос, — продолжил Матвей, — если я демонический взгляд сейчас изучу, не перегорю?
— Не должен, — ответил рунник, — но я бы посоветовал тебе пару часов выждать.
— Тогда так и сделаю, — и старлей убрал оставшиеся пакеты в рюкзак.
Радим отшвырнул окурок подальше и создал руну осознания, информация пошла потоком, в отличие от демонического ножа. То, что он и так знал, Вяземского не интересовало, он искал то, что приобрел. Прошло минут десять, прежде чем он понял, что с ним случилось. Теперь, используя демоническую руну, он мог захватить душу, подчинив ее себе, призывать, когда потребуется. Похоже, та полупрозрачная женщина-фантом была как раз такой. Запомнив руну, Дикий открыл глаза.
— Я так понимаю, ты выяснил, что приобрел? — дымя своей трубкой, поинтересовался Стефан.
— Выяснил, — кивнул Радим, прикуривая новую сигарету. — Это руна контроля души. Я могу захватить в плен душу убитого мной врага и призывать ее, когда потребуется. А ведь демон использовал против меня фантомную бабу, чтобы отвлечь. Та в меня молнией швырнула, я увернулся и убил ее зарядом света.
— Вот теперь понятно, — с умным видом произнес Стефан. — Этот демон, что вы убили, был ловцом душ. А призраки, они, как и все потустороннее, не любят света, особенно созданного с помощью рун, да и ты, Дикий, незаурядный зеркальщик. Я вижу, с нашей встречи ты стал куда как сильнее. Теперь ты сможешь, заполучив душу, заиметь в свой отряд еще одного бойца. Кстати, от того, кого ты захватишь, зависит, как он тебе будет помогать. Например, ведьма лучше работает с силой, а вот какой-нибудь бугай станет ломиться вперед врукопашную. Время и мощь атаки зависит от того, сколько энергии ты в него зальешь.
— А усиливать его можно? — поинтересовался Вяземский. — А то эта дамочка как-то очень легко сдулась. Толку от такого помощника? Если только теней гонять. Любая ведьма или колдун из зазеркалья распылит в раз.
— Ну-ка, покажи мне, чем ты ее долбанул? — потребовал Стефан.
Радим сморщил лоб и воссоздал светляка размером с теннисный мячик, это получилось у него на автомате.
— Ты силен, — с почтением произнес рунник. — Неудивительно, что ты его убил. Кстати, душа, видимо, была свежая. Да и демон, похоже, слабенький, молодой и надменный. Они самоуверенные, относятся с презрением к людям, за что и поплатился. Так вот, матерая душа смогла бы отбить его или поглотить. Я слышал про твою способность. Не видел ни разу, но в гильдии изучали носителя такого дара. Это уже было после того, как я ушел, но у меня там остались знакомцы, и они мне иногда подкидывают информацию, вот и поделились интересной особенностью, правда, я не знал, как выглядит символ, теперь знаю. Насчет новой руны, ты заимел хорошую способность. Улучшать и усиливать души можно, для этого существует вторая руна — поглощение души.
— Ты же сказал, что мне нельзя ее использовать, — удивился Вяземский, — темная сторона и все такое.
— Естественно, нельзя. Нельзя было, если бы ты принимал души в себя, они бы выжгли твою собственную, превратив в чудовище, а теперь тебе есть, куда их сбросить. Тому, кого исследовала гильдия, раздобыли такую плашку, и он не спятил. Во всяком случае, за год никаких изменений. А проверяли его дотошно. Но сначала заимей душу, которой можно будет скидывать поглощенное, и только потом изучай руну. И вот еще что, следи за собой, если заметишь малейшие изменения, прекращай. Поверь мне, ты не захочешь стать бездушным зеркальщиком-ходоком. Не останется ни любви, ни жалости, ты будешь убивать только для того, чтобы поддерживать свое существование. И тебя уничтожат. Это будет сложно, но на это положат все силы, поскольку счет твоих жертв пойдет на сотни. А учитывая, что ты ходок…
— Я тебя услышал, Стефан, — и буду приглядывать. Радим поднялся. — А теперь прощай, пора нам. Надо все же до русских добраться. Береги себя. Надеюсь, еще раз увидимся. Кстати, я удивлен…
— Тем, что я не попросил тебя отвести меня домой? — понимающе улыбнулся чех. — Зачем мне это? Когда я попал сюда, там было начало восемнадцатого века, я знаю, насколько изменился мир. Что мне там делать? Нет, Радим, мне хорошо здесь, на моем острове. Постоять за себя могу, на что купить еду, у меня есть, изредка меня просят о помощи, я не отказываю. Возможно, я бы смог понять и то, новое время, что наступило — быстрое, шумное, суетное. Но мне этого не нужно. Так что иди с миром, ходок. Я никому не расскажу. И кстати, лягушатникам я тоже посоветовал этого не делать. Сохранить твою тайну.
— С чего бы? — поинтересовался Вяземский.
— Потому что это может создать тебе проблемы, — пояснил Стефан. — Ты сдержал слово, пощадил их, убил только тех, кто на тебя охотился, и одного, что стоял на твоем пути. Да, забрал их хранилище, но это такая мелочь по сравнению с жизнью. Я намекнул маркизе, что, если проблемы начнут давить, ты можешь и вернуться, и быть уже не настолько добрым. Мне кажется, она меня услышала.
— Хорошо, если так, — кивнул Радим. — До встречи, Стефан.
— До встречи, Дикий, — ответил рунник, пожимая протянутые руки. — К русам тебе в дальний, — махнул хозяин острова в сторону портала, — там тихо, теней нет, я почистил сегодня утром, дальше уж сам посмотришь. И ты, Ворот, заходи, если понадобиться.