плакать. Оба они посмотрели на Элизу, и она поняла, что это секреты или что-то плохое. Джуэл подняла ее на руки, поцеловала в щеку и обнимала до тех пор, пока не стало трудно дышать.
«Все будет хорошо», — сказала она Элизе. Но Элиза не понимала, в чем дело.
«Я вернула Щенка», — сказала она. И тут она вспомнила, что Джуэл не знает о ее новом питомце. Она посмотрела вниз и увидела, что Щенок пописал на ботинок Джуэл, что, должно быть, означало приветствие.
«Собака», — сказала Джуэл. Она сжала плечо Элизы. «Ты не можешь ее оставить. Собаки опасны».
«Она не опасна!»
Щенок лизнул руку Элизы. Элиза отстранилась и погладила Щенка по голове.
«Ты купила его на базаре? Вы туда ходили?» Джуэл посмотрела на Соло, который кивнул. Джуэл глубоко вздохнула. «Ты не можешь брать вещи, которые тебе не принадлежат. Если ты взяла его у торговца, его придется вернуть».
«Щенок пришел из Глубины», — сказала Элиза. Она наклонилась и обняла собаку. «Он пришел из Механического. Мы можем вернуть его туда. Но не в странный мир. Мне жаль, что я взяла его». Она прижала к себе Щенка и подумала о человеке, держащем красное мясо с белыми ребрами. Джуэл снова повернулась к Соло.
«Он не с базара», — подтвердил Соло. «Она взяла его из ящика в Механическом».
«Отлично. Мы разберемся с этим позже. Нам нужно догнать остальных».
Элиза заметила, что все они устали, включая ее и Щенка, но они все равно отправились в путь. Взрослым, казалось, не терпелось спуститься вниз, и Элиза, увидев этот странный процесс, почувствовала то же самое. Она сказала Джуэл, что хочет домой, и Джуэл ответила, что именно туда они и направляются. «Мы должны сделать все так, как было раньше», — сказала Элиза им обоим.
Почему-то это рассмешило Джуэл. «Ты слишком молода, чтобы ностальгировать», — сказала она.
Элиза спросила, что значит «ностальгировать», и Джуэл ответила: «Это когда тебе кажется, что прошлое было лучше, чем на самом деле, только потому, что настоящее так отвратительно».
«Я часто ностальгирую», — заявила Элиза.
И Джуэл, и Соло рассмеялись над этим. Но потом они стали выглядеть грустными. Элиза часто ловила их на том, что они так смотрят друг на друга, а Джуэл все время вытирала глаза. Наконец, Элиза спросила их, в чем дело.
Они остановились на середине лестницы и рассказали ей. Рассказали о Маркусе, который поскользнулся на перилах, когда эта безумная толпа сбила ее с ног, а Щенок убежал. Маркус упал и умер. Элиза смотрела на перила рядом с собой и не понимала, как Маркус мог перескользнуть через такие высокие перила. Она не понимала, как это произошло, но знала, что это было похоже на то, когда их родители ушли и не вернулись. Так и было. Маркус больше никогда не придет в Дикие земли со смехом. Она вытерла лицо и пожалела Майлза, который больше не был близнецом.
«Так вот почему мы возвращаемся домой?» — спросила она.
«Это одна из причин», — ответила Джуэл. «Мне не следовало приводить тебя сюда».
Элиза кивнула. С этим нельзя было поспорить. Вот только у нее теперь был Щенок, а Щенок пришел отсюда. И что бы она ни говорила Джуэл, Элиза не собиралась его возвращать.
Джульетта позволила Элизе вести ее за собой. Ее ноги болели от бега вниз; она не раз чуть не потеряла опору. Теперь она жаждала увидеть детей вместе и дома, не переставая винить себя за то, что случилось с Маркусом. Шли минуты, полные сожалений, и тут раздался звонок по радио.
«Джулс, ты там?»
Это была Ширли, и голос у нее был расстроенный. Джульетта сняла рацию с пояса. Должно быть, Ширли была с Уокером и пользовалась одним из его комплектов. «Идите вперед», — сказала она. Держась за поручень, она последовала за Элизой и Соло. Мимо протиснулись носильщик и молодая пара, направлявшаяся в другую сторону.
«Что, черт возьми, происходит?» спросила Ширли. «У нас тут только что прошла толпа. Фрэнки завалили у ворот. Он в лазарете. И еще два-три десятка человек направляются через этот ваш проклятый туннель. Я на это не подписывалась».
Джульетта поняла, что это та же группа, которая привела к смерти Маркуса. Джимми повернулся и посмотрел на радио. Джульетта уменьшила громкость, чтобы Элиза не слышала.
«Что ты имеешь в виду, говоря о еще двух-трех десятках? Кто там еще?» спросила Джульетта.
«Твоя команда по раскопкам, например. Несколько механиков из третьей смены, которые должны спать, но хотят посмотреть, что на той стороне. И комитет по планированию, который ты послала».
«Комитет по планированию?» Джульетта замедлила шаг.
«Да. Они сказали, что ты их послала. Сказали, что можно осмотреть раскопки. У них была записка из твоего офиса».
Джульетта вспомнила, что Марша что-то говорила об этом перед ратушей. Но она была занята костюмами.
«Ты их не посылала?» спросила Ширли.
«Может быть, и посылала», — призналась Джульетта. «Но эта другая группа, толпа, мой отец с ними столкнулся по пути вниз. Один человек погиб».
На другом конце повисло молчание. А потом: «Я слышала, что у нас было падение. Не знала, что это связано. Говорю тебе, я уже близка к тому, чтобы отвести всех назад и закрыть эту тему. Все вышло из-под контроля, Джулс».
Я знаю, подумала Джульетта. Но не стала об этом говорить. Не произнесла это вслух. «Я скоро буду там. Уже иду».
Ширли ничего не ответила. Джульетта пристегнула рацию к поясу и выругалась про себя. Джимми отступил назад, чтобы поговорить с ней, позволив Элизе пройти дальше.
«Мне очень жаль, что все так получилось», — сказала ему Джульетта.
Они вдвоем молча прошли до поворота лестницы.
«Люди в туннеле, я видел, как некоторые из них брали то, что им не принадлежало», — сказал Джимми. «Когда нас привезли, было темно, но я видел, как люди переносили трубы и оборудование из моего бункера в этот. Как будто так и было задумано все это время. Но потом ты сказала, что мы собираемся восстановить мой дом. А не использовать его для запасных частей».
«Да. Так и есть. Я действительно хочу его восстановить. Как только мы приедем туда, я поговорю с ними. Они не будут брать запчасти».
«Значит, ты не сказал им, что все в порядке?»
«Нет. Я… возможно, я сказала им, что имеет смысл прийти за тобой и детьми, что дополнительный бункер будет означать определенные… резервы…»
«Это и есть запасной вариант».
«Я поговорю с ними. Я обещаю. В конце концов, все будет хорошо».
Некоторое время они шли молча.
«Да», — наконец сказал Соло. «Ты все время это говоришь»
Хранилище 1
Шарлотта проснулась в темноте, влажная от пота. Холодно. Металлический настил был холодным. Лицо болело от долгого лежания на стали. Вытащив из-под себя онемевшую руку, она потерла лицо, ощутив на нем следы от алмазного напыления.
Нападение на Донни вернулось, как смутный сон. Она свернулась калачиком и ждала. Как-то сдерживала слезы. И то ли обессилев от усилий, то ли боясь пошевелиться, в конце концов, она поддалась сну.
Прежде чем раздвинуть брезент, она прислушалась, нет ли шагов или голосов. Снаружи была кромешная тьма. Так же черно, как и под дроном. Как птенец из гнезда, она выползла из-под металлической птицы: суставы затекли, в груди тяжесть, вокруг жуткое одиночество.
Ее рабочий фонарь был где-то под брезентом. Она расчехлила дрон, пошарила вокруг, нащупала инструменты, сбила и с шумом разбросала набор трещоток. Вспомнив о фаре дрона, она нащупала внутри открытую панель доступа, нашла контрольный выключатель и нажала на него. Перед клювом птицы расстелился золотистый ковер. Этого оказалось достаточно, чтобы найти свой рабочий фонарь.
Она схватила его и большой гаечный ключ. Теперь она уже не была в безопасности. В лагерь залетел снаряд, сравнял с землей палатку, унес соседа по койке. В любой момент может прилететь еще один.
Она направила фонарик в сторону лифтов, боясь, что они могут выпустить кого-то без предупреждения. В тишине она слышала биение своего сердца. Шарлотта повернулась и направилась в конференц-зал, туда, где она видела брата в последний раз.
На полу не было никаких следов борьбы. Внутри конференц-зала на столе все еще были разбросаны записи. Может быть, не так много, как раньше. А несколько корзин, разбросанных по стульям, исчезли. Кто-то плохо убрал за собой. Кто-то должен был вернуться.
Шарлотта погасила свет и повернулась, чтобы уйти. Проходя через то место, где на него напали, она увидела на стене брызги крови. Она почувствовала, как рыдания, с которыми она боролась перед тем, как заснуть, поднимаются и сжимают горло, и подумала, жив ли еще ее брат. Она представила себе, как мужчина с белыми волосами стоит там, бьет ногами и пинает его, в нем клокотала неистовая ярость. И теперь у нее никого не было. Она поспешила через темный склад к светящемуся дрону. Ее вытащили из сна, показали страшный мир, и теперь она осталась одна.
Свет из клюва дрона разлился по полу и осветил дверь.
Не совсем одна.
Шарлотта собралась с духом. Она потянулась к панели доступа и выключила фару дрона. Аккуратно переложила брезент. Оставлять все без присмотра было нельзя — она всегда должна была предполагать, что к ней могут прийти гости. Покачивая рабочим фонарем, она направилась к двери, остановилась и вернулась за сумкой с инструментами. Дрон теперь был на втором плане. Взяв инструменты и фонарь, она поспешила мимо казармы в конец коридора, в летную комнату. На верстаке у дальней стены стояло радио, собранное за несколько последних недель. Оно работало. Они с братом слушали разговоры из далеких миров. Может быть, есть способ заставить его передавать сигнал? Она порылась в запасных частях, которые он оставил для нее, в надежде найти их. Если ничего другого нет, она могла бы послушать. Может быть, она сможет узнать, что они с ним сделали. Может быть, она сможет услышать его — или связаться с другой душой.