— Я много читала о дхаэроу, — она продолжила мысль вслух, следя за реакцией собеседника. — Там много написано… мерзостей. Про ваших богов, особенно про Ллос и Олдха, но, я думаю — это всё клевета.
— Нет.
— Но ты даже не знаешь…
Губы темного сжались в тонкую полоску, он грустно покачал головой, рассыпая длинные пряди серебряных волос.
— Я достаточно знаю своих соотечественников. Всё самое жестокое, злобное, извращенное, что ты… что даже не можешь себе представить — норма моего мира. Я читал книги, запрещенные здесь — о Поверхности, я видел сны — я знаю, что всё может быть по-другому.
На секунду он сгорбился, янтарные глаза потухли, но мгновение спустя он выпрямился, в голосе звякнула сталь.
— И я не позволю этому миру поглотить тебя. Только вот — Тэсс, зачем ты спустилась сюда? Можешь не отвечать, впрочем.
— Потому что тебе не интересно? — задала неожиданный вопрос девушка.
Испугавшись утерять её расположение, Иззмир принялся было уверять Тэсс, что очень интересно, но заметил, как она морщит курносый нос — а потом девушка рассмеялась.
Иззмир не мог в это поверить: она сидит, прикованная к стене в подземельях дхаэроу, в синяках и ссадинах, не знает, что с ней будет дальше — и смеётся! Всё же он не смог перебороть себя, и вслушивался в смех, как в самую прекрасную музыку. Подобной беззаботности эти стены не знавали никогда, ведь даже с Ксани они могли позволить себе быть искренними только вне дома.
— Ты улыбаешься. Дхаэроу всё-таки умеют улыбаться — это уже неплохо.
— Моя сестра, она смеётся так же, как ты.
— Сестра? — Тэсс сдвинула брови. — Мне она показалась не слишком… добродушной.
— Не эта, другая. Младшая. Она сейчас не здесь — ушла, но все думают, что её убили. По правде говоря, — Иззмир сел поудобнее (и поближе к эльфийке), — все думают, что это я её убил.
— И тебя до сих пор не казнили? Почему?
— За убийство не казнят. Наказанию подвергается тот, кто не сумел скрыть следы — да и то, не всегда.
Лицо эльфийки отразило ужас пополам с отвращением.
— Как же так… если даже за убийство родной сестры…
— Даже? — Иззмир испытывал странное удовольствие, с привкусом яда, выставляя напоказ всё самое презренное в мире дхаэроу. — Тэсс, у родственников куда больше причин ненавидеть друг друга. Моя Мать или брат — или Кирха, старшая сестра — с удовольствием всадили бы мне кинжал в спину. Если бы я был настолько глуп, чтобы повернуться к ним спиной.
— А твой брат?
Иззмир задумался на мгновение.
— Он, пожалуй…. Без удовольствия.
— А ты? — совсем тихо спросила Тэсс.
— Я… — начал было Иззмир, но осекся.
Только когда светлая отвела взгляд в сторону, понуро опустила голову, он нашёл слова.
— Только если это будет нужно для спасения моей жизни. Или ещё кого-то, кто мне не безразличен. Понимаю, тебя это должно ужасать, — поторопился он, но светлая вяло подняла ладонь, останавливая его.
— На Поверхности такое тоже бывает. Не оправдывайся, Иззмир.
Он потерянно кивнул, не зная, что делать дальше.
— А… Тэсс…
В дверь раздался стук, и оба вздрогнули. Краем глаза Иззмир заметил нечто странное — рука девушки непроизвольно дернулась к поясу, будто ища оружие. Это огорчило его — неужели и этой девушке, больше похожей на светлого духа, чем на существо из плоти и крови — приходится сражаться?
В коридоре стояла Кирха, за ней топтался Ксандар.
— Чем обязан? — напустив на себя ядовито-высокомерный вид, спросил Иззмир. — Я ещё не закончил.
— Ты, я вижу, ещё и не начинал, — презрительно фыркнула жрица, заглядывая в комнату. Тэсс сидела как раз напротив двери. — Она до сих пор одета! Или тебе так больше нравится?
Затылок Иззмира стянуло холодом — что Тэсс о нём подумает, интересно?
— Это моё дело, с чего начинать. Не волнуйся, Кирха, лишнего не отниму.
— Да мне-то что, — женщина передернула плечами. — Вот вещи, что были при ней.
Раб, которого Иззмир не заметил, протянул ему мешок и длинный предмет, накрытый тканью. Дерри изо всех сил старался не поднимать головы, чтобы, не приведи Отец Камней, не взглянуть в глаза хозяину. За это наказание одно — смерть! Только это ещё от хозяина зависит — воин просто смахнёт голову с плеч, дети могут сначала глаза выколоть, а вот с магами и жрицами вообще не знаешь, чего ждать… Но Нат Шар был удачлив, давно служил у семьи Кенррет и знал молодого хозяина. Он был справедлив и снисходителен, с ним нужно было только выполнять все приказы, тогда он мог даже наградить — разрешить отдохнуть или покормить лучше, чем остальных. За провинности бил несильно, и никогда не калечил.
«Вот бы всегда такому хозяину служить!» — размечтался старый Нат, но тут в его мохнатое ухо впились острые ногти жрицы. Выступили несколько капель крови.
Кирха отшвырнула к стене сонного раба.
— Старый стал. Пора сдавать в утиль.
Братья равнодушно проводили взглядом дерри. Раб — он и есть раб, все на одно лицо, так что заменить их проще простого.
Но Иззмир вдруг вспомнил, что за его спиной находится дитя Верхнего Мира, которой, пожалуй, это не объяснишь.
— Тогда я его возьму.
— Зачем? — Кирха подозрительно сощурилась.
— Не хочу тратить молодежь попусту. Экономлю.
Повинуясь приказу, Нат Шар, пригнувшись, метнулся в дверь и сел в углу, на всякий случай не поднимая глаз. Ухо болело и кровоточило.
Иззмир наконец-то откинул ткань с заинтересовавшего его предмет.
— Скимитары?
Его взору предстала пара восхитительных сабель с рубинами в навершии, сделанными в виде голов пантер. Желтоглазый дхаэроу не смог сдержать восклицания, обнажив до половины мерцающий клинок.
— Работа демонов! Откуда они у неё? И зачем?
— Осторожно, они заколдованы — режут всех кого ни попадя, — предупредил на всякий случай Ксандар, хотя Иззмир уже видел строптивую ауру оружия.
— Она умеет сражаться?
— Не знаю. Со спины взял, и пикнуть не успела.
Иззмир медленно накрыл скимитары, поднял голову.
— Благодарю. Старшая, как только я что-нибудь узнаю, я сообщу тебе и Матери.
— Да, — Кирха посмотрела на него долгим взглядом. — Брат, когда закончишь на сегодня, зайди ко мне. В любое время.
Когда они завернули за угол, Ксандар решился спросить:
— Ты уже не желаешь ему смерти?
Кирха нетерпеливо отмахнулась — мужчины! Ничего не понимают. Можно вполне искренно ненавидеть неудобного братца, но, пока с ним связан шанс — пусть призрачный — на восстановление репутации Дома — его нужно беречь и хранить.
И активно привлекать к сотрудничеству.
Зная слабоумного младшего брата с самого детства, Кирха рассчитывала надавить на слабое место, проявив дружелюбие. Иззмир должен клюнуть.
Глава 3
Тэсс с любопытством рассматривала маленькое мохнатое существо, которое забилось в угол. Оно было похоже на гибрида кота и гнома — быть может, маги подземелий вывели его в одном из экспериментов?
Хоть девушка и провела несколько лет, готовясь в вылазке в Рраен, этого явно оказалось недостаточно…. Она украдкой вздохнула. Пока добиралась до этой пещеры, в которой, по предположениям ученых, мог находиться крупнейший город дхаэроу, встретила добрый десяток существ, о которых даже не слышала. Да уж, подземные тоннели и пещеры — целый мир, совершенно не похожий на Поверхность.
Ну, добралась. Живая. Молодец. Вот только зря не поверила тем, кто говорил о крайнем недружелюбии темных… Послушав Иззмира, понаблюдав за его семьёй, она начала понимать, что в книгах было не так уж много лжи. К сожалению.
Иззмир закрыл дверь, прислушался, потом удовлетворенно кивнул. Скороговоркой приказал что-то мохнатому, тот проворным колобком укатился в соседнюю комнату и начал там чем-то шуршать.
— Это кто? Гибрид? Мутант? — нетерпеливо забросала его вопросами Тэсс. — Как его зовут?
Иззмир несколько опешил.
— Дерри… дерри — рабы. Понятия не имею, как его зовут.
— Но… как же ты его зовёшь?
— Эй ты, поди сюда.
Эльфы с недоумением взирали друг на друга. Светлая не понимала, как можно с таким пренебрежением относится к живому существу, темный — как можно принимать раба за живое существо. Наконец Иззмир сдался.
— Эй, ты… раб.
Дерри прибежал и поклонился, не поднимая глаз.
— Как тебя зовут?
Дерри замер. Иззмир проклял себя за то, что пошёл на поводу у светлой. Вряд ли у мохнатого хватит разума ответить на этот вопрос.
— Тебя вообще как-нибудь зовут?
— Нат Шар, господин.
— Что он сказал? — спросила Тэсс. Если язык дхаэроу она ещё могла понять — пусть с большим трудом, и только при медленной речи, то низкое наречие, вульгарное, которое оставляли только для слуг и рабов, ей было абсолютно незнакомо.
— Его зовут Нат Шар, — Иззмир был удивлен тем, что голос раба звучал, в общем-то, как у вполне разумного существа. — Шар — родовое имя? Имя семьи?
— Да, господин. Семья Шар — семья рудокопов. Но они почти все погибли. Другие стали рабами.
Дхаэроу пытливо всматривался в дерри. Они, оказываются, умеют строить целые предложения, кто бы мог подумать…
— Как там тебя… Нат Шар, посмотри на меня.
Дерри мелко затрясся и помотал головой. Опущенные в пол глаза — первое, чему учили маленьких рабов, только захваченных в плен. В неволе дерри почему-то не размножались, ну, да этого и не требовалось. Их племена были достаточно многочисленны в пещерах.
— Это приказ!
Дерри задрожал ещё сильнее, и Иззмир размахнулся, надеясь легкой пощечиной привести старика в чувство.
— Нет!
Зазвенела цепь, руку Иззмира перехватила Тэсс. Её и без того светлое лицо совсем побледнело от гнева.
— Как ты смеешь!
— Ты…
Иззмир опустил руку, совсем забыв о рабе. Ведь она — пленница, её жизнь зависит от его расположения, а она рискует всем, заступаясь за какого-то…
— Ты сказал, что видел во сне, каким может быть мир. Разве он не кажется тебе лучше — хоть немного — чем твой? — Тэсс закусила губу.