— Вы очень догадливы, — удовлетворенно квакнула лягушка. — Действительно, я — королева, королева красоты на своем болоте. Недавно состоялся конкурс, и почетное жюри из старых жаб нашло, что у меня самые большие глаза, самые маленькие ручки и, главное, самые длинные ноги! Я выше всех прыгаю и громче всех квакаю!
— Неужели! — притворно удивился Дуремар.
— Вы сомневаетесь? — возмутилась лягушка. Я нравлюсь всем мужчинам в нашем болоте. Те, что посолиднее, подарками балуют. Кто козявку вкусную к обеду принесет, а кто — зернышки рачьей икры. Но и молодые головастики от меня без ума. Так и вьются, так и шныряют вокруг, хвостиками виляют. Один даже жениться предлагал, когда вырастет. Но я не хочу. Я мечтаю стать артисткой!
Красавица перевела дух и заквакала дальше:
— А нельзя ли мне выступать солисткой в вашем кукольном театре с программой «Синьорита Квака — королева красоты Тарабарского болота»?
— Как, как? — переспросил пиявочник и повторил: — Синьорита Ка-ка — королева красоты?…
Лягушка возмутилась:
— У вас, уважаемый, кажется, плохо со слухом? Меня зовут не Ка-ка, а Квака!
— Да… — со вздохом согласился Дуремар, — мои бедные уши… Ведь я слишком часто подслушивал…
— Замечательно! — обрадовалась лягушка. — А у меня наоборот — острейший слух! Я буду ващим личным слухачом! Хорошо? — И она весело запрыгала в банке.
Дуремару эта мысль понравилась, и он засунул банку с квакушкой-королевой в карман. Есть лягушек ему расхотелось. Пришлось потуже затянуть пояс.
ГДЕ ДОСТАТЬ ЗОЛОТЫЕ МОНЕТЫ?
Через несколько дней почтальон принес папе Карло повестку — вызов в суд. Старик очень удивился, ведь он никому плохого не делал. Но старательно почистил свой костюм и отправился по указанному в повестке адресу.
В просторном зале суда на особом возвышении сидел судья, очень важный и строгий. На его голове красовалась черная бархатная шапочка, с плеч свисала мантия, а на шее блестела тяжелая бронзовая цепочка. Было сразу видно, что с таким господином спорить нельзя. Перед судьей на длинной скамье сидел Карабас-Барабас со своей компанией. Бедному папе Карло сразу стало не по себе.
Заседание началось тотчас же. Первый вопрос судья задал шарманщику:
— Скажите, любезный, театр «Молния» вы сами построили, или вы его купили, или вам его подарили или завещали? И есть ли у вас бумага с большой печатью, подтверждающая что-либо из перечисленного мной: факт постройки, факт покупки, факт дарения, факт завещания?
От такой заковыристой речи у папы Карло чуть не отнялся язык.
— Нет, — растерянно отвечал Карло, — нет у меня такой бумаги, ваша милость. Наш театр мы нашли в подвале…
— Значит, театр «Молния» вам не принадлежит, — отрезал судья.
— Он мой, он мой! — победно завопил вскочивший с места Карабас-Барабас. — Я — доктор кукольных наук…
Но судья перебил его:
— А у вас, любезнейший, есть такая бумага?
— Нет, — оторопел Карабас.
— Все ясно, — заключил судья. — Театр «Молния» не принадлежит никому из вас. Он — собственность короля. Но вы в ближайшие дни можете выкупить его за тысячу золотых монет. Тот, кто первым принесет их, и получит театр в вечную собственность.
Судья встал в знак того, что заседание окончено.
Опечаленный шел папа Карло в театр. Как сказать куклам о решении судьи? Где достать столько золотых монет? Все билеты в театр «Молния» продавались детям дешево, за медные деньги.
Возвратился на кухню за сценой и Карабас со своей свитой. Он молчал, сопел и не смотрел на Алису.
— Таких денег у нас нет, но их нет и у шарманщика, — стала размышлять виновница всей затеи. — Они, конечно, будут стараться как-нибудь их достать. А если достанут, мы монеты отберем и первыми принесем судье, — захихикала она. — И театр будет наш!
Карабас перестал сопеть. Дуремар подвинулся поближе к лисе, кот широко открыл глаза и рот…
— Надо узнать их планы, — продолжала лиса, — а для этого отправляйтесь-ка, любезный Дуремар, к театру шарманщика и подслушайте, о чем они будут совещаться. С этим-то заданием вы справитесь. А иначе… — тут лиса Алиса многозначительно замолчала и посмотрела на директора.
— А иначе… — Карабас-Барабас показал пиявочнику свой огромный кулачище.
СВЕРЧОК ОТКРЫВАЕТ ТАЙНУ
Папа Карло возвратился в свой театр и присел на краешек сцены. Прискакал и Буратино. Появились, держась за руки, Мальвина и Пьеро. У ног старого шарманщика расположился Артемон. Папа Карло рассказал о случившемся. Все притихли. Если у них отнимут чудесный театр-дворец, что они будут делать, как станут жить? На что содержать кукольную труппу? Ведь артисты так полюбили новый театр.
Мальвина даже тихонько заплакала, а Буратино сжал кулаки, но это не помогло, он ничего придумать не смог.
Внезапно раздался скрип:
— Крри-кри, крри-кри…
На правой башне театра, на крыше из зеленой жести, появился Говорящий Сверчок. Он выполз из одинокой щели, где жил давно, больше ста лет. Буратино был уже с ним знаком. Когда-то он запустил в него молотком, но добрый Сверчок уже забыл обиды. Из своей щели он все слышал и решил помочь своим друзьям.
— Удивляюсь вам, — строго проскрипел Сверчок. — Какие вы нелюбопытные! Нашли этот чудесный театр, а откуда он взялся, кто его построил и когда, вы до сих пор не поинтересовались.
Папа Карло почесал затылок, а Буратино попросил:
— Рассказали бы…
Говорящий Сверчок кивнул головкой, пошевелил усами и начал:
— Уважаемый Карло, вы живете в каморке под лестницей?..
— Это мы и сами знаем, — перебил его Буратино.
— … А лестница эта ведет на второй этаж. Там много лет тому назад жил художник по имени Круз. И у него в жизни были две заветные мечты. Одна попасть на необитаемый остров…
— И я тоже хотел бы… — начал Буратино.
Но Мальвина приложила пальчик к губам, и он замолчал.
— И на этом острове рисовать дикую природу, — продолжал Сверчок. — Поэтому художник захватил с собой краски, кисти, чистые холсты, пошел к друзьям-морякам и попросил их: «Довезите меня, дорогие, до необитаемого острова!» — «Это можно», — ответили те. И по пути в Африку высадили художника на таком острове.
— А дикие звери его там не съели? — заволновался Пьеро.
— Художник подружился со многими из них, и даже лев не рычал громко около его хижины, чтобы не мешать работе.
Один раз, когда Круз с увлечением рисовал прекрасное лазурное море, на горизонте появилась черная клякса, которая стала быстро увеличиваться. «Это что еще за грязь!» — возмутился художник. Но это была не грязь, а черный пиратский корабль под черными парусами и с черным флагом.
— Я так и думал! — воскликнул Буратино.
— Пираты высадились на берег около красной скалы, но через час уплыли. Художник пошел туда и в тайнике нашел клад — золотой сундучок с золотым ключиком! Круз открыл крышку сундучка и увидел много-много драгоценностей и золотых монет.
— Вот бы нам тысячу, — вздохнул папа Карло.
— Круз взял из них ровно столько, сколько ему было нужно, — половину. Крышку запер, ключик положил в карман, а сундучок отнес на вершину горы. Потом нарисовал карту острова, на которой отметил крестиком место, где он спрятал сундучок.
Через год за художником приплыли друзья-моряки, и он вернулся домой, устроил выставку своих новых картин и стал знаменитым.
— А какая была его вторая мечта? — спросила Мальвина.
Говорящий Сверчок немного помолчал, пошевелил усиками и продолжал свой рассказ:
— На золотые монеты художник купил разноцветные кирпичики, зеленую жесть, цветные стекла, красный бархат и в подвале своего дома, в круглой комнате из желтоватого мрамора, соорудил чудной красоты кукольный театр. Он мечтал, что вход в него для всех малышей будет бесплатным.
— Театр «Молния»! — догадался Буратино.
Говорящий Сверчок кивнул головкой:
— Из дубовой доски художник сделал входную дверцу. На четырех ее углах вырезал смеющиеся рожицы, а посредине — пляшущего человечка с длинным носом…
— И я! И нос тоже мой! — торжественно заявил Буратино.
— Художник хотел, чтобы на сцене выступали не только куклы, но и маленькие зверята: обезьянки, страусята, попугайчики, черепашки, и он поплыл за ними обратно на свой остров. А пока, до своего возвращения, запер золотым ключиком дубовую дверцу и занавесил ее картиной с изображением котелка, кипящего на огне.
— А я эту картину носом проткнул, — огорчился Буратино.
— На острове художник заболел и умер. И дети тогда так и не увидели чудесный театр, — грустно проскрипел Сверчок. — Вторая мечта его не сбылась, зато остров назвали его именем. Теперь он называется остров Круз.
— Очень жалко художника, — вздохнула Мальвина.
— А я нашел этот театр, и мы перенесли его для всех детей на площадь! — заважничал Буратино.
— Да, только он теперь не наш, — вздохнул папа Карло, вспомнив решение судьи.
И тут Сверчок, так долго хранивший тайну, поднял свою сухонькую лапку и указал ею вниз:
— Уважаемый Карло, загляните-ка в эту башенку.
Папа Карло встал, открыл окошечко из разноцветных стекол, пошарил рукой и, к общему удивлению, вытащил пожелтевший листок пергамента. Он развернул его, и все увидели когда-то нарисованную художником карту заветного острова Круз.
— Плывите по морю прямо на юг, — устало сказал Сверчок, — и вы скоро достигнете острова. Найдете клад, заплатите выкуп — и театр станет окончательно вашим. Не хочу я, чтобы он достался злому Карабасу-Барабасу.
— Вот здорово! — воскликнул Буратино.
А Пьеро сочинил стишок:
Папа Карло очень рад,
Что узнали мы про клад.
— Рад-то рад, — проворчал старик, — да не очень. Гораздо лучше было бы никуда не ездить и по-прежнему играть веселые комедии в нашем театре…
— А я, — перебил его Буратино, — больше всего на свете люблю страшные опасности и ужасные приключения!