«Было бы мило как-то обозначить, угрожаете вы или убеждаете, потому что в данный момент я плоховато различаю. Может, взмахом крыла?»
Демон прижал руку к сердцу. «Дочь моя, прошу, не противься».
До сих пор Кейла стояла как статуя. Теперь же в устремленных на Франческу глазах полубогини загорелся живой интерес, словно она пыталась о чем-то предупредить взглядом.
Франческа на нее даже не посмотрела.
Тайфон встал между ней и Берром. «Можно ведь прийти к мирному сосуществованию».
«Только если я захочу».
Демон скрестил руки на груди, принимая властную позу. «Я сделаю все, чтобы зеленели обе ветви Разобщения».
«Вы сможете меня остановить?»
«Я пожертвую всем».
«Всем?»
Непроницаемые ониксовые глаза воззрились на Франческу. «Как мне тебя убедить?»
Она рассмеялась. «О, меня убеждать нужды нет, – написала она и грозно нависла над своим автором. – Попробуйте убедить моего возлюбленного».
Никодимус стоял перед колаборисной станцией. День выдался солнечный и теплый, хоть и ветреный. Глядя на массивные секвойные двери, какограф снова спросил себя, не безумие ли это – вслепую довериться Франческе. За спиной как ни в чем не бывало гомонила рыночная площадь.
Никодимус вздохнул поглубже. Нет, он полагается на Франческу целиком и полностью. Шеннон на смертном одре, в городе вот-вот вспыхнет гражданская война, на что еще опереться, если не на веру?
Однако пора бы нанести визит магистру Дегарну. Никодимус покосился на массивный дверной молоток, украшавший входную дверь. Постучи – и потянутся долгие церемонии: объясниться с Дегарном, потом с представителями друидов и вещих кузнецов, растолковать серьезность положения, удостоверить собственную личность, поторговаться насчет ответной услуги за предоставленную защиту…
В массивных входных дверях виднелась еще одна дверца, поменьше. Ее ручку окружало серебристое сияние магнуса – запирающее заклинание-щеколда. Никодимус сжал кулаки. Кажется, за удостоверением личности дело не станет.
Ухватив щеколду, он ударил по ней какографической волной, и текст, наводнясь ошибками, разомкнулся, освобождая язычок замка. Никодимус распахнул дверь. За ней показался внутренний двор с зеркальным прудом и буйством висячих растений. Вокруг безмятежной зеркальной глади носились две горгульи-тяжеловеса, мотая гривастыми львиными головами на мускулистом человеческом теле.
Никодимус шагнул во двор. Миг спустя два конструкта, угрожающе скалясь, взяли его в клещи. На крышах загалдели, перекрикивая друг друга, всполошившиеся вороны. В окнах замелькали человеческие лица.
На плечи Никодимусу обрушились массивные каменные ручищи: львиноголовая горгулья кинулась на него сзади. Никодимус припечатал ладонью каменную длань конструкта и прицельным какографическим ударом выбил оттуда весь текст. Обе руки вернулись к первозданному состоянию, превращаясь в неподвижный камень.
Горгулья отскочила, поднимая Никодимуса в воздух, и он не удержался от стона, стиснутый до хруста могучими каменными лапами. Каким-то чудом ему все же удалось вывернуться – он шлепнулся на землю, вцепился в ногу горгульи и развеял ее текст.
Откатившись, Никодимус вскочил. Охромевшая горгулья, ощерившись, пятилась прочь. Никодимус перевел взгляд на вторую стражницу. Та уставилась на него настороженно.
– Стойте! – взвизгнул кто-то.
Никодимус обернулся. Из двойных дверей станции высыпала толпа волшебников во главе с невысоким магом, седина которого пушистым венчиком обрамляла лысую макушку. На мантии красовались деканские знаки отличия – почетная привилегия начальника колаборисной станции.
– Магистр Дегарн, – приветствовал его Никодимус.
Расширенными от изумления глазами маг смотрел на зараженную ошибками горгулью.
– Никодимус Марка? – догадался он.
Никодимус склонил голову.
Дегарн запустил по нуминусному заклинанию в обеих горгулий, и они застыли каменными статуями. Из боковой двери появилась молодая женщина и двое мужчин постарше, одетых как слуги. Женщина несла металлический поднос. Никодимус кивнул ей, и она кивнула в ответ с не свойственной служанке горделивостью. Вещие кузнецы, надо полагать.
– Магистр Никодимус Марка! – воскликнул Дегарн. – Целый год мы вас ищем, и тут вы сами нас нашли…
Никодимус молча смотрел на волшебников, молясь про себя, чтобы Франческа не ошиблась насчет их политических интересов. Если она просчиталась, ему крышка.
– Магистр, я не хотел попасться в руки чарословам, чьи пророчества объявили бы меня демонопоклонником.
– А клирик Франческа, – проницательно взглянув на него, подхватил Дегарн, – поведала, что мы не считаем вас Буревестником? И что в Звездопаде не верят в антипророчество?
Никодимус подтвердил, только теперь замечая у дальней стены двух мужчин и женщину в белых друидских одеяниях. Он учтиво кивнул. Ему ответили тем же.
– Она поведала мне о Лиге Звездопада, – продолжил Никодимус, – которая хочет уберечь Юг от гнета нарождающейся Северной империи.
– Это мы и есть. – Дегарн обвел жестом собравшихся.
– Я пришел просить вас о защите.
– И вы ее получите, – улыбнулся маг.
– Взамен на что?
– На клятву выступить нашим Альционом, когда мы восстанем против Разобщения.
– Но ведь я не Альцион. И могу никогда им не стать.
– То есть как? – смешался маг.
Никодимус посмотрел ему в глаза.
– Соглашение нужно заключать в открытую, ничего друг от друга не утаивая. – Он обвел взглядом друидов и кузнецов. – Я происхожу из древнего имперского рода, династии правителей Солнечной империи. Мне неподвластны логические языки. Сейчас все мое наследие проявляется в способности заражать ошибками почти любой текст – как вы и сами могли убедиться. – Он кивнул на обезвреженную горгулью.
Все молчали.
– Моя единоутробная сестра – нареченный Альцион, ставленник Астрофела. Она способна создавать заклинания немыслимой сложности. Я видел вчера ее изменяющие внешность чары, они покрывали ее, словно вторая кожа. Она здесь, в Авиле, и уже успела сделать мне подарочек. – Никодимус повернул голову, демонстрируя собравшимся рану на виске.
Друиды зашептались, волшебники принялись неловко переминаться.
– Сестрица метит на императорский трон, но мне ничего этого не нужно. Я не стану ни вашей марионеткой, ни властелином. Я присоединюсь к вашей борьбе с моей сестрицей, но никакой академии и никакой державе подчиняться не намерен, равно как не намерен подчинять никого себе. Я понятно излагаю?
Дегарн откашлялся.
– Мы договорились, что позовем вас на остров Звездопада, который сохранит нейтралитет, не подчинившись ни Лорну, ни Дралу. И я с уверенностью могу утверждать, что среди иксонцев многие не в восторге от перспективы получить превосходящие силы под боком, в Триллиноне. По последним сведениям, на нашей стороне скоро будет добрая половина Иксонского архипелага… если, конечно, у нас появится борец с Разобщением.
Никодимус кивнул.
– Остроземские корабли вот-вот пойдут штурмом на Авил, чтобы отвоевать его у демона. А значит, иерофанты и остроземские власти вскоре объединятся с моей сестрицей.
– Тогда нам тем более не обойтись без Лиги Звездопада. – Дегарн многозначительно посмотрел на Никодимуса, потом на друидов и кузнецов.
Никодимус молчал, не зная, чего от него ждут дальше.
Дегарн кивнул – продолжайте, мол.
– Сегодня нам представилась возможность, – начал Никодимус неуверенно, – нанести удар по демону, опередив мою сестрицу с ее армиями. И если вы хотите, чтобы я встал на вашу сторону, помогите мне.
Никто не проронил ни слова. Дегарн свел брови у переносицы.
– Что вы имеете в виду? – подала голос друидка.
– Я отправляюсь в святилище к Тайфону, – ответил Никодимус, обводя взглядом двор. – И если с помощью Лиги Звездопада я выйду оттуда живым, то я ваш.
Глава пятидесятая
Отправляясь на битву, друиды облачились в деревянные доспехи, сменив белые одеяния на лакированные зелено-черно-золотые. Кузнецы, не желая отставать, надели начищенные до зеркального блеска чешуйчатые кольчуги.
Друиды и кузнецы не сражались плечом к плечу со времен Диалектных войн, когда Новосолнечная империя затрещала по швам, и отдельные королевства принялись отстаивать свою независимость. Первым против имперской власти восстал Юг, заключивший Союз ветви и клинка. Но стоило выдворить имперские легионы, как южане вцепились друг другу в глотку, и с тех пор вражда между ними не ослабевала.
Никодимус шагал по Священному кварталу в сопровождении пяти друидов, семи кузнецов и четырех магов. Вся свита настороженно переглядывалась. Пока отряд снаряжался, в городе просигналили тревогу: иерофанты заметили идущий с океана воздушный флот. Рынок рядом со станцией загудел, словно улей: горожане скупали не глядя все, что под руку попадется, готовясь забаррикадироваться в домах.
Когда отряд Никодимуса выступил со станции, улицы уже опустели – только городская стража носилась туда-сюда с экстренными поручениями. В небе эскадрильями реяли дозорные змеи. Никодимус завернул за угол – и присвистнул от удивления: над массивным куполом святилища парили на огромных крыльях-парусах три воздушных корабля, превосходящих размерами «Королевскую пику». Иерофанты на палубах расправляли складки и редактировали длинные тянущиеся к куполу привязи.
Уже скоро.
Капитан караула, встречавшего отряд у ворот святилища, сообщил, что в куполе их ждут. Никодимус провел свою свиту мимо стражи, по бесконечным коридорам и наконец вверх по лестнице в просторный зал со сводчатым деревянным потолком, украшенным филигранной резьбой. Вроде бы он назывался Посольским. Вдаль, словно деревья в сказочном каменном лесу, уходили бесконечные ряды колонн.
Караул за его спиной тем временем встал у дверей, преграждая путь любому идущему следом. Никодимус обвел взглядом открывшееся ему великолепие. Замершие рядом чарословы сделали то же самое.
Ничего не происходило.