— Предлагаешь все-таки переселиться в бункер? — спросил его Тимур.
— Предлагаю идти к переправе.
— Снова начинаешь?
— А я и не заканчивал!
Этот спор ребята вели уже не первый день. Тимур считал, что от добра добра не ищут, и пока в округе есть пища, с места сниматься не стоит. Костя же упирал на то, что запасы еды не бесконечны, и настаивал на попытке вернуться на континент, к людям, к цивилизации — если та, конечно, где-то еще сохранилась. «Вот именно — «если»! — восклицал кавказец. — Да и неизвестно еще, как нас там встретят! Не ровен час, придется отстреливаться!» — «Так что нам, вечно теперь сидеть на этом пляже?!» — возмущался Костя. «Вечно — не вечно, но пока идти все равно некуда!»
До сегодняшнего дня последний аргумент Тимура был неопровержим — дорога к переправе считалась непроходимой. Но если ребята смогли подняться вдоль ручья на несколько сот метров… Сколько там весь этот несчастный остров составит в поперечнике? Километров двенадцать-пятнадцать?
— Пе-ре-пра-ффа! — выговорил по слогам оставивший свои труды и присоединившийся к беседе Крис. — Good idea! Really!
И Настя, и Тимур, и Костя неплохо владели английским, но между собой, разумеется, говорили по-русски, и американец волей-неволей был вынужден как-то приспосабливаться. И надо признать, в последнее время делал некоторые успехи.
— Ну, допустим, мы даже дойдем до этой вашей перепраффы. А как вы собираетесь пересечь море? — выложил кавказец свой второй убойный довод. — Едва ли там сейчас курсирует паром!
— Придумаем что-нибудь, — пожал плечами Костя. — Главное — дойти. Может, найдем где-нибудь уцелевшую лодку. Или построим плот.
— Думаешь, это так просто — плот построить? — хмыкнул Тимур. — Чтобы волны выдержал и не развалился?
— Слово «просто» осталось в прошлой жизни, — невозмутимо пожал плечами его собеседник. — Но там же сгинуло и слово «невозможно». Не попробуем — не узнаем.
— Поппьитка — нье пьитка! — на удивление к месту провозгласил Крис. Это Настя его научила пару дней назад.
— Сговорились, да? — усмехнулся кавказец. — Ну а ты что скажешь? — повернулся он к девушке.
— Давайте костер разжигать, пока сильнее не ливануло, — сочла за благо сменить тему разговора та, с беспокойством посмотрев на быстро темнеющее небо. — Что спорить на голодный желудок?
— Вот что значит женский подход! — одобрительно улыбнулся Костя. — Парадоксальный, но сугубо практичный. Лично я — «за»! Конец света — концом света, а обед должен быть по расписанию! Так что пойду-ка я наберу сушняка для костра, пока в самом деле не разверзлись хляби… — он поднял глаза к тучам, и вдруг осекся на полуслове. — А это там еще что такое?!
Все дружно проследили за его взглядом: на фоне мрачно-свинцового неба ярко сияла серебристая звезда. По-видимому, приближаясь, она стремительно увеличивалась в размерах, и вот уже в ней можно без труда распознать хорошо им знакомый шипастый многогранник…
— Э… это то, что я думаю? — недоуменно нахмурилась Настя.
— Yes, she's back… — завороженно выдохнул Крис.
— Не нравится мне это… — пробормотал Тимур, словно бы невзначай потянувшись к карабину за спиной.
2
Таиланд, остров Ко Чанг, сорок восемь дней до подведения черты
Почему-то Настя была уверена, что «Ковчег» (а это, без сомнения, был именно он) приземлится точно в ту же точку, из которой стартовал — в гигантский котлован, примыкающий к бункеру. Вышло, однако, иначе: корабль опустился метрах в трехстах в стороне, на самой границе джунглей. Отсюда, с пляжа, он казался сейчас безобидной елочной игрушкой, забытой на серо-зеленом слое опавшей хвои каким-то рассеянным великаном.
Резким, немного нервным движением Тимур сдернул с плеча карабин и вскинул его — можно было подумать, что он собирается выстрелить, но Настя почти сразу поняла, что кавказец просто рассматривает нежданного гостя в оптический прицел — как в подзорную трубу. У «ее» оружия такого полезного приспособления не было — только какая-то нелепая скоба сверху — и последовать примеру товарища девушка не могла.
— Ого, там сбоку что-то вроде люка, — проговорил Тимур, не отрываясь от окуляра. — О, открывается! — добавил он через пару секунд.
— Дай посмотреть, — тут же потянул к карабину руку Костя.
— Погоди, — дернул плечом кавказец. — Там, кажется, какая-то движуха пошла!
Вынужденная полагаться лишь на остроту собственного зрения, Настя, как могла, всматривалась вдаль, но невооруженным глазом с такого расстояния ничего толком разглядеть не получалось.
— Кто-то выходит… — продолжал, между тем, комментировать происходящее у «Ковчега» Тимур. — Точнее выбегает… Чувак какой-то в сером прикиде… Слушай, Настюх, да это же тот твой дружок! Как его? Артем!
— Дай сюда!
Метнувшись к рассказчику, она бесцеремонно выхватила у него карабин — справедливости ради, Тимур не особо пытался его удержать — и прижалась глазом к прицелу. На то, чтобы навести оружие на цель, ушли считаные секунды, но за это время человек, о котором говорил кавказец, успел отбежать от корабля на добрый десяток метров. К наблюдателям он держался спиной, но прежде, чем нырнуть в густую зелень джунглей, на миг оглянулся — не на них, конечно же, на «Ковчег» — и Настя в самом деле узнала его.
— Артем! — крикнула она, замахав карабином. — Артем, мы здесь! — но ветер унес ее призыв в море.
— Эй, поосторожнее с оружием! — Тимур решительно отобрал у нее карабин и снова приник к окуляру сам.
— Сделай что-нибудь! — не обратив внимания на замечание, потребовала у него Настя. — Он нас не слышит!
— Что я могу сделать? — чуть повел бровью кавказец. — Хотя нет, пристрелить, например, могу…
— Не надо! — само собой вырвалось у девушки.
— Шучу. Да и не могу уже — сбежал твой дружок в лес, только его и видели.
— Не зная троп, далеко он там по завалам не уйдет, — заметил Костя.
— Предлагаешь догнать? — усмехнулся Тимур.
— He-а. Куда он денется? Предлагаю пойти взглянуть поближе на корабль. Столько вокруг него было суеты — интересно же, ради чего.
— Один, вон, уже взглянул, — хмыкнул кавказец, опустив карабин и поведя стволом в направлении джунглей. — По ходу, еле ноги унес.
— Так что, не пойдем?
— Посмотреть, конечно, надо бы… — задумчиво проговорил Тимур, поглаживая большим пальцем защелку предохранителя над пистолетной рукоятью. — Только осторожненько. И всем идти нет смысла. Сходим на разведку вдвоем, а Настя и Крис пусть лучше подождут нас здесь!
— Эй, полегче! — тут же взвилась девушка. — Это что еще за дискриминация? Хочешь — сам сиди на пляже, а я иду на «Ковчег»! — не предложи кавказец ее оставить, не факт, что она была бы столь же решительна — еще, может быть, и других бы отговаривала идти — но слова Тимура задели Настю за живое. — Кто со мной?
— Правда, пойдемте уж все вместе, — поддержал ее Костя. — Где наша не пропадала? Конец света пережили — и испугаемся упавшей с неба ржавой железяки? Крис, ты с нами? — обернувшись к американцу, спросил он по-английски.
— Of course, we're a team![1] — заявил тот в своей манере.
— Ну, вот и решили, — заключил Костя.
— Что ж, не говорите потом, что я вас не предупреждал, — пожал плечами Тимур, поудобнее перехватывая карабин.
Второй, впопыхах так и брошенный Настей на песке, взял, конечно же, Костя.
Путь до «Ковчега» занял у них более четверти часа — пришлось обходить заполненный грязной вонючей водой овраг, образовавшийся здесь после землетрясения. Распахнутый люк корабля, впрочем, был виден еще издали — не люк даже, настоящие ворота метра в четыре шириной и не менее трех в высоту. Располагался вход довольно высоко — по городским меркам, этаж второй-третий, и с земли к нему вел пологий, уже мокрый от дождя трап, без перил, но широкий, захочешь — не свалишься.
Идущий первым Тимур осторожно поставил ногу в перепачканном кроссовке на нижнюю ступень, ствол его карабина был направлен в темноту люка.
— Я впереди, — негромко произнес кавказец. — За мной Настя. Третий Крис, Костян замыкающий.
— Yes, sir! — ответил за всех американец — кажется, на полном серьезе.
— Да иди уже, что ли! — нетерпеливо бросил Костя.
Впрочем, Тимур уже и сам начал подъем.
Внутри «Ковчега» оказалось темно даже в сравнении с сумраком, сгустившимся за бортом. Миновав этакий предбанник метра два на два и пройдя через вторые ворота, также открытые настежь, ребята оказались в длинном коридоре, едва освещенном редкими, тусклыми лампами. Стены его терялись во мраке, из-за чего сперва коридор показался Насте значительно шире, чем был в действительности.
— Надо было факелы взять… — пробормотала девушка.
— Кто же знал? — отозвался сзади Костя.
— Тихо! — резко оборвал их разговор Тимур. — Слышите?
Ребята замерли, навострив уши.
— Что? — шепотом спросил через пару секунд Костя. — Я ничего не слышу!
— Кажется, я слышу, — так же шепотом проговорила Настя. — Вроде, голос… Там, впереди.
— Голос, — подтвердил Тимур. — Медленно двинулись…
Прежде, чем из темноты выплыла фигура стоявшего у них на пути человека, ребятам пришлось преодолеть шагов тридцать. Незнакомка — Настя поняла, что перед ними девушка или молодая женщина, невысокая, с виду — азиатка, одетая во что-то наподобие серой униформы — стояла возле прохода, уходящего под прямым углом в сторону от основного коридора, и что-то бубнила на монотонно-мяукающем языке, сразу же напомнившем Насте недавно слышанный тайский. На подкравшихся ребят она не обратила ни малейшего внимания, хотя не заметить гостей не могла никак.
— Э… девушка! — окликнул ее Тимур, выждав для приличия несколько секунд. — Сеньорита!.. Мадмуазель!.. Что там еще бывает… Пани!.. Миледи!
Незнакомка не реагировала — если не считать того, что, закончив свою кошачью речь, после короткой паузы она внезапно продолжила по-русски — впрочем, столь же монотонно и словно бы в пустоту: