— Внимание экипажу! «Ковчег» совершил экстренную посадку. Объявлена эвакуация. Запущена программа самоликвидации. Просьба всем покинуть корабль и отойти от него на расстояние не менее двухсот метров — вне зависимости от располагаемых вами средств защиты. Аннигиляция произойдет через пятьдесят четыре минуты.
Незнакомка вновь ненадолго умолкла, как будто переводя дух, и заговорила уже по-английски. Суть сообщения, насколько поняла Настя, была той же самой.
— Ну что, валим? — поинтересовался Костя, не дослушав английский текст.
— Успеем, — бросил Тимур. — У нас еще пятьдесят четыре минуты.
— Пятьдесят три, — поправила Настя — по-английски прозвучало именно это число.
— Не важно, — мотнул головой кавказец. — Времени вагон. Я вот только не пойму, она под кайфом, что ли? — выразительно кивнул он на незнакомку — та уже снова говорила по-тайски.
— Не думаю… — сделав шаг вперед, Настя осторожно протянула руку к девушке. Тимур дернулся было, как будто хотел ее остановить, но, похоже, передумал.
Впрочем, кому это сделать, нашлось и без него.
— Лучше не трогай ее! — послышалось из глубины коридора.
Машинально отдернув руку, Настя вскинула голову: из темноты выступила русоволосая девушка в таких же, как и на неумолкающей азиатке, серой куртке и брюках. Лицо ее показалось Насте знакомым.
— Оля? — от удивления Тимур аж карабин опустил.
Теперь девушку узнала и Настя — Оля Фомичева, одна из «юных талантов» Боголюбова с Михайловым, кажется, выдающийся математик или что-то вроде того. В общем-то, именно ее, среди прочих, и следовало ожидать встретить здесь, на «Ковчеге». Вот только выглядела девушка так, словно не спала несколько суток, ночи напролет решая какие-нибудь там уравнения — ну или чем там обычно занимаются по ночам великие математики? Не уголь же грузят? Хотя и это объяснение, тоже бы, пожалуй, к Олиному виду подошло.
— Не трогай Рыю, — надтреснутым голосом повторила между тем та. — Током шарахнет — полдня руку поднять не сможешь.
— Она что, робот? — догадалась Настя.
— Голограмма. Образ искусственного интеллекта.
— А, понятно, — кивнула она, непроизвольно пряча руку за спину.
— Что здесь происходит? — спросил тем временем Тимур. — Почему вы вернулись?
— Потом все объяснения, — отмахнулась Оля. — Нужно отсюда уходить.
— Погоди, а как же остальные? — задал вопрос кавказец. — И где Безбородов?
— Безбородов умер прежде, чем попал на борт, — последовал ответ. — Спасти его не вышло.
— Я же говорил! — с ноткой гордости в голосе прошептал позади Насти Костя. — Поэтому капсула тогда и пришла за тридцать первым пассажиром! Вот, а вы не верили!
— А пани Горска где? — снова спросил Тимур.
— Она ушла. Еще до того, как все началось.
— Что началось? И где остальные?
— Все, кто есть — со мной, — Оля подняла руку — только теперь Настя заметила, что их собеседница сжимает в кулаке нечто вроде монтировки — и повинуясь ее жесту из тьмы за спиной девушки выступили еще трое ребят: Настя узнала брюнетку Марину, американку Джулию и…
— Артем?! — кажется, они с Тимуром ахнули одновременно.
— Когда ты успел вернуться?! — изумленно продолжила Настя. — И как? Здесь есть другой выход?
— Выход отсюда один, — мотнул головой парень. — Но не понимаю, о чем ты. Куда вернулся?
— Мы видели, как пятнадцать минут назад ты сошел по трапу и убежал в джунгли — так, словно за тобой демоны гнались! — напряженно выговорил Тимур. Ствол его карабина вновь был направлен вперед.
— Не, я все время был с девчонками, — покачал головой Артем. — Ни на минуты не отлучался. Фомичева, скажи?
— Так оно и было, — подтвердила Оля. — А он, значит, сбежал с корабля… Что ж, может, оно и к лучшему…
— Кто он? — спросила по-прежнему ничего не понимающая Настя.
— Трутень. Инопланетный монстр. Тот, кто убил на борту всех, кроме нас четверых.
3
Таиланд, остров Ко Чанг, сорок восемь дней до подведения черты
— А этот ваш трутень не нападет на нас здесь? — поежившись, спросила Настя и бросила очередной беспокойный взгляд в сторону джунглей. «Ковчега» там уже не было. Он исчез без следа полчаса назад, почти бесшумно, но с ослепительно яркой вспышкой — перед глазами не успевшей зажмуриться девушкой еще долго плясали разноцветные шестиугольники.
Они ввосьмером: четверо новоприбывших в одинаковых форменных серых куртках и штанах и четверо старожилов острова, одежда которых, переживавшая вторую неделю робинзонады, едва ли имела шанс победить в региональном конкурсе на чистоту и опрятность, сидели на берегу вокруг шипящего и сильно дымящего костра. Вылив на песок дневную норму, дождь закончился, но собранные в окрестностях пляжа дрова, конечно же, были сырыми и занимались неохотно — впрочем, Костя, возникни такая нужда, сумел бы, наверное, развести огонь и посреди морских волн. В этом искусстве сравниться с ним не мог никто, даже Тимур.
В песок под кострищем ребята закопали две дюжины бананов — чтобы есть эти незрелые плоды сырыми, нужно было уж очень проголодаться. Пока же суть да дело, Марина с Юлией угощали всех «космической едой» — рассыпчатой кашей неаппетитно-голубого оттенка. В рюкзаках у девушек оказалось припасено с десяток странных шестиугольных металлических мисок с этим оригинальным варевом. Соединенные по две, они служили друг другу и донцем, и крышкой — главное было не вывалить часть снеди на собственные колени или на песок, разделяя половинки. У Насти, увы, не вывалить не получилось, и ее многострадальные джинсы украсило новое пятно.
Черпать из миски голубую кашу вроде как полагалось какими-то загадочными «пинцетами», но их с корабля никто прихватить, конечно же, не догадался. Обычных ложек или вилок тоже ни у кого не было, так что справлялись кто как: одни по-восточному брали пищу вымытыми в море и обожженными в огне палочками, другие без лишнего пафоса ели прямо руками.
Вкус у каши был не менее экзотичный, чем внешний вид, Настя так и не решила, нравится ей он или нет. Да и обстановка на берегу не слишком располагала к гурманству. Угрюмо ковыряясь палочками в шестиугольной миске, девушка то и дело встревоженно оглядывалась: не крадется ли по откосу кровожадный монстр. Убедившись же, что пока опасности нет, исподлобья посматривала на своих сосредоточенно жующих товарищей. Трудно сказать, что ее больше сейчас напрягало: блуждающий где-то неподалеку инопланетный убийца или то, что Тимур сидит рядом с Олей, почти вплотную — то тарелку ей передаст, то палочку выстругает, то воды из фляги предложит. Свой карабин кавказец, впрочем, держал под рукой.
— Днем — вряд ли, — ответила между тем на Настин вопрос Марина. — Он никогда не нападает в открытую. Вот ночью, во сне — легко.
— Трус он, короче, этот трутень, — зло добавила Оля.
— Ну почему же сразу трус? — невесело усмехнулся на это Артем. — Просто он умен и рационален. Зачем лезть на толпу, от которой и сдача прилететь может, если рядом полно идиотов-одиночек, с которыми легко разделаться?
— А как он хоть выглядит-то, монстр этот? — поинтересовался, ставя на песок опустевшую шестиугольную миску, Костя.
— «Пани Горскую» в ее истинном облике видели? — в свою очередь спросил Артем.
— Да, — кивнула Настя.
— Нет, — дружно ответили Костя и Тимур.
Ну да, правильно, о том, что «полька» — не человек, они знали только по Настиным рассказам.
— Ну, такая тупорылая хвостатая орясина метра в два ростом. Две клешни — на одной три пальца, на второй шесть. За спиной что-то типа крыльев, как у летучей мыши… Но только все это не важно, таким он вам вряд ли покажется. Самое скверное, что эта тварь умеет принимать человеческий облик.
— Чей? — спросила Настя. — Твой?
— Любой, какой захочет.
— Погоди, так не бывает, — нахмурилась она. — «Пани Горска» же рассказывала — личина у них может быть только одна, да и ту готовить нужно не один день…
— «Пани Горска» — жнец, а это трутень, — покачал головой Артем. — Совсем другая страта. Точнее, даже не страта… В общем, тут сложно, я сам еще до конца не разобрался. Но суть в том, что трутень, в отличие от других инопланетян, типа той же «пани Горской», меняет личины, как перчатки. Мы на «Ковчеге» это тоже не сразу поняли, за что и поплатились…
— Так, — вскинул голову Тимур. — Давайте-ка расскажите все по порядку. С самого начала — иначе мы тут только окончательно запутаемся.
Артем вопросительно посмотрел на Олю, та кивнула и заговорила:
— Все началось после того, как «Ковчег» покинула «пани Горска». Она ушла… ну, да это сейчас не важно. Ушла и ушла. А вот следующей ночью, когда мы все спали, на корабле случилась авария. Как мы теперь думаем, она была подстроена трутнем. По крайней мере, именно в это время он проник на борт. Как именно проник — мы не знаем, этого даже Рыя толком не могла объяснить…
— Рыя — это та полоумная тайка, что мы видели в коридоре? — спросил Костя.
— Да, — кивнула Оля.
— Так-то она была нормальная — до аварии, — добавил Артем. — Этакая ходячая галактическая энциклопедия, да еще и вездесущая. Потом она тоже здорово нам помогла, хотя и утратила кое-какие из своих способностей. Это уже после посадки ее окончательно вырубило.
— Она выследила трутня и поняла, кто он такой, — вставила Марина. — Если бы не Рыя, никто бы из нас не выжил.
— Сначала мы вообще думали, что убийц двое, — продолжила рассказ Оля. — Дело в том, что смерти были неодинаковы. У одних трутень до последней капли высасывал кровь…
— Он что, еще и вампир? — нахмурился Костя.
— Ну, в каком-то смысле. Только он не кусает — протыкает кожу длинным острым хвостом и качает кровь через него, как через шланг. Так он расправился с Жанной и Родионом — двумя своими первыми жертвами. Ну и потом — со многими другими. Но иногда он поступал иначе. Тоже колол человека хвостом, но кровь не пил, а наоборот, впрыскивал что-то внутрь. Главное, что потом жертва совершенно не помнила, что именно с ней произошло. Какое-то время продолжала жить, как ни в чем не бывало, но потом вдруг ее начинало корежить. Сквозь тело прорастали кривые костяные шипы, кожа покрывалась струпьями и лопалась, внутренние органы вываливались сквозь открывшиеся раны, глаза вытекали, зубы один за другим выпадали, и человек умирал в страшных мучениях. Более жуткого зрелища, чем такая смерть, я в своей жизни не видела. При всем при том эти несчастные до последнего оставались в сознании и истошно орали. Потом уже мы стали таких добивать, чтобы прекратить страдания, но поначалу боялись подцепить от них заразу и убегали прочь. Даже когда Рыя объяснила, что это не вирус и от человека к человеку не передается, многие не верили.