Исходя из таких установок в своей пропаганде, Геббельс создал из убитого в любовной потасовке штурмовика Хорста Весселя национального героя.
Он создал драматическую историю о том, как Хорст Вессель, молодой командир берлинских штурмовиков, будучи ранен, боролся за жизнь,но все же умер в больнице. Благодаря Геббельсу эта история обросла лживыми живописными деталями и превратилась в легенду о самопожертвовании. На деле же этот идеализированный образ "героя" оказался далек от действительности.
Хорст Вессель, молодой человек 21 года, студент юридического факультета, сын священника, командир группы штурмовиков, был знаком многим в берлинской организации нацистской партии, так как часто выступал на собраниях. Он работал активно: быстро укомплектовал свой отряд новыми добровольцами и сделал его одним из самых боеспособных подразделений, постоянно вступая в уличные стычки с коммунистами. К тому же Хорст написал стихотворение под названием "Выше знамена!". Стихи простые, грубые и неприятные, проникнутые жестокой агрессивностью и "марширующим" напором. Они призывали "освободить улицы для коричневых батальонов" и славили погибших штурмовиков, "наших товарищей, павших в боях с Красным фронтом и реакцией".
Через некоторое время после публикации стихотворения Хорст Вессель утратил интерес к партийным делам и забросил свои обязанности. Тут сыграла роль его любовь к проститутке Эрне Янике, с которой он стал жить. Им помешал Али Хелер, бывший любовник Эрны и её сутенер, который вышел из тюрьмы, отсидев там несколько лет. Его столкновение с Весселем произошло не на политической почве, а было вызывано ревностью, обычной в ситуациях "любовного треугольника". Хелер возмутился, увидев свою "невесту" в объятиях соперника. Их встреча закончилась дракой, и когда Вессель попытался достать револьвер, Хелер опередил его, выстрелив в него несколько раз. Хорста Весселя с тяжелыми ранениями доставили в больницу.
Геббельс полностью игнорировал все эти факты. Его стараниями образ Хорста Весселя вошел в нацистскую мифологию, а его песня стала частью идеологии движения: "Мы добьемся того, что через десять лет её будут петь дети в школах, рабочие на фабриках, солдаты в походе. Она обессмертит его имя!" Так все и вышло. В Третьем рейхе песня Хорста Весселя стала вторым национальным гимном. Геббельс устроил погибшему необыкновенно пышные похороны, с шествием колонны штурмовиков, и произнес проникновенную речь, полную фанатизма. Окончив её, он крикнул собравшимся, подняв руку в драматическом жесте: "Хорст Вессель!", и штурмовики рявкнули в ответ: "С нами!".
Хорст Вессель был представлен как современный святой, живший ради своих убеждений и погибший за них: "Это и социалист, и святой! Один из тех, кто мог сказать - идите за мной, я искуплю ваши грехи! Если кто-то должен пожертвовать собой и подать пример, то я готов сделать это!"
Последовал суд над Хелером, получившим шесть лет тюрьмы за непредумышленное убийство, и правда выплыла на свет во всех своих неприглядных подробностях. Но Геббельс и не питал иллюзий насчет реального облика Хорста Весселя. По словам Ганса Фриче, "это не интересовало его ни в малейшей степени!" Он создал легенду о "самопожертвовании ради партии", потому что знал её пропагандистскую ценность.
Сила Геббельса как пропагандиста заключалась в умении использовать в нужный момент и демагогию, и сентиментальные рассуждения, и откровенную злобу. Он одинаково искусно мог воззвать к "высоким чувствам" и тут же сыграть на низменных инстинктах. "Если мы хотим добиться успеха для нашей партии, - писал он за несколько дней до выборов в рейхстаг в сентябре 1930 года, - то должны снова разбудить в массах их самые примитивные инстинкты!" Особенно ему нравилось будить в слушателях чувства мрачной мстительности и разрушительной агрессивности. В статье, специально написанной перед выборами, Геббельс призывал членов партии "набрасываться на избирателей, как стая злых шершней. Ни один не должен уйти с собрания без листовки, брошюры или партийной газеты! Громко и отчетливо повторяйте везде и всюду дома, в гостях, на работе, на улице, в метро и в автобусе: "Гитлер - наш человек! Голосуйте за список № 9!"
Во многих его советах проскальзывало презрение к массам, голоса которых требовалось завоевать: "Делайте это и серьезно, и шутя! Обращайтесь с избирателями так, как они привыкли. Направляйте их на путь истинный, пробуждая в них, если надо, ярость и гнев! Нужно, наконец, свести счеты с системой, заткнуть её деятелям их лживые рты так, как никто ещё не делал! Завтра мы будем спокойно наслаждаться своей местью!"
ЖЕНА - КРАСАВИЦА
Так "Колченогий Мефистофель", тот, кого в детстве называли "маленький мышиный доктор", утвердил свое влияние в столице Германии - Берлине, открыв дорогу для будущих успехов себе, Гитлеру и нацистской партии. Вряд ли можно сказать, что это далось ему легко - хотя бы физически. Нога оставалась его больным местом. Как-то Геббельс признался одному из помощников в минуту откровенности: "Тяжелейшее наказание, которое кто-нибудь может для меня придумать, - это заставить меня обойти строй почетного караула. Когда по программе мне предстоит пройти вдоль фронта штурмовиков, мне снятся накануне всю ночь кошмарные сны".
И все же его энергии хватало не только на партийные дела и на выступления на митингах.
В 1930 году Геббельс познакомился с Магдой Квандт, а в декабре 1931 года они поженились. Магда до брака с Геббельсом была замужем за крупным промышленником Гюнтером Квандтом, от которого у неё был сын Гаральд. Ему исполнилось 10 лет, когда мать вышла замуж во второй раз. На свадебной фотографии он стоит, одетый в форму "гитлерюгенда", рядом со свидетелем, которым был не кто иной, как сам фюрер Адольф Гитлер.
Супруги Квандт развелись в 1929 году. Магда - импульсивная и жизнелюбивая женщина, расставшись с мужем, почувствовала, что ей нечем заполнить время, и однажды от скуки или из любопытства забрела на одно из тех массовых мероприятий, которые тогда организовывал Геббельс для вербовки новых членов партии. Оказалось, что это вовсе и не собрание, а настоящая красочно оформленная театрализованная постановка, которая так захватила Магду, что по окончании мероприятия она тут же, не выходя из зала, вступила в члены НСДАП - к великой досаде всей своей семьи и бывшего мужа, с которым продолжала вместе обедать раз в неделю, если только он в это время не находился в отъезде. Гюнтер Квандт всегда был убежденным противником нацистов.
В аристократическом районе Берлина, где тогда жила Магда, нацистов было мало; они отнюдь не принадлежали к аристократии, работая в основном шоферами или портье. Неудивительно, что местный "группенляйтер" сразу же попал под обаяние новой "партайгеноссен", которая оказалась не только красивой и элегантной, но также богатой и щедрой. "Группенлейтер" незамедлительно принял её под свою личную опеку, стал приносить партийную литературу, а потом пригласил посетить вышестоящую организацию - местное "партийное бюро", располагавшееся в новом и более респектабельном помещении на Гедеманнштрассе. Работа, кипевшая в этом партийном центре, произвела впечатление на молодую женщину, страдавшую от избытка свободного времени. Она стала охотно участвовать в партийных делах. Там-то и повстречалась Магда в один памятный день с самим гауляйтером Берлина.
Геббельса мгновенно очаровала и пленила белокурая красотка. Ее чуткое и обходительное поведение, светскиме манеры, а в особенности искренняя привязанность к делам партии и к нему самому покорили гауляйтера. Но вида он не подал и важно восседал за своим столом, не обнаруживая пылких чувств, бушевавших в душе, и изображая перегруженного работой ответственного партийного руководителя, который, однако, всегда найдет время для беседы с такой красивой и интересной дамой.
Геббельс сразу же позаботился о том, чтобы новая активистка получила интересную и "важную" работу. Теперь она проводила с ним вместе примерно по два часа в день. Он поручил ей обработку "особо секретных документов" и ведение собственного "тайного архива", находившегося в его кабинете. Этот архив Геббельс вел уже несколько лет; там были досье на сторонников и противников партии как внутри страны, так и за рубежом; сведения о влиятельных недоброжелателях и самые подробные данные о главных партийных руководителях. Получив такую ответственную работу, Магда была чрезвычайно польщена. Геббельс вызывал у неё чувство почтительного восхищения, которое, конечно, не осталось без ответа, и вскоре гауляйтер и его секретарша "по особо секретным делам" стали влюбленной парой.
Материальное положение Геббельса стало к этому времени намного лучше по сравнению с тем, каким оно было в первые годы его партийной деятельности. Он получал 400 марок как гауляйтер и ещё 500 как депутат рейхстага. Имел в своем распоряжении служебный автомобиль. Для удовлетворения личных потребностей этого было вполне достаточно, тем более что Геббельс жил скромно , в соответствии с полученным им спартанским воспитанием. Постепенно, под влиянием Магды, он стал пользоваться услугами дорогих портных и обувных мастеров, но все равно выходил на трибуну в простом черном люстриновом пиджаке и появлялся на улице в дождевом плаще и мягкой шляпе: это была, пожалуй, его рабочая одежда, вроде униформы. Будучи хорошим пропагандистом, он старался выглядеть таким, каким его хотели видеть слушатели.
С некоторого времени он стал жить в уютной двухкомнатной квартире в Штеглице (район Берлина), обставленной с хорошим вкусом. Магда жила в большой элегантной квартире, служившей до развода с мужем обиталищем семьи Квандт. Бывший муж согласился обеспечивать ей достойный уровень жизни, отчисляя по 4000 марок в месяц.
Магда с детства привыкла к роскоши. Ее мать, необычайно красивая женщина, трижды выходила замуж: первый раз - за отца Магды, дипломата Ритшеля, с которым развелась, выйдя коммерсанта-еврея Фридлендера. Этот брак оказался счастливым и продлился много лет. Фридлендер обращался с Магдой как с родной дочерью и между ними установились самые сердечные отношения. Но мать развелась и в третий раз вышла замуж за некоего господина Берендта. (В это время Магда уже несколько лет была замужем за Геббельсом). Геббельс это устраивало: очень уж ему не нравилось, что его те