Малый кабинет, куда мы отправились после обеда, был мал только по сравнению с большим. На деле же он был размером с мою квартиру. Мебель – Эрмитаж позавидует, а вот сейф… Сейф меня откровенно разочаровал. Я надеялся воочию увидеть один из тех скрытых за какой-нибудь картиной не вскрываемых агрегатов, какие то и дело показывают в кино, а вместо этого увидел обычный железный ящик, такие стоят в любом кабинете начинающего начальника.
– Так значит, это лежало здесь? – спросил Клименок сопровождающего нас Сергея.
– Да. Мы ничего здесь не трогали, чтобы сохранить отпечатки…
– Кому нужны ваши отпечатки в наш подвинутый век! – патетически воскликнул Клименок, чем поверг Сергея в шок.
– Открыть? – спросил Сергей, обретя дар речи.
– Когда-нибудь после, когда нечего будет делать.
– Как вам будет угодно.
– Ты лучше позаботься о том, чтобы нам не пришлось гоняться по всему дому за свидетелями.
– Сейчас будет обед, а после обеда я позабочусь, чтобы вы смогли переговорить со всеми, с кем захотите.
– С кого бы вы хотели начать? – спросил Клименка Сергей, когда мы расположились во второй малой гостиной после достойного того, чтобы о нём писали оды, обеда. Причём малой я бы эту гостиную тоже не стал бы называть.
– С тебя, – ответил Клименок.
– А я думал, что уже ответил на все ваши вопросы.
– Ну, это невозможно в принципе.
– Хорошо. Я к вашим услугам.
– Тогда ответь нам с Ватсоном, почему за столом было одиннадцать человек, когда, судя по твоим словам, если считать меня и Ватсона, должно было быть не более десяти. Только не говори, что вы пригласили за стол повара или садовника.
– В прошлый раз я не упомянул Магистра Запада.
– Какая досадная забывчивость! Или он пожелал сохранить инкогнито?
– Дело в том, что он опоздал и сумел прибыть к нам только 10 апреля утром. И я решил…
– Решать надо было в школе задачки по математике. С него мы и начнем. Зови. Остальные в порядке живой очереди.
Моисей Маркович, так звали Магистра Запада, был вылитый Зиновий Гердт в его шестидесятипятилетней ипостаси.
– Скажите, Моисей Маркович, почему вы манкируете своими обязанностями? – первым делом спросил его Клименок.
– Дело в том, что моя супруга попала в больницу, и…
– Надеюсь, с ней всё будет в порядке, – поспешил с выражением сочувствия Клименок.
– Вы бы знали, как я на это надеюсь.
– А что по этому поводу говорят врачи?
– Врачи всегда говорят одно и то же.
– Ладно. Расскажите немного о себе.
– А что рассказывать… Родился, учился, женился, работаю…
– А кем вы работаете?
– Раньше был старшим экономистом. А с тех пор как ушёл на пенсию, консультирую коллекционеров, а иногда даже музеи по вопросам, связанным со старинными украшениями.
– Вот как! И как вы оцениваете пропавший талисман?
– К моему огромному сожалению, у меня не было возможности его оценить.
– Что ж так? Неужели Эдвард Львович отказался вам его показать?
– Дело в том, что я в Ордене новичок. Магистром Запада стал совсем недавно. Надеялся вот, взглянуть на талисман, и не получилось. Очень жаль.
– А должно быть интересная штуковина?
– Интересная – это слишком скромно сказано.
– А чем он так интересен, этот ваш талисман?
– Что? Вам ещё никто не рассказал эту историю? – удивился Моисей Маркович. При этом выражение его лица стало удивительно детским.
– Похоже, высшим силам было угодно предоставить эту миссию вам.
– Исполню её с превеликим удовольствием. Спустя неделю после известных событий 1904 года Алистера Кроули остановил неизвестный человек, назвавший себя Сабибом. Он сказал Кроули, что примерно неделю назад, то есть тогда, когда Айвасс диктовал ему «Книгу Закона», к нему явился демон. Он приказал Сабибу взять лопату, мешок и идти в пустыню. Там он указал ему место и приказал копать. Спустя какое-то время дрожащий от страха Сабиб (он думал, что роет себе могилу) вырыл глиняный сосуд, один из тех, какие делали в древнем Египте. Разбив сосуд, он обнаружил старинные монеты, драгоценности и талисман. «Доставь талисман этому человеку и скажи, что это – дар Айвасса, – приказал демон, показав Сабибу в видении Кроули, – остальное можешь забрать себе». Ну а Кроули перед смертью вручил его деду Эдварда Львовича, назначив его Гроссмейстером Ордена.
– Представляю, как вам не терпелось увидеть эту вещь.
– Не то слово!
– И на тебе, такое разочарование, – сочувственно произнёс Клименок. – Ладно. Как я понял, вы зарабатываете себе на жизнь, выполняя обязанности посредника и эксперта у коллекционеров?
– Можно сказать и так.
– А если не секрет, у вас богатая коллекция?
– О нет, я не собираю.
– Да? А почему?
– Не хочу попасть в рабство к вещам. Коллекционеры, они ведь по сути живут ради коллекций, а не наоборот.
– Весьма интересная мысль. Спасибо за содействие…
– Надеюсь, вы все же его найдете, – сказал перед уходом Моисей Маркович.
Моисея Марковича сменила Жрица Милосердия – похожая на старуху Шапокляк дамочка совершенно невообразимого возраста.
– Как вас величают в миру? – спросил её Клименок.
– Анна Степановна Былых, – кокетливо ответила она.
– Обратите внимание, Ватсон, не Былого, а Былых, – изрек, подмигнув мне, Клименок. – Вдова что ли? – спросил он уже у Былых.
– Почему сразу вдова? – окрысилась она.
– Ну не знаю… Почему-то мне так показалось.
– Никакая я не вдова, и пусть вам на мой счет ничего больше не кажется!
– Как вам будет угодно. Кто вы по профессии?
– Врач психиатр.
– На пенсии?
– Вы что, не можете без оскорблений?
– Не спорю, наши пенсии вполне можно принять за оскорбление, но право, не я же их назначаю.
– Вы прекрасно поняли, что меня оскорбили ваши грязные намеки на мой возраст.
– И в мыслях не было! Христом-богом клянусь!
– Вы можете не паясничать?
– Могу.
– Так вот, я очень много работаю, а ещё я веду здоровый образ жизни, увлекаюсь йогой, питанием по системе Марковой, регулярно очищаю организм, ни разу не обращалась к врачам и никогда не пью таблетки. Хватит или ещё?
– Скажите, а где вы были в ночь с 9 на 10 апреля?
– Вместе со всеми в ритуальном зале. У нас было всенощное бдение.
– А как вы думаете, мог в это время в дом прокрасться какой-нибудь посторонний В и украсть талисман?
– Исключено. Дом был под охраной Айвасса.
– Хреновый из вашего Айвасса охранник.
– Да кто вы такой, чтобы об этом судить?! – окончательно разозлилась она.
– Ну, иначе бы талисман не попал. Или я неправ?
– Или же он хотел, чтобы талисман покинул этот дом.
– Вот даже как? А зачем ему это? Только не говорите, что пути Айвасса неисповедимы.
– Не знаю. Он передо мной не отчитывается.
– Считаете, Гроссмейстер недостоин того, чтобы хранить в своём доме талисман?
– Ну что за глупости! Эдвард Львович – достойнейший человек. И если уж не ему…
– Но вы минуту назад сами сказали, что у Айвасса на этот счет есть своё мнение?
– Я только сказала, что раз Айвасс отнял у нас талисман, значит, на то есть свои причины.
– Разумеется, причины есть. Тут с вами трудно не согласиться. Благодарю вас за помощь следствию. Вы свободны.
Фыркнув, как простуженная лошадь, она демонстративно поднялась со стула и покинула комнату.
– Ну и как тебе самая старшая из присутствующих здесь дам? – спросил меня Клименок, еле сдерживая смех.
– Тише мыши – едет крыша.
– Не то слово.
Следующей в порядке живой очереди была Алая Женщина. Это была красивая, по крайней мере, самая красивая из всех присутствующих женщина лет 28. Брюнетка с короткой стрижкой. Рост средний. По нынешним скелетно-бухенвальдским меркам её можно было назвать слегка полноватой, причём исключительно в нужных местах. А если ещё добавить идеальные руки и ноги… Но больше всего меня поразило её по-детски наивное и одновременно совершенно неглупое лицо. В такую я бы влюбился.
– Вообще-то воспитанные люди встают, когда входит женщина, – сказала она, входя в комнату.
– Сударыня, ну где вы видели воспитанных ментов при исполнении? – игриво ответил Клименок, даже не подумав приподнять свой зад. Признаюсь, я поступил также.
– Это точно, – согласилась она. Сев за стол, достала сигарету и зажигалку и, всем видом давая понять, что прикурит без посторонней помощи, закурила.
В другом исполнении все это скорее всего выглядело бы пошло и даже вульгарно, но каждый жест, каждое движение Алой Женщины было наполнено шармом. Вообще в ней чувствовался лоск.
– А я вас сразу узнал, – улыбаясь во всю свою сотню зубов, сообщил ей Клименок.
– Да? А мы разве знакомы?
– Если можно так выразиться. Мы встречались в позапрошлом году на субботнике в управлении. Я тогда ещё был капитаном, ну а вы… В вас не было ничего алого кроме крови.
Слова Клименка заставили её густо покраснеть и разом растерять весь свой лоск.
– Хотя, какой же я идиот! – воскликнул он, – конечно же, это были не вы. Как я мог только подумать!
Она облегченно вздохнула.
– Скажите, пожалуйста, Анюта…
Это имя заставило её сжаться в комок.
– Алла, – поспешно поправила она.
– Конечно же, Алла. Прошу прощения. Как я понимаю, вы вместе со всеми были на ночном бдении, ни на секунду не покидали помещение и не видели, чтобы кто-то незаметно отлучался на час-другой?
– Вы все очень правильно понимаете.
– Скажите, а кого, по-вашему, могло угораздить стащить раритет?
– Даже не представляю.
– А как насчет посторонних в доме?
– Исключено. Все двери запираются на щеколды изнутри.
– Этот аргумент вроде бы позволяет исключить и прислугу.
– Совершенно верно. Без чьей-то помощи изнутри они бы не смогли проникнуть в дом при полном своём желании.
– Ладно, Алла, – он сделал ударение на слове «Алла», – если не секрет, как вы стали Алой Женщиной. Насколько я понимаю, этот титул означает, что вы – особа, приближенная к императору?