– Мне все ясно, – вновь поклонился Реул. – Извините, что поставил под сомнение вашу честность, многоуважаемый господин Гройсс. Всего вам доброго.
Реул развернулся и направился к своему кораблю.
Гройсс проводил его тяжелым взглядом и отправился на свою яхту, где в кают-компании его уже ожидал вымытый и переодевшийся во все чистое Хоуп.
– Вот черт! – хлопнул себя по лбу Гройсс. – Я же совсем забыл про БИС. Дэвид, сбегай-ка на их корабль и отдай Реулу вот это, – он порылся в кармане и извлек из него тонкую прозрачную палочку длиной сантиметров десять. – А я пока душ приму.
– Что это? – спросил Хоуп, принимая палочку и вертя ее в руках.
– Ключ от БИС с кодом разблокировки.
– Хорошо, – Хоуп вышел из кают-компании, прошел по коридору и поспешно спустился из люка по пандусу.
Гройсс вслед за ним приблизился к люку, прислонился к переборке спиной и, наблюдая за удаляющимся Хоупом, достал из кармана небольшую пластиковую коробочку с единственной кнопкой посередине.
– Этот дурак Реул не знает одного, – криво усмехнулся он, – транзакция недействительна, пока нет подтверждения с его инпа. Прости, Реул, но у меня сейчас нет свободных денег.
Гройсс дождался, пока Хоуп войдет в люк корабля и нажал кнопку.
– Прости и ты, сынок, но ты слишком много знаешь, – тихо сказал Гройсс. Ему было жаль терять преданного толкового работника, но собственная шкура была дороже.
Взрыв был рассчитанным на уничтожение исключительно людей и автоматики, и потому выглядел не очень эффектным: глухое «бум-м» и жидкое пламя, выплеснувшееся на доли секунды из открытого люка.
Гройсс еще некоторое время неподвижно стоял у пандуса, наблюдая за люком чужого корабля.
Внешне корабль выглядел абсолютно целым, и потому казалось, что вот-вот кто-нибудь покажется из грузового люка, или корабль поднимет пандус и медленно воспарит над планетой, уносясь все выше и выше…
Но это было обманчивое ощущение.
Гройсс прекрасно понимал, что после взрыва нескольких мощных зарядов, установленных им заблаговременно по всему кораблю, никто выжить не мог, а электронная начинка корабля должна была сплавиться в комки металла и пластика, из которых при всем желании невозможно выудить ни грамма информации о судне, экипаже и о целях пребывания на планете.
Абсолютная тишина, сознание полного одиночества и присутствие рядом мертвого корабля начинали угнетать Гройсса. Он закрыл люк, прошел в туалетный отсек, где неторопливо привел себя в порядок, и, перекусив в кают-компании, через полчаса покинул планету.
Выведя корабль на низкую орбиту, Гройсс вернулся в кают-компанию и приблизился к стоявшему в углу контейнеру. Сервы, отвечающие за уборку, уже успели очистить его от пыли и продезинфицировать, и теперь контейнер высокой защиты выглядел совершенно новым – ни царапин, ни вмятин. Ровный матово-металлический первозданный блеск поверхности контейнера завораживал и притягивал Гройсса.
Он присел на корточки рядом с контейнером, провел пальцами по его верхней боковой кромке и медленно, боясь спугнуть удачу, приложил палец к панели дактилосенсора.
Раздался тихий щелчок разблокировки замка. Гройсс взялся за край крышки контейнера и резко поднял ее, но только потом до него дошло, что контейнер мог быть оборудован дополнительной защитой от посягательства на его содержимое. Однако, ничего не произошло, и это было огромное везение, памятуя о недавнем взрыве в шахтном стволе.
Проклиная собственную несдержанность и спешку, Гройсс уже более осторожно приподнял крышку контейнера, откинул ее назад, извлек из пазов верхнюю свинцовую пластину, защищавшую содержимое контейнера от радиации, и осторожно, напрягая мышцы рук, прислонил ее к стене – пластина была довольно увесистой.
Внутри контейнера находился титановый параллелепипед БИС, покоящийся на противоударной вспененной подложке; поверх БИС лежал вдвое сложенный лист бумаги.
От нервного напряжения лоб Гройсса покрылся испариной. Промокнув пот платком, Гройсс трясущимися руками взял лист бумаги и развернул его.
«Дорогой брат!
Хотел бы поздравить тебя с долгожданным обретением того, что ты так жаждал получить от меня столько лет и, разумеется, без меня самого (шутка, хотя и правда!), но – увы! – не могу этого сделать. Все твои усилия, коих ты, подозреваю, немало затратил, добывая этот контейнер, пошли прахом. И мне жаль людей, занятых в этом твоем предприятии. Ты, разумеется, понимаешь, о чем я».
Гройс внезапно почувствовал слабость в ногах и медленно, опираясь на левую руку, сел на пол. Лист в руках задрожал еще сильнее, строчки расплывались перед глазами.
«Я также не тешу себя надеждой, что ты оставишь меня в покое, и уверен на все сто, в первом же порту буду задержан как какой-нибудь преступник. Повод для этого и возможность ты изыщешь без особого труда – ты изобретателен на этот счет. Но я не в обиде.
Из ученого и толкового изобретателя ты превратился в стяжателя и бандита. Для тебя не осталось ничего святого, кроме денег. Но знай: моего изобретения ты не получишь. Я работал на тебя несколько лет, и что я получил в итоге?
Прости, но я устал быть твоей тенью и безгласым рабом.
Мне жаль тебя.
Прощай!»
Лист выпал из ослабевших пальцев Гросса и, скользнув по полу, скрылся под контейнером. Гройсс, бледнея, поднял голову и невидящим взглядом обвел кают-компанию, затем опять уставился внутрь контейнера, тупо разглядывая корпус БИС.
«Неужели он меня опять надул? Черт, не может этого быть! – Гройсс рванулся к контейнеру, выхватил из него БИС и бросился со всех ног в мини-лабораторию. – Все пропало! Все… Нет!»
Вбежав в лабораторию, он установил на стенд БИС и долго не мог дрожащими пальцами подключить кабели питания и связи. Надежда, что письмо – издевательская ложь и дешевая месть, все еще не покидала его.
Когда с кабелями было покончено, Гройсс упал в кресло перед консолью компьютера, двумя касаниями панели развернул голограмму рабочего пространства системы и привычными, отработанными до автоматизма действиями подключился к БИС.
Как выяснилось сразу же после подключения, защита БИС была снята кем-то ранее, и потому не воспрепятствовала входу в пространство интеллект-системы неавторизованного абонента.
Хотя для Гройсса защита интеллект-системы и не представляла никакой особой проблемы – в ее разработке в свое время он сам принимал активное участие, – все же это сильно настораживало. После некоторых манипуляций выяснилось главное: память БИС девственно чиста, включая раздел, отвечающий за адаптацию интеллект-системы к системам управления конкретного корабля, что казалось совершенно невероятным. Ни одна БИС не выходила за пределы компании без подобных настроек, и ни один человек не мог уничтожить содержимого памяти вне лаборатории или центра обслуживания компании. Даже если БИС ни разу не эксплуатировалась, то в любом случае проходила адаптационные испытания на стенде-эмуляторе, а, следовательно, должна была быть «прошита».
«Если, конечно, это не мой гениальный братец. Но, черт возьми, как ему это удалось?» – Гройсс скрежетнул зубами и продолжил сканирование системы. Он все еще не терял надежды, что это именно та БИС, на розыски которой он потратил прорву времени и сил. А письмо и стирание памяти – это не более чем издевка, попытка вывести его из себя.
Заводская информация, которую физически нельзя было уничтожить, а также код управляющей программы оказались заблокированы неизвестной Гройссу защитой, и на ее снятие пришлось потратить около часа. Эта пустая трата времени выводила его из себя, нервы были на пределе, но момент истины уже был близок.
А истина оказалась разочаровывающей: заводские данные БИС не соответствовали данным разыскиваемой интеллект-системы…
Гройсс бессильно откинулся на спинку кресла и устало потер лицо руками. Он почувствовал, как на него накатывает тихая ярость и, грохнув по столу кулаком, вскочил и заметался по лаборатории.
– Надо успокоиться, успокоиться… – бубнил он, бегая из угла в угол и взлохмачивая пальцами волосы. – Не может быть, чтобы все так… Успокоиться…
Гройсс внезапно замер посреди лаборатории, затем метнулся к консоли и, лихорадочно тыкая пальцами в голографические образы, переслал копию заводских данных БИС на свой инп.
«Подожди, братец! – потер он вдохновенно руки. – Это еще не конец. Ты ошибаешься, я найду ее! Я ее уже нашел! Ты не мог ее никуда деть – ты мог ее только подменить. Подменить… Дьявол, она была у меня почти в руках, а я идиот!.. Ну, ничего, я найду, кому ты успел толкнуть это чертово корыто на Кавиасе! Как все просто! Ведь она как раз была адаптирована под эту модель яхты…»
Через пару минут корабль сошел с орбиты, взял курс на сектор Солнца и спустя сутки вышел на орбиту Земли.
Гройс, измученный вынужденным бездействием и сгорающий от нетерпения, не дожидаясь завершения процедуры посадки, соединился с отделом регистрации своей компании «И-Систем».
– Элеонора Стоун, отдел регистрации, – представилась миловидная блондинка с экрана визора. – Добрый вечер, мистер Гройсс. Чем могу быть вам полезна?
– Выясните, пожалуйста, на каком судне эксплуатируется БИС с вот этим номером, – Гройсс передал ей заводские данные интеллект-системы, – и кому в данный момент принадлежит это судно.
– Одну минуту, – девушка отвернулась от экрана, занявшись поиском информации.
Хотя Гройсс и был уверен почти на все сто, что подменена БИС именно того корабля, на котором бежал Мейер, но все же от этого прохвоста можно было ожидать чего угодно.
В ожидании результата Гройсс нетерпеливо постукивал пальцами по подлокотнику кресла, следя за посадочными маневрами корабля, выдаваемым на обзорный экран.
– Мистер Гройсс, – обратилась к нему девушка спустя несколько минут.
– Слушаю вас, – Гройсс резко обернулся к экрану.
– В настоящий момент БИС эксплуатируется на судне элит-класса «Веста», категория – малотоннажные яхты, бортовой номер AF-28002. Планета регистрации – Кавиас. Зарегистрирована согласно договору о купле-продаже от 12 мая 2247 года. Текущий владелец судна – Рудольф Стенсен. Предыдущий…