— Догадываюсь, — быстро ответил Михаил.
— Очень вас просим, — сказал Дедов, — устройте нас обоих.
— Что ж, это, пожалуй, можно, — ответил тот, что назвал себя Александром. — Есть возможность поехать на работу в судостроительно-ремонтной конторе на Мурмане. Условия вам известны?
Васильков и Дедов дружно закивали головами. Александр записал их адреса, а затем выдал под расписку по тысяче рублей.
— Через неделю вам надлежит прибыть в Повенец, а там вас встретят наши люди. Скажите, что прибыли от меня. До Повенца придется добираться без документов, учтите это. Остерегайтесь проверок и облав, а то еще влипнете в историю…
Разговаривали с ними, как с сообщниками, не считая даже нужным таиться. И сразу собрались уходить, видимо решив, что дело закончено.
— Послушайте, господа, — обратился к ним Дедов. — Раз и вы едете в Повенец, давайте тронемся вместе.
— Это невозможно, — сухо сказал Александр. — Как условились, так и действуйте, в Повенце вас встретят…
Наскоро попрощавшись, они ушли, а вслед за ними, выждав минуту, выскочили на улицу и Васильков с Дедовым. И сразу увидели, что план их рушится. Вместо того чтобы идти на улицу, оба вербовщика быстрым шагом уходили через проходной двор. Это непредвиденное обстоятельство спутало все карты — ведь на улице вербовщиков ожидали чекисты.
Раздумывать было некогда: вербовщики вот-вот скроются. Друзья решили задержать их своими силами.
О том, что произошло дальше, уже известно. Остается лишь добавить, что неизвестными, подбежавшими на помощь путиловцам, были чекисты Иванов и Кулев.
Одного из вербовщиков, тога, что кинулся удирать, подстрелили, а другого, назвавшегося Михаилом Логиновым, привезли на Гороховую.
Допрашивал его Урицкий. Сперва Логинов пытался крутить, но когда ему предъявили найденные у убитого документы, понял, что ложь бесполезна.
Рассказывал Логинов все по порядку. Таким образом, в руках ЧК оказались ценнейшие сведения о вражеской организации, занятой переправкой бывших офицеров на север. Узнали чекисты и пароль, с которым должны прибывать завербованные.
— Тринадцать, — должен был сказать каждый, кто являлся на сборный пункт.
— Пятьдесят семь, — отвечали ему.
Это означало, что прибыл свой человек, которого можно рекомендовать англичанам.
Через несколько дней на станции Чебсара, что распой ложена между Череповцом и Вологдой, сошли с поезда несколько пассажиров. Встречал их, зорко всматриваясь в каждое лицо, грузный черноусый мужчина. Видно, не все пассажиры интересовали его, а лишь некоторые, по какому-то одному ему известному признаку. И приехавшие, в свою очередь, не обращали на него никакого внимания. Лишь один подошел вплотную, тихо шепнул.
— Тринадцать.
— Пятьдесят семь, — ответил черноусый.
— Будем знакомы, штабс-капитан Королев, — представился приехавший.
— Полковник Зверев.
— Просто гора с плеч, наконец-то добрался!
— Дорога была опасной?
— С моей липой можно хоть до Мурманска ехать, — самодовольно засмеялся Королев.
— А кто вас направил, если не секрет?
— Об этом поговорим после…
— Чего же секретничать? От Ковалевского вы, я знаю. Между прочим, позавчера к нему поехал наш человек.
— Что-нибудь случилось?
— Ничего страшного. Дела, в общем, идут неплохо. Несколько групп уже отправили. Правда, с финансами кое-какие затруднения. Михаил Александрович ездил к Гилеспи в Вологду, да не застал на месте…
Так, обмениваясь короткими фразами, они дошли до небольшого деревянного домишки на окраине Чебсары.
— Вот здесь я и обитаю, — сказал черноусый, приглашая гостя заходить. — Жаль, что сматываться надо…
— Это почему же?
— Опасно становится. Уже две недели живем без регистрации, как бы хозяйка не донесла…
— Ничего, хозяйку умаслим, — сказал Королев, с любопытством оглядывая помещение приемного пункта.
— Право, не знаю, удастся ли. Впрочем, вечером вернется шеф, пусть он и решает, — сказал черноусый и вышел из комнаты распорядиться насчет чая.
Королев выглянул в окно. Неподалеку на пустыре разговаривали о чем-то двое мужчин. Королев сделал им незаметный знак и захлопнул окно.
Все дальнейшее произошло мгновенно.
— А ну-ка, руки!
Полковник Зверев побледнел, кинулся было к двери, но наткнулся на входивших помощников Королева и замер с поднятыми вверх руками. На лице его было смятение.
— Лавочке вашей конец, господин Зверев, — усмехнулся Королев. — Поработали на англичан и хватит…
Вряд ли необходимо объяснять, что «штабс-капитан» Королев был оперативным сотрудником Петроградской ЧК Михаилом Ивановичем Ивановым, тем самым, что помог путиловцам задержать вербовщиков на Арсеньевской улице.
Вечером Михаил Иванович задержал и «шефа». О нем еще в Петрограде было известно, что это чрезвычайно опасный преступник.
— Будьте осторожны, — предупредил Урицкий. — Этот Куроченко пойдет на все…
Но обошлось все благополучно. Не успел шеф переступить порог комнаты, как был схвачен.
— Эх, шляпы мы, шляпы, надо было раньше менять квартиру! — только и успел он сказать.
— Все равно бы не ушли, — ответил Иванов.
При обыске у полковника Куроченко обнаружили пистолет, гранаты, а главное — списки завербованных офицеров и поддельные документы, при помощи которых переправляли людей в Мурманск и Архангельск.
Провал конспиративной квартиры белогвардейцев на станции Чебсара был лишь звеном большой операции, проведенной Петроградской ЧК.
Михаил Иванович со своими товарищами еще несколько дней оставался в Чебсаре, где встречал по паролю и задерживал завербованных белогвардейцев.
В те дни проводились операции и в других местах Вологодской и Олонецкой губерний. В районах Череповца, Повенца, на станции Дикая было арестовано более пятидесяти бывших офицеров. Небольшими группами, по три — пять человек, имея поддельные командировочные документы, они пробирались к интервентам.
Ряд участников организации, в том числе и ее руководитель Ковалевский, был задержан в Петрограде.
Выяснилось, что вербовки белогвардейцев на Север начались еще в начале 1918 года. Англичане считали эту работу одним из условий успешного захвата северных районов страны. Помогали им бывшие офицеры, чиновники, эсеры, пробравшиеся на работу в Управление Мурманским районом (Главнамур) и в Мурманский Совет. Особенно коварно действовал начальник штаба Главнамура махровый белогвардеец Веселаго, маскировавший до поры до времени свою контрреволюционную сущность.
Этот Веселаго еще в конце 1917 года по поручению своих хозяев прибыл в Петроград, где имел «деловые» встречи с военно-морским атташе английского посольства Кроми.
Находившийся в Вологде английский разведчик Гилеспи установил с Ковалевским тесный контакт, оказывая финансовую помощь делу вербовки врагов Советской власти.
Петроградская ЧК своевременно раскрыла замыслы контрреволюционеров. Большая заслуга в успехе этой операции принадлежала путиловским рабочим Василькову и Дедову.
Николай Бахтюков. ПОДВИГ НИКОЛАЯ МИКУЛИНА
У раскрытого окна стоит молодой человек. Ему всего двадцать два, но выглядит он гораздо старше. Глаза у нега глубоко запавшие, на лице следы бессонницы. С удовольствием он вдыхает прохладный осенний воздух, смотрит на хмурое небо, низко нависшее над крышами домов. Затем переводит взгляд на давно не крашенный забор, густо заклеенный плакатами. На самом большом и ярком — красноармеец с винтовкой. Красноармеец спрашивает в упор: «Что ты сделал для разгрома Юденича?»
— Да, не худо бы свернуть ему шею! — говорит молодой человек мечтательно. — Ко второй годовщине революции, славно бы получилось…
— О ком это ты? — подает голос другой, по виду лет сорока.
— Да о ком же еще, о Юдениче…
— Ты ему шею мечтаешь свернуть, а он на Питер целится. Заметил, кстати, как у нас в Гатчине чисто стало?
— Заметил. Что ж из того?
— Да ничего. Просто господа домовладельцы готовятся встречать своих освободителей….
— Вот гады! — взорвался молодой человек. — К стенке их, сволочей!
— Нет, Николай, стенкой вопроса не решишь. На фронтах надо побеждать. Тогда небось и домовладельцы притихнут…
Николай помолчал, потом с хрустом потянулся:
— Эх, на Ящеру бы махнуть! Порыбачить денек, искупаться.
Товарищ его удивился:
— Купаться? В такую-то холодину? Хотя что ж… В твои годы и я бы, наверно, полез…
— Искупаешься тут, как же! Выспаться и то не дают…
— Что ж ты, Коля, думал? В Чека тебя спать взяли? Вот покончим с беляками, тогда и отоспимся.
— Нет, тогда я учиться пойду. Опять будет некогда… В дверь постучали. Вошел скуластый мотоциклист в кожаной куртке:
— Товарищу Микулину вызов из Петрограда… Николай взял протянутый ему конверт. Его срочно вызывали на Гороховую.
В подъезде серого дома на Гороховой улице часовой внимательно проверил документы.
— Оружие при себе?
— Именное! — тряхнул головой Микулин. — За Красную Горку.
— Проходи!
В небольшой комнате, выходившей окном во двор, его уже ждал начальник отдела, которого Микулин знал по прежним встречам.
— В Нарве бывал? — спросил он.
— Случалось. У меня там дядя. В депо работает…
— Это хорошо, — сказал начальник. — Ты ведь тоже в депо работал?
— В гатчинских мастерских, подручным токаря.
Наступила пауза. Потом начальник спросил, глядя прямо в глаза Микулину:
— Как думаешь, мог бы твой дядя пристроить тебя на работу?
Николай вскинул голову.
— Так Нарва же это… Там же…
— Белые, хочешь сказать? В том-то и дело, товарищ Микулин. Имеются у нас сведения, что готовят они наступление. Надо бы кое-что разведать… Соображаешь?
Сердце у Николая тревожно екнуло. Но он справился с волнением и спросил как можно спокойнее:
— Что нужно сделать?