За столами собрались самые разные люди: нежные и опрятные, грубые на вид и возвышающиеся над остальными, надменные и скромные, молодые и старые. Хотя последние все равно выделялись горящим взглядом и крепостью тела. И всех объединяли чуть светящиеся в полумраке глаза и яркий свет в разноцветных аурах, видимо, признак совершенствования духа, а глаза, словно отметина, клеймо Сымы.
— Твои глаза тоже светятся, — объедая одну из зажаренных куриных ножек, прошептал Эн Гохуань.
— Ты умеешь читать мысли?
— Нет, — бросая кость на тарелку и приступая к следующей ножке, усмехнулся красавец. — Просто у тебя на лице все написано.
Фо Ань смутился и, перестав глазеть вокруг, сосредоточился на завтраке. Куда более вкусном, но не таким изысканном, как в доме госпожи Мао. Единственное, что угнетало Фо Аня, так это тишина, никто ни с кем не разговаривал.
Фо Ань так задумался, что слишком сильно сжал яйцо. Скорлупа треснула, и вареный шарик выскользнул из рук, пролетел через весь стол и приземлился на голову одному особенно крупному, гиганту-мужчине.
Все, даже за другими столами, перестали есть, во все глаза уставившись на обескураженного воина. Тот сперва покраснел, потом побелел и очень при очень медленно повернул голову в сторону Фо Аня.
— Извините, — сглотнул юноша. — Я не специально.
Воцарилась тишина. Фо Ань начал просчитывать пути отхода. Если громила не наделен большой физической силой, то ему удастся от него убежать. И тут, как гром среди ясного неба, прозвучал первый смешок. Фо Ань не удивился, когда понял, что смеяться начал Эн Гохуань. Зато очень удивился, когда настроение подхватили остальные. Люди начинали смеяться один за другим. И, в конце концов, рассмеялся и громила. Смахнув яйцо на пол, он по-звериному тряхнул головой и шуточно погрозил Фо Аню пальцем.
— Эй, а помните, как Чан Жун смолам чашку и вылил на себя и соседей горячую лапшу? — Выкрикнул кто-то из-за другого стола. И толпа завтракающих разразилась новой порцией смеха.
— Сыма подарила тебе физическую силу, да? — Спросил сидящий напротив Фо Аня человек. Юноша кивнул.
— Извините, я еще не освоился.
— Полно, — махнул тот, кто сидел на другом конце скамьи. — Каждый из нас по первой попадал в неловкие ситуации.
Фо Ань выдохнул. И все же повторять опыт не хотелось. Так что второе яйцо, он старался очищать аккуратно, не спеша. Ведь вполне возможно, что во второй раз это уже не примут за оплошность.
Эн Гохуань поднялся и оглядел людей, привлек к себе внимание и поднял стакан с напитком:
— Предлагаю выпить за нового брата в нашей семьей. За Фо Аня!
— За Фо Аня! — Поддержали остальные.
— Спасибо… — Юноша еще не до конца понимал, что чувствует по этому поводу, но в груди стало определенно теплее. Эти незнакомцы, что наперебой стали называть ему свои имена, в самом деле приняли его, как родного. Неужели ему, наконец-то, повезло?
Завтрак завершился на приятной ноте, после которой Эн Гохуань повел Фо Аня в зал. Все такой же, без окон, освещенный лишь маленьким алыми фонариками, он оказался грандиозных размеров. Высоченные потолки, снаряды и укрепленные металлом стены. Фо Ань не видел ничего настолько высокого и большого в городе, что намекало на подземное расположение сооружения.
Помимо снаряжения: сваленных в кучу палок и, утяжеленных щитов, в зале стояло две тележки и горами капусты. Эн Гохуань направился прямо к ним. Взял один вытянутый вилок и, побросав его с руки на руку, бросил Фо Аню. Юноша не очень умело, но поймал, и капуста тут же разлетелась в его руках на крупные и мелкие кусочки.
— Я… — Ошарашено уставившись на испорченный продукт, Фо Ань вновь приготовился извиняться.
— Будем тренироваться, пока не сможешь контролировать силу, — кивнул Эн Гохуань, в самом деле серьезно взявшись за дело. — Давай, бегай по кругу, а я буду кидать тебе капусту.
— А если израсходуем всю?
— Тогда я назову тебя бездарностью и попрошу привезти еще пару телег, — пожал плечами красавец, беря в руки новый вилок. — Ну, чего встал? Давай! Бег укрепит тело!
Спустя несколько часов Фо Ань понял, что его выносливость серьезно возросла, но зал был сплошь усыпан ошметками несчастной капусты. И юноше становилось плохо, оттого что все это придется убирать.
— И еще одну! — Выкрикнул Эн Гохуань, запустив в парня съедобный снаряд. Фо Ань поймал, и уже большая часть капусты осталась у него в руках. — Неплохо! На сегодня хватит. Иди помойся, а потом отправимся на прогулку. Надо разобраться с твоей способностью видеть ауры, а потом поспешим на твою церемонию принятия в семью. Дашь торжественную клятву. Ничего сложного, главный Цзе все тебе подскажет.
Запыхавшись и сильно вспотев, Фо Ань мечтал не только о горячей воде, но и о стуле, с которого бы не слез до завтрашнего дня, а может и больше. Столько бегать его еще никогда не заставляли. Сердце теперь так громко бьется о ребра, что страшно.
— А почему в зале не было ни одной женщины? В семью принимают только мужчин?
Эн Гохуань крайне манерно проигнорировал вопрос, предпочитая откатывать телеги, а не смотреть на подопечного. Фо Ань изогнул бровь, после чего вздохнул и спросил еще раз, но уже малость поменяв формулировку.
— Эн-шисюн, скажи, пожалуйста, почему за столами сидели только мужчины? Женщины собираются в другом месте?
Эн Гохуань просиял и обратил на юношу довольный обращением взгляд:
— Женщин в семье нет. Сыма по какой-то причине не хочет их принимать. Глава много раз пробовал завести в ледяной зал женщину. Все они были талантливыми, но разными по натуре, и все равно Сыма никого не взяла. Особо смелые строят догадки о ревности нашей наставницы и почитаемой богини.
— А что думаешь ты, Эн-шисюн?
— Если честно, ничего, не мое это дело, — пожал плечами красавец и почти упал в телегу, так глубоко в нее наклонившись. И тут же, без предупреждения метнул оттуда капусту.
Фо Ань поймал. От соцветья отлетело всего несколько листочков, но уже не по вине юноши. Просто сама капуста оказалась недостаточно плотной. А еще Фо Ань слишком устал.
Эн Гохуань выполз из телеги и показал юноше класс.
— Отлично! Но завтра потренируемся еще. Ты ведь не хочешь взять за руку девушку, и от переизбытка чувств сломать ей пальцы?
Фо Ань, все это представив, поежился.
— Я буду лучше стараться, — искоса поглядывая на ошметки, вздохнул Фо Ань. Он взглянул на ауру Эн Гохуаня, найдя в ней уже знакомое фиолетовое свечение, но теперь в общей массе плавали лишь его вкрапления. Преобладал же светло-голубой. Такой яркий и приятный, что его хотелось коснуться, но Фо Ань не сделал шага и уж тем более не протянул руку. Достаточно с него на сегодня неловкости. Кроме того, разве ауры можно коснуться?
Странно, но пока Фо Ань не сосредотачивался, человеческие ауры не особенно сильно бросались ему в глаза, витая у чужих тел скорее как легкое марево. И лишь с прищуром и желанием увидеть истину то обретало плотность и цвет, множество цветов. Красивее любой радуги.
— Что ж, вперед в купальню и на улицу. Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили костюм получше.
— А этот разве плох? — Не понял Фо Ань. Тот, что на нем уже стоит целое состояние. Подумаешь, немного испачкался, листья капусты очень легко стряхнуть, а пыль легко собирается мокрой ладонью.
— Это одежда для тренировок, — заявил Эн Гохуань нетерпящим возражений тоном и посмотрел на подопечного, как на глубоко крестьянина, кем Фо Ань на самом деле и являлся. Однако тут же смягчился и куда теплее добавил. — Знаю, сейчас тебе все это кажется странным, но теперь ты член пусть и тайной, но довольно влиятельной организации. Теперь у тебя есть слуги, которые не посмеют ослушаться или выдать твой секрет, есть те, кто за тобой приберет, и кто приготовит тебе поесть. Теперь ты господин. Их господин.
— Это от них вчера отмывали коридор?
— Да, — пожал плечами красавец, совершенно не увидев в вопросе упрека или очень ловко его игнорируя. — Это люди, которых никто и никогда не будет искать. А вот поваров я бы в расход не пустил.
Эн Гохуань посмеялся, но Фо Ань не мог найти свое буйство смешным. Не мог вот так спокойно относиться к чужим смертям, не чувствовал себе силы наплевать на чужие жизни.
— Послушай, никто в семье не лишен сострадания. Но проявлять его лучше к тем, кто этого заслуживает, иначе ты очень быстро себя растратишь. И в какой-то момент не заметишь врага.
— И много у нас врагов?
— Все тебе враги, — прямо посмотрев на юношу, весьма серьезно заявил Эн Гохуань. — Все, пока не докажут обратного. Проникнись этой мыслью, и никто не сможет поймать тебя врасплох.
Фо Ань растер лицо.
— Да, Фо-шиди, мир — очень жестокое место. И если ты становишься чуть выше большинства, они становятся тебе врагами. Зависть заставляет их найти повод тебя ненавидеть. Особо ретивые и вовсе захотят тебе навредить.
— Звучит отвратительно.
— Согласен, — красавец хлопнул юношу по плечу. — Но ты привыкнешь. Все привыкают. — Немного помолчал и добавил. — Или быстро умирают.
Фо Ань сглотнул.
— Не бойся, я всему тебя обучу. Также как в свое время обучили меня. — Эн Гохуань обнял Фо Аня за плечо и вывел из зала, видимо, на этот раз ведя к купальням.
— И долго ты в семье?
— И долго ты в семье, Эн-шисюн, — терпеливо и малость шутливо поправил красавец.
— И долго ты в семье Эн-шисюн? — В который раз сдался Фо Ань.
— С самого детства, уже и не помню себя до организации.
В этот момент аура Эн Гохуаня вспыхнула желтым, но цвет быстро ушел, и аура вернулась к привычной смеси света, голубого и фиолетового. Фо Ань не понял, что это могло значить, но обратил на вспышку внимание, пообещав себе разобраться во всех нюансах новой силы. Может, тогда он сразу будет узнавать, кому из людей можно доверять.
Глава 14
Фо Аню уступили дорогу. И это, если честно, повергло его в шок. Он еще с минуту наблюдал за робким, восторженно заглядывающимся на высокие дома, мужчиной, который, судя по всему, лишь пару дней назад приехал в столицу уезда, а может быть — это и вовсе его первая по ее широким улицам прогулка. Он искренне любовался ее сооружениями и страшился величия. И он, как и некоторые другие до него, принял Фо Аня, самого обычного крестьянина, за богатого, уважаемого господина.