уладим. Вам удобно?
– Мы собирались в кино.
– Дело не терпит отлагательств. Это касается чистой стоимости вашей водопроводной компании Каркинеза. Водопроводной компании округа Вест-Марин, – поправил он, взглянув на счет за воду.
– Ясно, – сказал Нерони, – ну, что вам сказать. Чертова водопроводная компания. Хотите, чтобы я был с вами откровенен?
– Да, хочу, – сказал Рансибл.
– Я теряю деньги на этой компании десять лет подряд. Я никогда не делал из этого секрета.
– Да, понимаю.
– Я мечтаю сбыть ее с рук. Все, что она дает, – ежегодные списания налогов. Вы этого хотите? Купить ее? Я продам ее вам, можете даже не приезжать. Мы можем уладить это прямо сейчас по телефону, или я могу дать вам номер своего брокера, и вы договоритесь с ним.
Откинувшись на спинку стула, Рансибл сказал:
– Честно говоря, сэр, я очень сомневаюсь, что вашу компанию стоит покупать.
– Если вы не хотите ее покупать, то чего вы хотите?
– Увидимся в восемь, – сказал Рансибл, – полагаю, мы сможем договориться. У меня есть хорошая необработанная земля на продажу. На хребте Болинас. Ее можно разделить на участки, если проложить дороги. Конечно, для этого нужен проницательный бизнесмен, способный представить, как будут развиваться обстоятельства в будущем.
Они еще поговорили, а затем Рансибл повесил трубку. Нерони определенно заинтересовался его предложением. Выйдя из кабинета в кухню, Рансибл спросил у жены:
– Как по-твоему, кто в этом районе самый богатый владелец ранчо?
– Не уверена, – дрожащим голосом сказала она, – может быть, Энрико из лагуны. Или Рейли.
– Ну, им придется присоединиться.
– К чему?
– К Ассоциации по улучшению водоснабжения Каркинеза.
Он снова заперся в кабинете. Сначала он позвонил Биллу Бэрону, репортеру «Сан-Рафаэль Джорнал», которого он знал много лет и который ему сочувствовал в деле находки неандертальца.
– Слушай, Билл, – сказал Рансибл, как только тот взял трубку, – хочешь тему? Настоящую? У меня есть. Это вода.
– В смысле вода?
– Череп. Этот так называемый череп неандертальца. Если бы я не уважал тебя и не думал бы о тебе, я бы сейчас здесь не сидел. Я бы уже отправился куда-нибудь на короткую и заслуженную передышку. Так что и ты меня не забудь. Согласен? – Он помолчал, а потом громко вздохнул. – Это не обман и не научная сенсация. Это медицинский факт, с которым нужно разобраться решительно и немедленно. В почве есть какое-то токсичное вещество, которое проникает в кости.
– Ясно, – сказал репортер с заметным интересом.
– Вот в чем дело. Прошло уже довольно много времени после последнего случая этой болезни. Но мы должны принять меры предосторожности. Мы имеем дело со всей страной. Нужно это признать. Иначе тут начнут бегать толстозадые истерички и орать, что нужно смываться. – Он посмотрел в потолок. – Мы собрали группу ответственных людей, заботящихся об обществе, и собираемся купить водопроводную компанию. Кстати, сейчас она принадлежит человеку не отсюда. Там очень много работы. Нам нужна новая водопроводная система, новые трубы, новые насосы, лучшая система очистки, которую можно себе представить. Регулярные проверки и ремонт.
– А кто даст деньги?
– Влиятельные люди города, – сказал Рансибл, – люди, которые здесь что-то значат. Люди, которые заботятся о будущем. Тут не волнуйтесь.
– Они уже согласились?
– Мне не нужно их согласие. Я их знаю.
Он рассказал репортеру всю историю, все детали, которые он смог припомнить. А затем повесил трубку и некоторое время сидел молча.
Сейчас или никогда, решил он. Найдя номер в списке на столе, он набрал Джорджа Энрико с ранчо Красной плотины.
– Это Лео Рансибл, и вы пожалеете о том, что я позвонил, – сказал Рансибл, когда Энрико ответил. – И вот в чем дело. У вас есть минутка? Лучше бы была, Джордж. Потому речь идет о жизни ваших коров. Кстати, чем вы их поите? Водой из колодца или из водопровода? – Он устроился в кресле поудобнее. – Оказывается, вода здесь загрязнена.
– Это все знают, – сказал Энрико.
– Нам придется купить чертову водопроводную компанию и переделать все, – сказал Рансибл, – выбора нет. И я скажу вам почему. Послушайте, это стоит вашего драгоценного времени.
Поговорив с Энрико, он позвонил Томасу Рейли, а затем, одному за другим, другим крупным землевладельцам в округе. Он едва успел закончить вовремя, чтобы добраться до Фонтан-Гроув к восьми.
Когда он завел машину, Джанет вышла из дома.
– А как же ужин, – с тревогой спросила она, – ты не успеешь поесть?
– Нет. Не успею.
«Я знаю, что они согласятся, – говорил он себе, – пока ехал. Они скинутся; они должны. Это в их интересах. Здравый смысл, чистая практичность все переиграют.
А если они этого не сделают, – сказал он себе, – то сделаю я. Интересно, справлюсь ли. Сколько будет стоить полная перестройка водопроводной компании? Сорок тысяч долларов? Сто тысяч? Пятьсот тысяч?
Господи, – подумал он. – Им просто нужно скинуться.
И я знаю, что они это сделают. Интуиция подсказывает».
18
На рождественской вечеринке Джанет Рансибл напилась и рассказывала всем подряд о личных проблемах. Новой паре, только переехавшей в этот район, она сообщила, что у них с Лео на три тысячи превышен лимит в «Новато банке».
– Уже тридцать дней прошло, – говорила она, мешая двум разговаривавшим мужчинам. Старательно удерживая внимание новой пары, она продолжила: – И Гарри – это наш банкир – позвонил и сказал, что он так в нас уверен, что мы можем подождать еще шестьдесят дней, если захотим. Это форма кредита. Он так уважает Лео и доверяет ему.
Ее собеседники кивали и слушали, но Джанет казалось, что им не слишком интересно.
– Извините, – сказала она, встала и осторожно пошла мимо них на кухню с пустым стаканом.
Половина этой новой пары, молодая жена, пошла за ней и спросила, не надо ли чем-нибудь помочь. Это была невысокая, довольно плотная девушка с миловидным лицом, испорченным косметикой. Ее мужа перевело в эту часть страны правительство: он был как-то связан с исследованиями океана.
– Марта, – сказала Джанет Рансибл, – знаешь, когда ты поближе узнаешь моего мужа, то поймешь, какой он замечательный, просто сказочный человек.
Она улыбнулась молодой женщине, ожидая увидеть ответную улыбку, сочувствие и понимание.
В этом году на рождественскую вечеринку пришло столько же людей, сколько и в предыдущие годы; дом Рансиблов был полон людей и разговоров. Открылась и закрылась входная дверь – кто-то пришел или ушел, но она не поняла, кто именно.
– Мне очень нравится ваш муж, – сказала Марта Легорн.
– Но вы его не знаете, – ответила Джанет.
Ее вдруг охватила глубокая печаль. Она стояла у буфета, наливая из полугаллонного кувшина в свой стакан главный напиток дня – джин с ангостурой.
– Кажется, он очень во многом разбирается, – сказала Марта, садясь за стол, – я чувствую себя такой невеждой. Я-то могу поговорить только о… ну, я не знаю. Кто-то что-то сказал о Шекспире, и я вспомнила, что читала «Макбета» в колледже.
– Вам налить? – спросила Джанет.
– Нет, спасибо. Боб не любит, когда я слишком много пью. – Она понизила голос: – Он всегда говорит, что я слишком много пью, когда выхожу из дома. Он очень строгий. Он с Юга, понимаете. Из Атланты. Они там все такие.
– А где вы родились? – спросила Джанет.
– В Модесто.
– Вам здесь нравится? Здесь так красиво. – Она словно заново ощутила красоту сельской местности, хребта, елового леса, океана. – Это настоящий рай. Вам так повезло, что вы переехали сюда. А когда вы познакомитесь с людьми, то поймете, что они тоже прекрасные. Такие дружелюбные. Такие отзывчивые. Они все для вас сделают.
– Нам нравится наш дом, – сказала Марта, – ваш муж позаботился об этом. Он даже сам фундамент проверил.
– Для Лео очень важно, чтобы его клиенты были счастливы. – Поставив стакан, она подошла к Марте поближе и взяла ее за руки. – Вы должны быть счастливы. Пообещайте мне. Это важнее всего на свете.
И как и много раз до этого, у нее на глазах навернулись слезы.
Стоя у окна, Шерри Домброзио смотрела на огни дома Рансиблов. Она видела припаркованные машины и слышала шум.
– Они устроили большую вечеринку, – сказала она.
– Почему нет? Он всегда подает хороший алкоголь. Он знает, как заманить к себе людей. Но я не хочу никого заставлять приходить ко мне в гости подкупом.
– Я не понимаю, как он может себе это позволить. Разве он не на грани банкротства? Девушка в продуктовом магазине сказала мне, что его счета просрочены на три месяца. Он не платил им с прошлого октября.
– Конечно, на грани, – ответил Домброзио, – но он отыграется. Вся его жизнь такова. Он берет в долг или покупает землю и спекулирует ею. Такие люди никогда не сдаются.
– Кто бы ему дал в долг? – спросила Шерри. – У него нет активов, раз уж он продал землю на хребте. По крайней мере, так я слышала. Но конечно, о нем всегда ходит столько слухов, но никто не может его подловить или вытянуть из него правду.
– Он найдет среди своих приятелей какого-нибудь банкира, который его поддержит. Они все работают вместе и постоянно откупаются друг от друга.
– Он не мог использовать свою водопроводную компанию как актив?
– Нет, – сказал Домброзио, – это слишком обременительно. Ты же видела ту статью в «Ньюз».
Отойдя от окна, Шерри бесцельно зашагала по гостиной. Живот – она была уже на шестом месяце – покачивался перед ней. Потом она наконец опустилась в кресло. Беспокойное и капризное выражение, которое он видел так часто, снова появилось на ее лице. Она уволилась с работы без всякой радости. Но беременная женщина не могла доехать до Сити, не говоря уже о том, чтобы занимать ту должность в сфере связей с общественностью, на которой ее хотел видеть Лауш.
В свой последний рабочий день, придя домой, она впала в истерику. Он никогда не видел ее такой до этого. Целую неделю она избегала его, лежала в постели почти до полудня, швыряла в него тарелки, запиралась в спальне, как только заканчивался ужин.