Во время обстрелов Антверпена Черчилль невозмутимо разгуливал под пулями, несмотря на беспокойство своего помощника-адмирала. Черчилль отправил телеграмму в Лондон, в которой сообщал о своей готовности оставить Адмиралтейство, чтобы на мес те руководить британской армией. Он уверял премьера Асквита: "Речь идет не о политической карьере, а только о военной славе".
Разрешение Черчиллю, на его счастье, не было дано. Антверпен пал 10 октября, причем погибло 2,5 тыс. бельгийских солдат, 17,5 тыс., в том числе многие раненые, попали в плен, а еще 33 тыс. бельгийских и 1500 британских военнослужащих были интернированы в Нидерландах. Еще 7 тыс. бельгийских и британских военнослужащих смогли переодеться в гражданское платье, а затем, будучи интернированными в качестве гражданских беженцев, смогли бежать в Англию и продолжить борьбу. Потери британского контингента в Антверпене составили 57 убитых, 138 эвакуированных раненых, 1479 интернированных в Нидерландах и 936 пленных. Черчилля обвиняли в неоправданной трате ресурсов и жизней, хотя многие отмечали, что оборона Антверпена помогла англичанам удержать Кале и Дюнкерк.
Если бы Черчиллю разрешили принять командование над обороной Антверпена и остаться в осажденном городе до конца, он бы, по всей видимости, погиб, попал в плен пли, вероятнее всего, был бы интернирован в Нидерландах до конца войны. Но даже в последнем случае продолжение политической карьеры оказалось бы под вопросом, поскольку после возвращения из Нидерландов или из плена его место в правительство было бы уже давно занято, и не факт, что ему предоставили бы новый министерский портфель. Шанс на политическое выживание у него оставался бы только в том случае, если бы ему удалось оказаться среди тех 7 тыс. интернированных в Нидерландах, кому удалось бежать в Англию в первые недели после интернирования.
Неудача в Дарданеллах
Черчилль в конце 1914-го и в начале 1915 года был горячим сторонником проведения Дарданелльской операции — захвата черноморских проливов и Стамбула (Константинополя), что, по его мнению, привело бы к капитуляции Османской империи и открыло бы путь для прямых поставок вооружений и военных материалов в Россию через Средиземное и Черное моря. Вместо того чтобы, по его выражению, "жевать колючую проволоку у и жертвовать десятками тысяч жизней на Западном фронте, Черчилль предлагал использовать преимущество британского флота и обойти с фланга Центральные державы. Таким образом можно было попытаться сокрушить их самое слабое звено — Турцию. Таким образом, Дарданелльская операция задумывалась как операция по оказанию помощи России и должна была решающим образом переломить ход войны в пользу Антанты. Эта операция во многом предпринималась в ответ на просьбы из Петрограда о помощи, так как в русской армии ощущалась острая нехватка артиллерийских снарядов и других боеприпасов.
Стратегический замысел предложенной Черчиллем операции был хорош, но вот ее исполнение оставляло желать много лучшего. Военный опыт Черчилля практически ограничивайся ротным уровнем, к тому же в весьма специфических условиях колониальных войн. Он никогда не руководил ни большими группировками сухопутных войск, ни силами флота в боевых условиях. Поэтому Черчилль сперва наивно думал, что для падения Константинополя хватит чисто морской операции с небольшим десантом морской пехоты, но эксперты убедили его, что без высадки значительных сухопутных сил не обойтись. Однако операция готовилась в большой спешке и в условиях, когда английское и французское командование стремилось минимизировать численность войск, снимаемых с Западного фронта.
Атака британской пехоты в ходе Дарданелльской операции
Британцы недооценили оборонительные возможности турок, которым помогали германские советники и германские корабли — линейный крейсер "Гебен" и крейсер "Бреслау", а главное, недооценили минную опасность. Вообще будущий театр боевых действий был практически не разведан.
13 января 1915 года было принято решение о проведении Дарданелльской операции. Первоначально рассчитывали обойтись небольшим десантом морской пехоты. 19 февраля англо-французская эскадра из 6 линкоров и линейного крейсера весь день обстреливала турецкие форты в районе Проливов, но не смогла нанести им существенного вреда. 18 марта более мощная англо-французская эскадра, войдя в пролив Дарданеллы, подавила турецкие форты и прорвалась в Мраморное море, но потеряла при этом на минах четыре броненосца. Еще два броненосца были повреждены. Это была слишком высокая цена за несколько устаревших фортов, на которых было потеряно только 8 орудий и которые турки к тому же смогли частично восстановить, поскольку немедленной высадки десанта не последовало. Турецкий гарнизон Стамбула в феврале 1915 года насчитывал 34,5 тыс. человек с 263 орудиями и 8 пулеметами. Если бы в тот момент союзники могли бы высадить тот десант, который они высадили в апреле, они, наверное, смогли бы овладеть турецкой столицей. Но в тот момент французы и британцы еще не собрали силы для десанта.
Пришлось разрабатывать масштабную десантную операцию, которая последовала 25 апреля. В первой волне на полуостров Галлиполи должны были высадиться 12 тыс. пехотинцев. Из них более 3 тыс. оказались убиты или ранены. Всего же в первый день из союзной группировки в 81 тыс. человек было потеряно убитыми и ранеными 18 тыс. человек. Начались затяжные бои, ряды франко-британского экспедиционного корпуса редели от болезней. Уже 17 мая Черчилля убрали из Адмиралтейства, назначив на малозначительный министерский пост канцлера Ланкастерского герцогства. Двумя днями ранее был уволен с поста первого военно-морского лорда адмирал "Джекки" Фишер, на которого также возложили ответственность за провал Дарданелльской операции и назначили на малозначительную должность председателя правительственного бюро по изобретениям и исследованиям.
Имела ли Дарданелльская операция шансы на успех, и могла ли она решающим образом повлиять на ход Первой мировой войны? Думаю, что на оба вопроса можно ответить положительно, оговорившись, что создать условия для ее успеха в конкретных обстоятельствах весны 1915 года было очень трудно. Цель вывода из войны Турции, сохранения фронта против Австро-Венгрии на Балканах и широких поставок в Россию через Проливы была вполне достижима. Турция и турецкие войска были внутренне слабы, а германских войск на территории Оттоманской империи тогда еще не было. Но слабость турок сыграла с союзным командованием, и в частности с Черчиллем, злую шутку. Он решил, что можно действовать быстро и обойтись сравнительно небольшими силами.
Шансы на успех у Дарданелльской операции были, но только при условии, если бы она была тщательно подготовлена и проводилась с использованием значительных сил и средств. Надо было сразу высаживать на Галлиполи мощный десант, а союзный флот — оснастить необходимым числом тральщиков. Для того чтобы это сделать, требовалось несколько месяцев на подготовку, в том числе создание достаточной группировки британских и французских десантных судов в Средиземном море, способной высадить уже в первой волне десанта в районе Проливов не менее 6 дивизий (120 тыс. человек, т. е. в 10 раз больше, чем было в реальности высажено в первой волне), и иметь наготове еще полумиллионную группировку для развития успеха в последующие дни. Эти силы были бы в состоянии быстро разбить 5-ю турецкую армию, оборонявшую Проливы, и овладеть Стамбулом (Константинополем). Тогда бы не пришлось тратить значительное число судов и ресурсов на снабжение морским путем высаженного на Галлиполи экспедиционного корпуса в течение полугода. Но для этого надо было предварительно сосредоточить все необходимые сухопутные и морские силы, включая десантные суда, не тратить время и ресурсы на чисто морские операции против Дарданелл, стоившие больших потерь, но не принесшие сколько-нибудь существенных результатов.
И здесь, пожалуй, больше виноват был не Черчилль, а адмирал Фишер. Он не был энтузиастом Дарданелльской операции, но, когда решение о ее проведении было принято, Фишер, как военно-морской профессионал с колоссальным опытом, должен был настоять на бесполезности чисто морской операции и указать Черчиллю, сколько сил и средств необходимо сосредоточить для успешной высадки и захвата Стамбула.
На практике в Дарданелльской операции союзникам пришлось использовать 610 тыс. человек, из которых 490 тыс. пришлось на страны Британской империи, а 120 тыс. — на Францию и ее колонии в Северной Африке, тогда как турки противопоставили им не более 450 тыс. человек.
На практике же происходило очень постепенное наращивание численности десанта, что давало время туркам как следует подготовиться к отражению атак союзников, подбрасывая подкрепления и боеприпасы.
В случае успеха Дарданелльской операции картина войны могла бы радикально измениться. После капитуляции Турции Сербия и Черногория вполне могли бы с помощью англо-французских войск удерживать фронт против Австро-Венгрии. Болгария в этом случае наверняка не выступила бы на стороне Центральных держав, как это она в действительности сделала, когда стал ясен неуспех Дарданелльской операции, а либо сохранила бы нейтралитет, либо присоединилась бы к Антанте. Также к Антанте уже в 1915 году присоединилась бы Румыния. В Россию бы весной 1915 года потек широкий поток военных грузов, а русские войска, освободившиеся на Кавказском фронте, укрепили бы фронты против Австро-Венгрии и Германии. В результате поражение русских армией весной осенью 1915 года было бы гораздо менее серьезным, и они остановились бы западнее тех рубежей, на которых и действительности оказались. В результате у Антанты были бы все шансы заставить Германию и Австро-Венгрию капитулировать уже к концу 1916 года. Тогда не было бы ни революции в России, ни Второй мировой воины, по крайней мере в том виде, в каком она была в действительности.
В феврале 1915 года в интервью парижской "Матэн" Черчилль заявил, что борьба будет вестись до полной капитуляции Германии и что врага будут душить так долго, пока у него не остановится сердце.