- Он загулялся и забыл про нас, - сказал Леонардо.
Черепашки засобирались. Рафаэль довел Эйприл до машины и велел ей в ней оставаться, а сам стал звать Микеланджело:
- Микеланджело! Мы уезжаем!
Но никто не отзывался.
- Ну вот, теперь до ночи будем в прятки играть, - ворчал Леонардо.
- Ничего себе, хорошо отдохнули. И надо было нам его отпускать одного, - бормотал Донателло, - и так от него одни неприятности.
Не услышав голоса Микеланджело, Леонардо и Донателло отправились в лес на поиски друга.
- Смотри, Донателло, он здесь проходил, - показывая на свежий след, сказал Леонардо.
- Куда же его понесло? Давай еще раз позовем его, может, он где-нибудь рядом.
- Микеланджело! Отзовись!
Им в ответ последовало молчание. Черепашки всерьез забеспокоились. Какое-то время они еще шли все вперед и вперед, прислушиваясь к звукам в лесу. Уже стало темнеть. Где-то на ветке тревожно кричала птица, словно предупреждая об опасности.
- Ну где же он подевался? Уж не провалился ли он сквозь землю? - причитал Леонардо.
- Слышишь, - замер Донателло, положив палец на губы, тем самым давая понять, чтобы Леонардо замолчал, - какой-то голос.
- Да-да, - обрадовался черепашка, - только он какой-то слабый, глухой, точно из-под земли.
Друзья пошли на голос, и, наконец, остановились на краю ямы. Там, на дне ее, кто-то дышал, но было темно, и черепашки никак не могли разглядеть того, кто там был.
- Микеланджело, - слабо позвал Леонардо.
- Это я, - хриплым голосом отозвался тот. - Я здесь! Помогите мне!
- Да-да, мы сейчас, - суетился Донателло, соображая, как же извлечь друга из ямы.
- Он подошел к дереву и попытался отломать крепкую и длинную ветку, но она не поддавалась.
- И как на зло оружие не взяли, - недовольно произнес Донателло, - Леонардо, помоги!
Через несколько минут, когда Микеланджело был спасен, друзья поспешили из леса к машине. Рафаэль догадался включить фары, понимая, что черепашки смогут выйти только на свет, а сам быстро ходил туда-сюда у машины, вглядываясь в темноту, надеясь, что друзья вот-вот появятся.
По дороге домой Микеланджело рассказал, как он гулял по лесу и не заметил прикрытую ветками яму, в которую затем провалился, на что учитель Сплинтер заметил:
- Чтобы не попадать в подобные ситуации, вы должны быть всегда вместе.
Глава 5. В покоях Зевса
Как можно было уже догадаться, Эйприл вовсе не показалось, что за ней сквозь дыру в небе кто-то наблюдал. Это была богиня Эйрена, которая как раз в этот момент выглянула в окно, которое имелось на Олимпе, для того, чтобы наладить связь с землянами. Почувствовав, что где-то рядом крутится богиня раздора, она решила пока отложить то, что задумала.
Тем временем в покоях Зевса шел разговор, в котором принимал и участие только те, которых Зевс считал самыми надежными: бог Арес, богиня Афина Паллада и сам громовержец.
- Я пригласил вас, чтобы поведать, как я собираюсь начать войну, - начал Зевс.
- Это будет как-то необычно? - спросил Арес.
- Ну, если можно так сказать. Сначала я зачерпну из чаши зла дары зла и отошлю на землю...
- А это для чего? - недоумевал Арес.
- ...чтобы на земле, где и без того зла достаточно, люди стали ссориться. Между ними не будет единства, их поодиночке легче будет победить.
- Неужели Зевс на самом деле думает, что земляне могут противостоять богам-олимпийцам? - не унимался бог войны.
- Мы не можем недооценивать противника, - ответила ему Афина Паллада.
- Мне смешно, когда я слышу из твоих уст такие заявления. Уж не боишься ли ты? Или твоей силе пришел конец?
Казалось, что еще немного, и Афина Паллада набросится на Ареса, заставив его замолчать. Но Зевс опередил ее.
- Я приказываю тебе держать язык за зубами и думать, прежде чем ты открываешь рот! У меня еще хватит сил справиться с тобой!
Арес не любил, когда Зевс с ним говорил таким тоном. Он знал, что Афина Паллада была его любимицей, но ведь и он, Арес, тоже его сын, к которому он должен быть снисходительным.
- К чему так долго ждать?
- А к чему спешить? - вопросом на вопрос ответила богу войны Афина Паллада. - В таком деле нужно все хорошенько обдумать, а уж потом действовать.
- Ты права, дочь моя, - кивнул Зевс.
- Арес заблуждается, если думает, что все так просто. Ведь победа не всегда сопутствует тебе, Арес?
- Бог войны не должен быть сентиментальным, - нахмурил брови Арес, понимая, о чем ему намекает Афина Паллада.
Он знал, что ему часто приходилось уступать на поле битвы воинственной дочери Зевса. Побеждала она его мудростью и спокойным сознанием силы. Нередко и смертные герои одерживали верх над Аресом, особенно, если им помогала Афина Паллада. Так поразил Ареса медным копьем герой Диомед под стенами Трои. Сама Афина направила удар. Далеко разнесся ужасный крик раненого бога. Вот и сейчас, вспоминая боль, Арес скривился, посылая злобные взгляды на Афину. Его крик тогда был таким громким, словно десять тысяч воинов вскрикнули сразу, вступая в яростную битву, так закричал от боли покрытый медными доспехами Арес. Вздрогнули в ужасе греки и троянцы, а неистовый Арес понесся, окутанный мрачным облаком, покрытый кровью, с жалобами на Афину к отцу своему Зевсу. Но Зевс не стал слушать его жалоб.
Если даже жена Ареса, прекраснейшая из богинь Афродита, приходила на помощь своему мужу, когда он в пылу битвы встречался с Афиной, и тогда выходила победительницей любимая дочь громовержца Зевса. Воительница Афина одним ударом повергала на землю богиню любви Афродиту, которая затем со слезами возносилась на Олимп, а вслед за ней раздавался торжествующий смех и неслись насмешки Афины.
Арес поэтому побоялся сейчас говорить колкости в адрес Афины, но где-то в глубине души затаил на нее злобу, выйти которой суждено было на поле битвы.
При виде дочери Афины Паллады лицо Зевса заметно менялось: величественную маску повелителя на время снимал он, оставаясь с ней с глазу на глаз, а вместо нее Афина видела мягкие черты лица, излучавшие доброту и отцовскую нежность. Но у дочери хватало ума не пользоваться благосклонностью отца Зевса, не раздражая тем самым остальных детей-богов громовержца. Лишь только Ареса переполняло чувство ревности.
- Так сколько нам придется ждать того момента, когда Зевс, наконец-то, прикажет начать войну? спросил Арес, нарушив тем самым возникшее молчание.
- Думаю, что скоро, - ответил Зевс, - мне никто не мешает прямо сегодня отправить дары из чаши зла на землю. Через пару дней я пошлю своего орла туда же, чтобы тот рассказал, какое действие оказало это на землян.
- А не лучше ли сразу опрокинуть всю чашу зла? - прищурив глаза, поинтересовался бог войны.
Вопрос Ареса показался Афине дерзким, и она метнула на него косой взгляд, полный презрения.
- Но в чаше так много зла! - воскликнул Зевс.
- Тем лучше!
- Но ведь, покорив землян, нам придется управлять ими! А разве можно научить добру тех, в чьих сердцах живет зло? - все еще пытался вразумить Ареса Зевс.
- Когда земляне будут побеждены, могущественный Зевс опрокинет на землю чашу добра.
- Ну нельзя же одну крайность заменять другой! не удержалась Афина Паллада.
- А что, разве добро не победит зло?
- Может, на какое-то время и победит, но мои чаши будут пусты, и я не смогу их наполнить. А как в таком случае держать людей в повиновении?
- Я и Афина Паллада будем выступать в качестве карающей силы, а добром нечего людей баловать.
- Нет-нет, так не годится, - замахал руками Зевс, - ты слишком жесток, чтобы решать чьи-либо судьбы. Я больше не намерен вести этот разговор, все решено. Хочу лишь, чтобы вы были в курсе. Я позову вас, когда сочту нужным. А сейчас ступайте.
Но Зевс недолго оставался один. Вскоре после того, как его покои покинули Арес и Афина Паллада, в дверь постучали.
- Войдите!
Зевс был слегка удивлен, увидев перед собой Гермеса.
- Что привело тебя ко мне, сын мой Гермес?
- Хотел я просить у могущественного Зевса разрешения... - Гермес запнулся.
- Разрешения?
- ...устроить пир богов.
- Пир богов? Я не ослышался?
- Да, пир.
- Но знаешь ли ты, что мои мысли заняты предстоящей войной?
- Я был в собрании богов, - решительно ответил Гермес.
- Но почему пир?
В недоумении Зевс смотрел на Гермеса, надеясь услышать от него разумное объяснение.
- В собрании боги так и не пришли к единому мнению.
- Разве? Кто-то высказывался против решения Зевса?
- Каждый остался при своем мнении. Тогда я подумал, как объединить богов, ведь это сейчас так необходимо.
- Ты прав, - задумался Зевс.
- Я уже говорил со златокудрым Аполлоном.
- И что тебе сказал Аполлон?
- Он поддержал меня.
- Я вижу, твои старания направлены на благо Олимпа. Мы устроим пир богов, так тому и быть, пусть боги повеселятся перед началом военных действий. Мне и самому это не помешало бы.
Как никогда Гермес был доволен, так как ему удалось убедить Зевса, что случалось крайне редко. В приподнятом настроении он вышел из покоев громовержца, и так случилось, что тут же столкнулся с Эридой, намеревавшейся встретиться с Зевсом.
- Как не кстати, - заметил Гермес.
- Почему же? - ехидно улыбнулась ему Эрида.
- Ты зря пришла, - тихо сказал бог, взяв за руку богиню раздора.
- Как знать, - уклончиво ответила та, освободив руку.
Гермес быстро соображал, что еще сказать Эриде, чтобы та ни в коем случае не попала к Зевсу. Но Эрида, все это подозревая, подобрав свои пышные одежды, шмыгнула к двери, а затем сразу же постучала. Оттуда послышалось:
- Войдите!
И Эрида, обернувшись к Гермесу, насмешливо посмотрела ему в глаза, после чего, скрылась в покоях Зевса, плотно закрыв за собой дверь.