Я промолчал. О том, что в моё тело вернётся настоящий принц Антоку, думать не хотелось. Какой он? Что его волнует? Сможет ли он так же хорошо заботиться о Кладенце, как это делаю я?..
— Так куда мы едем? — спросил я ещё раз. Чтобы не молчать, чтобы сказать хоть что-нибудь.
— В одно место, — буркнул Колян. — Да не, ты не думай, Вован, что я в обидки ударился. Просто… лучше тебе увидеть самому.
Некоторое время мы молчали. Я смотрел в окно, на пробегающие назад еловые лапы, на синие сумерки, которые клубились между стволов, несмотря на то, что был разгар дня.
Протянув руку к приборной панели, Колян включил радио. Сквозь помехи прорвались бравурные аккорды, затем пошел голос диктора:
…Группа террористов, устроившая ряд акций в Москве, наконец обезврежена. К сожалению, лидерам удалось уйти, но граждане и гости столицы могут спать спокойно. Городские власти сообщают, что возбуждено следствие и преступники скоро окажутся за решеткой. Виновные будут наказаны по всей строгости закона…
…Террористам удалось повредить несколько зданий: пострадал аквапарк рядом с парком Победы, небольшая площадь в Мытищах, разграблено несколько оружейных магазинов и одна лавка, торгующая редкими артефактами.
Кремль не пострадал. Маги-стихийники, во главе с государем Святославом, во время набросили защитный полог, и террористам не удалось прорваться на территорию дворцового комплекса.
Нападения на великие дома, с целью захватить Артефакты, провалились. Семьи заявляют, что все Артефакты пребывают там, где они и должны быть. Тем не менее, государь Святослав разрешил перейти Семьям-хранителям на чрезвычайное положение…
— То есть, применять магию, вплоть до восемьдесят шестой ступени, — негромко прокомментировал сообщение Колян.
— Что это значит? — спросил я.
— Фигачить на убой, — доходчиво объяснил водитель. — Так, чтобы даже пепла не осталось.
— Круто.
— Артефакты того стоят.
Владение Артефактами похоже на владение ядерным оружием. Чем больше у страны боеголовок — тем уважительнее к ней относятся другие…
Из этого рассуждения сам собой вытек следующий вопрос:
— В каждой стране равное количество Артефактов?
— Шутить изволишь.
— Поясни, пожалуйста.
Я вспомнил, что князь Соболев советовал за справками по истории обращаться именно к Коляну.
— Начать с того, что до сих пор никто не знает, сколько их всего, — неторопливо начал телохранитель. — Каждая страна тщательно хранит в тайне количество Артефактов, их местоположение, кому конкретно принадлежат…
— И все они — в частных руках?
— Большая часть. Ещё двести лет назад только и было, что войн за Артефакты. Устроить набег на сопредельный клан, чтобы отобрать Источник — обычное дело. Но со временем всё устаканилось. Те кланы, в руках которых оказались Артефакты — быстро набрали конкретную силу, сечёшь? Простецам с ними тягаться не имеет смысла, да и между кланами стычки один на один как-то выродились. Тем более, что перенастроить чужой Источник не так-то просто. Особая чуйка нужна. Как у тебя, например.
— А ты слышал о том, чтобы Артефакты при настройке взрывались? — спросил я, глядя в окно.
Я не специалист, но по-моему, лес с каждым километром становился всё гуще.
— Всякое бывало, — философски ответил Колян. — Вот был, например, такой город Богота. В Колумбии. Теперь нет. Ни города, ни половины страны — одни болота.
— Из-за Артефакта?
— Из-за гнусного раздолбайства некоторых магов. Которые думают, что могут всё.
Мне стало неприятно. Ещё одно напоминание о том, чем мог закончится мой эксперимент с Кладенцом. С другой стороны, обижаться на Коляна не имеет смысла. В конце концов, я сам просил его рассказать…
— Или вот, например, Альбион. Была такая страна… Ну как страна? Остров рядом с Европой. Двести лет назад они построили офигенный флот и давай грабить сопредельные и не очень страны. Артефактов нахапали — жуть. Индию, почитай, под ноль выгребли. Ну, и тащили на свой островок всё, что гвоздями не прибито. Возомнили себя хозяевами половины мира… А потом раз — и всё. Рассыпался островок в пыль.
— Почему? Что случилось?..
— А хрен его знает. Сенсеи покумекали — задним числом, понимаешь? И сделали вывод: критическая масса.
— В смысле: на одном небольшом участке суши скопилось слишком большое количество Артефактов?
— Я ж говорю: несколько сотен. Может, даже пара тысяч. Вошли в резонанс — и привет.
Я сглотнул.
Получается, госпожа секретарь была абсолютно права, когда говорила, что Шива для Тикю — это так, ерунда. Тут всё гораздо веселее.
Машина замедлила вход, а потом остановилась. Чуть сдала назад, и повернула в еле заметную просеку.
— Всегда в этом месте промахиваюсь, — пояснил Колян.
Ещё пару минут мы очень тихо пробирались меж толстых, с золотистой корой, стволов. Колючие ветки громыхали по крыше и бокам "Нивы", по днищу шуршала высокая трава.
Потом машина остановилась. Колян дёрнул рычаг вверх и вытащил ключи из зажигания.
— Приехали, — объявил он. — Дальше пешком.
Глава 4
— Вот, надень-ка, — перегнувшись на заднее сиденье, Колян достал свёрнутые в узел джинсы, рубашку, высокие ботинки… — А то как презерватив на одном месте, честное слово…
Я натянул предложенное поверх стэллс-костюма.
Как только мы вышли из машины, навалилась тишина. Ни гула автомобилей, ни шарканья подошв по асфальту, ни гомона тысяч голосов вокруг.
Очень необычно. Я уже привык к городскому шуму, к постоянному присутствию людей вокруг. Но здесь было тихо.
А потом сквозь эту ватную тишину прорезался звук. Затем другой, третий — и меня накрыло.
Трава вокруг была высокая, по грудь, и в ней, над белыми и желтыми цветочными зонтиками, гудели пчёлы.
Где-то рядом, буквально в двух шагах, трещали кузнечики.
В ближайших деревьях дробно стучал дятел. Где-то над головой сердито цокали белки, чирикали невидимые пичуги и куковала кукушка.
— Что это за место такое? — спросил я у Коляна, но тот, достав с заднего сиденья рюкзак, уже направился куда-то по узкой, проложенной в траве, тропинке.
Я пошел за ним.
Трава была высокая, и когда я задевал цветочные зонтики, на плечи сыпалась желтая пыльца.
А потом я увидел дом. Острая двускатная крыша, небольшая веранда, забранные ставнями окошки. Возведённый из потемневших от времени брёвен, он настолько хорошо вписывался в эту глушь, что казался частью леса, его продолжением.
Колян, закинув на одно плечо армейский рюкзак, шел прямо к дому.
Я, не особо раздумывая, шел за ним. Но не доходя до крылечка шагов десяти, встал как вкопанный.
На крыльце сидел Фудзи. На нём была камуфляжная кепка, под которой прятались золотые кудри, и такие же майка и штаны с большими накладными карманами.
Вероятно, из-за этой одежды я и не заметил его сразу.
Мой друг сидел на верхней ступеньке и прищурившись, наблюдал за нашим приближением. Во рту он держал длинную травинку, а в руке — огромный пистолет.
Держал небрежно, положив руку на колено и опустив оружие стволом вниз, в землю. Но меня поразил сам факт.
Фудзи, который был магом. Который никогда и ничего не боялся. И вдруг — с пистолетом.
Проделав несколько оставшихся шагов до крыльца, я вздёрнул его на ноги и ни слова не говоря прижал к груди.
Сквозь тонкую майку почувствовал, как сильно и гулко забилось сердце, а на шее ощутил горячее дыхание.
— Это ты, чудовище, — глухо пробормотал Фудзи, что есть силы лупя по моей спине кулаком, в которой был зажат пистолет.
— Это я, — голос мой был сдавленным от нахлынувших чувств.
Перестав колотить, он отодвинул меня на расстояние вытянутой руки и принялся придирчиво разглядывать. Затем пощупал мускулы на руках, ткнул пальцем в живот…
— А попроще ничего придумать не мог? — спросил он наконец. — Считалось, что из нас двоих, красавчик — это я. А теперь не знаю, что и думать… На другую роль-то я и не гожусь.
— Харэ прибедняться, — добродушно скомандовал Колян, проходя мимо нас сквозь веранду, к тёмному проёму, из которого тянуло прохладой, остывшей золой и сушеными травами. — Пестик-то зачем? — он бросил короткий взгляд на пушку. Даже его в общем-то крупная мужская ладонь по сравнению с исполинской рукоятью казалась детской.
— Услышал двигатель, — пояснил Фудзи. — Здесь же тихо, такие звуки далеко слыхать. А двигатель незнакомый — я ведь не знал, на чём вы приедете… Вот и вышел встретить. На всякий пожарный.
— Я тебе что сказал делать, если чужая тачка появится? — мы шли вслед за Коляном, и тот продолжал распекать моего друга. — Спуститься в подпол и сидеть, как мышь под метлой. А ты что?
Фудзи встал в позу. Картинно сложил руки на груди, задрал подбородок так, что стали видны одни ноздри, и отставил ногу. Пистолета он так и не выпустил.
— Не пристало потомственному даймё прятаться в подвале, как трусливой мыши!
— Ну вот, завёл шарманку, — буркнул Колян, снимая рюкзак и грохая его на табурет. Было в нём что-то тяжелое, металлическое.
— А если честно, я тут чуть от скуки не сдох, — совсем другим голосом, положив пистолет на стол, поведал Фудзи. — Интернета нет. Делать нечего. Эфиром пользоваться нельзя.
— Почему нельзя? — спросил я удивлённо.
Изнутри домик представлял собой одну-единственную комнату. Три небольших окошка, в углу — побеленная известкой печь. Вдоль стен — лавки, или нары, застеленные цветными лоскутными одеялами. На полу домотканный коврик.
Большой дубовый стол, несколько табуретов.
Всё.
— Потому что мы на осадном положении, сынок, — ответил Колян, выкладывая из рюкзака на стол, один за другим, магазины для винтовок, связки гранат и коробки с патронами. В конце он аккуратно, словно она сейчас взорвётся, достал связку бананов.
— Ой, ну зачем ты их вниз запихал, — к бананам, как коршун, бросился Фудзи. — Теперь все помятые…
Оторвав один, он принялся счищать желтую кожуру.