– Уолкер, дело сделано. Ты отомстил, – сказал Линкольн, с улыбкой глядя на покалеченное тело Марко.
– Я в порядке, – тяжело дыша, произнес Уолкер.
– Точно? – спросил Ари, все еще держа его за грудь. – Еще бы один удар этим молотком, и я почти уверен, что ты бы его убил. А ты слишком хорош для тюрьмы. Им ты слишком понравишься.
Уолкер фыркнул, и Ари осторожно его отпустил, с опаской наблюдая за ним и ожидая, что в любой момент он может броситься на Марко снова.
Но вместо него рывок сделала я. Упала рядом с Марко и начала бить кулаками, куда только могла, слезы градом текли из моих глаз.
– Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя! Надеюсь, ты сдохнешь, никчемная тварь! – кричала я, содрогаясь от рыданий.
Сильные руки обняли меня, и я повернулась, бросившись в грудь Уолкера, истерично рыдая и сжимая его рубашку.
– Тсс. Все хорошо, ангел. Все кончено. Ты молодец. Ты в безопасности. С ним покончено, – тихо шептал Уолкер, снова и снова, пока мои рыдания наконец не утихли.
Вдалеке послышался вой полицейской сирены.
– Черт! Уолкер, порви рубашку Оливии, – скомандовал Линкольн, оборачивая низ своей рубашки вокруг молотка и осторожно помещая его в руку Марко.
– Что происходит? – недоуменно спросил Уолкер.
– Просто сделай это! – рявкнул Линкольн. – Полиция вот-вот будет здесь. Есть такая юридическая штука, называется «оправданное применение силы», и я уверен, что ты давно переступил эту грань. Но, как Ари сказал… Ты слишком хорош для тюрьмы.
Я клянусь, что заметила, как Уолкер расцвел от комплимента, и встретилась взглядом с Ари на мгновение. Он покачал головой и тихо произнес: «чертов фанатик».
Это почти заставило меня улыбнуться.
– Прости, дорогая, – пробормотал Уолкер, разрывая мою рубашку спереди.
– Взъерошь ей волосы, – продолжил Линкольн. – Сделай так, будто он зашел дальше, чем на самом деле. Порви ее шорты тоже. Им нужно увидеть, что здесь действительно была необходимость в чрезмерной… силе.
– Черт, Золотой мальчик. Ты чертовски гениален, – прокомментировал Ари, пока Уолкер возился с моими волосами, потом рвал мои шорты и верх моего нижнего белья. – Много времени посвятил обдумыванию таких вещей?
Линкольн фыркнул.
– Оливия, дорогая. Продолжай плакать, ладно? Не дай слезам высохнуть.
Я кивнула, думая, что это просьба была, по крайней мере, не сложной.
Сирены становились громче, и через минуту два патрульных автомобиля подъехали к дому, офицеры выбежали из машин и помчались к гаражу.
– Мы его поймали! – сказал Линкольн. – Он здесь!
Я с удивлением посмотрела на Линкольна из-за перемены в его голосе. Он идеально исполнял роль испуганного пострадавшего.
– Дерьмо, – сказал один из офицеров, поморщившись, когда увидел Марко. Его рука прикрыла пах, будто он пытался защитить свои части тела от той же участи.
Я прекрасно справилась, сдержав улыбку.
– Что здесь случилось? – спросил другой офицер, нахмурившись и глядя на нас четверых. – Эй, подождите-ка, вы ведь игроки «Рыцарей»? – Его голос стал взволнованным. – Черт побери. Вы же Линкольн Дэниелс!
Улыбка Линкольна была вежливой, но он все еще сдерживал свою обычную доминантную энергетику.
Взгляд офицера упал на меня, он не узнал меня – именно так я и хотела.
– Мэм, с вами все в порядке? Вам нужна скорая помощь?
По какой-то причине этот вопрос вызвал у меня новую волну истерики, осознание того, что могло бы произойти, если бы Уолкер задержался всего на несколько минут. Моя рука машинально легла на живот, как Уолкер обнял меня снова.
– Я вернулся домой после тренировки, и он пытался… – Голос Уолкера на мгновение задрожал. – Он пытался ее изнасиловать.
Взгляд офицера скользнул по моей разорванной рубашке и штанам, прежде чем он уважительно отвернулся. Уолкер убрал волосы с лица, на губах мелькнула тень недовольства.
– Я мог немного перестараться, – прорычал он, глядя вниз на Марко. – Но моя невеста беременна. Я… мог потерять голову.
– Мы не терпим насильников в штате Техас, – сказал один из офицеров, с отвращением тыча в тело Марко ногой.
– Все действительно было так? – уточнил другой офицер, почесывая свой живот и внимательно глядя на Линкольна, Ари и Уолкера. Казалось, эта версия его убедила меньше, чем остальных. – Что случилось с… э-э… паховой областью мужчины?
Он указал на кровавое месиво, которое Уолкер сделал с членом Марко.
– Я схватила молоток, чтобы защититься, и ударила его туда, – сказала я сквозь очередной всхлип. – Я просто хотела, чтобы он остановился. Он отнял у меня молоток тогда, когда Уолкер вернулся домой.
Я вытерла глаза, чувствуя дрожь, потому что адреналин начал спадать.
Офицер изучающе смотрел на нас несколько секунд, пока другие офицеры поднимали верхнюю часть тела Марко с пола и надевали наручники ему за спиной.
Каким-то образом Марко пришел в себя, его глаза медленно пытались моргнуть, а потом он полностью открыл их. Уолкер прикрыл меня спиной, хотя было ясно, что Марко не мог больше причинить мне вред.
Его взгляд был затуманен и озадачен, когда он обводил взглядом все вокруг. И, кажется, в какой-то момент вспомнил, где находится. Его глаза встретились с моими, когда я выглянула из-за спины Уолкера.
– Почему… – выплюнул он, издав нечеловеческий крик, он все еще лежал там, не в силах двигаться. – Почему ты… не спросишь его о… сделке, – его невнятные слова оборвались, как только он снова отключился.
Что он сказал? Сделка? Я покачала головой, не понимая.
Полицейские смотрели на Марко с отвращением, пока скорая помощь с сиреной мчалась по улице.
– Уберите его отсюда, ребята. Постарайтесь, чтобы он не скончался по дороге в больницу, – сказал первый офицер. Затем он повернулся ко мне, его взгляд смягчился. – Мэм, вам нужна медицинская помощь? Он сделал вам что-то?
Я снова покачала головой, это движение отдалось болью в висках.
– Нет, – прошептала я. – Его остановили вовремя.
Офицер с облегчением выдохнул и кивнул.
– Нам нужно будет взять у вас показания, если вы не против, – продолжил он.
– Позже. После того, как ее осмотрят в больнице, – рявкнул Уолкер.
Офицер вздрогнул, вглядываясь в лицо Уолкера… в его глазах мелькнул страх.
– Позже, – согласился он. Уолкер и остальные оставили свои контактные данные, и, наконец, спустя вечность, офицер ушел.
– Спасибо, – пробормотала я Линкольну и Ари, делая шаг к дому.
– Не так быстро, дорогая. Мы отвезем тебя в больницу на осмотр, – встревоженно сказал Уолкер, поднимая меня на руки, прежде чем я успела сделать еще один шаг.
– Со мной все в порядке. Мне просто нужно поспать, – настаивала я, сама не узнавая собственный голос.
Он не обратил внимание на мои слова и усадил на пассажирское место в машине.
– Дай знать потом, все ли с ней хорошо, – окликнул Ари, в то время как Уолкер прыгнул за руль и сдал назад.
Уолкер махнул им, пока мы выезжали.
Я дрожала на сиденье, чувствуя, как все силы покинули меня.
– С тобой все хорошо, милая, – нежно пробормотал он, включая обогреватель и гладя меня по ноге во время поездки.
До меня слабо доходили его слова, будто через толщу воды.
И в конце концов… я вовсе перестала их слышать.
Глава 32. Уолкер
Я мерил шагами больничную палату, сердце готово было вырваться из груди. Доктора заверили меня, что с Оливией все будет хорошо… и что малыш будет в порядке… но вид ее, лежащей там…
Я не хотел жить в мире без нее.
Очевидно, теперь я полностью понимал свою мать, то, что она чувствовала все эти годы. Кто ты… без второй половины своей души?
Никто.
Ответ – никто.
Слабый стон прозвучал для моих ушей как музыка, и я бросился к Оливии, как только она, наконец, пришла в себя. Волна облегчения захлестнула меня, когда я увидел, как ее прекрасные глаза открываются.
Я осторожно положил голову на ее грудь, вслушиваясь в ровное биение сердца.
– Пожалуйста, не оставляй меня одного, – пробормотал я ей в кожу, не в силах скрыть дрожь в голосе.
– Со мной все в порядке, – прошептала она, слегка погладив мои волосы. Я закрыл глаза, пытаясь убедить себя в этом… С ней все в порядке. Она здесь.
Я никогда не позволю ей уйти туда, где нет меня. Никогда.
Дверь открылась, и в комнату заглянула доктор.
– О, хорошо, что ты проснулась, – сказала она с теплотой в голосе и зашла в комнату. У женщины была добрая улыбка, волосы с седыми прядями были аккуратно собраны в пучок. Я не ощутил желание немедленно выгнать ее за то, что она подошла к Оливии. Так что, думаю, это хороший знак.
– Меня зовут доктор Рошель. Как ты себя чувствуешь? – спросила врач, пока я подносил стакан воды к губам Оливии, чтобы она сделала глоток.
– Уставшей, – ответила Оливия и взглянула на меня. – Как долго я была без сознания?
– Два часа, – отозвался я дрожащим голосом, стараясь не думать об этом, иначе рисковал сойти с ума. Или, по крайней мере, стать еще более сумасшедшим, чем был до этого.
– Ну, ваши жизненные показатели в норме. Я ничуть не волнуюсь, – заверила врач. – Хотите увидеть вашего малыша, прежде чем мы выпишем вас? – Ее глаза светились от радости.
Я моргнул, пытаясь осознать ее вопрос.
– Да! – с ноткой волнения в голосе ответила Оливия, попытавшись встать с кровати.
– Я помогу тебе! – тут же предложил я и вскочил, чтобы поднять ее.
– Со мной все в порядке, – пробормотала она. – Я просто устала, помнишь?
Я заставил себя снова сесть, хотя все, чего мне действительно хотелось, – это обнять ее и держать на своих коленях.
Успокойся, Уолкер. Доктор смотрит на тебя обеспокоенным взглядом.
– Итак, Оливия, – начала доктор Рошель мягким, но настойчивым тоном. – Как давно у тебя были месячные в последний раз?
Оливия закусила губу, на ее лбу появилась складка, пока она пыталась вспомнить.
– Думаю, как минимум два месяца назад… может быть, больше, – наконец ответила она немного напряженным голосом. – Этой осенью было так много забот. Полагаю, я не уследила.