– Что ты наделал? – прошептала я, отчаянно дергая повязки. Что это была за ткань? Она даже не сдвинулась с места.
– Ну, мы начали с 5150, – начал Марко с ухмылкой. – А завтра мы пойдем в суд, чтобы начать процесс опекунства.
– Это не сойдет тебе с рук, – сказала я… так яростно, как только могла, будучи в больничном халате, привязанной к кровати, лишенной всех основных прав.
– Ладно, – усмехнулась моя мать.
Марко открыл портфель, который всегда носил с собой, и начал бросать газеты и журналы прямо мне на кровать. На всех обложках были фотографии… меня.
С той ночи.
Я была в спортивном костюме, с бутылкой в руке, пятнами от рвоты на толстовке. На одной из фотографий рукав моей кофты был закатан, а в другой руке я держала иглу, которую втыкала в вену. На другой фотографии я стояла на коленях перед каким-то парнем… Они все не заканчивались. Как будто у меня был личный фотограф-свидетель моего падения.
Заголовки были такими же отвратительными.
«Шокирующее падение поп-принцессы Оливии: трагическая история наркоскандалов и отчаяния!»
«Темное падение Оливии: от сенсации, возглавлявшей чарты, до глубин наркозависимости».
«Взлет и падение любимицы Америки: внутри ее наркотической карусели».
«Оливия тонет в славе: скандал, потрясший музыкальный мир!»
«От сладких мелодий до горьких пилюль: тревожное путешествие Оливии».
«За кулисами: скрытая борьба Оливии с зависимостью».
«Трагическая баллада Оливии Дарлинг: как слава привела ее к падению».
«От поп-звезды до дна: шокирующая правда о борьбе Оливии Дарлинг».
«Последняя записка Оливии: Наркоскандал поп-принцессы, потрясший Голливуд!»
Я уставилась на них всех, меня охватило странное оцепенение.
– Это неправда, – заплакала я. – Зачем ты это сделал?
– Мы получим весь контроль. Все твои деньги. Ты не сможешь ничего сделать без нашего разрешения.
Голос матери был таким радостным, как у злодея из мультфильма.
И пока я сидела там, уставившись на них… все, о чем я могла думать… Моя жизнь кончена.
Глава 2. Уолкер
– Привет, Дисней, – прогремел в трубке насмешливый голос брата.
Гребаный придурок.
– Должен ли я назвать конкретный мультик, а не называть тебя просто «Диснеем»? Может, мне нужно попросить тебя спустить свои волосы, чтобы я смог подняться наверх, как, типа… Как зовут ту цыпочку? – Продолжил Коул.
Рапунцель. «Эту цыпочку» звали Рапунцель. Очевидно.
– Понятия не имею, о чем ты, – протянул я, решив, что Ари, черт, Ланкастеру нужно дать по яйцам, из-за того, что дурацкое прозвище «Дисней», которое он мне дал, распространилось по новостям. – Но если ты хочешь подняться ко мне в квартиру, называй меня только «Уолкер».
– Ну же, братишка. Впусти меня, – нараспев ответил он. Я вздохнул и нажал кнопку домофона, которая открыла дверь.
Через несколько минут лифт звякнул, и появился Коул, окруженный флером холодности, которая была его визитной карточкой. Длинные, словно поцелованные солнцем, светлые волосы спадали на плечи, темно-синяя бандана удерживала пряди от падения на лицо. Рубашка была расстегнута до середины груди, на шее висело длинное украшение с синим камнем, сочетающимся с банданой. Еще на нем была ковбойская шляпа…
Совершенно нелепо.
– Ты выглядишь как чертов хиппи, – прокомментировал я, на что он только фыркнул. Он снял солнцезащитные очки, из-под которых показались темно-карие глаза, которые напомнили мне о маме – сердце заныло. Он подошел ко мне, беззаботная улыбка тронула его губы.
– Я тоже тебя люблю, малыш Уолки, – проворковал он, закинув на мою шею руку и сжав в объятиях.
Он был в туре последние шесть месяцев с группой Sounds of Us, из-за этого мы почти не виделись.
Он раздражал. Но я был рад его видеть.
Коул отпустил меня и направился в сторону моей кухни с видом полноправного хозяина этого дома.
– Так ты готов к сегодняшней важной игре? – спросил он и открыл кладовку, начав осматривать содержимое.
– Чувствуй себя как дома, – саркастично сказал я.
Он ухмыльнулся.
– У меня растущий организм, Дисней. Мне нужны питательные вещества после нескольких недель жизни только на виски.
Я бросил в него ключи, и он засмеялся, пригнувшись как раз вовремя, чтобы избежать удара.
Я взял телефон и отправил сообщение.
Я: ТЫ ИСПОРТИЛ ВСЮ МОЮ ЖИЗНЬ.
Ари ответил немедленно, словно ждал, затаив дыхание, с тех пор, как сегодня утром вышел номер журнала Sports Illustrated.
Ари: Великолепно. Мы наконец-то дошли до этого. Обожаю хорошую драму.
Король Линк: Что случилось?
Я ухмыльнулся, как и всегда, когда Линкольн отвечал на мои сообщения. Потому что Линкольн Дэниелс был богом.
– Почему Линкольн записан у тебя как «король Линк»? – спросил Коул, заглянув мне через плечо. Я подпрыгнул, когда услышал его голос, и тут же спрятал телефон. Мой брат был таким же бесшумным, как кошки.
– Разве ты не собирался опустошать мою кладовку? – рыкнул я.
– Ну, я не мог не заметить, что твой брат, бог рока, сейчас находится вне зоны твоего внимания, – ухмыльнулся Коул, сложив руки на груди.
Я усмехнулся.
– Ты только что назвал себя «богом рока»?
– Это уверенность. А не самонадеянность, братишка.
– Подожди, ты специально порвал рукава, чтобы руки казались больше?
Телефон завибрировал, но я проигнорировал пришедшее сообщение, потому что на щеках брата появился румянец.
Это было прекрасно.
– Если у тебя что-то есть, надо это показывать, Уолки, – наконец ответил он, шмыгнув носом, и перевел все свое внимание на содержимое кладовки.
Я: Впреть слово «Дисней» запрещено.
Ари: Думаю, ты имел в виду слово «впредь», Дисней.
Король Линк: Точно «впредь».
– Согласен с ними. Точно «впредь», – сказал Коул, с хрустом откусывая яблоко.
– Дерьмо! – закричал я, подпрыгнув от того, что он снова подкрался ко мне. – Я вас всех ненавижу, – прорычал я.
Коул продолжил есть свое яблоко, совершенно не обращая внимания на мои слова.
Неожиданно на моем телефоне зазвонил будильник, и в груди защемило.
– Пришло время игры? – уточнил Коул, и я кивнул, проводя рукой по лицу.
Сегодня была важная игра. Одна из самых важных в моей карьере. Победа обеспечит нам проход в плей-офф. Но что еще важнее… эта игра позволит мне получить контракт с «Далласом» в следующем году. Ари уходит после этого сезона, о чем ясно дал понять всем.
Может, я и звучал, как сопливая школьница… но возможность играть с Ари и Линкольном… это то, чего я действительно хотел.
В «Лос-Анджелесе» все ко мне хорошо относились. Но мне нужны были перемены. Я всегда чувствовал себя здесь как рыба, выброшенная на берег. Для парня из Теннесси Лос-Анджелес был чужим.
Я ухмыльнулся, когда увидел, как Коул стал играть с вроде бы соколиным пером на своей вычурно выглядящей ковбойской шляпе, которая больше подходила рок-звезде, чем ковбою с ранчо. Кажется, один из братьев Дэвис чувствовал себя в Лос-Анджелесе как дома.
Но это был не я.
– Паркер завидует, что я иду на игру, а он нет, – ухмыльнулся Коул, явно довольный этим.
У нашего младшего брата на этой неделе начинались весенние сборы, и хотя они были только пустой тратой времени, Паркер был решительно настроен на драфт в НФЛ и старался хорошо подготовиться к нему.
– Интересное место для хранения нижнего белья, Уолки, – прокомментировал Коул, наклонившись и подняв палочкой вяленого мяса черные кружевные трусы. Я моргнул, пристально смотря прямо на них.
– То есть, я, конечно, знал, что ты тот еще извращенец в постели, хорошие парни вроде тебя всегда такие, но… кладовка? Что бы сказала мама? – протянул он.
Щеки тут же вспыхнули краской, и я фыркнул, хотя примерно представлял, как долго его концертный автобус чистили от следов различных биологических жидкостей. Неудивительно при толпах фанаток, которые ждали его после концертов.
– И кто эта счастливица? – полюбопытсовал брат, размахивая бельем на палочке.
– Отдай мне их.
Я схватил трусы и засунул в мусорное ведро.
– Мне нужно собираться, – крикнул я брату, направляясь в свою комнату. – Пожалуйста, не ешь эти палочки вяленого мяса.
– Мне нужны имена.
Я показал ему средний палец через плечо и закрылся в своей комнате.
На самом деле я понятия не имел, чьи это были трусы. В последнее время у меня был небольшой… застой. Наблюдение за лучшими друзьями, которые нашли свои родственные души, приводит к подобному.
Связи на одну ночь или попытки закрутить роман с хоккейными зайками, которые хотели быть со мной по самым глупым причинам, не имели того же эффекта, что и раньше.
Кажется, это семейное проклятье семьи Дэвис. Паркер и Коул клялись, что это неправда. Но как можно не думать об этом, когда каждый родственник мужского пола, о котором я слышал, испытал его на себе? Речь, конечно же, о моменте, когда они встретились глазами с той самой, особенной девушкой и мгновенно влюбились.
Телефон завибрировал, спасая меня от чертовски сопливых мыслей.
Ари: Блэйк только что сказала мне, что мой член выглядит больше, чем обычные члены. Так что мы точно выиграем сегодня.
Я: Я не хотел слышать этого.
Король Линк: Что будет, если ты не кончишь перед важной игрой?
Ари: Как будто у тебя только что не было секса.
Король Линк: …
Ари: …
Я: Снова. Я все еще здесь.
Я фыркнул и пошел принимать предматчевый душ, где я решительно не собирался дрочить.
Потому что впереди была важная игра.
Я был так рад, что Коул не видит меня сейчас. Прежде всего, мои танцы – ужасны, да и к тому же, он бы обиделся, что я танцую под Тейлор Свифт, а не под одну из его песен.
Но у него просто не было этого заразительного ритма.