Ехали на санках мужики да бабы
А за ними мчался лысый Никодим
Ему петь хотелось
Баб ласкать тянулось
Потерял вдруг шапку – мордою в сугроб…
И всплеск.
Вода шатнулась кругом.
На нем чешуйки бытия.
Вот оно было,
Ищи-свищи…
Твои черты
Я рад, что написать успел,
Я рад, что ты успела прочитать.
Я торопился жить.
Я так любить хотел.
Я так любил.
Я так люблю тебя…
Вот, давай возьмем и уедем
Куда-да-нибудь
в даль,
Куда-да-нибудь
в даль,
Куда-да-нибудь
в даль…
Я целую тебя
как китайскую вазу
Раскосую,
тонкую,
хрупкого чувства
Я люблю этот город,
родивший тебя,
По подобию
в страсти
к величию и наслаждению.
Я люблю
удивление форм и отчаянность содержания,
Лихорадочный блеск и загадочный смех,
Возбуждающий на безумства, бесстыдства,
На признания и на забвения
среди линий и очертаний,
среди шепота-лепета рваного,
среди слез на поверхности
оболочки души
Я люблю,
Я люблю этот город,
Люблю…
Дом и сад, соловей на ветке
Отражаются в твоих глазах.
Тебе нравится этот рисунок.
И он все, что есть у меня…
Себя я вижу в глазах твоих
Таким красивым,
юным,
сильным.
И я, смущенный отраженьем
Добрейшего из всех зеркал
Души твоей,
Люблю тебя…
До тебя я не знал,
Что во мне столько нежности…
Я рисовал тебя,
забыв, что не умею рисовать.
И песни сочинял,
забыв, что нот не знаю.
Любовь моя мне не дает покоя.
Смешны мои попытки, но
Рисую и пишу,
пою,
летаю…
Не оставляй меня надолго
Не оставляй меня другим…
Мыслей странный хоровод:
Без тебя —
стук в висках —
без тебя
Как прожить этот день,
Не окликнув.
И имя свое не услышав,
И твой взгляд не поймав,
Теплоты твоей не почувствовав.
Как прожить этот день?
Пытают меня
мозг,
тело,
душа
Как прожить без тебя,
без тебя…
По комнатам хожу
и удивляюсь,
что нет тебя.
И вспоминаю,
Что далеко то место,
где ты есть.
И все равно по комнатам хожу
И удивляюсь…
Улыбку на твоем лице
Нарисовал я вишней спелой.
И стер остатки слез губами…
Ладонь твоя лежит в моей.
Мое сердце бьется в такт
твоему:
Я и Ты,
Ты и Я,
Я и Ты…
Не знал, что через столько лет
Останется разлукою разлука,
Что ночь без тебя,
что день без тебя,
Все те же
ночь и день без тебя,
Что юношеское ослепленье
Во мне сильнее с каждым днем,
Что твои объятья
все слаще и желанней,
Что красота твоя
столь многогранна
И что с ума сходить я буду
через столько лет
С такою страстью ожидая
возвращенья
Любимой женщины моей…
Я семь свечей зажег
И имя произнес твое семь раз.
Мое несется заклинанье
Через моря и суши.
Оно вернет тебя,
Любимая…
Не ревнуй,
Ты – мое вдохновенье,
Та,
что ровно дышать не дает
И рукой моей водит
И так любит меня
вдохновлять…
Пью вино твоих губ
И молю,
Чтоб источник святой
не иссяк…
Твои плавные линии
Раскачивают мое сознание
Вскипает море фантазий
Ноздри втягивают свежесть
твоего тела
И соль твоя на губах моих
Этот стихии ритм
Эти качели вселенной
Между жизнью и смертью
Вспышки
пульсации
катаклизмы
Боль и истома
Вся история мирозданья
В наших объятьях с тобой
Тонем мы в страсти
Или взлетаем на гребень ее
Теплый прилив
Нас выносит на берег
Блаженства
И предвкушения нового шторма…
Погруженный тобою в себя
Перепутав пространство и время
Я смотрю сквозь солнце и звезды
Меняю местами
День и ночь
Мировой океан
Собираю в ладони
Узнаю кипение жизни
Знаю взгляды,
движения,
крики,
Скуку, радость, отчаянье, боль.
Знаю,
Что там мое место,
Но
Погруженный тобою в себя
Перепутав пространство и время
Нахожусь в заразумной субстанции
В удивительнейшем наслаждении
В предвкушении продолжения существования
Здесь
Верю и в бога, и в черта,
То есть в тебя и в себя.
Ты божество без сомненья,
Несколько я чертоват…
Я прошепчу тебе,
Я прокричу тебе:
Люблю тебя,
Не промолчи…
Врывается сосновый гул
В окно,
распахнутое мною
Или тобой,
ворвавшейся в меня…
Как слепо веришь ты,
Как неразумно любишь,
Как наполняешь разумом меня…
Помолчим
и поцелуемся,
И еще раз помолчим,
И еще раз поцелуемся,
И еще раз,
И еще…
Робко и
одновременно кропотливо
Люблю тебя…
Я у окна.
Я жду.
Я угадаю
твой силуэт в толпе,
Твои черты,
Твой взгляд ответный,
Взмах твоей руки.
Через минуту
ее к губам прижму…
Я упаду в твою распахнутую грудь,
Как в летний луг,
ромашковый,
упругий…
А кто был этот человек,
что нес тебя вчера,
крича,
целуя,
На проезжей части
ночной, пустынной
На руках своих подбрасывая к звездам,
подбрасывая и ловя,
крича,
целуя…
Смеешься ты?
Так это – я?…
Приведу свои мысли в порядок,
Разложу все по полкам дела,
И начну делать жизнь
так как надо
Если вдруг не появишься ты,
Все по ветру пустив намеренья,
Сделав жизнь не как надо,
как жизнь…
Салонно
Шелка шлейф.
Кошачий шаг.
Шаловливое шабли
И шипучая шампань.
Шепот,
шорох,
тишина…
В вашем бокале луна
в ваших глазах сомненье
Или может быть ожиданье
Слово сорвалось с губ
Имя мое или…
Рояля черный полироль
Ваш отражает туалет вечерний
И взгляд
Ваш вызов
принимаю
Головой качнув…
Головка ваша,
локотки и пальчики,
И губки бантиком
И бровки уголком
Классически нелепы, но
Коленопреклоненных сколько
И я средь них…
То клен был
или ясень,
Жужжание пчелы
иль шорохи листвы,
И аромат цветов
или травы,
Укус
иль поцелуй,
А впрочем
главное,
что это были Вы…
Сидели вы под сенью мандарина
Спелей и слаще дивного плода
И ждали чьих-то рук,
И жажду чьих-то губ
мечтали утолить…
Я целую твои пальцы
И чувствую их дрожь.
Ты боишься,
я остановлюсь?…
Танцуют пары.
Их сближает
тот,
Что на бумаге ноты вывел
С улыбкой
Может быть
С усмешкой…
Я вдыхал лунный свет,
Расплатившись бессоницей.
И владел этой ночью
моей…
Мой флот так мал,
Ждут на закате
меня
Всего три шхуны. Но
каждая из них быстрей
Любого в мире корабля,
Послушнее,
надежней
и желанней:
«Фантазия»,
«Мечта» и
«Греза»…
Сиреневое сердце бьется
в груди моей.
Струятся
сиреневые мысли,
отливаясь,
В слова любви,
несомые
сиреневым эфиром,
К сиреневым сердцам
Сиреневой страны…
Мой мир жен, вин, ночей
Чувств сплетающихся с бесчуствием
Мыслей рвущихся За
Не предвкушаю послесмертной славы
Я и при жизни был любим…
У Вас прощенья не молю
Я в жизни мухи не обидел,
Но скольких комаров прибил…
В одиночество как не кутайся
Не согреешься никогда…
Ученый секретарь своей души
такой простой,
бесхитростной,
мятежной.
Я каждый вздох,
Я каждый взгляд
Невзрачным словом прикрываю.
Но как не хочется стыдиться