о дурно над людьми трунить и скалозубить. Ведь каково досадно теперь Оронту, как и самому мне на него, что он так меня отпотчивал: равно так не бог и всякой досадно, над кем смеется и шпыняется. Нет! не хочу я это перенимать и никогда не стану того делать. Что в том хорошего! За это ремесло никто не похвалит. Пускай себе он владеет оным. Ему такая в том и честь и слава, а я не хочу! Можно и без того обойтиться, а что он надо мною подшпынял! и! что нужды в том. Бог с ним! Я всегда останусь я, а он все он, ни его не прибыло, ни меня не убыло. Не хочу я досадовать на то. А вот лучше отошел так-то, так и дело кончено. Мели себе, пожалуй, что хочешь, – не слышу.
Явление девятое
Клеон и лакей
Лакей . Где батюшка, сударь? Не можно ль ему вытти?
Клеон . Да на что тебе он, Игнат?
Лакей . Я пришел было доложить ему об одном погорелом бедном и дряхлом старике, просящем милостыню. Не изволит ли приказать ему что-нибудь дать.
Клеон . Да где ж он?
Лакей . Он стоит у ворот.
Клеон . Хорошо, Игнат, поди ж ты за ним и приведи его сюда, и я посмотрю, не можно ли доложить батюшке.
(Слуга выходит.)Явление десятое
Клеон один.
(Подходит к окну и, видя вдали погорелого.)
И подлинно старый и дряхлый! Насилу тащится, бедняжка! Ах, как же мне его жаль! Небось он, бедненький, в превеликой теперь нужде и горести. Все у него, небось, пригорело. Попрошу батюшку, чтоб он что-нибудь ему пожаловал. Но, правда, он и сам к несчастным жалостлив. Он еще и мне сколько раз говаривал, что надобно иметь всегда к бедным сожаление и стараться как можно им помогать. Он всегда говорит, это я помню, что мы ничем не можем Богу лучше услужить и оказать ему приятнейшей услуги, как уделением бедным своего достатка и что Богу это всего приятнее и он никогда не приминет и сам нас за то да еще несравненно более наградить. Эх жаль, что у меня еще ничего нет. Надавал б я ему всякой всячины, какая бы для него была радость и в теперешней печали утешение. На ту пору и денег-то у меня ничего нет, а осталось только… Попрошу-ка я у сестрицы взаймы сколько-нибудь. Ей-то я всегда отдам, а этакого случая опять, может быть, и не будет. Не хотелось б мне его пропустить. И! Да что жалеть! Отдам-ка я что есть! Годилось бы, годилось ему, а мне… на что? хотя б и надобно было. И! я сделаю все это для угождения Богу, а Бог, как захочет – так у меня и опять будет. Для него ничего жалеть не надобно. Но как б мне это сделать… Но, молчи, пойду наперед доложу батюшке. (Уходит.)
Явление одиннадцатое
Честохвалов один
Честохвалов . Экие скоты! Ни одного ракалии здесь нет! А как приказывал, но добро, я научу уже вас исполнять поведение господина! Дай только приехать! На конюшню! Обдеру мошенников! Не успели приехать, как прах их побрал и дьявол знает, где они! Небось в людской и вешаются с девками! Но нечего и дивить! Уж девки! А Марфутка! Эта Марфутка! Что уж говорить -с ума меня свела… О! когда б мальчик-от попроворил! Да где и он подевался, окаянный? Показалось мне, что он в этой горнице был. Весьма б мне хотелось с ним поговорить. Но экое горе: сыскать-то его некому.
Явление двенадцатое
Честохвалов и Ванька
Честохвалов . А! Ванюшка! Это ты, душенька! Здорово!
Ванька . Здравствуйте, сударь! Пожалуйте ручку.
Честохвалов . Всем здоровенько, дружочек. (Треплет его по щеке.) Какой малый-то! Малый! Есть ли у тебя еще деньжурата на калачи?
Ванька . И! сударь! Где уж быть! Что намнясь-то пожаловать изволили, давно уже все проел.
Честохвалов . Но что ж, Ванюшка, ели или сосна?
Ванька . Что, сударь?
Честохвалов . Помнишь, о чем я тебя просил, спроворил ли что-нибудь, дружок?
Ванька . Что, боярин! Проворить-то я сколько мог проворил, но удача-то была худая. Не слушает, окаянная!
Честохвалов . Что ж она по крайней мере говорит?
Ванька . Ничего, сударь! Я сказывал ей все, что вы ни приказывали, но не мог добиться ни полслова от злодейки!
Честохвалов . Экое горе! А я было ласкался надеждою и затем более сюда и приехал. А тебе, Ванюшка, приготовил было целую гривну. Но нельзя ли еще поговорить?
Ванька . Боюсь, сударь, чтоб хохол не выдрала, и тогда было уже схватила, насилу ушел.
Честохвалов . Неужели она так зла и сердита? Неужли ей то было досадно, что ты говорил?
Ванька . Черт ее знает, но сердиться, правда, она не сердилась, но оскаляла зубы.
Честохвалов . О! Так еще надежда не вся пропала! Пожалуй, дружок, постарайся! Вот тебе целая гривна на калачи (вынимает деньги и дает). Как-нибудь да спроворь, чтоб я ее хоть на минуточку мог увидеть.
Ванька . Не знаю, сударь!..разве… (Думает.)
Честохвалов . Что разве… (В самое сие время входит погорелый. Ванька отскакивает и уходит. Честохвалов сердится и говорит.) О! Черти бы тебя взяли проклятого! На ту-то пору и принесло тебя сюда, чтоб помешать мне говорить. Какую ракалию! какую мерзость пускают уж в хоромы! гадко смотреть! уж правда! дом благородный! Как бы по-моему проводить, так позабыл бы этакой скверняк таскаться. Но чему дивиться: сами хозяева-то здесь немногим лучше, ничего-то не нашел я здесь хорошего, кроме одних-то… (Уходит).Явление тринадцатое
Клеон и Погорелой
Клеон . Старинушка, голубчик, батюшке моему теперь недосужно. Он приказал, чтоб ты немного обождал. И так поди, мой друг, на крыльцо, там есть лавочка, посиди на ней до тех пор и отдохни себе. Небось ты устал, бедненький.
Погорелой (кланяется.) Хорошо, батюшка!
Клеон . О! как же мне он жалок, небось, бедненький, не ел еще сегодня и ему есть хочется. Пойду велю ему целую половину пирога отрезать: лучше сам есть не стану, а ему велю дать.
Конец первого действия.Действие II
Театр представляет гостиную комнату г. Благонрава с уставленными кругом стульями.
Явление первое
Феона , сидящая на креслах;
Честохвалов , стоящий перед нею;
Оронт и Клеон, стоящие при конце театра впереди.
Честохвалов . Нет! сударыня! я вам честию моею клянусь, что это правда!
Феона . Возможно ли, батюшка?
Честохвалов . Черт душу мою возьми. Ежели это не так и я вам что-нибудь прибавил. Да что ж это за диковинка?
Феона . Да кстати ли, батюшка, чтоб могло столько людей быть. Мне кажется, что по небольшой величине сего оперного дома не уместится их и во все ложи и партеры столько, сколько вы говорите.
Честохвалов . Ха! ха! ха! Поэтому вы худо его изволили видеть. Да бывали ли вы когда в нем, сударыня? Не по слуху ль одному знаете?
Феона . Не знаю, батюшка, может, быть, и не бывала.
Оронт (в сторону и тихо). А позабыл, что сам с нею там говорил.
Честохвалов . Велика ж диковинка – 653 человека! Да в последнюю перед сею комедиею было всех людей 889 человек, сударыня! Да одних девиц, как теперь помню, было 235.
Феона (удивляясь). Двести тридцать пять?
Честохвалов . Что вы и этому, небось, не поверите, сударыня! Со всем тем это так справедливо, как в треугольнике три, а не четыре угла. Ха! ха! ха! клянусь, сударыня, вам Стиксом, ежели не верите.
Феона . Я должна верить, когда вы утверждаете такими клятвами, но могу сказать, что мне это очень удивительно.
Честохвалов . Удивительно! Вы боле бы, сударыня, удивились, когда б увидели все наши веселости. Вы об них понятия иметь не можете.
Клеон . Неужели это все были благородные девицы?
Честохвалов (кинув на него презрительный вид и, отворотясь к театру, тихо). Уж и у этого щенка язык есть!
Феона . Да! вот и быть? Но чему дивиться, мы не имеем понятия, может быть, и благородные все.
Честохвалов . Пожалуйте, пожалуйте, сударыня, не издевайтесь! Чего не было, так что говорить. Благородным быть всем, конечно, не можно, однако и благородных было ровно 70 девиц.
Оронт (к Феоне). И то-таки хорошо. Но будет ли полно и во всем этом городе столько?
Феона . Да! Об этом надобно подумать наперед.
Честохвалов . Подумать! Вы думайте, сударыня, как хотите, однако это правда. Но разве не можно быть и не одним городским, но в том числе приезжим?
Феона . Конечно, может быть, были из уезда.
Честохвалов . Бессомненно. Вам думается, что все так запершись в четырех стенах сидят, как вы с батюшкою. Нет, сударыня! Не все так мало думают о том, что благородному их состоянию свойственно и прилично. Ныне уже старина выходит из обычая, и благородство поболее в моде.
Оронт (тихо). Бессомненно, и лганье в том числе.
Честохвалов . Что это, что вы, господин физик, шепчете. Конечно, звезды и планеты считать изволите. Сколько вы начли? Не можно ли одолжить и сообщить нам нечто из вашей премудрости?
Оронт . Я считаю, сударь, сколько в уезде нашем (тихо) таких повес.
Честохвалов . Не девиц ли? Ха! ха! ха! Это бы смешно очень было! Но разве не можно быть и из других уездов… Но хорошо, сударь. Ежели вам, господин естества испытатель, благо угодно о том сумневаться, так извольте знать, что были тут девицы из весьма многих уездов. Были, сударь, тут некоторые из-за Орла, многие из Калуги, несколько из воронежских пределов, да мало ли откуда было. Я всех наперечет их знаю.
Феона . Уже не было ли из самого Киева приезжих?
Честохвалов . Конечно-таки, было несколько, и, как теперь помню, ровно десять.