[43].
Тесное переплетение возможностей военного аппарата, тайных обществ и частной инициативы особенно проявилось в начале XX в. в деятельности сербской четнической организации. В то время подготовкой четников из граждан Сербии и сербов из сопредельных государств занимались отдельные офицеры военной разведки королевства с использованием армейского оборудования, но в полной конспирации. Подготовка кадров для четнического движения активно осуществлялась в 1903–1912 гг.[44] При этом подготовка проводилась не только для жителей Турции, но и для проникнутой националистическими настроениями сербской молодежи из Австрии. Сохранилось подробное описание такого курса, когда группа сербской молодежи, прибывшая без паспортов в конце июня 1912 г. в Белград через австрийский г. Земун, в течение шести недель в горных палаточных лагерях проходила обучение на юге Сербии. В полевых условиях курсанты изучали теорию и практику партизанских действий, занимались стрелковой подготовкой, изготовлением самодельных и использованием фабричных гранат, практикой применения взрывчатых веществ для диверсий на мостах и железных дорогах, обучались правилам выживания в природных условиях. Проводилась и более ускоренная подготовка в городских условиях, где применялись учебные пособия по минно-подрывным действиям и тактике четнических операций[45].
В годы Балканских войн 1912–1913 гг. отряды четников-добровольцев сыграли важную роль — они были задействованы в качестве авангарда для наступавших армий, размягчая линию обороны противника и облегчая продвижение основных сербских сил[46]. В ходе Первой мировой войны четниче-ские операции не использовались в сербской армии вплоть до оставления территории Сербии. Сербский премьер Н. Пашич объяснял это тем, что «не одно и то же пользоваться террористическими методами в Турции и в Австро-Венгрии», так как: «…в Турции было необходимо так действовать, так как там и болгары, и греки, и турки имели такую организацию, поэтому ее нужно было иметь и нам. Но Европа об этом знала. Мы ей сообщили, что в Турции мы можем защищаться только оружием, и это Европа знала и осудила Турцию на большие страдания. Это не могло бы быть разрешено и в Австрии. Это старое государство. У нее тысячелетняя династия. Европа этого бы не потерпела, и мы бы выглядели очень скверно в глазах Европы в этом случае, так как нам и так приписывают разные заговоры и убийства…»[47] Поскольку регулярные сербские части взяли высокий темп наступления, они оторвались от обоза, и четники, входившие в города до них, распространяли местным властям освобожденных территорий приказ о сборе продовольствия и подготовке к встрече сербских войск. После вхождения в город сербских войск четники выполняли функцию боевого охранения и разведки перед частями сербской армии, размещавшимися в городе. При этом те же четники арестовывали и расстреливали наиболее открытых противников сербской армии[48]. Единственным исключением было Топлицкое восстание, когда сербским военным удалось сделать вызывавший признание современников прорыв в деятельности специальных операций: в 1916 г. в Македонии и Сербии сербские четники впервые в военной истории высаживались в тылу противника с самолетов для организации и проведения диверсий и мятежей[49].
После Балканских войн и Первой мировой войны четники вновь пригодились, на сей раз в качестве летучих отрядов из местных жителей, которые служили важным инструментом в борьбе против албанских и болгарских сепаратистов[50]. Их жесткие действия использовались краткосрочно, после решения наиболее острых проблем четнические организации были фактически превращены в ветеранские общества, сеть которых распространялась по всей Югославии, а большинство членов были сербами. Через неофициальные дотации правительство поддерживало эти организации, видя в них консервативный оплот на случай местных антигосударственных возмущений[51]. Эта четническая организация стала важным фактором, повлиявшим на возникновение движения четников в годы Второй мировой войны. Именно от этих четников в движение Д. Михаиловича проникла традиционная символика сербских четников начала XX в. — черное знамя с черепом и костями. Эта эмблема напоминала не натуралистичный нацистский символ, а схематическую адамову голову на православном кресте. На флаге также был написан девиз — «Слобода или смрт» («Свобода или смерть»). Во главе четнической организации стоял один из организаторов Топлицкого восстания Коста Печанац.
В официальной военной доктрине королевской Югославии идея партизанской войны оказалась в определенном застое.
Топлицкое восстание оказалось негативным стимулом в этом плане, в течение долгого времени оно рассматривалось как пример нецелесообразности привлечения гражданских лиц к партизанским действиям. В армиях крупнейших государств Европы (Франции, Великобритании, Германии) в межвоенное время отношение к партизанской войне было скептическим и полностью пренебрежительным. В результате в разработанном в 1929 г. югославском «Наставлении о ведении четнической войны» под черкивалась необходимость действий четников как исключительно воинских формирований. Речь шла о действиях небольших, хорошо обученных групп в тылу противника в тесной связи с оперативным руководством вооруженных сил. Партизанская борьба с массовым привлечением гражданского населения строго запрещалась, как источник чрезмерных потерь среди мирного населения в результате контрпаргизанских мер противника. Фактически, кроме специальных операций в ходе боевых действий на коммуникациях и во фланге противника, войсковое четничество не предназначалось для организации активного сопротивления неприятелю. В случае, если небольшие группы воинов-четников оказались бы на временно оккупированной неприятелем территории, они должны были лишь заниматься организацией подпольной сети в ожидании подхода основных сил своей армии (и ее союзников), начиная массовую боевую работу лишь при приближении последних[52].
Работа по ускоренному воплощению этих идей в жизнь началась лишь спустя 10 лет после разработки наставления 1929 г., после аншлюса Австрии в 1938 г., когда появился так называемый план «S», по которому должны были действовать югославские вооруженные силы для защиты от нападения Италии и/или Германии. В этом плане содержались предложения о формировании в составе королевской армии конкретных частей четников для поддержки боевых действий регулярной армии, без какой-либо связи с существовавшими четническими организациями. Первые части военных четников (фактически «коммандос» для специальных операций) возникли лишь в мае 1940 г. Их формирование совпало по времени с отчаянным стремлением У. Черчилля «поджечь Европу» и с откровенным желанием Англии превратить Балканы в арену кровавых партизанских войн для изматывания сил вермахта[53].
Начальником штаба четников был дивизионный генерал Михайло Михаилович, который стоял во главе Четнической команды, распоряжавшейся штабом и 7 батальонами, распределенными по всей стране (1-й в Нови-Саде, 2-й в Сараево, 3-й в Скопье, 4-й в Карловаце, 5-й в Нише, 6-й в Мостаре и 7-й, чье формирование не было закончено, в Кра-лево). Каждый батальон состоял из штаба и двух-трех рот. Каждая рота состояла из четырех взводов. Взвод насчитывал по 20 человек, разделенных на шесть троек — низшего организационного звена для выполнения отдельных специальных заданий. Таким образом, в батальоне было от 16 до 21 офицера, 13–18 унтер-офицеров и 205–285 солдат. Офицерский, унтер-офицерский и рядовой состав батальонов формировался из добровольно вызвавшихся офицеров и сержантов и отборных солдат. Офицеры проходили специальный трехмесячный курс по теории и практике партизанской войны при Четнической команде. Кроме того, весь состав батальонов проходил совместное обучение в несколько фаз: общее пехотное обучение (для солдат-рекрутов), стрелковая подготовка, форсирование водных препятствий (плавание, гребля), ориентирование на местности и топографическая съемка, скрытное передвижение и организация засад, действия в горах и в зимних условиях, минно-диверсионное дело и парашютная подготовка. Подготовленные таким образом офицеры и унтер-офицеры из батальонов четников были способны и сами выступать в роли инструкторов по партизанской и анти-партизанской деятельности. Пробный трехнедельный курс подготовки к партизанской войне для допризывной молодежи 14–18 лет они провели летом 1940 г. в Сараево для членов военно-спортивной организации «Сокол». Несколько коротких курсов по основам защиты против десантов и диверсантов противника, на основании опыта войны на Западном фронте 1940 г., офицеры-четники провели для офицерского и унтер-офицерского составачастей, охранявших аэродромы, фабрики, транспортные и коммуникационные узлы.
Для выполнения непосредственно возложенных задач воинские четнические подразделения получили специальное оружие и оборудование: укороченные карабины, особой формы ножи и кастеты, форму для войны в горах. Поскольку эти части не имели в своем арсенале артиллерии, минометов и даже пулеметов, было решено добавить им огневой мощи стрелкового оружия. Для рядового и унтер-офицерского были заказаны мощные пистолеты-пулеметы Томпсона Ml928, а для офицеров — громоздкие многозарядные маузеры С-96 с деревянными кобурами. Кроме того, на вооружении состояло три типа ручных гранат (наступательных и оборонительных), а также шашки ВВ с капсюлями и бикфордовым шнуром для диверсий. Транспорт и радиосвязь были слабой точкой, в каждом батальоне имелось всего по три мотоцикла «Цундап», а для радиосвязи использовались средства крупных соединений, в интересах которых действовали отдельные батальоны. Другим слабым местом было полное отсутствие в частях противотанковой техники (мин, ружей, гранат), что пытались восполнить обучением использован