Я бы тоже не отказалась склониться, но пока что стояла за спинами парней, слушая их разговоры и вглядываясь в карту из-за чужих плеч.
Но Рейн все-таки меня услышал.
– Глупости, Аньез! – повернувшись, сказал он таким тоном, словно я произнесла какую-то несусветную ерунду.
И тут же раздались согласные возгласы его команды – никто не собирался отдавать меня остарцам.
– Вот тут, эти рифы, – вновь заговорил Рейн, водя пальцем по карте. – Если мы поднажмем, то доберемся до них примерно через полчаса. Там и укроемся. Корабли остарцев за нами не пойдут – они слишком массивные и неповоротливые.
Повернулся ко мне:
– Побереги свои силы, Аньез! Подозреваю, скоро нам понадобится вся твоя магия.
Но я смотрела не на него, а на карту, потому что парни посторонились, пропуская меня к заветной бочке. Заодно внимательно слушала, о чем они говорили, – язык викингов напоминал мне хасторский, и я понимала почти все.
Они обсуждали те самые рифы, которые на карте Хакима были нарисованы с удивительной точностью. Более того, это место было даже обведено красной пунктирной линией, словно составитель хотел предостеречь моряков, чтобы они держались от той части карты подальше.
Да и название оказалось говорящим – Рифы Мертвых.
– Наши преследователи отстанут, – ответил Рейн на вопрос Йорена. – Они не рискнут за нами плыть.
– Но, ярл, не стоит недооценивать возможности остарских кораблей, – возразил ему Торгейл. – Я сам видел, на что они способны.
– Не думаю, что они сунутся. Нет, они сделают по-другому. – Рейн провел пальцем по карте, показывая окружной путь вокруг рифов. – Скорее всего, они попытаются их обогнуть, после чего перехватить нас вот тут. – Он постучал по карте. – Так что если мы идем через рифы, то нужно делать это быстро, чтобы уйти от погони.
– Погодите, что это вообще за место? – спросила я растерянно. – И почему эти рифы – проклятые?
– Потому что там живут русалки, – произнес кто-то из команды, смачно сплюнув за борт.
– Ярл, так и есть, не самая лучшая идея идти в пасти к хвостатым девкам! – тотчас же подхватил один из гребцов, и сразу же началось оживленное обсуждение.
Но выбор, стоявший перед нами, был довольно прост, и все прекрасно это понимали. Либо битва с четырнадцатью кораблями Надира аль-Аммана, что означало верную гибель, либо путь через Рифы Мертвых.
– Хвостатые девки! – мрачным голосом напомнила я о себе. – Кто они такие и чем нам опасны?!
– Это русалки, и они поют, – так же мрачно произнес Торгейл. – Слишком сладко и ласково, причем на языке, которого не знают даже скальды, но он понятен всем без разбора.
– Их голоса проникают прямиком в душу, – подхватил кто-то из гребцов. – Они окутывают тебя дурманом, и ты быстро забываешь, кто ты и зачем держишь весло. А потом они набрасываются и высасывают всю твою кровь!
– Мы пройдем через рифы, – уверенный голос Рейна заглушил поднявшийся шум. – У нас четверо сильных магов, а у Ринго на корабле – трое. Передайте на второй драккар, что мы станем держаться рядом. Накинем совместную ментальную завесу и не дадим русалкам через нее пробиться.
– К тому же с нами Аньез, – добавил Торгейл. – Вы все видели, как она разнесла нашу и остальные команды в Меерсе. Так что с голосящими девками она уж как-нибудь справится!
Раздались одобрительные выкрики, а Рейн, воспользовавшись тем, что я была порядком ошеломлена от открывшихся перед нами перспектив, меня обнял.
– Мы справимся, – заявил таким голосом, словно у него не было в этом никаких сомнений.
Быть может, потому что ярл не мог позволить себе сомневаться в принятых им решениях?
– Не знаю, Рейн! – негромко ответила ему, даже не делая попыток вырваться. Мне было не до этого. – Не понимаю, как работает русалочья магия, поэтому ничего не могу обещать. Кроме того, что я сделаю все, что в моих силах.
Он кивнул.
– Другого выбора у нас все равно нет – либо русалки, либо остарцы.
– Остарцы – это верная смерть, а с русалками мы еще можем побороться, – закончила я, после чего, выпутавшись из его объятий, тоже отдала свой голос за путь через рифы.
Гребцы тотчас же налегли на весла. Остальные из экипажа деловито закрепляли снасти и готовили оружие, словно собирались обороняться от «голосящих девок» мечами и топорами. Затем угомонились и они.
Вскоре повисла тревожная тишина, нарушаемая лишь ритмичными ударами весел по воде.
Рейн давно ушел по своим делам, а я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Прикидывала, как создать ментальный барьер, затем растянуть его на два корабля, чтобы защитить людской разум от чар русалок.
О, если бы я только знала, что это такое!..
Но в папиных книгах на эту тему ничего не говорилось, как и в учебниках в Изиле. Никто не удосужился мне объяснить, что за песни поют русалки, как им удается подчинить волю человека и каким образом этому противостоять.
Рифы тем временем приближались.
Каменные пики будто росли из воды, похожие за зубы невиданных монстров. Заодно они тянулись к нам – острые и жадные, и в лунном свете казавшиеся мне довольно зловещими.
А дальше за ними начиналась неизвестность.
Драккары скользили между черными рифами, и мне казалось, будто бы не только я, но и остальные на борту затаили дыхание.
И за бортом тоже – даже море казалось притихшим. Заодно я не слышала криков морских птиц, которые, по-хорошему, должны были облюбовать высящиеся со всех сторон темные скалы.
– Что с защитным куполом, Аньез? – раздался голос Рейна.
– Стоит как влитой, – отозвалась я. – Конечно, неплохо было бы понимать, с чем мы имеем дело, и заранее принять меры. Но раз мы не знаем, то… Я слежу, Рейн!
И тотчас же услышала его слова благодарности.
Еще через несколько минут принялся сгущаться туман.
Выполз словно из ниоткуда – тяжелый и вязкий, как парное молоко. Подступал к нам, сперва клубясь у воды, но уже скоро заполонил собой все вокруг, едва позволяя лунному свету просачиваться сквозь свою толщу.
Зажженные на борту драккара светлячки давно утонули в его призрачной пелене, как и очертания второго корабля.
Воздух стал влажным и тяжелым, словно перед бурей. Но несмотря на жару, по телу то и дело пробегала противная ледяная дрожь.
Наверное, потому что я не чувствовала никакой магической угрозы и не понимала, от кого нам защищаться! Да и туман был просто туманом, и от этого становилось лишь жутче.
Тут ударили в большой барабан – чуть ранее его установили на платформе рядом с рулевым, – и этот звук заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Застучали сперва на нашем драккаре, а потом и на корабле Ринго.
Оказалось, такт отбивал Рейн, не позволяя гребцам сбиваться с ритма и напоминая им о том, что мы собирались миновать Рифы Мертвых как можно быстрее.
Ритмичный звук привел в чувство и меня.
Я вновь сосредоточилась, ощутив, как остальные маги принялись усиливать нашу защиту. И пусть я пока не чувствовала чужеродных колебаний магических потоков, но уже скоро защитный купол запульсировал от добавленных нами заклинаний.
Чего там только не было! Мы собрали все виды Стихийной магии, объединив их с ментальной защитой, и даже вплели хитроумные сигнальные ловушки.
– Аньез, попробуй разогнать туман, – сквозь густое марево долетел до меня голос Рейна. – Мы не видим рифов!
Я тотчас же активировала Воздушное заклинание. Затем с моих ладоней сорвалось еще одно, более сильное – и закрутившиеся вихри буквально вгрызлись в молочный туман.
Кивнула одобрительно, увидев, как в работу включился еще и Эрик.
Туман, пусть нехотя, отступал, пока не обнажил очертания черных скал. А потом я заметила, как среди них что-то шевельнулось – и вскоре различила женские силуэты.
Русалки – это были они!
Правда, их лиц пока еще было не разглядеть, все-таки мы находились на отдалении. Зато я видела, как белели в лунном свете их обнаженные плечи, а густые волосы ниспадали настолько длинными волнами, что скрывали их ноги.
Или то, что должно было быть ногами.
Внезапно из рассеивающегося марева вынырнула очередная скала, оказавшаяся настолько к нам близко, что рулевой забористо выругался. Похоже, засмотрелся на обитательниц скал и теперь пытался увести драккар от столкновения.
На этом рифе тоже были русалки – около полудюжины – и еще несколько плескались в море неподалеку. Тогда-то я смогла рассмотреть их лица – и они показались мне невыносимо прекрасными.
– Надо уходить! – раздался голос кого-то из команды. – Да поживее, пока эти девки не открыли свои демонические рты!
Он был совершенно прав – пусть магического воздействия я не чувствовала, но многие гребцы побросали весла и разглядывали морских див.
Тут Рейн с силой ударил в барабан, и ему вторил другой на корабле Ринго. Затем удары участились, и парни на веслах, очнувшись, принялись грести словно сумасшедшие.
…Тут русалки запели.
Сначала их мелодичные голоса звучали едва слышно, будто дуновение ветра. Но с каждой секундой пение становилось все громче и интенсивнее, а песня, казалось, проникала даже не в уши, а попадала прямиком в сердце.
И снова никакой магии – ни низшей, ни высшей, ни некромантии. Ни-че-го!
Впрочем, к такому я тоже была готова. Ожидала похожего, правда, надеялась, что оно окажется более для меня знакомым и понятным.
Но раз нет, то будем разбираться с тем, что имеем!
Активировала заклинание поглощения звука, затем принялась вплетать его в защитный купол – хотя там уже стояло несколько похожих, которые почему-то не подействовали, – и маги на обоих драккарах меня поддержали.
Затем я запустила «Громовой раскат», причем сразу над двумя драккарами, пытаясь заглушить женские голоса.
Но несмотря на все старания и на то, с какой силой лупили в барабаны Рейн и Ринго и как завывало раненым волком над головами мое заклинание, голоса русалок это нисколько не заглушало.
Их песня с легкостью проникала сквозь нашу защиту, пробиралась внутрь и теперь звенела у меня в груди. К тому же я внезапно стала различать слова, хотя их язык знать я не могла.