Наконец-то Андрей остановился возле неказистого домика, кого-то наполовину заваленного, уже сейчас частично брошенного. Андрей стоял, ничего не происходило. Была полная тишина. Не было и намека на какое-либо постороннее присутствие.
— Хорошо, пойдем — сказал Петр Васильевич, увлекая за собой папу Андрея и второго милиционера.
— Андрей, не оборачиваясь назад, открыл калитку, вошёл внутрь двора.
— Сейчас быстрее, что же он мне делает — мгновенно спохватился Петр Васильевич и резко ускорился, то же самое сделали остальные.
Андрей же остановился возле двери в дом. И стоял неподвижно, пока за его спиной ни оказались Петр Васильевич, папа и второй милиционер. После этого Андрей потянул дверь на себя.
Только вот почему Петр Васильевич позволил Андрею это сделать. Почему мальчика не отстранили от двери в сторону, ведь там за дверью могли находиться преступники. Только дело было в запахе, который уже сейчас был чудовищным, который знающему человек говорил лишь об одном: здесь разложение человеческих тел. Когда дверь отворилась, то Андрей войти не смог, он отстранился, ему тут же стало плохо.
Петр Васильевич, зажимая нос рукой, проговорил глухим бормотанием: — А как же это так, рядом же соседи имеются.
Дальше милиционеры зашли внутрь дома. Андрей и его папа остались во дворе.
Увиденная картина была неприятной настолько, что навскидку Петр Васильевич не мог припомнить того, когда в последний раз ему доводилось такое видеть. И дело было не в том, что перед ним находилось то, что лишь фрагментарно можно было признать человеческими телами. Дело было в том, что всё это дополнялось чем-то ещё, чем-то настолько необъяснимым и неестественным, что данное являлось составной частью отравленного, сладкого зловония. Здесь не произошло обычное убийство, здесь случилось то, что точно не имеет к стандартному анализу никакого отношения. А может ещё то, что лишь самую малость опоздало. Но пришло вкупе с этой ужасной и отвратной обстановкой: мальчик лжёт, этих людей убили давно, они были мертвы, когда он сидел в закрытой комнате, а значит, никто не приносил ему еду и чай.
Или быть может это делал кто-то другой, кто и убил этих людей. Но ведь как убил, о, это особая история. Даже сейчас, даже в таком виде можно было разглядеть, что у обоих покойников были разорваны глотки, что такое может сделать только дикий хищный зверь. Или, например, большая собака, собака Баскервилей.
Петр Васильевич почувствовал себя плохо. Он вышел на улицу. Он даже не торопился закурить. Он молчал и глубоко вдыхал чистый воздух.
— Всё интереснее у нас складываются дела, всё интереснее — произнес он.
На улице появился второй милиционер. Кожа на его лице была бледной, он встряхнул голову, чтобы быстрее переменить обстановку, сбросить, хоть и временно, возможную часть дурного восприятия.
— Нам нужно связаться с отделением. Нам нужны сюда эксперты и прочее. Я дойду до соседей, я найду, где здесь ближайший телефон — проговорил Петр Васильевич посмотрел на Андрея внимательно.
— Ничего мне ещё не хочешь сказать? — спросил у Андрея Петр Васильевич.
— Нет — ответил Андрей.
— Их убили уже недели две назад — проговорил Петр Васильевич и покинул территорию двора.
— Как-то не пойму я — произнес папа Андрея, посмотрев на сына — Две недели назад, но ты же, может ты мне скажешь…
Глава четвёртая
— Я не знаю, было тихо последние два дня. Я не помню, я совсем ничего не помню — ответил папе Андрей.
— А приходил к ним кто? — спросил второй милиционер.
— Были кто-то, но я их не видел, только слышал. Ещё они говорили о чем-то странном, они иногда кого-то сильно боялись — ответил Андрей.
— А почему ты решил, что в их словах было что-то странное. Вероятно, что они как раз боялись появления милиции или того, что кто-то сдаст их милиции — сказал второй милиционер.
В этот момент вернулся Петр Васильевич, который довольно быстро нашел, откуда ему позвонить.
— Через дом есть телефон, там ветеран войны проживает. Правда, пришлось представиться по полной форме. Теперь разговоров не избежать — сказал Петр Васильевич.
— Нет, они никогда не говорили о милиции. Они боялись того, что может вернуться хозяин — сказал Андрей, ответив на слова второго милиционера.
— Выходит, что они не были здесь хозяевами. Получается, что они просто и без спроса обосновались в этом доме — сказал Петр Васильевич, быстро вступив в разговор между Андреем и своим подчинённым.
— Так когда ты убежал отсюда, то они были живы? — спросил Петр Васильевич.
— Не знаю, но было тихо. Я подумал, что они ушли. Поэтому и решился вылезти в окно.
— Ладно, мы поговорим позже, нам ещё придется пообщаться. Так уж выходит. А сейчас, Сергей, Александр Петрович, Андрей идите потихоньку на остановку. Здесь вот прямо, там направо, через железную дорогу, в общем выйдите на Свечной. Что пешком идти. Сергей, ты на машине назад сюда. А я подожду наших коллег. Прямо не терпится испортить некоторым из них настроение — сказал Петр Васильевич.
Следствие без труда определило личности убитых, при них в этом же доме находились им принадлежащие документы. Ничего интересного о этих двоих не было. Ничего криминального за ними не числилось. И предполагаемый учёт в психиатрической клинике отсутствовал. Они просто оказались любителями чрезмерного употребления алкоголя, оказались они жителями не городскими, проживали они в одном из районых центров. Как и зачем очутились здесь было выяснено позже. Но ничего такого в этом не было и быть не могло: всего лишь пытались перебраться в город, в поисках лучшей жизни — вот её и нашли — так сказали близкие убитым люди. Совсем другое дело — это те моменты, связанные с самой смертью. Здесь было от чего задуматься. Убиты Люда и Коля были чуть более недели назад. Петр Васильевич ошибся, определив дату смерти двумя неделями до момента обнаружения, виной тому стала та жаркая и влажная погода, которая все эти дни досаждала горожанам. Убиты несчастные были… А вот здесь, как и предполагал Петр Васильевич, вопросов было больше чем ответов. Такие повреждения, которые и стали причиной насильственной смерти, могли случиться только в случае встречи с крупным хищником, скорее, что с волком или медведем. Конечно, лес рядом, до него рукой подать, но вот в окрестностях этого пригородного леса очень, очень давно, что реально не вспомнить, никто не встречал ни волка, ни медведя. Оставалась стая бродячих, бешеных собак, — но тогда об этой стае было бы уже известно, эта стая успела бы наследить повсюду. Да и на месте преступления, здесь так же всё выглядело бы несколько иначе, если бы была стая собак. Нет зверь был один…
Андрей вместе с мамой находился в кабинете следователя, того самого Петра Васильевича. Прошла ещё одна неделя, и Андрей изменился, он ожил, — так правильно было определить его состояние, к нему вернулось в полном объеме всё то, что должно быть, соответствовать его возрасту, увлечениям и интересам.
Только хода дела это пока что никак не меняло. Люся и Коля были убиты примерно или даже в один день с исчезновением Андрея. А значит, они не могли его держать взаперти, не могли его кормить, пить водку, делать то, о чем рассказывал Андрей. Выходит, что мальчик лжёт. Выходит, что был кто-то ещё. И вот этот кто-то очень уж примечательная личность. Этот кто-то настоящее чудовище. Держать ребенка в доме рядом с двумя мертвыми людьми. Каждый раз переступать через их трупы. Но при этом не убить ребенка, не причинить ему никакого физического вреда.
— Помнишь, ты сказал о том, что они боялись того, что придет хозяин? — спросил Петр Васильевич у Андрея.
— Они говорили об этом — ответил Андрей.
— Может они говорили что-то о чудовище? — неожиданно спросил Петр Васильевич.
Одной секундой пришло ему в голову странное сопоставление. Чудовище, которое обитает в подвалах, которого испугался Андрей, обронил ключи, перед тем, как попасть сюда. Человек-собака, ребенок-собака — так говорили об этом монстре местные пацаны, это же пусть и смутно подтверждал в своих показаниях Андрей. Чудовище съело мальчика Бориса. Чудовище обитает там, имеет подземные переходы, которые факт определенный. Которые нужно засыпать, а если это появится вновь, то значит, что что-то действительно там есть, или найти того, кто это делает — это тогда будет несложно. И смерть этих двоих, и исчезновение Андрея. А не чудовище ли притащило Андрея в этот проклятый дом. Затем убило этих двоих, потому что их там быть не должно. Андрея оставило про запас. Но кто тогда мальчика кормил, поил в течение целой недели. А не бред ли, под воздействием чего, — все воспоминания мальчика. Может что-то похожее на сон, на галлюцинацию. Не мог же Андрей убить этих двоих. Нет, это исключено. Стоп, а если это, ну допустим, человек, который у себя дома, у себя в ограде держит хищное животное, того же волка, медведя, эту долбанную собаку Баскервилей. Вот это версия близкая к смерти Люси и Коли. Но тогда как же подвальное чудовище? А если этот кто-то держит животное в подвалах, да, в тех подвалах. Нужно определить, кто из жильцов четырех домов связан с этим районом частного сектора, на самом городскими отшибе.
— Мне снилось, я во сне видел это чудовище. Оно пришло сюда из наших подвалов. Я не знаю зачем. Но его бояться все другие собаки — сказал Андрей.
— Оно пришло, чтобы убить их?
— Не знаю, я видел его во сне, оно стояло в коридоре — пояснил Андрей.
— А сейчас ты бываешь с друзьями в этих подвалах?
— Нет, я нет. Ребята тоже туда не ходят. У нас у никого нет ключей — спокойно ответил Андрей и сейчас его голос был немного иным, как бы значительно ближе к нормальной повседневности, к тому, чем и должен жить, как говорить мальчик, которому одиннадцать лет.
— Значит ты никого не видел, не слышал. И этих двоих ты тоже не видел. Ты всё время сидел взаперти. А как тебе передавали еду?
— Кто-то открывал дверь, но не полностью, ставил на пол тарелку, стакан с чаем.