– Вышло недоразумение. Я провинился лишь в том, что нашёл сотовый телефон этой девочки. Какое ещё расследование? Я жертва. А они должны сидеть вдвоём в наручниках!
Полицейский глубоко вздохнул, понимая, что общий язык они не найдут, и сказал:
– Ответьте на вопрос: почему вы погнались за школьницей?
– Погнался? Она, как ненормальная, вдруг меня оттолкнула. Вот мне это и не понравилось…
Чихе перебила мужчину:
– Это неправда! Он угрожал мне. Сказал, я у него как на ладони и убегать бесполезно. Он знает, что я живу одна. Знает, где подрабатываю и учусь.
– Ну и бред! Я нашёл твой мобильный телефон, вернул его тебе, а ты даже не сказала спасибо. Что за чепуху ты несёшь? В моё время дети уважали старших! – закричал мужчина. Он вопил так, что на шее аж вены вздулись.
– Помолчите! – Полицейский повернулся к Чихе: – Этот человек нашёл твой телефон?
– Да, это так.
– Может, он просто хотел тебе что-то сказать, потому и взял за руку, а ты неправильно его поняла?
– Подождите. – Хотэ нахмурился, а затем продолжил: – Когда Чихе работает, она всегда кладёт свой мобильный телефон на стойку. Говорит, что таскать его в кармане фартука неудобно. Верно?
Чихе кивнула.
– Я думаю, что мужчина не нашёл телефон Чихе, а взял его. Странно ведь, что он не вернул его в самом кафе. Как и в случае с покушением на убийство, наказание зависит от того, было преступление случайным или преднамеренным, так?
Мужчина уставился на Хотэ, его глаза гневно полыхали:
– Да что ты говоришь! Покушение на убийство? Преднамеренно? Это ж вы меня чуть не угробили! Только неадекватные заливают соусом глаза человека! Кто вообще так поступает с живыми людьми?!
Чихе позвонила владельцу кафе, в котором работала, и попросила принести видеозаписи с внутренних камер наблюдения. Тот не заставил себя ждать и довольно быстро появился в полицейском участке.
На видео напавший на Чихе мужчина явно выжидал подходящего момента. И когда такой момент настал, протянул руку за стойку и украдкой взял её мобильный телефон.
– Это недоразумение! Я подумал, что телефон мой. Как же ужасно болят глаза! Если я ослепну, то подам на вас всех в суд!
Оказавшись в тупике, мужчина закричал, что требует адвоката. Полицейский, который с подозрением наблюдал за ним, подошёл к своему напарнику и сказал:
– Сержант, это похоже на тот случай, о котором нам заявили недавно. Одна студентка университета потеряла какую-то личную вещь, а затем её начал преследовать мужчина, который эту вещь нашёл. Я знаком с материалами того дела, а теперь, когда посмотрел видео с камер наблюдения, думаю, что это тот самый тип. Хотите сами взглянуть?
Выслушав это, сержант окинул мужчину суровым взглядом.
По окончании расследования выяснилось, что мужчина на свой мобильный телефон фотографировал школьниц. Среди них была и Чихе. По снимкам сразу стало понятно, что мужчина делал это тайно.
– Да она же одна живёт в общежитии! Она несовершеннолетняя! Разве это преступление – заботиться о ребёнке, которого бросила семья?
Мужчина попытался оправдаться, приводя в качестве аргументов какую-то бессмыслицу. Было очевидно: он не испытывал ни капли вины. Хотэ закрыл уши Чихе руками и хмуро посмотрел на мужчину.
Хотэ и Чихе молча сидели плечом к плечу: у девушки растрепались волосы, а у парня брюки и ноги были перепачканы в грязи. Хотэ не сводил глаз с растерянной Чихе. Девушка никому не говорила, что живёт одна. Хотэ понял, что она не хотела, чтобы кто-то об этом узнал. Он собирался было что-то сказать, но передумал. Пальцы Чихе дрожали.
Вдруг на весь участок раздался крик:
– Сон Хотэ!
В кабинет вошла мать Хотэ – женщина средних лет с короткой стрижкой и в длинном платье. Выслушав полицейских и заполнив документы, они втроём покинули отделение полиции. Когда мама Хотэ увидела босые ноги сына, то лишь покачала головой и обратилась к идущей рядом девушке:
– Тебя зовут Чихе? Давай поговорим.
Хотэ широкими шагами подошёл к ним, переживая, что мама обвинит его подругу в случившемся.
– За тобой охотятся преступники?
– Что? Нет.
– Ты должна кому-то много денег и тебя преследуют кредиторы?
Чихе отрицательно покачала головой и про себя подумала: «Интересно, а как бы она отреагировала, если бы узнала, что один из моих кредиторов – и есть её сын?»
– Мам, что за странные вопросы? Перестань, – возмутился Хотэ.
– Хорошо, если дело не в этом. Чихе, верно? Ты одна переехала в Сеул, совмещаешь учёбу и подработку. А ведь я тоже переехала в столицу одна в таком же возрасте. Не буду спрашивать у тебя, как так получилось. Вижу, ты очень стараешься. Но у меня есть просьба.
– Что? Просьба?
– Я узнала твою историю и как взрослый человек не могу тебя оставить без присмотра. Возвращаться обратно к себе в комнату нельзя ни в коем случае. Ты можешь жить у нас столько, сколько тебе нужно. Это ведь намного лучше общежития.
– Что? Спасибо вам большое! Мне приятно, что вы беспокоитесь за меня, но правда не нужно.
– А вот мне нужно. Отец Хотэ уехал на учёбу в США и вернётся только через два года, а я работаю в провинции и редко бываю в Сеуле. Живи у нас. В твоём возрасте нет ничего страшного в том, чтобы кто-то о тебе заботился.
Заботливая, внимательная женщина напоминала Чихе её друга. Как же похожи мать с сыном!
– Я тороплюсь, нужно идти. Хотэ, позаботься о подруге. Накорми её как следует. Если что-то случится, звоните.
Мать похлопала сына по плечу и ушла, не оглядываясь.
– Мне очень жаль. Я просто… – начала говорить Чихе, но Хотэ прервал её.
– Хочешь курочку?
– Что?
– Мама даже не спросила, в порядке ли её единственный сын, который сейчас выглядит непонятно как. Во даёт! Давай сначала дойдём до дома и закажем что-нибудь поесть, а завтра соберём твои вещи. У меня ужасно болят ноги!
Хотэ схватил Чихе за запястье и потащил вперёд. Девушка же едва сдерживала рыдания. Казалось, будто в горле застрял ком, который вот-вот прорвётся наружу.
Тут мобильный телефон Хотэ завибрировал. Пришло сообщение от Чинхи.
«Что у тебя? Почему не отвечаешь на сообщения?»
Несколько раз писал и Сокчу.
«Мы с Чихе были в полицейском участке. Сейчас идём домой есть курочку», – отправил в ответ Хотэ.
Меньше чем через двадцать минут Сокчу и Чинхи прибежали к ним. Всё это время Чихе смущённо оглядывала дом Хотэ. Когда друзья увидели Хотэ и Чихе, похожих на оборванцев, то потеряли дар речи.
– Я что, не заметил, как началась война? – Чинхи с открытым ртом переводил взгляд с Хотэ на Чихе и обратно.
– Ну, с чего бы начать…
Чихе не спеша рассказала, что произошло сегодня. Чинхи и Сокчу ругали преследователя так, что кусочки курицы вылетали у них изо рта. У Чинхи была младшая сестра, так что история с преступником разгневала его больше всех: он, не прекращая, поливал грязью мужчину. Сокчу и Хотэ в какой-то момент даже зацокали языками: они впервые слышали от друга такое разнообразие ругательств.
– А как твои родители отреагировали? Они, наверное, в ужасе? – вдруг спросил Чинхи у Чихе.
Хотэ украдкой следил за реакцией девушки.
– Я не общаюсь с родителями. После их развода я потеряла связь с мамой. С папой поругалась и сбежала из дома. Чтобы переехать в Сеул, я даже украла его золотую черепаху и продала её.
На мгновение повисла тишина. Однако Сокчу, прервав молчание, осторожно произнёс:
– Могла бы и раньше сказать. Мы бы хоть чем-то помогли тебе.
– Мне… было стыдно, – прошептала Чихе.
Девушка рассказала только половину правды, но у неё уже будто камень упал с плеч.
Взглянув на поникшую Чихе, Хотэ хлопнул в ладоши, разряжая обстановку:
– На сегодня хватит признаний. Давайте лучше посмотрим, где будет жить Чихе.
– И какую комнату она займёт?
– Наше убежище, – ответил друзьям Хотэ.
Чинхи и Сокчу удивлённо переглянулись. А затем все поднялись по лестнице на чердак.
В отличие от современного интерьера на нижних этажах, чердак напомнил фотографию из старого журнала о путешествиях по Северной Европе. У окна висел фонарь и стоял телескоп. На коробках, расставленных по всей комнате, были наклейки с указанием года, – похоже, это были фотоальбомы или детские вещи Хотэ.
На деревянных стенах красовались милые рисунки, чаще всего с котами. От кедрового шкафа исходил слабый древесный аромат. Помимо входной, на чердаке была ещё одна дверь. Чихе заглянула в щёлку и увидела небольшую, но аккуратную ванную комнату, откуда доносился аромат чего-то сладкого и пряного, очень напоминающий запах из магазина Lush.
По всей комнате были раскиданы скомканные носки, на полу лежала настольная игра и пакеты от чипсов. Такие следы могли оставить только мальчишки.
– Прости за беспорядок. Мы не убрались, – сказал Хотэ, быстро собирая носки.
– Всё нормально. Я могу расстелить одеяло в том углу и спать там.
– Это что, грузовой отсек, по-твоему? Почему ты относишься к себе, как к вещи? – воскликнул Хотэ.
– Вот именно. К чему эта скромность? Веди себя так же бессовестно, как и тогда, когда продала мне макбук, – сказал Чинхи.
Чихе кивнула и рассмеялась.
Ребята засучили рукава и принялись за уборку чердака. Через некоторое время Чихе прервала друзей, которые убирались так, будто делали это ради себя самих.
– Я сама закончу – уже полночь. Вам не пора домой? – обеспокоенно спросила девушка, наблюдая за тем, как Сокчу и Чинхи, обливаясь потом, наводят порядок.
– Не волнуйся! Я сказал родителям, что пойду заниматься в читальном зале, – успокоил её Чинхи, а выражение на его лице совсем не отличалось от обычного.
– А моя мама не будет беспокоиться, даже если я перееду к Хотэ жить. Хочешь, я переночую у тебя сегодня?
Хотэ слова Сокчу не слишком-то пришлись по душе:
– Отвали. Сегодня я слишком устал, чтобы терпеть твой храп!
– Кто бы говорил!
После суматошного новоселья Чинхи и Сокчу ушли, и в доме воцарилась тишина. Хотэ принёс Чихе одеяло и неловко произнёс: