– Нет.
– Вы его искали?
– Ха! Искали ли мы его? – с сарказмом спросил Мастерс. – Да мы с суперинтендантом и его людьми прочесали весь дом дюйм за дюймом. В буквальном смысле слова. В доме его точно нет. Удивлен ли я? Как вы можете заметить, нет. В воскресенье вечером все гости уезжали с чемоданами и большими сумками. И альбом унесли в одной из них. Кто-то тихонько умыкнул его.
– Конечно, это вполне возможно. У меня только одно возражение на этот счет – я в это не верю. Я уже говорил прежде и, несмотря ни на что, повторю снова. Мина Констебль спрятала альбом незадолго до того, как ее убили. Если я умею читать по лицам, то я точно увидел это на ее лице. И готов голову дать на отсечение, что альбом все еще в доме.
Старший инспектор призвал к себе все свое благоразумие – было видно, как он старается сдержаться и не выйти из себя.
– Доктор Сандерс! – сказал он. – Вы единственный видели этот альбом. Скажите, он очень большой?
Сандерс задумался.
– Где-то дюймов восемнадцать высотой, около дюйма толщиной и десять или двенадцать – в ширину.
– Восемнадцать дюймов в высоту, – повторил Мастерс и поднял руку над полом на указанную высоту, – десять или двенадцать в ширину. Я бы сказал, что это довольно большая книга. Просто огромная. Да еще и тяжелая из-за обложки из искусственной кожи. Миссис Констебль, как вы сказали, не могла ее сжечь или еще каким-то образом уничтожить. И все это время она не покидала дом. И где она могла спрятать книгу так, что ее не удалось найти?
– Не знаю, сынок. Но я все равно буду стоять на своем.
– Ну разумеется. Вы хотите сказать, что в альбоме скрывается секрет всего этого фокуса?
– Вроде того. Вполне возможно.
– Но если это так, – сдержанно произнес Мастерс, – боже мой! В интересах нашей нации этот альбом стоит купить и выставить в Британском музее! Во-первых, он может становиться невидимым. Во-вторых, в нем содержится тайна двух зеленых свечей, которые зажигают всякий раз, когда кто-то умирает. В-третьих, там рассказывается, как Пеннику одновременно удалось находиться в баре загородного отеля и в оранжерее в четырех милях от этого самого отеля…
– Угу. Согласен. Вся загвоздка в Пеннике. Но не исключено, что на самом деле все достаточно просто. Насколько я могу судить об этом Пеннике…
Мастерс перебил его:
– Насколько вы можете судить о Пеннике, которого даже не видели? Он ведь не захотел встречаться с нами в отеле «Черный лебедь» в субботу. Так что вы его вообще не видели.
– О нет, видел, – возразил Г. М., снимая очки, отчего его глаза вдруг показались тусклыми и провалившимися, а лицо – чужим и незнакомым.
Он посмотрел на свет сквозь стекла очков, после чего снова надел их. Какое-то мгновение действительно был похож на дряхлого старика.
– О нет, видел, – повторил Г. М. – Как и тот молодой человек Чейз в одной интересной ситуации, я не разговаривал с Пенником, но имел возможность понаблюдать за ним со стороны.
– Когда? Где?
– Вчера вечером в ресторане «Золотой гриль» в отеле «Коринфянин». Дети меня балуют. Любимое развлечение двух моих дочек – не дать мне выспаться. Каждый час моего недосыпа для них как маленькая победа. Итак, после театра они потащили меня ужинать в ресторан. И там был Пенник во всем своем великолепии. Вместе с Хилари Кин.
Старший инспектор не удержался и присвистнул.
Сандерс, со своей стороны, засомневался, можно ли на этом свете хоть кому-нибудь доверять. Лицо Г. М. казалось непроницаемым.
– И что с того? – спросил Сандерс, но тут же почувствовал болезненный укол ревности, как будто в него впился дротик. – Почему она не могла с ним поужинать? Знаете, я и сам собирался пообедать с ней сегодня, и она ничего не говорила об этой встрече. Правда, обед в отеле «Коринфянин» мне не по карману.
– Хотите сказать, – проговорил старший инспектор, – что юная леди – сообщница Пенника…
Усталым взмахом руки Г. М. немного успокоил его пыл.
– Ох, Мастерс, сынок! Нет у Пенника сообщников. Пенник – одинокий волк. Но неужели вы не видите, к чему я веду? Она была вся такая разрумянившаяся, в открытом платье, прямо как мои девочки. Но выглядела, Мастерс, сильно испуганной, просто едва живой от страха. И краем глаза все время наблюдала за Пенником, даже когда он просто подзывал жестом официанта. – Он сделал паузу. – Что до Пенника, то Пенника явно кое-что не устраивало. Ресторан роскошный, все в позолоте и красном бархате. Однако сам зал маленький. И когда там собирается много народу, то человеку вроде Пенника, испытывающему страх перед замкнутым пространством, должно становиться не по себе. И только присутствие Хилари позволяло ему держать себя в руках. Он просто очарован ею, и мне это, честно говоря, не нравится. Вот тут мы и переходим к сути дела. – Он повернулся и взглянул на Сандерса. – Пока я старался не затрагивать твои личные дела, сынок. Это твое увлечение дочерью Джо Кина, наверное, вызвано желанием забыть прежнюю любовь. А может быть, ты в самом деле влюбился в нее. Сейчас это не так важно. Важнее другое – события развиваются таким образом, что ваше с Пенником столкновение становится неизбежным. Это ясно как божий день. Ты не думал об этом?
– Нет.
– Так подумай, сынок, – мрачно сказал Г. М. – Потому что Мастерс как-то говорил мне… День добрый! – Он осекся и нахмурил брови.
Через вращающиеся двери ресторана вошла Хилари Кин собственной персоной в сопровождении Лоуренса Чейза. Они на ходу стряхивали дождевую воду со своих плащей. Хилари опустила зонтик и с опаской посмотрела на улицу. Гроза, казалось затихшая, разразилась с новой силой. Бледные вспышки молний озаряли массивную громаду зданий Уайтхолла, за низким пологом неба прокатился тихий раскат грома, вслед за которым тут же хлынул ливень.
Чейз наклонил голову так, чтобы вода стекла с полей котелка, и взглянул исподлобья.
– Добрый день, добрый день, – сказал он. – Каждый, кто скажет «легок на помине», получит от меня приз за самую банальную фразу дня. Тем не менее у меня такое чувство, что вы сейчас говорили либо о Хилари, либо обо мне. Я прав, как любит спрашивать Пенник?
Хилари также старалась держаться легко и непринужденно. Они с Сандерсом переглянулись и тут же отвели взгляды.
– Вы правы, – сказал Г. М., махнув официанту рукой. – Присаживайтесь. Выпейте с нами кофе. Покурим сигары.
– Я не хочу сигару, – сказала Хилари, снимая шляпку и встряхивая своими густыми каштановыми волосами.
Сандерс подал ей стул.
– И я смогла вырваться только на минутку. В отличие от некоторых, не могу тратить на ланч два с половиной часа. Я как раз возвращалась на Ричмонд-террас и тут встретила этого искусителя. И мне стало очень любопытно.
Чейз бросил на стол свой портсигар и признался:
– Между прочим, мне тоже. До сих пор умираю от любопытства.
– Неужели? – вежливо поинтересовался Мастерс. – По какому поводу?
– Если бы точно знал, – ответил Чейз, – мне было бы не так любопытно. Ну, во-первых, мне интересно, почему вы непременно хотели меня увидеть? Неужели еще что-нибудь произошло? Помимо того, что нам уже известно. Боже, бедная старушка Мина! – Края его век порозовели. Он подвинул стул поближе к столу. – Просто в голове не укладывается. Даже не верится, что какой-то человек, зверь или как там его, способен заварить такую кашу. Вы только посмотрите на все эти киоски – о чем пишут в газетах, которые там продают! Эти газеты читают повсюду, за каждым столиком! – Чейз быстро огляделся по сторонам. – Скажите, кому-нибудь известно, что мы имеем к случившемуся в некотором роде отношение?
– Сэр, если вы не будете так кричать, то никто ничего не узнает.
Чейз буквально сник на глазах.
– Простите, – прошептал он. – Но я предупреждал Мину, только она меня не слушала. Не думаю, что тот тип обладает сверхъестественными способностями, тем не менее убийства продолжаются. И я должен во всем разобраться. Возможно, вам известно, что Сэм приходился мне дальним родственником?
– Правда? – заинтересованно спросил Мастерс.
– Да, вы не обратили на это внимания в некрологе? Его отца звали Лоуренс Чейз Констебль. Я его троюродный брат, – хмуро сказал Чейз. – Только все равно его денег я не получу.
– Не получите?
– Нет. Разве что сотню фунтов, но их не стоит принимать в расчет. Вопрос в том, кто теперь все унаследует. Я могу доверить вам один секрет?
– Разумеется, сэр.
– По своему завещанию Сэм, – начал объяснять Чейз, открыв портсигар, – оставлял все, чем он владел, Мине. Но Мина умерла, не оставив завещания, поскольку никогда не задумывалась о таких делах. А у Мины нет ни одного живого родственника. Это означает, что все ее имущество и вдобавок весьма значительное имущество Сэма должны отойти Короне. Конечно, все это приведет к большой заварушке, ведь родственники Сэма будут оспаривать такое положение дел. Но только не я! Начнем с того, что меня вместе с замшелым старикашкой Ричем – сэром Джоном Ричем – назначили душеприказчиками Сэма. Во-вторых, из живых родственников у Сэма остались только сестра и два кузена. Если они выиграют дело, то большую часть состояния унаследует сестра, остальное поделят кузены, я ничего не получу, даже если попытаюсь что-то отсудить. Вот так на самом деле обстоят дела. На меня свалили всю грязную работу по управлению имуществом, и если что-то пойдет не так, то отдуваться придется тоже мне. А все из-за этого Пенника, будь он трижды неладен… – Чейз распрямил плечи и, расправив свой элегантный пиджак, с сосредоточенным видом закурил сигарету, очевидно решив не вдаваться в дальнейшие подробности.
– Не повезло вам, сэр, – посочувствовал ему Мастерс.
– Да что уж там. Таковы правила игры. Самое печальное, что бедняги Сэм и Мина умерли.
– Это так, сэр. Но…
– Что «но»?
Старший инспектор вел себя с нарочитой учтивостью, однако было видно, что он втайне припас метафорическую ручную гранату. Он уже осмотрел ее, вынул чеку и теперь ждал удобного случая, чтобы бросить.