Теперь исследователю захотелось узнать, на что эта смесь способна. Он как следует прокалил камешки и размельчил их в порошок, такой мелкий, что даже от дыхания поднимался легким облачком пыли. Затем эту серо-зеленую пыль смешал с водой, — она превратилась в невзрачную кашицу, которая…
Нет, то, что, застывая, она накрепко склеивала камни, не удивило строителя. Ведь кашица состояла из смеси двух вяжущих. Его поразило другое. Взятые вместе, эти вещества преображались. И следа не оставалось от их водобоязни. Что им теперь дожди и туманы! Вместе они склеивали камни даже под водой…
Строитель боялся поверить в свое открытие, но как будто в его руках действительно было новое вяжущее вещество с неоценимыми свойствами.
Как же его получить? Известковые комки в творильной яме возникали по воле случая, а надо научиться создавать эту драгоценную смесь в любое время и сколько потребуется. Но как это сделать? Сколько надо взять извести и сколько глины? До какой температуры нагревать смесь? В каком количестве воды замешивать?
Многое еще предстояло узнать, но строитель чувствовал, что он на верном пути. И не покладая рук продолжал исследования…
Не прекращал своих поисков и английский каменщик. Шаг за шагом и он приближался к цели. И вместе с тем становился все скрытнее и молчаливее. Он проводил опыты с немудреными веществами. Каждый их сможет достать, если узнает, что таится в их смешении. Это не давало каменщику покоя. Ведь открытие сулило успех, богатство. И оно должно принадлежать только ему одному. Значит, надо во что бы то ни стало скрыть от посторонних то, чем он занимается.
Но вот беда: дома, за закрытой дверью, продолжать опыты нельзя. Для обжига и хранения материалов необходимо специальное место, а найти его нелегко. Где ни расположись, везде окажешься на виду.
«Выберусь-ка я куда-нибудь за город, — решил каменщик. — Там легче спрятаться от любопытных глаз».
Но едва он нашел подходящее место, вдали показался одинокий прохожий. И тогда каменщик, которому в каждом человеке виделся хитрый соперник, решился на последнее средство: он обнес облюбованное место глухим трехметровым забором. Затем спокойно приступил к опытам: никому не удастся подсмотреть, что творится за оградой. В заборе нигде ни щелочки. А единственный вход всегда на запоре…
Каменщик решил обнародовать свое открытие, только когда получит патент — удостоверение, дающее ему все права на открытие.
А русский строитель не собирался скрывать то, что было так необходимо людям. А если сразу и не сообщил о своем открытии, то только потому, что сначала хотел до конца узнать характер нового вяжущего, раскрыть все тайны его приготовления. Узнал, сколько надо брать глины и сколько извести. Какая известь подходит и какая не годится. Выяснил, что смесь надо калить «до белого жару» — 1200 градусов. А когда опыты подошли к концу, написал книгу обо всем, что ему удалось узнать. Книга вышла в свет в 1825 году и название ее говорило само за себя: «Полные наставления, как приготовлять дешевый и лучший цемент, весьма пригодный для подводных строений, каналов, мостов, плотин, погребов…» Это было как раз то вещество, в котором нуждались строители…
И все-таки в нем всегда была бы нехватка, если бы пришлось его получать только искусственным путем. К счастью, оказалось, что природа подготовила целые склады цементного сырья. Они называются мергелями. В этих горных породах известь и глина смешаны как раз в нужных количествах. Таких месторождений каменного клея немало. Целые горы их, например, под Новороссийском.
Сначала глыбы мергеля размельчают. Потом обжигают в специальных печах. Затем спекшиеся от жара комья снова пускают в помол. После этого они превращаются в серозеленую пыль…
Цементом сразу стали пользоваться во всех уголках земли. В том числе и в Англии и в России. Там, где жили создатели нового вяжущего вещества.
Им никогда не приходилось встречаться. Они были очень не похожи друг на друга. И все-таки открытие цемента навсегда связано с именами Деви Аспдина и Егора Челиева.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀О чем не рассказал инженер, но что тем не менее стоит узнать⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Кто бы ни стал говорить о способах соединения материалов, его всегда можно дополнить. И не только потому, что таких способов великое множество, — у каждого из них немало разновидностей…
Придешь в магазин и скажешь:
— Дайте мне гвоздей!
А тебя обязательно спросят:
— Каких?
Ведь семейство гвоздей очень велико. Есть гвозди корабельные, тесовые, штукатурные, кровельные, обойные…
Все эти гвозди металлические, с крепкой ножкой и блестящей шляпкой. А их далекие предки были каменными, костяными и деревянными. И все они справлялись со своими обязанностями. А деревянным и по сей день говорят спасибо сапожных дел мастера.
Немало родственников и у «слез» гевеи. С давних пор люди используют древесные смолы. Не отказываются от их услуг и сейчас.
Темно-серый ствол красавицы пихты кажется рябоватым от многочисленных вздутий — желвачков. Их на дереве бывает до шестисот. Одни едва заметны, другие покрупнее — с лесной орех. Если проткнуть такой желвачок, из него вытекает ароматная, вязкая жидкость — смола, или, как ее называют, «сибирский бальзам». Застывая, он становится твердым и прозрачным, как стекло. Его и используют для склеивания оптических стекол, из которых состоят линзы микроскопов, биноклей и телескопов…
А вода?
Кажется, какие тут могут быть разновидности? Вода всегда есть вода.
Так-то оно так. Но зато возможности у нее очень различны…
Конечно, и в наши дни вода помогает строителям. Для ледяных глыб лучшего вяжущего не найдешь. Из льда в Заполярье сооружают склады, фундаменты, временные жилища. Но, оказывается, вода способна служить людям и под жарким солнцем тропиков.
Несколько лет назад в пустыне Сахара обнаружили развалины древнего города. Все здания в нем были построены из глыб каменной соли. Смоченные водой, соляные камни склеивались накрепко.
В нашем климате про такие дома сказали бы, что они построены «на авось» или «держатся на честном слове». А в жаркой Африке, где дождей почти не бывает, они простояли тысячелетия.
Если вода способна служить в таких разнообразных условиях, что же говорить о цементе? Современные каменные клеи — это большое семейство. Один цемент морозостойкий, другой — жаропрочный, третий удивительно быстро затвердевает. Но цемент не только способен связывать каменную кладку. Он «на все руки мастер…»
Кажется, что можно построить из песка или дробленого камня? Любой ветерок разрушит такую постройку. Но стоит призвать на помощь цементный раствор — всё меняется.
Камешки и песок тщательно размешиваются в растворе. Затем его разливают в дощатые формы. Цемент немедля берется за дело. Обволакивает каждый камешек, каждую песчинку.
Влаги в растворе становится все меньше: она испаряется. А цемент все крепче схватывается, все твердеет и твердеет. И наконец смесь превращается в искусственный камень — бетон, один из самых необходимых людям материалов.
Недаром цемент называют «хлебом» строительства.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀О чём рассказал сварщик⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀✦⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Знакомый почерк⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Василий Игнатьевич шагал по цеху и думал: «Неужто здесь работает кто-нибудь из старых знакомцев? Нет, не может быть». Ведь завод новый. Только пустили в ход. И город для него чужой — никогда прежде не приходилось здесь бывать. И все-таки сомнения не оставляли старика…
Профессия у Василия Игнатьевича тонкая — требует внимания и сосредоточенности. Его дело — проверять, хорошо ли соединены стальные листы. Беда, если пропустишь хоть малейший изъян: ведь стальные листы должны стать корпусом корабля.
Василий Игнатьевич настороженно выслушивает каждый шов, как врач выслушивает сердце больного или его легкие. Да и трубка у него совсем как у врача. Только с резиновым наконечником.
Василий Игнатьевич прикладывает трубку к стальному листу и начинает простукивать шов. Стучит и слушает, что ему «ответит» металл. По его «голосу» опытный испытатель сразу определяет, цепко ли держатся металлические детали.
Но как же их соединяют? В цехе не видно пылающего горна, не слышно тяжелых ударов молота…
На смену древним заклепкам пришло электричество.
Оказалось, что оно может справиться и с этим делом. Да еще с какой легкостью! За несколько минут «сшивает» накрепко огромные листы. Надо лишь воспользоваться электрической «иглой».
С виду она похожа на большой карандаш. Только вместо графитового стерженька внутри металлическая проволока, а вместо деревянной «рубашки» серая оболочка. Лишь на конце проволока обнажена, как графит отточенного карандаша.
«Игла» соединена с источником тока. Присоединен к нему и стальной лист. Получается электрическая цепь. Правда, пока еще не замкнутая. Но вот «игла» приблизилась к металлу. И сразу между стальным листом и электрической «иглой» сверкнула искра-молния. Ее голубое пламя и «сшивает» стальные листы. Температура пламени так велика, что металл сразу начинает плавиться.
Но если просто прижать друг к другу оплавленные края листов, соединение будет непрочным.
И тут опять выручает «игла» — электрод. Ведь и она от жара пламени начинает плавиться. Жидкий металл, капля за каплей, стекает в канавку между листами и образует серебристую ниточку шва.
С каждым «стежком» электрод становится все меньше. И наконец от него остается лишь маленький кусочек. Тогда его вынимают из держателя и заменяют новым. И снова вспыхивает голубое пламя…
С виду след работы электросварочного аппарата всегда одинаков. Швы похожи друг на друга как близнецы. А на самом деле у каждого свои приметы. Как у одного и того же слова, написанного разными людьми. У каждого сварщика свой «почерк». Вот один из таких «почерков» и показался Василию Игнатьевичу знакомым. Сам себя уговаривает: не может этого быть. А как взглянет на серебристую ниточку сварного шва, невольно подумает: где я встречал эту уверенную, опытную руку?