За свою долгую жизнь он побывал во многих концах страны — там, где требовались его опыт и его знания. В ту пору, когда сварка только-только начала использоваться в кораблестроении, людей его профессии всегда не хватало. Едва он успевал наладить работу на одном предприятии, его уже просили приехать на другое. И всюду оставались друзья, с которыми было радостно встречаться и вспоминать прожитые вместе годы.
Вот и сейчас он нет-нет да посмотрит на сварщиков: не узнает ли кого?
Но испытатель работает в одном конце цеха, а сварщики в другом. Издали все они похожи друг на друга: у всех плотные комбинезоны и холщовые рукавицы. У всех в руке деревянный держатель электрической «иглы». А лиц не видно. Они закрыты специальным головным убором — будто рыцарским шлемом. Рыцарь перед схваткой опускал забрало — и сварщик, прежде чем включить электрическую «иглу», опускает на глаза прямоугольный щиток. В нем синее стекло. Оно предохраняет глаза от ослепительного блеска электрических искр. Молния есть молния. С ней шутки плохи.
Без устали трудятся сварщики. Обшивка корабля — только начало работы. К обшивке привариваются стойки, перегородки. Их приносит на место сварки железная «рука» мостового крана. Только ему под силу поднять такой груз. Многие детали судна весят сотни, а то и тысячи килограммов. Пройдет время, и они станут кораблем, который будет бороздить моря и океаны. А пока лежат неподвижно — словно дремлют в ожидании этого часа.
По их грузным бокам бежит серебристая ниточка сварного шва. То она совсем на виду, то скроется за ребристой перегородкой. И снова блеснет на поверхности металла. Если сложить все корабельные швы, получится серебряная ниточка длиной в десятки километров. Клепальщикам на это потребовалось бы несколько лет тяжелого труда, а повелителям «сшивающих молний» — несколько месяцев.
Василий Игнатьевич придирчиво проверяет работу сварщиков и не нарадуется. Ровно поет в трубке металл. Словно успокаивает: «Можете не волноваться».
И вдруг в ответ на очередной удар стальной лист начинает петь высоким дребезжащим голосом. Василий Игнатьевич повторяет удар. Прислушивается. В трубке снова раздается тонкий дребезжащий звук. Словно кто-то взял неверную ноту — сфальшивил.
— Здесь непровар! — ставит диагноз Василий Игнатьевич.
Он подзывает сварщика, допустившего досадный брак:
— Вот как надо «варить», — показывает он на ровную ниточку шва, сделанную такой знакомой рукой.
И тотчас вспоминает, кому она принадлежит. Да это же его тезка — Василий. Вместе работали несколько лет назад. А вот теперь оба оказались на новом кораблестроительном заводе.
Вскоре два товарища уже крепко жмут друг другу руки, радуясь неожиданной встрече.
— Как ты узнал, что я здесь? — спрашивает Василия Игнатьевича тезка.
— Нельзя не узнать! — смеется Василий Игнатьевич. — Знакомый почерк!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Невидимое сокровище⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Первым проснулся старшина. Вслед за ним поднялись все бойцы. Даже их, привычных к громким голосам войны, разбудил этот грохот: один за другим раздались три взрыва. А потом снова все стихло.
— Что это? — спросил тревожно один из бойцов.
Старшина недоуменно пожал плечами и заспешил на командный пункт. Там уже обсуждали взволновавшее всех событие. Фашисты, отступая, взорвали железнодорожный мост.
Вся прибрежная полоса на много километров вокруг была в руках наших войск. Они приготовились к дальнейшему наступлению. Но как перебросить на ту сторону танки, артиллерию, горючее?
От моста остались только две щербатые каменные опоры. Металлические балки, которые лежали на них, рухнули в воду, перегородив реку. Сила взрыва была так велика, что балки оказались скрученными, как будто их кто-то пытался связать узлом.
Вокруг этого нагромождения металла бурлила и пенилась вода.
Чтобы восстановить мост, прежде всего надо было разобрать этот чудовищный завал. Но как это сделать?
— Может, разбить его снарядом? — предложил артиллерист.
Но риск был слишком велик. Даже снайперский выстрел мог разрушить одну из опор, а без нее мост пришлось бы строить заново.
Как же все-таки расчистить реку? Казалось, только богатырю это под силу…
А взялись разобрать завал восемь девушек. И при этом были так хладнокровны, как будто не видели ничего особенного в том, что им предстояло сделать.
Они прибыли сюда не с пустыми руками. На берегу появились какие-то металлические ящики и голубые баллоны. В ящиках — специальные вещества для получения горючего газа — ацетилена. В баллонах пособник горения — кислород. И установили их попарно: ящик — баллон, ящик — баллон…
От ящика тянется длинный резиновый шланг и от баллона, а встречаются они в инструменте с деревянной рукоятью и заостренным наконечником — резаке.
Взяли девушки по резаку и спустились к реке. Затем, перепрыгивая с балки на балку, добрались к самому центру завала.
— Начали!
На глаза надвинут защитный щиток с синим стеклом. Открыт доступ газам-невидимкам к наконечнику. И едва приблизилась к нему зажженная спичка — вспыхнуло жгучее пламя.
Язык газового пламени прикоснулся к стальной балке и вошел в нее, как в масло. Прошло всего несколько секунд, и балка была разрезана. За ней другая, третья… Огненный «меч» легко расправлялся с металлом. И с каждым новым разрезом таял завал на реке. Вода уже не бушевала и не пенилась. Река снова открылась для судоходства. На следующий день к месту взрыва буксир притащил огромную баржу. На ней лежал ажурный каркас моста. Подъемный кран поднял его и водрузил на опоры.
Теперь нужно было сшивать металл…
А если так — нужна электрическая «игла». Без нее тут как будто никак не справиться?
Нет, обошлись ацетиленовой горелкой. Ведь и газовое пламя способно сваривать металл.
Балка плотно прижата к балке. Вдоль стыка медленно движется пламя. Оно оплавляет концы балок, вместе с ними и стальную проволоку — присадочный пруток. Он дает дополнительную «порцию» жидкого металла, необходимого для прочности соединения. И тут же красный изнутри шов начинает постепенно твердеть. Гаснет яркое пламя, поднят защитный щиток.
— Девушки, пошли дальше!
Снова вспыхнуло пламя ацетиленовой горелки, сшивая стальные балки. Рассыпаются каскады золотых искр.
…Всю ночь работала бригада девушек. И на рассвете закончила свое «огненное» шитье.
— Товарищ командир, принимайте работу!
— Спасибо, девушки!
И вот, стуча колесами, покатили по мосту вагоны с танками и пушками. На подножках стояли бойцы и махали девушкам пилотками.
— Спасибо за помощь!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀Подземная скала⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Казалось, задача перед строителями стояла обычная. Возводить дымоходы им приходилось не раз. Но все сроки прошли, а к работам все еще не приступили.
Смущало одно: на что стометровая бетонная труба будет опираться. Вес у нее изрядный, и нужна надежная опоpa. А ее-то как раз и не было. Почва в этих местах суглинистая, обязательно подведет.
Но и медлить больше было нельзя. Гигантская труба нужна для новых цехов завода. Пока нет дымохода, они будут простаивать. И тогда строители решили посоветоваться с учеными: как быть?
Беседа затянулась надолго. Перебрали все известные способы сооружения фундаментов. Все они стоили слишком дорого. К тому же при такой почве их нельзя было назвать вполне надежными.
— А что, если обойтись совсем без фундамента? — неожиданно произнес один из ученых.
Строители растерялись: что за странное предложение?
Ученый улыбнулся. А потом вдруг начал рассказывать о том, как провел свой отпуск.
Строители недоуменно переглядывались. Они были явно огорчены, что разговор перешел на такую, как им казалось, не относящуюся к делу тему. А ученый, словно не замечая этого, продолжал свой рассказ. И еще через минуту строители уже внимательно слушали ученого.
Около пятисот лет назад, рассказал он, недалеко от Рязани построили монастырь. Времена тогда были лихие. В любую минуту можно было ждать беды. И на этот случай от монастыря к реке провели подземный ход. Он и сейчас целехонек, нигде не осыпался.
Чем же строители Древней Руси скрепили его своды? Цементом? В те времена еще не знали о нем. Известью? Бесполезное занятие — ее давно бы размыла вода.
Оказалось, что наши предки нашли остроумный и простой способ. Они построили свод на глиняной обмазке. А когда он был готов, заполнили подземный ход хворостом и подожгли. Долго полыхал гигантский костер. А когда он наконец потух, глина стала камнем. Прошли столетия, а здесь, в подземелье, ничего не изменилось. Время пощадило свод, построенный огнем…
Строители выслушали ученого с интересом. Одно им было непонятно: как можно использовать опыт древних строителей теперь? Посыпались вопросы, предположения, догадки…
А еще через день приступили к стройке. За ходом строительства с интересом следили все работники завода.
Обычно в таких случаях на место строительства прибывают экскаваторы. Несколько дней они без устали взмахивают железными «руками» — роют котлован. Когда прямоугольная яма глубиной метра в три готова, начинают подвозить материал для основания будущего здания. Но на этот раз материал не подвозили. Да и котлована не рыли.
На том месте, где нужно было заложить фундамент под дымовую трубу, пробурили две узкие скважины. Два «подземных хода», но только с одним выходом. Конечно, в них костер не разожжешь: тяги нет, воздуха маловато. А надо, чтобы пламя было жарким. Накачали воздух насосом…
Но что же сжигать? Не хворост же?
Конечно, нет…
Топливо привезли в больших металлических баллонах — горючий газ. Открыли кран, и газ вырвался оттуда, как сказочный джинн из бутылки. Газ подали в скважины и подожгли.
Десять дней полыхал этот газовый костер. Пламя прожгло землю на двенадцать метров в глубину. Глина и песок в этом костре спеклись воедино. Когда пламя наконец потухло, обожженная почва превратилась в подземную каменную скалу. Она могла выдержать любую нагрузку. Стометровый дымоход был для нее пушинкой.