Рассмотрим некоторые строительные камни, к которым чаще всего должны обращаться реставраторы, а также те, которые широко используются в практике современной реставрации.
Камень, из которого возведены древние постройки Северо-Восточной Руси, и в частности Белокаменная Москва, — известняк мячковского горизонта среднекаменноугольного возраста, сформировавшийся 300―320 млн лет назад.[29] Горизонт назван по селу Мячково, стоящему против устья реки Пахры. Зона обнажений мячковского известняка обрамляет Московскую область с запада и юга: запасы его очень велики.
Самые древние памятники из этого камня, возникшие вслед за постройками из плоского квадратного кирпича, называемого плинфой, возведены при Юрии Долгоруком в 1152 году. Это собор Спаса Преображения в Переславле-Залесском и церковь Бориса и Глеба в Кидекше, под Суздалем. Как в этих, так и в более поздних белокаменных постройках, стены вытесаны из плотно прошлифованных плит, а внутренняя часть засыпана глыбами известняка и залита известковым раствором. В результате памятник стал монолитом. Путем детального микропалеонтологического изучения образцов из стен различных построек и сравнения их с известняками в коренном залегании М. Н. Соловьева установила, что в домонгольское время — до 1238 года — добывали камень в основном в подземных каменоломнях по реке Пахре из низов мячковского горизонта.[30] А позже его добычу вели во многих других местах (и особенно около села Мячково), но разрабатывали уже верхнемячковский горизонт. Поэтому в ряде памятников удалось датировать даже время добычи отдельных монолитов. Для забутовки — засыпки внутренней части стен — и выжигания извести добывали камень из разных горизонтов верхне-, средне- и нижнекаменноугольных месторождений в разных местах. Под Владимиром и даже непосредственно в самой Москве, например в Дорогомилово, были вскрыты древние каменоломни в верхнекаменноугольных отложениях.
Мячковский известняк принадлежит к лучшим карбонатным строительным камням: прочность его на сжатие составляет 100―250 кгс/см2, пористость 20 %, но открытые поры, способные пропускать воздух и влагу, составляют 5―10 %, камень «дышит». Удивительна его морозостойкость: даже в стене памятников XII века камень почти не имеет следов морозного выветривания: но там, где он соприкасается с железными штырями и скрепляющими полосами, он выкалывается уже через 50―100 лет. Поэтому следует избегать применения при реставрации железных полос или штырей, которые могут разрывать не только белый камень, но и гранит: войдя в Центральный парк культуры и отдыха им. А. М. Горького в Москве, посетитель оказывается на приподнятой террасе, окруженной гранитными перилами: в ряде мест видно, что эти перила и поддерживающие их колонны растрескались, обнажив пронизывающие их стальные штыри.
На юге, например в Греции, успешно применялись связи мраморных монолитов из бронзы, а прокладки между ними делали из свинца. Но, во-первых, свинец — пластичен, во-вторых, там нет таких перепадов температур.
К сожалению, добыча мячковского строительного камня приостановлена без серьезных оснований, несмотря на то что только для реставрации его нужно очень много. До 1972 года в Мячковском карьере добывали камни на щебенку взрывами динамита. Между тем следует не взрывать, а пилить камень, так как при взрывах резко возрастает его трещиноватость, и камень становится непригодным к строительству. Может быть, стоит даже вести добычу не из карьеров, а закрытыми штольнями. Несомненно, что мячковский известняк должен быть не только основным материалом для реставрации, но и использоваться при облицовке современных зданий — на протяжении многих веков он доказал свою стойкость.
Известняковая плита Северо-Западной Руси — это глинистый известняк и мергель нижнекаменноугольного возраста. Самая ранняя и непревзойденная постройка, где эта плита применялась в сочетании с плоским квадратным кирпичом — плинфой и валунами, называемыми булыгой, — это София Новгородская, возведенная в 1045―1050 годы. Сочетание известняковой плиты, кирпича-плинфы и булыги характерно для ряда ранних памятников, в том числе и для Софии Киевской, но постепенно плита вытеснила другие материалы, и постройки из нее преобладали в XVI―XVII веках. Этот камень не образует больших монолитов, так как толщина слоев известняка не превышает обычно 20 см и лишь изредка достигает 40 см. Плиту добывали под Псковом: в Изборском и Выбутском карьерах, а также под Новгородом. В Петербург привозили путиловскую плиту также нижнепалеозойского возраста. Хотя прочность на сжатие плиты достаточна (300 кгс/см2), но из-за неравномерности примеси глинистого материала и других неоднородностей плита очень неморозостойка и быстро расслаивается от ежегодных смен температуры. Плита очень неоднородна и по разрезу, и по простиранию слоя, поэтому процент выбракованных камней был, несомненно, очень высок. На северо-западе нашей страны климат влажный и холодный, растворение кальцита здесь ускоряется, и понятно, почему возведенные из плиты постройки густо штукатурили и, вероятно, штукатурили регулярно. Стены же Псковского кремля никогда не штукатурили, и поэтому разрушаются они относительно быстро, что видно не только в древних участках стен, но и в участках, построенных во время реставрации заново. Впрочем, качество камня в последних очень низкое; по-видимому, при реставрации применяли всю найденную плиту без выбраковки.
Еще одна область добычи камня, сейчас широко применяемого в строительстве и реставрации, — Крым, страна известняков: везде в горном Крыму человека окружают белые и розовые кручи, сложенные разнообразными и разновозрастными известняками. Среди них отмечу наиболее известные.
Пористые известняки третичного возраста, которые сейчас привозят в Центральные районы, интенсивно добывают под Бахчисараем в карьере Бодрак и под Севастополем в карьере Инкерман (ныне г. Белокаменск). К сожалению, последние два десятилетия в Москве почему-то чрезмерно широко применяют эти камни в строительстве и реставрации. Эти серовато-коричневые известняки содержат крупные, в несколько сантиметров пустоты — каверны, быстро собирающие в себя пыль и грязь. Они малопрочны (прочность на сжатие лишь 100 кгс/см2), а из-за большой открытой пористости (20―30 %) они интенсивно насыщаются водой. Но главное — эти известняки неморозостойки и легко ломаются и расслаиваются в московском климате: я не сомневаюсь, что сделанная ими реставрация потребует замены лет через 20―30, а здания (например, гостиница «Турист» на Ленинском проспекте) быстро приобретут неопрятный разрушающийся вид. Уже через 7 лет после укладки из этого камня цоколя, ступеней, портиков и стен отреставрированных участков зданий Кремля, Петровского и Андроникова монастырей в Москве на них появились трещины, началось расслоение. Поэтому, видимо, целесообразно прекратить широкое применение дорогого и неприемлемого в нашем климате крымского известняка: он годится лишь для оформления интерьеров, если архитекторов, конечно, не пугают его каверны, собирающие грязь.
Под Симферополем в месторождении Бьюк-Янкой добывают более плотный известняк, по своим свойствам — в том числе и по морозостойкости — близкий к мячковскому, хотя он и более холодного, скорее, голубоватого цвета. В предвоенные годы плиты этого известняка И. В. Трофимов после выдержки их на морозе применял при реставрации цоколя колокольни и белокаменных деталей церкви Зосимы и Савватия в Троице-Сергиевой лавре. Они успешно стоят вот уже более тридцати лет; их технические свойства близки к требуемым, однако документальность такой реставрации, введение в памятник иного — хотя бы и по геологическим особенностям — материала спорны.
Немалое значение в современном строительстве и реставрации памятников имеют силикатные камни. К ним относятся различные граниты, базальты и диабазы, габбро, лабрадорит, вулканические туфы, кварциты и другие. Силикатные камни состоят из соединений кремния — кварца, полевых шпатов, роговых обманок, слюд, пироксенов. Как правило, их весьма высокие механические качества далеко превосходят требуемые в строительстве. В отличие от карбонатов, силикаты практически нерастворимы и весьма устойчивы химически, поэтому силикаты лишь пассивно противостоят воздействиям и не могут «залечиваться», «срастаться» с известью и даже цементом. Вот почему постройки из силикатов не превращаются, в отличие от белокаменных, в органически живой монолит, и их слабое место — швы между монолитами. В постройках Древней Руси валуны («булыга», «дикий камень») силикатных пород, принесенные некогда ледником, закладывали в смешанную кладку, как, например, в Софии Новгородской. Валуны закладывали и в фундамент здания. Оставаясь химически нейтральными в кладке, они легко выпадают из стен, когда оказываются у поверхности. Начиная с XVIII―XIX веков силикатные камни широко применяются в строительстве, и в основном в облицовке стен.
Проблема охраны памятников архитектуры и их реставрации очень широкая, по-настоящему комплексная проблема. Рассмотрим как пример Троице-Сергиеву лавру и памятники окрестностей города Загорска.
Сама Лавра — живописный ансамбль разновременных построек, включающий более 50 зданий и сооружений. «При туристском обходе Лавры беглому взору впервые развертывается не подавляющее количественно, но действительно изысканное богатство впечатлений от нее. Русская архитектура на протяжении всех веков делает сюда, в Лавру, лучшие свои вклады, так что Лавра — подлинный исторический Музей русской архитектуры».[31]
Лавра, пожалуй, наиболее благополучный, отремонтированный и отреставрированный комплекс. Накоплен значительный опыт его восстановления, в советское время берущий начало с 1918 года, когда после национализации церковного имущества в лавре была создана Комиссия по охране памятников искусства и старины, в которую входили: председатель О. П. Мансуров, Ю. А. Олсуфьев, А. Н. Свирин, ученый секретарь П. А. Флоренский, хранитель М. В. Шик. Эта комиссия и подготовила декрет «Об обращении в музей историко-художественных ценностей Троице-Сергиевой лавры», который был подписан В. И. Лениным 20 апреля 1920 года, после внесения по его указанию дополнений.