— Не бойся. Ложись спать, — отвечает девушка. — Всё это моя забота.
Как только на улице темнеть начало, сумерки опустились, вышла она на крыльцо, махнула своим платком и говорит:
— Эй, слуги и рабы моего отца! Нужна ваша помощь!
Только сказала, собралось со всех сторон народу видимо-невидимо, и не сосчитать, сколько человек.
Девушка даёт им наказ:
— Есть у моего отца двадцать десятин леса. Идите, вырубите его, выкорчуйте пни. Землю вспашите и посейте там пшеницу. До утра пшеница и вызреть должна. А потом её обмолотите, на мельнице смелите да испеките в печи хлеб. Утром весь хлеб заберите, а один каравай пусть в печи останется.
Ночь прошла. Утро наступило. Проснулся парень, и говорит ему девушка:
— Иди, возьми в печке хлеб, отломи от него горбушку и положи отцу к изголовью.
Сделал парень, как ему было сказано.
Проснулся старик, чихнул три раза от запаха свежего хлеба.
— Молодец, сынок! — говорит. — Я старый и мудрый, а ты мудрее меня оказался. Иди, отдыхай до вечера. Вечером придёшь, дам тебе другую работу.
Парень провёл весь день с девушкой. Ел, пил, отдыхал. А под вечер явился к старику:
— Дай мне работу, дедушка!
— Сделай-ка до утра железный мост от моего дома до церкви, — приказывает старик. — По обеим сторонам моста пусть яблони растут, а на них красные спелые яблоки висят. А ещё пусть на каждом дереве птицы поют. Утром возьми три яблока, разрежь каждое пополам и положи у моего изголовья. Хочу проснуться от запаха яблок. А не сделаешь — будет твоя голова на колу сидеть.
Снова загрустил парень. Вчерашнее задание каким-то чудом исполнилось, а с этим что делать? Как со всеми этими делами за одну ночь управиться?!
Возвращается к девушке, а она спрашивает:
— Почему ты грустный?
— Снова поручил мне твой отец такую работу, какой никому не выполнить. Погубить меня хочет! — отвечает ей парень.
— Что же это за работа?
— Нужно до утра сделать железный мост от дома твоего отца до церкви. По обеим сторонам моста должны яблони расти, а на них к утру чтобы красные яблоки поспели. А ещё на каждом дереве должны птицы петь. Утром надобно мне взять три яблока с этих яблонь, разрезать каждое пополам и положить у изголовья твоего отца. Хочет он проснуться от запаха яблок…
— Не бойся. Ложись спать, — успокаивает парня девушка. — Это моя забота.
Как только на улице темнеть начало, сумерки опустились, она — снова на крыльцо, три раза махнула своим платком и говорит:
— Эй, слуги и рабы моего отца! Идите ко мне на помощь! Снова собралось со всех сторон народу видимо-невидимо.
Далеко вокруг свободного клочка земли не осталось. Спрашивают люди:
— Зачем ты звала нас?
— Хочу дать вам работу, — отвечает девушка. — Сделайте до утра железный мост от дома моего отца до церкви. По обеим сторонам моста пусть яблони растут, а на них к утру пусть поспеют красные яблоки. На каждом дереве пусть птицы поют.
И эта ночь прошла. Наступило утро. Проснулся парень, и говорит ему девушка:
— Иди, сорви три яблока с яблонь, разрежь каждое пополам и положи у изголовья моего отца.
Пошёл юноша с яблоками к старику. Старик чихнул три раза от запаха яблок и говорит:
— Ай, молодец, сынок! Теперь иди, отдохни до вечера. А вечером придёшь, я ещё тебе работу дам.
Снова парень провёл весь день с девушкой. Ел, пил, отдыхал. А под вечер пришёл к старику:
— Дай мне работу, дедушка!
— Вот что, сынок, — говорит старик. — Есть у меня в конюшне семилетний жеребец. Нужно его объездить.
Кивнул парень и пошёл к девушке в хорошем настроении. «Уж с этим-то делом я справлюсь», — думает. Даже запел от хорошего настроения.
Приходит к девушке, а она его спрашивает:
— Почему ты поёшь?
— На этот раз твой отец дал мне очень лёгкую работу. Нужно приучить к седлу семилетнего жеребца, что стоит у него в конюшне, объездить его.
— Дурень ты, дурень! — покачала головой девушка. — Это очень трудная работа! Ведь этим жеребцом обернётся сам мой отец! А конюшня та — за семью железными дверями. Иди быстрее, закажи у кузнеца семипудовый молот и семь крепких железных прутьев. Я сама приручу жеребца, а тебя он съест.
Принёс ей парень семипудовый молот и семь железных прутьев. Взмахнула девушка платком и в мужчину превратилась. Взяла молот и к конюшне пошла. Ударила по первой двери и вышибла её, а шесть остальных молотом на куски разломала. Выскочил жеребец на улицу, а девушка накинула на него уздечку и верхом вскочила. Унёс её жеребец под облака. Бьёт и бьёт девушка по голове жеребца семипудовым молотом. Устал он и на землю спустился. А девушка привязала его к столбу и начала сечь железными прутьями. Била-била, пока не разлетелись прутья на маленькие кусочки. А тут и утро наступило. Закрыла она конюшню и пошла к парню.
— Иди, — говорит, — к моему отцу и попроси у него ещё работу.
Пошёл парень:
— Дедушка, дай мне ещё работу.
А старик хворает, на печке лежит.
— Не будет, — говорит, — тебе больше работы. Приходите завтра ко мне с моей младшей дочерью. Обвенчаем вас. Ведь это она тебе помогла всю работу сделать. Один ты бы не справился.
Повеселел парень. Идёт к девушке и радуется. Снова поёт.
— Почему ты поёшь? — спрашивает его невеста.
— А почему мне не петь? — отвечает ей радостно жених. — Завтра твой отец повенчает нас!
— Ох, дурень! — говорит девушка. — Не венчать зовёт нас отец. Завтра он нам с тобой обоим головы отрубит. Надо бежать отсюда скорее.
Плюнула девушка в передний угол избы, потом в середине горницы, а третий раз — у порога. Потом закрыли они дом на крючок и убежали.
Утром проснулся старик и говорит своим слугам:
— Зовите мою младшую дочь и этого парня венчаться.
Прибежали слуги и кричат из-за двери:
— Поднимайтесь! Отец зовёт вас венчаться!
Тот плевок, что в переднем углу, им отвечает:
— Да мы только проснулись. Сейчас из постели встанем…
Немного погодя старик снова послал за ними своих слуг. На этот раз отвечает слугам тот плевок, что посреди горницы:
— Сейчас оденемся, нарядимся и придём…
Подождал старик немного и снова слуг послал. Плевок, который у порога, и говорит:
— Заходите, мы готовы!
Открыли дверь слуги, заходят в дом, а там — пусто, нет никого. Доложили об этом старику. Заругался он, разгневался, велел слугам скорее в погоню отправиться.
Бегут парень с девушкой, и она его просит:
— Ложись-ка на землю, послушай, не слышно ли чего? Ничего не услышал юноша. Тогда девушка сама на землю легла, послушала и говорит:
— Погоня за нами. Вот-вот догонят. Сейчас я превращусь в старую корову, а тебя превращу в старого пастуха. Тебя спросят, не проходили ли здесь юноша и девушка. Скажи, видел, мол, проходили, когда эта корова годовалой телкой была, а мне только семь лет исполнилось. Спросят тебя, давно ли ты пасёшь здесь. Скажи: «Сто лет уже».
Превратила девушка своего жениха в старого пастуха, а сама старой коровой сделалась. Бегут стариковы слуги, видят: щиплет травку дряхлая корова, а рядом с нею старый пастух в драной одежде стоит. Спрашивают они:
— Скажи нам, дедушка, проходили здесь юноша и девушка?
— Прошли, — отвечает пастух. — Тогда корова моя была годовалой тёлкой, а мне самому как раз семь лет исполнилось.
— А давно ли ты пасёшь эту корову?
— Да уж сто лет скоро.
— Ну нет, те юноша и девушка, которых мы ищем, только вчера убежали! — сказали слуги старика и вернулись обратно. Докладывают:
— Не нашли мы их. Видели только дряхлую корову да старого пастуха, который пасёт там уже сто лет. Расспросили мы его, и он сказал, что проходили там юноша и девушка, когда его корова была тёлкой годовалой, а ему самому семь лет исполнилось.
— Эх, дураки! — закричал старик. — Так ведь это они и были: корова — неблагодарная моя дочь, а пастух — этот парень! Сейчас же отправляйтесь в погоню снова. Кого бы ни увидели вы по дороге, ко мне приведите!
А тем временем девушка с парнем снова стали самими собой и убежали ещё дальше. Она его снова просит:
— Ложись-ка на землю, послушай, не слышно ли чего?
Ничего не услышал юноша. Тогда девушка сама на землю легла, послушала и говорит:
— Опять погоня. Недалеко уже, скоро догонят. Сейчас я превращусь в древнюю церковь, а тебя превращу в старого попа. Они спросят, не проходили ли здесь юноша и девушка. Скажи, видел, мол, проходили, когда я строил эту церковь. А служу я в ней уже второе столетие.
Добрались до них стариковы слуги. Зашли в церковь. Видят: нет никого, только старый поп службу служит. Вместо кадила старый котелок держит, вместо пояса у него — мочало. Спрашивают попа:
— Скажи нам, дедушка, проходили здесь юноша и девушка?
— Проходили — отвечает поп. — Я тогда строил эту церковь.
— А давно ли ты в ней служишь?
— Уже второе столетие.
Снова ни с чем вернулась домой погоня. Докладывают:
— Не нашли мы никого. Встретилась нам только древняя, полуразрушенная церковь, а в ней старый поп. Спросили мы его, не видел ли он юношу и девушку. Он сказал, что видел, когда строил эту церковь, а служит он в ней уже вторую сотню лет…
— Эх, дураки! — закричал старик. — Снова вас обманули! Это они и были: церковь — моя дочь, а поп — этот парень! Видно, на вас надеяться нельзя. Сам их догоню, сам поймаю!
Быстрее ветра помчался старик за беглецами.
Девушка с парнем бегут и бегут. Она снова просит:
— Ложись-ка на землю, послушай, не слышно ли чего?
Лёг на землю парень, слушал-слушал, ничего не слышит.
Сама на землю легла, послушала и говорит:
— Ох, теперь отец сам за нами гонится! Сделаю я тебя озером, а сама ершом обернусь. Подбежал старик к озеру, понял, что к чему, и стал щукой. Прыгнул в озеро и давай за ершом гоняться. Только щука пасть на ерша разинет, как тот свои колючки выставляет. Никак не может щука ерша проглотить. Устал старик и говорит дочери: «Быть тебе семь лет собакой!» И ушёл домой.