— Значит, очень разбогатели вы, дорогие соседи?! Меня себе ровней не считаете, в гости ко мне пожаловать не хотите даже в такой светлый праздник? Отчего, матушка, не отдаёшь невестке наряд? Пусть оденется красиво, и садитесь в мою таратайку — сам вас к себе отвезу!
Стыдно стало старухе, не хотелось ей обижать барина — согласилась она. Отдала красавице-невестке утиный наряд и сама наряжаться стала. Только садиться в барскую таратайку наотрез отказалась. Мы, говорит, сами доберёмся, пешком придём. Пришлось барину одному домой возвращаться.
Как надела жена Рав Жольдямо утиный наряд — весь дом осветился, словно солнце в горнице зажглось. Пошли по улице — народ сбегается смотреть на чудо-красоту. Вся улица от неё светом залита. Прошли немного, и превратилась красавица в утку. Не пошла к барину, улетела неизвестно куда. Удивились люди, только взглядом её успели проводить. Не пошла и старуха в гости к барину, грустная домой вернулась. Прошло несколько дней, и Рав Жольдямо приехал. Много привёз с собою денег и всякого товару.
Плача, повинилась мать перед ним, рассказала обо всём…
— Эх, мама! — только и смог сказать Рав Жольдямо.
Убрал он товар, спрятал деньги и сел думать, как теперь найти ему свою жену, в какие края за нею податься. Пока он думал, вечер наступил. Как солнце село, вышел молодец молча из дому и пошёл к сёстрам.
Добрался до серебряного дома, а сёстры его уже ждут — встречают:
— Здравствуй, милый братик! Почему ты так быстро вернулся? Что случилось?
Вздохнул Рав Жольдямо и говорит:
— Эх, милые мои сёстры! Пока я у вас гостил, уговорили мою мать отдать жене утиный наряд. Надела его жена, превратилась в утку и улетела. Куда — никто не знает. Как её найти? Может быть, вы сумеете мне дорогу указать?
Отвечают девушки:
— Нет, милый братец, нам неизвестно, где она. Раньше, когда уточки прилетали на озеро купаться, мы знали, где их дом. Но их давно уже не видать. Где они живут, мы не знаем. Ложись-ка спать, побудь у нас до утра. Может быть, что и придумаем…
Затопили сёстры жаркую баню, помыли Рав Жольдямо и спать уложили. А утром рано-рано написала каждая сестра по письму на берёсте, и каждая — на своём тайном языке. Потом разбудили молодца, вручили ему письма и так сказали:
— Вот тебе, милый братец, три письма — возьми их с собой. Выйдешь к реке, иди вдоль неё, пока не дойдёшь до большой ивы. Там живёт наш дед, он ловит рыбу. Может быть, он сможет тебе помочь.
Поблагодарил сестёр Рав Жольдямо, поклонился богу Нишке[5] и пошёл, куда сёстры сказали. Шёл-шёл-увидел впереди огромную иву, такую высокую да раскидистую, что её ветви всё небо закрыли. А под ивой сидит старик — седой, но крепкий и сильный. Собирается уху варить. Подошёл молодец поближе, увидел его старик и обрадовался:
— Здравствуй, сынок! Ты богом послан, будь моим гостем! Откуда и куда идёшь?
Рассказал Рав Жольдямо, кто он и откуда, рассказал о своей беде. И отдал старику письма от внучек. Помолчал старик и говорит:
— Давай-ка, сынок, сварим уху, посидим-покушаем, а потом и о деле подумаем.
Сварилась уха — вкусная-вкусная — никогда такой не ел Рав Жольдямо. Пообедали они, отдохнули и сели на лавочку прямо под большой ивой. Прочитал старик письма, что написали три внучки, подумал и говорит:
— Ничего я не слышал об этих девушках-уточках, не знаю, где их искать. Внучки мои искали-искали, да тоже найти не смогли — ничего не узнали. Ты, сынок, иди и дальше вдоль этой реки. Дойдёшь до большого вяза, под ним живёт мой старший брат. Может быть, он сможет тебе помочь.
— Далеко ли до того вяза, дедушка? — спрашивает молодец.
— Не близко, сынок, но ты иди — бог даст, и дойдёшь, — с этими словами взял старик палку, вырезал на ней ножом какие-то письмена и отдал Рав Жольдямо.
Взял молодец палку-письмо и пошёл, куда велел старик. Шёл-шёл, долго шёл. Вот наконец вдалеке показался огромный вяз. Стал подходить, видит — вяз такой толстый да такой высокий: как голову ни закидывай, а вершины не видать. Ещё ближе подошёл — увидел под вязом старика. Старик тоже седой весь, но ещё сильнее да крепче своего младшего брата. Сидит рыбу чистит, уху готовит.
Увидел гостя, обрадовался:
— Здравствуй, сынок! Садись, поешь со мною, отдохни.
Приготовил старик ухи побольше, чтобы обоим наесться хватило. Вкусно получилось, ещё вкуснее, чем у младшего брата. Поели, отдохнули, разговор пошёл:
— Чего же ты ищешь, сынок? — спрашивает старик.
Тут Рав Жольдямо всё рассказал и отдал палку с письменами.
Прочитал старик послание и говорит:
— Очень переживают и внучки, и мой младший брат — печалятся за тебя. Дело-то не из лёгких. Я тоже не смогу помочь — ничего не знаю про девушек-уточек. Иди-ка ты, сынок, и дальше вдоль нашей реки.
Дойдёшь до огромного дуба. Под ним живёт наш старший брат — долго он на свете живёт, очень мудрым стал — далеко слышит и много знает. Кажется мне, что он сможет разрешить эту загадку. Ну, уж если и он ничего не знает, возвращайся домой — значит, никто тебе не поможет жену найти.
Взял старик нож, на палке с письменами ещё несколько знаков вырезал и отдал палку-письмо Рав Жольдямо.
И снова тот в путь отправился. Пошёл берегом вдоль реки. Долго-долго шёл, устал весь, сел отдохнуть. Отдохнул немного и дальше поспешил. Снова шёл долгодолго, совсем устал. Вдруг видит — далеко впереди виднеется зелёная и тёмная гора. Вершина той горы в небесах потерялась. Удивился молодец и пошёл быстрее вперёд. Шёл-шёл и увидел, что гора — это не гора, а огромный дуб. Корни его всю землю обняли, ветви всё небо заслонили. Под дубом старик сидит. Волосы и борода у него белее снега, а сам он ещё крепче и сильнее своих младших братьев. И уха в котле пахнет так вкусно, что не рассказать. Спрашивает старик Рав Жольдямо:
— Здравствуй, сынок! Куда ты идёшь?
Поклонился ему молодец, отдал палку с письменами.
Прочитал старик послание и говорит:
— Да, сынок, дело твоё не из лёгких. Поэтому ни внучки, ни братья помочь тебе не смогли… Да и сам ты вряд ли сумеешь совершить то, что захотел. Но вот уже и уха готова. Садись, поешь и спать ложись. Надо мне подумать.
Ночь наступила и прошла. Утром проснулись ни свет ни заря. Подошёл старик к дубу, открыл потайную дверь и достал оттуда серебряную лодку. Сели они вдвоём в лодку и старик велел Рав Жольдямо закрыть глаза.
Только закрыл глаза молодец, как лодка по воде быстрее молнии заскользила. Никто не знает, куда они мчались. Плыли и плыли, а через некоторое время лодка остановилась. Открыл глаза Рав Жольдямо и видит: впереди лес — густой и чёрный, и конца-края ему не видно. Так тесно сплелись в том лесу ветви деревьев, что иголку просунуть нельзя. Говорит старик:
— Иди, сынок, на берег. Там найдёшь узкую тропинку. Пойдёшь по ней далекодалеко — там что-нибудь и отыщется.
Сказал так, повернул свою лодку и уплыл. А Рав Жольдямо нашёл узкую тропинку и пошёл по ней. Шёл-шёл, забрался в глубь леса, а там какой-то гул, шум, треск слышится. Испугался Рав Жольдямо, остановился. Постоял немного и пошёл туда, откуда звук шёл. Оказалось, там три чёрта дерутся.
Спрашивает их молодец:
— Эй, почему вы дерётесь?
Объясняют черти:
— Недавно помер наш любимый дед. Осталось от него наследство: сапоги-скороходы, летающий войлок и шапка-невидимка. Только не знаем мы, как нам это наследство поделить. Сколько уже времени спорим и дерёмся. Если ты добрый человек, помоги нам.
Рав Жольдямо достал свой лук и пустил стрелу. А чертям сказал:
— Тот, кто сумеет найти стрелу раньше других и принесёт её сюда, станет владельцем этих вещей.
Черти, забыв всё на свете, помчались за стрелой. А Рав Жольдямо, не тратя зря времени, надел сапоги-скороходы и шапку-невидимку, сел на летающий войлок и полетел. Унёс его летающий войлок на какую-то высокую гору.
Присмотрелся внимательнее Рав Жольдямо: а место-то знакомое — как раз на эту гору его принёс огромный ворон. Поднял голову молодец, а ворон уже над ним кружит. Испугался Рав Жольдямо, задрожал как осиновый листок, а потом вспомнил, что на голове у него шапка-невидимка, и повеселел. Ворон улетел по своим делам, а молодец пошёл по горе бродить.
Ходил-ходил и увидал яму, похожую на волчью нору. А в глубине норы как будто дверь. Спустился он, открыл эту дверь, вошёл и оказался в тёмной избушке. Там на лавке одна старушка лежит, а рядом с ней другая старушка сидит.
— Кажется, дверь скрипнула. — говорит одна старушка. — Как будто вошёл кто-то.
— Да кто сюда может войти?! — отвечает вторая.
Помолчали. Та старушка, что сидит, снова голос подала:
— Скажи, отчего с тобою приключилась такая хворь?
А та, что лежит, ей отвечает:
— На этой горе живём мы — три сестры. Младшая из нас вышла замуж и жила в чужедальней стране. Только сбежала она от мужа. Теперь и мы из-за неё мучаемся. Каждый день всех троих на суд вызывают. А младшую бьют кнутом. Как не захворать от такой-то жизни? Не знаю уж, почему сестрёнка от мужа сбежала. Парень вроде бы хороший был…
Услышал всё это Рав Жольдямо и понял, что жена его где-то поблизости живёт. Ушёл он тихонько из избушки и стал по горе бродить — жену искать. Только не так это, видимо, просто. Три дня прошло и три ночи, а он и следов её не нашёл. Наутро четвёртого дня нашёл Рав Жольдямо яму, похожую на первую. Снял он шапку-невидимку, но лицо своё под маской спрятал. Вошёл в избу и видит свою жену. И показалась она ему ещё прекраснее, чем раньше была. Увидела красавица гостя, стала его расспрашивать:
— Кто ты, молодец, и откуда? Как здесь оказался? На этой горе живёт огромный ворон, увидит он тебя и растерзает.
Не ответил Рав Жольдямо, сам спрашивать начал:
— Почему ты живёшь здесь, так далеко от людей?
Вздохнула его жена и говорит:
— Стыдно мне говорить об этом, не спрашивай меня.