– Гадость,– сказала Энди.
Эван пожал плечами:
– Видал и похуже.
– Спорим, она светится в темноте,– сказала Энди, подбегая к выключателю возле двери.– Такие зелененькие всегда светятся.
Она щелкнула выключателем, но свет заходящего солнца все равно проникал сквозь задернутые шторы.
– Попробуй в стенном шкафу,– взволнованно скомандовала она.
Эван отнес банку в стенной шкаф. Энди вошла следом и затворила дверь.
– Фу-у! Нафталин! – воскликнула она.– Дышать невозможно.
«Чудовищная кровища» действительно светилась в темноте. Луч зеленого света, казалось, струится из банки.
– Ух ты. Вот это круто,– сказала Энди, зажимая нос от едкого запаха нафталина.
– У меня уже была такая штука,– сказал Эван, весьма разочарованный.– Не то «Инопланетная бяка», не то «Гадкая липучка», что-то типа того.
– Ну, раз она тебе не нужна, я заберу,– предложила Энди.
– Я не говорил, что не нужна,– тут же ответил Эван.
– Пойдем отсюда,– взмолилась Энди.
Эван распахнул дверь, и они вывалились из шкафа, захлопнув ее за собой. Оба несколько секунд жадно вдыхали свежий воздух.
– Ух, ненавижу этот запах! – воскликнул Эван. Оглядевшись вокруг, он увидел, что Энди зачерпнула из банки пригоршню «Чудовищной кровищи».
Она помяла ее в ладони.
– Вне банки она еще холоднее,– сообщила она, усмехнувшись Эвану.– Смотри. Ее сплющиваешь, а она опять раздувается.
– Угу. Еще и скачет, наверное,– равнодушно ответил Эван.– Попробуй кинуть об пол. Все эти штучки скачут, как резиновые.
Энди скатала сгусток «Чудовищной кровищи» в тугой шарик и кинула на пол. Шарик отскочил обратно ей в руку. Энди метнула сильнее. На этот раз шарик срикошетил об стену и вылетел за дверь.
– Здорово скачет,– отметила Энди, выбегая за ним в коридор.– Давай проверим, вдруг еще и растягивается.– Она взяла шарик обеими руками и растянула в длинную нить.– Да. Точно, растягивается.
– Подумаешь,– бросил Эван.– Та штука, что была у меня раньше, тоже здорово прыгала и растягивалась. Я-то думал, тут что-то совсем другое.
– Она все равно холодная, даже побывав в руках,– сказала Энди, возвращаясь в комнату.
Эван взглянул на стену и заметил круглое темное пятно у самого пола.
– Елы-палы. Смотри, Энди. Эта штука пачкается.
– Пошли во дворе покидаем,– предложила она.
– Хорошо,– согласился он.– Давай во двор. Да и Триггеру будет не так одиноко.
Эван протянул ей банку, и Энди положила туда шарик «Чудовищной кровищи». Затем они спустились по лестнице и вышли во двор, где их приветствовал Триггер, причем с таким восторгом, будто они не виделись как минимум лет двадцать.
Наконец пес угомонился и уселся в тени дерева, шумно пыхтя.
– Хороший мальчик,– мягко сказал Эван.– Спокойнее. Спокойнее, старина.
Энди запустила руку в банку и вытащила зеленый комок. Эван сделал то же самое. Они покатали вещество в ладонях, пока не получили два шаровидных сгустка. После чего стали кидать и ловить их.
– Поразительно, как они не теряют формы,– заметила Энди, высоко подкинув зеленый мячик.
Эван прикрыл глаза ладонью от солнца и ловко поймал шарик одной рукой.
– Все эти штуковины одинаковые,– сказал он.– И в этой нет ничего особенного.
– Ну, а по-моему, это круто,– заступилась Энди.
Следующий бросок Эвана получился слишком высоким. Зеленый шарик пролетел над вытянутыми руками Энди.
– Э-э-э! – возмутилась Энди.
– Извини,– откликнулся Эван.
Они смотрели, как шарик подскочил раз, другой и приземлился прямо перед Триггером.
Ошарашенный пес вскочил и опустил нос, чтобы обнюхать находку.
– Фу, мальчик! – крикнул Эван.– Не трогай его. Не трогай, мальчик!
Непослушный, как всегда, Триггер опустил голову и лизнул шарик.
– Нет, мальчик! Брось! Брось! – всполошился Эван.
Они с Энди бросились к псу.
Но они слишком долго медлили.
Триггер взял шарик «Чудовищной кровищи» в зубы и стал жевать.
– Нет, Триггер! – крикнул Эван.– Не глотай ее. Не глотай!
Триггер сглотнул.
– О нет! – воскликнула Энди, сжав кулаки.– Теперь ее точно не хватит, чтобы разделить!
Но не это сейчас заботило Эвана. Он наклонился к Триггеру и разжал ему челюсти. Зеленый комок исчез. Он был проглочен.
– Дурная собака,– тихо проговорил Эван, выпустив морду пса.
Он покачал головой, отгоняя тревожные мысли.
Вдруг Триггер от этой штуковины заболеет?
Вдруг она ядовита?
9
«Мы сегодня будем печь пирог?» – поинтересовался Эван у своей тетки, написав вопрос на листке линованной желтой бумаги из блокнота, который нашел на письменном столе в своей комнате.
Кэтрин прочла записку, поправляя черный хвост волос. Лицо ее казалось не менее бледным, чем рассыпанная мука в утреннем свете, проникавшем в окно кухни.
– Пирог? Какой пирог? – холодно спросила она.
Рот Эвана распахнулся от удивления. Он решил больше не напоминать.
– Иди, поиграй с друзьями,– все так же холодно сказала Кэтрин, погладив по голове Сарабет, которая как раз проходила мимо кухонного стола.– Зачем тебе торчать дома со старой ведьмой?
Дело было три дня спустя. Эван старался быть дружелюбным с теткой. Но чем больше он старался, тем отчужденнее она становилась.
Она злая. Она действительно злая, думал он, доедая последнюю ложку измельченных пшеничных хлопьев. Других в доме не было. Эвану приходилось давиться ими каждое утро. Даже с молоком они были ужасно сухими, а добавить сахару тетка не разрешала.
– Кажется, будет дождь,– сказала Кэтрин и сделала большой глоток крепко заваренного чая. Ее зубы громко лязгали о чашку, когда она пила.
Эван перевел взгляд на окно, за которым ярко светило солнце. С чего она решила, что будет дождь?
Он снова посмотрел на тетку, сидевшую на табурете напротив него. И впервые заметил у нее на шее кулон. Он был кремового цвета, а формой напоминал кость.
Это и есть кость, решил Эван.
Он пристально разглядывал ее, пытаясь понять, действительно это кость какого-нибудь животного, или она выточена из слоновьей кости. Перехватив его взгляд, Кэтрин накрыла кулон огромной рукой и убрала под блузу.
– Ступай к своей подружке. Она хорошенькая,– сказала Кэтрин. Она сделала еще один большой глоток чая, снова лязгнув зубами.
Да. Надо выбираться отсюда. Он отодвинул стул, встал и отнес миску в раковину.
Я больше этого не вынесу, горестно думал Эван. Она меня ненавидит. Действительно ненавидит.
Он поспешил по лестнице в свою комнату, где причесал кудрявые рыжие волосы. Разглядывая себя в зеркале, он думал о вчерашнем звонке матери.
Она позвонила сразу после ужина, и уже по голосу Эван понял, что дела в Атланте идут неважно.
– Как дела, мам? – спросил он, ужасно радуясь, что снова слышит ее голос, пусть даже их разделяет тысяча миль.
– Ни шатко ни валко,– осторожно ответила мать.
– В смысле? Как папа? Ты уже подыскала дом? – Вопросы так и хлынули из него, словно воздух из прибитого воздушного шара.
– Господи… Помедленнее,– попросила миссис Росс. Ее голос звучал устало.– У нас все хорошо, но поиски дома займут чуть больше времени, чем мы рассчитывали. Нам до сих пор не удалось найти ничего подходящего.
– А стало быть… – начал Эван.
– Есть один неплохой дом, очень большой, очень уютный,– продолжала мать.– Но школа, в которую тебе там придется ходить, так себе.
– О, это ничего. Я могу вовсе не ходить в школу,– пошутил Эван.
Он услышал, как на заднем плане что-то сказал отец. Мать прикрыла трубку рукой, чтобы ответить ему.
– Когда ты меня заберешь? – нетерпеливо спросил Эван.
Ответила мать не сразу.
– Ну-у… тут вот в чем проблема,– проговорила она наконец.– Нам может понадобиться еще несколько дней. Как ты там, Эван? Все хорошо?
Когда Эван услышал, что ему предстоит еще долго оставаться у Кэтрин, ему захотелось вопить и лезть на стены. Но он не хотел расстраивать маму. Он сказал, что все хорошо, и что у него появился новый друг.
Трубку забрал отец и попытался подбодрить его парой слов.
– Держись там,– напутствовал он, прежде чем повесить трубку.
Я держусь, угрюмо подумал Эван.
Но после того, как он услышал голоса родителей, тоска по дому только усилилась.
Положив расческу, он наспех оглядел себя в зеркале. На нем были джинсовые шорты и красная футболка. Спустившись по лестнице, он поскорее миновал кухню, где Кэтрин, похоже, снова бранилась с Сарабет, выбежал за дверь и поспешил к Триггеру.
– Здорово, Триггер!
Но пес спал, растянувшись на боку посреди загона и безмятежно посапывая.
– Ты разве не хочешь навестить Энди? – тихо спросил Эван.
Триггер пошевелился, но глаза не открыл.
– Ну, как хочешь. Пока,– сказал Эван. Он убедился, что плошка с водой наполнена, и направился к улице.
Он успел не спеша пройти с полквартала, думая о своих родителях далеко в Атланте, как вдруг мальчишеский голос гаркнул:
– Слышь, ты!
И откуда ни возьмись на тротуар вышли двое пацанов, преградив ему путь.
Испуганный, Эван переводил взгляд с одного на другого. Это были близнецы. Идентичные близнецы. Оба здоровенные, мускулистые, с ежиками белобрысых волос и круглыми красными физиономиями. Оба одеты в темные футболки с эмблемами метал-групп, мешковатые шорты и высокие кроссовки без носков и шнурков. Эван прикинул, что лет им по четырнадцать-пятнадцать.
– Кто таков? – грозно осведомился один из них, старательно щуря бледно-серые глаза, чтобы выглядеть крутым парнем. Оба близнеца придвинулись ближе, вынуждая Эвана отступить на шаг.
Эти парни вдвое больше меня, понял Эван, чувствуя прилив страха.
Интересно, они просто на понт берут? Или действительно собираются меня взгреть?
– Я… я приехал погостить к своей тетке,– промямлил он, засунув руки в карманы и отступая еще на шаг.
Близнецы обменялись мимолетными ухмылочками.
– Нечего по нашему району шарашиться,– сказал один из них, нависая над Эваном.