— Ты знаешь, я очень заинтересован в нашей встрече, — строго сказал жених, — и в том, чтобы ты долетела живой и невредимой. Не забывай о нашей с тобой высокой миссии.
Да, мы с Хэмилом, можно сказать, родились чтобы скрепить союз двух галактик. Пиретриона и Аусмагала. И лечу я к нему уже восемь лет. С остановками, разумеется. Когда объявили о нашей помолвке официально, мне было двенадцать, а Хэмилу четырнадцать.
Почему мы?
Моя мама была королевских кровей. Папа занимает все высокие политические посты, какие возможно, и отвечает за дипломатические отношения именно с Аусмагалом.
Хэмил — сын нынешнего Президента галактического альянса Аусмагала, правда, младший. Но президенство не царский титул, хоть обычно эту должность и занимают пожизненно. Однако детям она не передается.
Десять лет назад наши галактики оказались на пороге войны из-за того, что космические пираты Пиретриона нашли короткий путь в Аусмагал и изрядно там пошалили.
Был скандал. Дружественная нам галактика чуть не прекратила все дипломатические контакты, которые и так было сложно соблюдать из-за того, что мы очень далеко друг от друга. Да, гиперскорости изобрели уже довольно давно, как и открыли “космические рукава”, которые значительно сокращали время путешествия между разными галактиками. Но все равно не налетаешься.
Около двух лет велись переговоры, сглаживались острые углы. А в день подписания соглашения о дипломатических отношениях и наши с Хэмилом отцы вдруг решили, что породниться — отличный способ показать, как мирно все настроены… Так и случилась наша удаленная помолвка.
Сейчас мы, можно сказать, были почти у цели. Оставалось лететь всего семь месяцев.
Нет, моя жизнь не проходила полностью на космическом корабле. Мы останавливались, высаживались на интересных обитаемых планетах. Но на свою родную я не вернусь уже никогда. Не скажу, что это очень грустно. На Айтарос с каждым годом становится все меньше ресурсов и естественный климат меняется в худшую сторону.
В моей галактике всего три обитаемых планеты и все далеко друг от друга. В Аусмагале их пять. То есть, это более сильная держава.
Успокоив Хэмила, я достала компьютер. Подождала, когда жидкие клавиши затвердеют, обретут правильную форму. Это конечно древность, все давно пользуются голосовыми вычислителями. Но мне по-прежнему удобнее тыкать в кнопки и видеть результат на экране.
Я ввела:
“Галактика “Млечный путь”. Солнечная система. Планета Земля”.
На экране появилось изображение спирали. Она крутилась безумно долго, секунд двадцать. Я успела бы посчитать в уме до триллиона.
В каюту, цокая, зашел Кваси. Робот — питомец.
— Что-то ищешь, Бел?
— Информацию о неизвестной мне галактике, — призналась я, сосредоточенно следя за верчением спирали.
Наконец, по запросу вылез результат:
“Млечный путь. Галактика средних размеров. Количество обитаемых планет: 2. Общее число жителей: до расселения 18 миллиардов. В настоящее время около 10 миллиардов”.
— Тебя интересуют затерянные цивилизации?
Робот помахал механическим хвостом.
— Встретила парня, который сказал, будто когда-то жил на Земле.
— Парня? Ты бегала на свидание? Девушке, которая помолвлена, не стоит так поступать.
— Я и не бегала, Кваси. Летала.
Робот сел на задние лапы, индикация заметалась, анализируя мой ответ.
— Это же ничего не меняет! — выдал он результат.
Я засмеялась и похлопала его по макушке.
Нечего собирать информацию обо всяких нахалах. Скоро папа разберется с Митчеллом и отправит его дальше бить свои рекорды.
Глава 5
— Ужин в главном ресторане, — сообщил Кваси, выводя меня из нового витка задумчивости. На этот раз я успела начать переживать по поводу не купленного подарка для Герии.
Да, тачку разбила, спалила корабль какому-то космическому нахалу. Но при этом и цели не достигла. То есть, все было зря!
Каждый раз, когда я делаю что-то неразумное, папа спрашивает, почему мой мозг не просчитал все варианты.
Очень просто. Он у меня не всегда и не во всем рациональный. Одно дело — выводить формулы и решать сложные уравнения, другое — использовать расчеты по жизни. Да, я могу сказать, на сколько минут или километров хватит заряда аккумулятора. Но ведь не получится учесть все повороты, которые придется совершить по пути, возможные остановки и воздушные пробки.
Мой мозг мыслит обобщенно, крупными категориями. Мелочь вроде — не опоздать к ужину, в его диапазон не входит. Поэтому к столу я пришла последней. И с удивлением увидела за столом рядом с отцом Митчелла.
— Добрый вечер, Исабель, — поздоровался он, как приличный. Словно несколько часов назад не обзывал меня тупицей. Хотя, справедливости ради, если бы мне кто так зарядил ногами, я бы вообще разговаривать не стала.
Я села напротив него и вымученно улыбнулась. Не люблю незнакомцев. Хотя с этим уже успела пообщаться довольно близко.
— Прошу извинить за корабль, — сказала я ему вежливо.
— Да, для меня это большая потеря, — вздохнул парень, — я участвую в гонке почти два года. Но адмирал Радро очень мне помог. Он лично связался с организаторами межгалактических состязаний, объяснил им ситуацию, и дирекция согласилась поставить меня на паузу. И когда я смогу возобновить свое участие, мое время стартует с той же точки, на которой я остановился.
— Замечательно! — я обрадовалась вполне искренне. Неприятно, когда из-за твоей беспечности у кого-то дело жизни рушится.
— Да, но тут есть проблема, — хмуро вступил отец, — Митчелл должен продолжить состязание на том же корабле, что и начинал. То есть, если я предоставлю ему один из своих или куплю новый, его обнулят. Значит, придется чинить.
— А Кукулькан подлежит восстановлению? — забеспокоилась я.
— На первый взгляд не очень, — признался Карнел, — требуется ремонт обшивки, довольно обширные заплатки. Полетел двигатель. Электроника очень пострадала.
— Но точнее скажут техники, — закончил папа, — так что ждем результатов диагностики. А пока господин Карнел — гость “Айтарос”. И мы бесконечно благодарны ему за спасение одной взбалмошной девицы.
— Взбалмошная девица тоже благодарна, — смутилась я, пряча взгляд в тарелку с салатом.
Рядом с Митчеллом я испытывала несвойственную мне неловкость. Все дело, разумеется, в чувстве вины. Ему теперь менять свои планы, торчать невесть сколько на крейсере. И, естественно, он отклонится от маршрута, которого до этого придерживался.
За соседним столом сидела кузина Герия с родителями, а рядом — мои мачеха и сводный брат. Видимо, отец решил посвятить ужин дипломатии и временно отсадить семью.
Кузина подавала мне знаки, размахивая сначала одной рукой, потом уже двумя. Я не сразу ее заметила. Бедняжка уже вспотела от интенсивных упражнений. Кивнула и улыбнулась.
— Митчелл, — обратился отец к гостю, — вы точно уверены, что это были наемники “Черной смерти”?
Карнел кивнул.
— Кому же могла так понадобиться Исабель, что привлекли настолько беспринципных исполнителей? Нужно провести расследование.
Глава 6
Кто хотел меня похитить?
Самый интересный вариант, это, конечно какой-нибудь президент галактики. Или император. С целью завоевать мое сердце и уговорить стать его женой. Но будем здравомыслящими, такое вряд ли возможно.
Скорее всего, кто-то позарился на мои исключительные интеллектуальные возможности. Захотел использовать в качестве мыслящего компьютера. Папе как-то поступило предложение с планеты Катаур, дикой, маленькой и отсталой, но воображающей себя галактической державой. Там женщины считаются чем-то вроде мебели. И не всегда говорящей. Так вот, у моего родителя хотели меня выкупить и очень удивились, что отец отказался в довольно резких выражениях.
Очень рада, что Катаур потом захватили и вынудили соблюдать межгалактическую этическую конвенцию. Это тот случай, когда добро может быть с кулаками, я считаю. А считаю я хорошо, да.
— Пап, я хочу участвовать в расследовании! — заявила я отцу после того, как ужин закончился и Митчелл отбыл в свою каюту. При нем я не хотела озвучивать секретную информацию. Папина жена Аера и их общий сын Тайрос тоже ушли.
— Ты уже поучаствовала, Иса, — недовольно сказал мне папа, — теперь просто не мешай.
— Опять ты со мной говоришь как с ребенком, — вспылила я.
— А как мне говорить с человеком, втайне угнавшим шлюпку, да еще с разряженным аккумулятором? — колко ответил он на мои претензии.
И ведь что ему на это возразить? Так все и было. Нет смысла рассказывать, что я чувствую себя затворницей. Что мне уже надоело бесконечно лететь на чужую планету, где я и останусь до конца своих дней, ради благополучия нашей цивилизации.
— Ты могла просто сказать, что тебе нужно на “Скатаронии”, — продолжал отец, — и это принесли бы. Разве не для того нужны каталоги с интерактивными кнопками?
— Я хотела сама побродить между прилавками. Выбрать нужное, сравнить. Протестировать.
— Не понимаю, зачем тратить на такие бессмысленные манипуляции столько времени! — взмахнул рукой отец.
— Пап, а чем мне тут заниматься? Смотреть в иллюминатор и звезды пересчитывать? Или вздыхать над фото Хэмила?
— Вздыхать непродуктивно, — сердито ответил папа, — а вот досконально изучить порядки Аусмагала стоило бы.
— Я это давно уже сделала. Мы летим восемь лет!
— Законодательство постоянно изменяется, прогресс летит вперед. Тебе всегда есть что узнавать.
Я не стала с ним спорить. Он хоть и знает о моих способностях, все равно иногда не понимает, насколько меньше времени мне нужно, чтобы усваивать информацию. Молча встала из-за стола и вышла, отметив, что кроме нас никого и не осталось. Надо будет Герию навестить, рассказать о своих приключениях.
Повернув в левое крыло, я услышала торопливые шаги сзади.
— Исабель, пожалуйста, подождите!
Обернувшись, увидела нового знакомого, Митчелла. Ну, конечно. Из трех тысяч пассажиров “Айтарос” я должна была встретить именно его!