— Хочу исследовать Третий Меридиан и прилегающие земли… У меня есть рекомендации министерства геологии с визой отдела Сумерлы.
—Собираетесь ходить в экспедиции?— во взгляде Дзюбы появился какой-то не вполне понятный, но явственный интерес, который он даже не пытался скрыть.
—Если будет возможность… В Чернолесье, наверное, есть магазины, где можно купить хорошее снаряжение?
—Есть фактория Русской Колониальной Компании, там можно найти все, что угодно… А позвольте полюбопытствовать, какие еще у вас профессии?
—Полевой врач. Пилот малого космического корабля,— он это выговорил с усилием, вспомнив, как во время полета на лайнере избегал даже появляться на смотровой палубе.— В пионерском отряде занимался видеосистемами и военной инженерией… Еще я информколлектор.
Дзюба какое-то время неопределенно молчал. Потом остановился около лавки с местными тканями. Не обращая внимания на суетливую угодливость хозяина, мельтешившего за прилавком вместе с несколькими молчаливыми крепкими приказчиками, развернул угол серого рулона странно поблескивающей материи. Потянул, спросил:
—Знаете, что это такое? Игорь провел ладонью:
—Шёлк?
—Ни к черту!— в голосе губернатора прорвалось непонятное раздражение.— Эта ткань делается из паутины какого-то паука, живущего у экватора. Не мнется. Не рвется. Почти не горит. А что за паук, где живет точно, как добывают паутину, как из неё делают ткань — черт его знает, и не спросишь… Не скажут. Соврут. За четыреста километров от границы ни один землянин не бывал.
Они пошли дальше, теперь уже твердо держа путь обратно на вокзал.
—Две недели назад,— заговорил Дзюба вновь,— погнались мои соседи, германцы с латифундии Фелкишер Ланд, за отрядом вабиска из Иррузая. И потеряли его в лесу. Хороших карт нет…
—Но позвольте, сударь,— больше чтобы поддержать разговор, чем из настоящего любопытства, сказал Игорь,— но разве генерал-губернатор не финансирует экспедиции? А отделы министерств?
—Отчего же — финансируют,— кивнул Дзюба и большим пальцем распушил бакенбарды.— Но у них — целая неосвоенная планета. А у меня — только моя губерния. О ней и думаю, и мысли…— он поморщился.— Так себе мысли, скорее — мыслишки.
После этого он умолк и молчал до тех пор, пока Иппа не растаяла за хвостом несущегося по просекам и над речками экраноплана.
—Послушайте, Муромцев,— сказал он неожиданно — так, что задумавшийся о своем Игорь вздрогнул — Дзюба наклонялся к нему через проход.— Послушайте, Муромцев, ну зачем вам год сидеть в Чернолесье за компьютером? Вы молодой и знающий парень, выпускник лицея — я знаю, что это такое… Вам же написать и защитить работу на аспиранта — это месяц, два — много, верно?
—Согласен, сударь,— Игорь невольно улыбнулся и одновременно ощутил интерес. У него возникло совершенно определенное ощущение, что губернатор что-то хочет ему предложить.
—Совершенно верно,— ответил Дзюба на его мысль.— Я хочу предложить вам опасную и плохо оплачиваемую работу.
—Именно — опасную и плохо оплачиваемую?— серьезно спросил Игорь.— Я уточняю, потому что на другую я в любом случае не соглашусь, ее везде хватает.
—Именно опасную и плохо оплачиваемую,— подтвердил Дзюба.— Я хочу вам предложить заняться дальней разведкой. В Прибое у меня находятся три дирижабля Императорского Юношеского Добровольческого Авиакорпуса. Я добьюсь подчинения одного вам лично, Муромцев. Позволю вам пользоваться техникой со складов Народного Ополчения. Разрешу привлекать любых людей, как во время военного положения. В ответ прошу только одного — через девять месяцев дать мне карты земель между моим округом и Третьим Меридианом.
Игорь откинулся на мягкую спинку сиденья.
Предложение было заманчивым, и он оценивал свои возможности. Это будет классный задел на будущее для карьеры где угодно, в том числе и в спецслужбах. Да, он хотел отдыхать… но что значит — отдыхать? Проводить время так, как это тебе нравится. Так в чем же дело?.. Но, взявшись за эту работу, нужно будет сделать ее от и до с максимальной отдачей. Для Империи, которая дала ему, Игорю Муромцеву, все. Он не обманывался насчет своих умений и дворянства — это тоже был дар России, на который он имел право, пока оправдывал его. "Отец,— подумал он, прикрыв глаза,— ты бы согласился. Ты всегда вызывался туда, где трудно и где ты нужен…
—Должен предупредить, что дело опасное,— сказал Дзюба, внимательно следившей за мальчиком. В среде дворян считалось недопустимым проникать в мысли и чувства собеседника, если только это не было обусловлено какой-то крайней необходимостью — например, для спасения жизни. Но Дзюба не мог не видеть, что его юный собеседник раздумывает.— Вабиски Иррузая достаточно высокоразвиты. А сам Иррузай — жестко централизованное теократическое государство, население заражено религиозным фанатизмом, уровень которого очень высок. Наши спецслужбы там почти не работают, мало агентуры, а местные союзники слабее Иррузая по своему развитию — до нашего появления он доминировал на планете…— Дзюба помолчал и вдруг признался: — Я боюсь нашествия. Как во время Фоморианской войны, мне рассказывали… У меня в губернии всего 12 тысяч человек, разбросанных на территория размером с Камчатку.
—Ну, я бы считал не так,— вежливо перебил его Игорь, открывая глаза.— У нас нет вшей, а у них, наверняка, по тысяче на единицу — пусть сидят на месте.
Губернатор коротко, отрывисто хохотнул. Заметил:
—А вы молодец, Муромцев… Но если серьезно?
—Ваше предложение для меня новость,— медленно, взвешивая каждое слово, заговорил Игорь.— Я не стану скрывать. У меня… у меня личная трагедия,— он поморщился, ощутив книжность своих слов, но решительно продолжал: — Я не задумывался ни над чем подобным даже в шутку. Я летел прятаться от прошлого. Писать работу, это правда… но и прятаться. Но я согласен, сударь. Я дам вам карты.
—Вы согласны?!— искренне и открыто обрадовался Дзюба, но тут же взял себя в руки.— В таком случае,— он легко перешел на древнюю латынь,— я перешлю вам дискету с информацией о Сумерле… и такой информации вы не найдете нигде. Она будет вам полезна. Еще вы получите кредитную карточку Русского Колониального Банка. Там хранятся средства губернии. Обналичить ее, правда, можно только в Прибое — во всей губернии, кроме столицы, подключения пока нет. Сорока тысяч вам хватит?
—Вполне,— Игорь кивнул.— У меня с собой моя карточка — Императорского Петроградского, на ней десять тысяч — в Прибое ее можно обналичить?
—Конечно,— сказал Дзюба. Игорь вздохнул:
—Еще… Мне понадобится золото. Червонцы. Для расчетов с туземцами.
—Ого.— Дзюба посмотрел на мальчика с новым интересом.— За прошедшие четверть века в лицеях не стали учить хуже… Тысячи хватит?
—Очень хорошо,— Игорь улыбнулся.— Когда устроюсь — заберу… Сударь,— он вернулся к русскому,— а от Чернолесья до Прибоя километров триста?
—Триста шестнадцать,— ответил Дзюба.— Не очень много.
—Угу… К кому мне обратиться на месте?
—Остановиться можно в комнатах над трактиром "Баран и вертел",— обстоятельно начал рисовать обстановку губернатор.— Волостной атаман — Александр Степанович Теньков. Его заместитель — мой тезка, Ярослав, Очкуров Ярослав Павлович. Начальник полиции — есаул Утесов Евгений Олегович. Командир заставы ополченцев — есаул Андрей Сергеевич Андреев. Мировой судья — Хоркин Дмитрий Петрович. Командир отряда пожарного десанта — брандмайстер Вислоусов Олег Валентинович. Местный гражданский транспорт на офицере 2-го класса Горнове Борисе Викторовиче. Строительством руководит инженер 3-го класса Лидия Павловна Одинцова. Медициной — мастер-врач Юлия Юрьевна Гриднева. По лесам старший — капитан Одинцов Петр Владимирович, муж командира строителей. Геологи, кстати, там тоже работают, у них старшим экспедиции — полковник Лиманский…
—Зикмунт Викентьевич Лиманский?!— не сдержался, ахнул Игорь.
—Он… Знаете?
—Еще бы…
—Так… На связи — техник 3-го класса Майская Вероника Михайловна. Инженерами руководит инженер 1-го класса Утесова Светлана Григорьевна, жена начальника полиции. Начальник штаба пионерского отряда — Димка Андреев. Наконец, там базируется экспедиция Драганова. они тоже помогут, если что… А вообще-то Чернолесье — типичная казачья станица, там в помощи и добровольцах недостатка не будет. Подальше на северо-запад — латифундия Фелькишер Ланд, германский анклав, херцог — Карл Вальфрид фон Брахтер цу Фельк, упрямая скотина, фанатик германского возрождения и националист — отличный человек…
Игорь кивал. запоминая сказанное. Потом осторожно спросил:
—В школах сейчас каникулы… К кому из пионеров я могу обратиться как к лучшему следопыту?
Дзюба поднял руку с комбрасом. Что-то набрал;
—Борис Утесов. Перешел в 9 класс средней школы.
—Так… А какие регулярные части есть в вашей губернии?
—Алые Драгуны: батальон егерей, 1-й, 4-й, 7-й, 10-й, 11-й, 12-й, 13-й кавалерийские эскадроны, батарея огневой поддержки. И пара рот туземцев с нашими офицерами.
—Немало,— заметил Игорь.
—Капля в море,— оспорил Дзюба.— А главное,— и он понизил голос,— что-то вокруг всего этого вертится, Муромцев.
—Фоморы?— так же тихо и очень спокойно спросил Игорь.
Губернатор промолчал.
На пейнтбольную схватку приехала команда Водопадного — 20 человек. Чернолесье в денный момент могло выставить только восемь — соответственно, команда станицы оказалась обороняющейся стороной,
Команду Водопадного возглавлял Генка Новик — личность в некотором роде легендарная практически среди всех мальчишек-землян, так как он был участником обороны Михайловской Базы. [2]Почти все подростки на Сумерле так или иначе участвовали в боях, но это были бои с туземцами, а не настоящее участие в настоящей войне с настоящим противником. Впрочем, Генка не загордился ни тем, что позировал для картины Фердыщева, придворного художника Его Величества, ни снятым приключенческим фильмом, а на все жадный вопросы "как это?!" отвечал честно и просто: "Да страшно." Гораздо больше он гордился тем, что писал вполне посредственные стихи, а пионеры с удовольствием их распевали в строю и на привалах в походах. (Между прочим, Генка знал, что стихи у него так себе, но втайне сравнивал себя с прославленным штабс-капитаном Бурцевым, героем Первой Галактической, который тоже писал не очень хорошие стихи и страшно этим гордился.)